NEWS 2SWEET

– Маруся! Марусь! – Забежала во двор запыхавшаяся соседка, тетя Дуся, – Там Гришаня твой… На сеновале! С Люськой.

Мария стащила с головы косынку и утёрла ею лоб от проступившего пота.

– Как, на сеновале? С чего бы?!

– Как да как! Как будто впервой на свет народилась. А я вам, бабам молодым, сразу сказала, что Люська объявилась на селе, глаз с мужиков своих не спускайте.

– Теть Дусь, ты точно ничего не путаешь? Григорий никогда на Люську не смотрел, как остальные, он знает ведь, какая она… Он с утра Макарычу стайку крыть помогал, как же…

– С утра стайку крыть помогал, а теперь дочери его «управляться», видать помогает! – Соседка многозначительно кивнула в подтверждение своих слов и добавила, – Ничего не путаю! Макарыч давеча у моего вилы брал, да принести забыл. А тут они уехали к Анютке, младшенькой своей, а Люську на хозяйстве оставили. Ну, думаю, пойду я, вилы заберу, а там такое! Они меня и не заметили, так что, хотишь – сама беги да убедись, чтобы меня потом не обвинять, что дескать, оболгала, бабка, зазря.

Мария недолго посомневалась, потом посмотрела на соседку и, бросив косынку на плетень, помчалась вдоль деревни. Не чувствуя земли под ногами, она добежала до Люськиного забора и остановилась, словно вкопанная. Присела на лавочку под старой рябиной и перед глазами, словно пленка старого кино, замелькали кадры забытых лет.

Когда-то Маша с Людочкой были подругами, о которых говорят обычно «не разлей вода». Но, это было давно и можно сказать теперь, что неправда. Потому что, как позднее оказалось, дружбы настоящей между ними не было. Это Маша со своей душой нараспашку все секреты Люде доверяла, а та, как выяснилось, только выгоду во всем высматривала.

Маруся лучше всех в селе училась, и Людочка всегда просила её помочь с домашними заданиями.

– Маш, ты ж у нас самая умная, и к тому же, моя лучшая подруга, – говорила Люда, поглядывая на Марусю, как на божество – Ну, помоги мне сочинение написать, а?! Ты же знаешь, что талантов у меня таких нет.

– Ладно, – махала Мария рукой, я сама напишу, и себе и тебе.

И в воскресенье, сидя за столом у окна над двумя тетрадками, Мария видела, как Людочка воркует с пацанами. Но она ей не завидовала, Маше нравилось учиться, и сочинения она могла бы написать хоть всему классу, и контрольные за всех решить. А вот гулять без дела ей не хотелось никогда, тем более, пустомелить у соседских ворот.

Когда уже постарше стали, Люда то и дело прибегала к Маше, чтобы что-то попросить. У Маруси дядя был, брат матери, так он работал дальнобойщиком – то вещи привезет из-за границы, то заколку, то помаду, то лак для ногтей. Мария этим всем не пользовалась никогда, а вот Людочке уж очень нравились ее вещицы.

– Марусь, ты же не красишь ногти?! – Говорила она и делала такой несчастный вид, – Может, подаришь мне перламутровый лак, а?!

– Не могу, – мотала Маша головой, – Это неправильно, ведь дядя от души привозит мне подарки, не дело передаривать. Да и мама иногда чем-то пользуется. Вот, например, на Новый год собирается маникюр сделать. Ты если хочешь, приходи ко мне и ногти крась, но насовсем я не могу отдать.

– Ну ладно, – обиженно вздыхала Людочка, нанося на ноготь первый слой, – Хотя, могла бы дать хоть на время, я же его не выпью, потом бы принесла остатки.

Она закручивала крышку и трясла в руке флакончик, слушая, как шарик внутри бьется о стеклянные стенки. Одновременно дула на ногти и приговаривала:

– Повезло же тебе, Машка! Дядька такой! Отец не последний человек в селе, у матери тоже работа непыльная — в медпункте сидеть. Не то, что мои! Всю жизнь на ферме вкалывают, навозом за версту от них несет.

– Ну что же, каждый труд в почете! – Как будто с обидой возражала Маруся, – Да и не в везении дело. Просто мои родители учились в городе, а твои решили сразу тут остаться, каждый выбирает то, что ему нравится.

– А ты что выбираешь? – спросила Люда и сощурилась. – Тоже в город поедешь?

– Поеду, наверное, – ответила Маруся задумчиво, – Мне нравится учиться, хочу в институт поступить.

– Ну, я же говорю, что повезло тебе, у тебя гены такие, а мне, по логике вещей, предстоит судьбу предков повторить, но я на это не пойду! Как только аттестат в кармане будет, поеду тоже в город.

– Вот и правильно! – Оживилась Маруся, – а ты куда поедешь поступать?

– Поступать? – Людмила рассмеялась, – Я поеду в город мужа богатого искать! Какие мне институты, ты же знаешь, нет у меня на это ума достаточно.

Маруся промолчала. В последнее время им с Людмилой и поговорить то было не о чем. Помогать ей с учебой Людмила больше не просила, учителя ей и так ставили троечки, что ее вполне устраивало. У неё теперь были другие планы — грезила, что в городе ее ждет — не дождется принц на белой яхте. Маруся тоже верила, что Людочка отыщет свое счастье, ведь она красавица такая, будто с картинки, о таких мужчины только и мечтают, так что, Людочка не пропадет.

Окончив школу, Маша поступила в институт, как и мечтала, а Люда по приезду в город тут же открыла охоту на мужчину мечты, который, по ее безумным планам, должен быть нестарым, богатым, красивым, и щедрым!

Пути подруг тогда надолго разошлись. Маруся погрузилась вся в учебу, времени свободного не было совершенно. В выходные и на каникулы приезжала домой, помогала, чем могла. И, окончив институт с отличием, вернулась в родные пенаты. Устроилась в школу учителем русского языка и литературы. И тогда только заметила соседа своего, Григория. Какой он стал! Высокий, статный, возмужал! Принц, самый настоящий, только вот без белого коня и замка. Все чаще Маша стала замечать на себе взгляды Гришины, а как-то вечером он подошел к ней и, не сводя глаз, сказал на одном дыхании:

– Маруся, я тебе признаться должен… Я в тебя влюбился еще в детстве и до сих пор…

Мария вся зарделась, и не знала, что можно сказать. Гриша ей тоже нравился всегда, но она даже мысли не допускала, что может быть ему интересна. Она была уверена, что всех ребят лишь Людочка интересует, а тут такое откровение.

– Мы могли бы начать встречаться? – спросил Григорий немного смелее, и Маша кивнула в ответ.

Прошел год, прежде чем к Марусе на порог сваты пожаловали, а потом и свадьбу шумную сыграли. Родители помогли молодым дом построить у реки, и началась у них размеренная жизнь. О Людочке ходили слухи, что в городе живется ей несладко, но и домой отказываться вернуться, все продолжает верить, что судьба ее найдет именно там. Теперь ее все стали Люськой называть. «Красивая, да непутевая!» — говорили о ней. Но Машу судьба Люсина не волновала, она давно уже смирилась с тем, что не были они подругами такими, какой Маша дружбу представляла. Да и свои заботы появились, думали они с Григорием о детях, планы строили на много лет вперед.

И вот, не так давно в село вернулась Люська. Вся из себя, такая фифа, что все мужики пораскрывали рты, а женщины шептались, искоса глядя на нее.

– Привет, подруга! – Как-то вечером к Марусе в дом пожаловала Люся. – Чайком угостишь?

– Проходи, – Мария не была в восторге от ее визита, но и выгнать человека не могла.

Как раз к тому моменту муж Марии с работы вернулся. Он сухо с Люсей поздоровался и сразу в комнату прошел, а она глядела ему вслед и снова повторила свои любимые слова:

– Повезло тебе с мужем, Маруська!

Марусе это очень не понравилось. Причем тут вообще везение? Сама она считала, что у каждого есть право выбора и по какой дороге он пойдет, зависит только от него. Но спорить с Люсей не хотелось, она ждала, когда нечаянная гостья соберется уходить и та, как будто мысли прочитала.

– Ой, ну и скучно с тобой, Машка, я пойду, пожалуй. И муж у тебя какой-то нелюдимый.

Сказала и рассмеялась, снова бросив взгляд на дверь той комнаты, куда ушел Григорий.

Проводив Людмилу до калитки, Маруся быстренько вернулась в дом, где Гриша уже сам себе накладывал в тарелку ужин.

– Чего ей надо было тут? – спросил он хмуро.

– Да просто так зашла, – пожала Маруся плечами. Она и сама не поняла, зачем, собственно, Люся приходила.

– Не нравится она мне, – сказал Григорий, уплетая макароны по-флотски и запивая компотом из свежих фруктов. – Будет лучше, если ты дашь ей понять, что у нас семья и посторонним в ней нет места.

– Конечно, Гриш, мне и самой это не нравится, у нас давно уже нет общих интересов. Хотя, их, если честно, никогда и раньше не было.

– Ну вот и замечательно! – Григорий улыбнулся жене.

Порой Маруся замечательно, как осудительно Григорий качает головой, когда другие мужики поглядывают Люське вслед. А тут такие новости! Нет, Маруся отказывалась верить в то, что тетя Дуся ей сказала, мало ли чего ей привидеться могло, но сердце так заколотилось вдруг. Она невольно обернулась и увидела, как из сарая вышел ее муж, застегивая на ходу рубаху. Волосы взлохмачены, сам не свой, а следом семенила Люська, забежала вперед, встала перед Гришей, перегородив ему путь и обвивая его шею руками.

– Гриша?! – Невольно вскрикнула Маруся и бросилась наутек.

Григорий догнал ее быстро. Схватил в охапку и прижал к себе.

– Это не то, что ты…

Маруся, сама не ожидая от себя такого, размахнулась и залепила мужу звонкую пощечину.

– Не смей! Слышишь, не смей ко мне прикасаться, и врать мне не смей! Немедленно забери свои вещи и уходи! К ней! Куда угодно, но из своей жизни я тебя вычеркиваю навсегда!

Она оттолкнула его и побежала к дому родителей. Вскоре Григорий пришел к дому тестя и долго не решался зайти во двор.

– Маруся, выйди ты, поговори, – настаивала мать, – Может, на самом деле, не так поняла чего.

– Все я так поняла, мама!

– Нет, мать права, – вмешался отец, все это время сидевший в задумчивости, – Пойди и выслушай его, а там уже решай, как поступить.

Маруся накинула на плечи кофту и поспешила на улицу.

– Чего тебе здесь нужно? – резко спросила она, – Я все сказала! Не смеши уже людей.

– Маруся, я не знаю, как так вышло! Прости меня ради Христа! – взмолился Гриша, – Ну не иначе бес попутал. Машенька, мне без тебя не жить! Не прогоняй меня. Все, что угодно попроси, я сделаю, но не бросай меня. Я же тебя одну всю жизнь любил и любить буду, дай мне шанс!

– У нас с тобой несколько иные представления о любви. Ты предал меня, значит, не любил!

– Да я тебя не предавал! Все как-то само собой получилось…

Григорий опустился на колени.

– Встань! Быстро встань! – сказала строго Маша, – мало тебе, что ты уже меня посмешищем на всю деревню сделал, теперь еще больше хочешь меня опозорить?! Вставай и уходи! Я не прощу, даже не думай.

Она развернулась на месте и поспешила в дом, а он так и остался там стоять, не обращая внимания на собравшихся вокруг людей.

Через несколько дней Гриша ждал Марусю возле школы, потом догнал ее у магазина. Он клялся всякий раз, что не знает сам, как все случилось, но Мария не оставила и шанса на прощение. И в один из дней все та же тетя Дуся принесла Марусе ключ от дома и записку, в которой Гриша обещал не потревожить ее больше, но снова клялся, что любил всегда ее одну.

Вернувшись в опустевший дом, Маруся впервые за все это время расплакалась. Обидно было от того, что человек, которому она всецело верила, так обманул ее надежды, так жестоко предал. Предательство нельзя оправдать, нельзя и простить, — считала Маруся, и дала себе слово быть сильной.

Вскоре до Маруси дошли слухи, что и Люська из села уехала и она подумала, что может быть, Григорий теперь с Люсей вместе где-то.

Прошло две недели. Хоть Маша и считала, что все правильно сделала, тоска о муже не давала ей покоя. И где-то в глубине души она надеялась, что Гриша станет добиваться ее прощения, будет писать, звонить, но вестей от него не было. Однажды утром, собираясь на работу, Маруся заметила, что аромат ее любимого кофе вызывает тошнотворные позывы. Потом ей стал противен запах пирожков в столовой, и Маша не откладывая, обратилась к доктору.

– Беременность уже недель тринадцать, – сказала врач и Маша приоткрыла рот от удивления.

Сердце наполняли смешанные чувства – ей хотелось кричать от радости и в то же время выть от тоски. Что же теперь будет?! Она станет мамой одиночкой?! Вспомнила, как они с Гришей мечтали о ребенке, и на душе стало еще печальнее.

Маруся долго думала, прежде чем решилась позвонить Григорию. Она решила, что он в любом случае должен знать о том, что станет папой, и родители ее в этом поддержали. Но, ответил ей чужой незнакомый голос.

– А где Григорий? – спросила несмело Мария.

– Видите ли, – начал объяснять незнакомец, – Я этот телефон нашел среди опавших листьев, видимо, он долго пролежал под дождем, контакты я не смог восстановить, поэтому, не знал, куда звонить. Но теперь вы можете приехать и его забрать.

– А где вы находитесь? – спросила Маша, чтобы хотя бы примерно знать, где ее муж сейчас.

– Площадь Северная, – ответил мужчина, – Я работаю в кафе «Метелица», телефон находится здесь.

– Подождите, но я впервые слышу эти названия.

В итоге выяснилось, что мужчина нашел телефон в далеком Сибирском городке. Значит, Гриша уехал на заработки, как когда-то мечтал, но Маруся отговорила его. Теперь, наверное, Люська его поддержала. Ну, точно! Она мечтала о богатом, щедром, красивом! Вот и достался ей такой, на севере они ведь много зарабатывают. Тем более, ходили слухи, что Люська хорошо пристроилась, но всех подробностей никто не знал. И Мария решила вычеркнуть их из своей памяти, ей нужно о малыше теперь заботиться.

Прошло три года. Маруся была счастлива – сынишка подрастал и был похож на своего отца. Родители ей помогали, но не покидало чувство, что неправильно все это, должен у ребенка быть отец, а Ванечкин отец даже не знает о своем ребенке.

Однажды ярким солнечным денечком Марусе позвонили с незнакомого номера. Она ответила, а сердце было не на месте. Звонила женщина, представилась сотрудницей больницы, просила навестить Людмилу Крюкову, дескать, она просила очень, у нее для Маши важная информация.

Сначала Маша посчитала это розыгрышем, но, перезвонив в больницу, убедилась, что Люся там действительно находится. Всю ночь покоя не давали мысли. Мария не хотела бы встречаться с Люськой, но теперь ей было любопытно, что такое она может ей сказать. Вдруг, с Гришей что-нибудь случилось. От этой мысли стало больно до бессилия. Как ни старалась Маша обвинить его во всех грехах, любовь по-прежнему пылала в ее сердце. Тем более, он должен знать, что стал отцом.

Следующим утром Маруся поехала в больницу, оставив Ванечку со своей мамой.

Люську узнала не сразу – осунулась, бледная, в руке торчит игла, в которую поступает прозрачная жидкость через трубочку. Только потом Маруся разглядела живот. Люська беременна?!

– Спасибо, что пришла, – прошептала Людмила.

Маша пододвинула к кровати стул и внимательно на нее посмотрела.

– Это ребенок Гриши? – спросила, кивнув на живот.

– Нет, – слегка мотнула Люська головой, – я полтора года назад вышла замуж удачно. Муж очень сильно хочет малыша, а у меня уже два раза выкидыши были. Сейчас вот доносила до шестого месяца и снова угроза. Я долго думала, за все грехи прощении молила и тут вдруг поняла, что надо мне признаться, чтобы не висел тот груз, ну, с сеновала. Может, поможет, если все, как на духу тебе скажу.

Маша сидела, с нетерпением ожидая рассказ, а в голове мелькали мысли – где же Гриша…

– Гришка твой тебя не обманул, он на самом деле не хотел со мной остаться, но… Ты никогда не знала, а я ведь со школы влюблена была в него, даже записки писала, а он ноль эмоций… вот и заклинило, что недостойна ты такого счастья. Я когда узнала, что он на тебе женился, места не могла себе найти. В тот день мне просто повезло – отец позвал его помочь, потом родителям пришлось уехать срочно, а Гришка остался доделать начатое, ну и я случаем воспользовалась. Было в запасе специально средство у меня надежное, я подлила ему в вино, уговорила выпить, и все получилось, как задумала. От тебя он ушел.

– Это я… Я от него ушла, вернее, прогнала его, – сказала Маша, сглотнув соленый ком.

– Это неважно, – сказала тихо Люська, – для меня было важнее, что тебе он не достался, а то ишь, всегда тебе везло…Но я теперь-то поняла, что неправа была. Сейчас у меня тот мужчина, который на руках готов носить, и мне представить страшно, если также с нами кто-то поступит. И за ребенка страшно. Это ведь из-за моих грехов все происходит. Машка, ты прости меня, ради ребеночка, прости, иначе, не рожу, опять случится горе. Я уверена, что за Гришку твоего со мной все это происходит. Простишь? Пообещай, что простишь.

– Бог простит, – почти прошептала Мария, – а я не имею права брать на себя Его роль.

Она поднялась со стула и пошла к двери, услышав вслед:

– Не держите с Гришей зла на меня, глупая была, пока судьбу свою не встретила.

Мария вышла из больницы, вдохнув побольше свежего воздуха и, взглянув на часовню, что стояла в больничном сквере, возвела глаза к небу: «Господи, прости ей все грехи!»

Теперь Мария не могла найти душе покоя. Она-то думала, что Гриша с Люськой был все это время. Ураганом промелькнули мысли – вдруг, не просто так он потерял свой телефон, что, если с ним плохое что-то случилось?! Ну не мог он просто так исчезнуть, все равно дал бы какую-то хотя бы весточку.

Вернувшись домой, Мария тут же разместила объявления в интернете, первым делом по всем группам того города, где мужчина нашел телефон, с просьбой откликнуться тех, кто хоть что-то знает о ее супруге.

Через несколько часов ей ответила девушка, которая узнала Гришу по фото. Она работала в социальном приюте, где он и находился в это время. Девушка рассказала, что попал он к ним после больницы, где проходил лечение, но поставить его на ноги врачам не удалось. Григорий отказался сообщать жене о том, что с ним случилось. Говорит, что и без того испортил ей жизнь, а в таком состоянии и вовсе не имеет права ей показываться. Девушка сказала, что несмотря на его наказы, сама несколько раз размещала его фото, но никто не откликнулся.

Мария уже на следующий день летела в самолете в суровый край. Григорий был удивлен и напуган, когда она зашла в его палату.

– Мы едем домой, – сказала тихо Маша, – Я обо всем уже договорилась.

– Я не могу, – замотал Григорий головой, а потом рассказал, – Я хотел дать тебе время, а пока заработать денег, но не вышло. Меня тогда избили в парке, и я не смогу теперь ходить. Обузой для тебя я никогда не стану. Прости, Маша, что так вышло все. Я не поеду…

– Это ты меня прости, – с трудом промолвила Мария, – Люся мне все рассказала. Но обо всем потом, а сейчас собирайся. Нас дома ждет Ванечка, как ты и хотел назвать сынишку.

– Как? Почему? – Григорий прослезился, – Не могу поверить..

Когда Мария привезла мужа домой, соседи стали предлагать свою помощь. Слухи очень быстро разошлись и дошли также до Люси. Через несколько дней она позвонила Марусе и сказала кротким голосом.

– Маша, знаю, что произошло и очень тебя прошу не отказываться. После того, как призналась тебе, мне стало легче и я хочу помочь от всей души. Мой муж оплатит операцию для Гриши. Пожалуйста, примите в знак примирения, иначе я никогда себя не прощу, все ведь из-за меня произошло.

Мария не дала ответ, пока не посоветовалась с мужем.

– Ну, хорошо, – сказал Григорий, хотя решение ему далось с большим трудом. – Но только с тем условием, что мы со временем им все вернем.

Но возвращать ничего не пришлось. Муж Люси в их селе построил теплицы и Григория, как только тот прошел успешную реабилитацию, пригласил управляющим в свое дело.

– А эти деньги будут пусть залогом нашего сотрудничества, – сказал он, – у меня теперь дочка растет, хочу побольше времени с семьей проводить, а ты здесь живешь, работа будет рядом.

На том и порешили. Люся не переставала благодарить Григория и Машу за то, что не держали на нее обиду. Дочку она родила благополучно и они с мужем уже подумывали о сыне. А Маруся с Гришей теперь зажили лучше прежнего, решив не вспоминать о прошлом, наслаждаясь настоящим и мечтая о будущем…

— Оля, где твой сын? — неожиданно спросил у супруги Николай, — какой? Которого ты четыре года назад в детский дом сдала! И ты ещё смеешь ставить мне условия? Ты запрещаешь моей дочери приходить к нам в гости? Ты какое моральное право имеешь что-то говорить моему ребенку? Ты действительно считала, что я об этом никогда не узнаю?

Ольга вышла замуж рано. Со своим первым супругом Андреем она в ЗАГС пошла по достаточно банальной причине: подвели контрацептивы, она забеременела. Ребёнка ни Андрей, ни Ольга не хотели, но под давлением родителей молодым людям всё же пришлось наспех «сколотить» отдельную ячейку общества и жить одной семьёй. Все прелести брака по расчёту Оля познала уже в первый год совместного проживания с Андреем. Муж пил, поднимал на неё руку, всячески унижал, лишний раз не забывая напомнить, кто она есть на самом деле.

— Затолкала меня пузом в ЗАГС и довольна, — ревел подвыпивший мужчина, — я тебя никогда не любил! Я с тобой встречаться-то начал, чтобы Светку забыть! Надеялся, что увидит она меня с тобой, поймёт, какого парня потеряла, и вернётся. Ты мне всю жизнь разрушила, я тебя ненавижу! Щенка этого тоже ненавижу! Глаза бы мои вас не видели!

Оля изо всех сил пыталась полюбить сына. С Никитой молодая мать проводила много времени. Она кормила, купала, переодевала ребёнка по инерции, только потому, что так надо. Никаких тёплых чувств к малышу она не испытывала. Единственным человеком, кому был Никита небезразличен, оказалась мама Оли, Валентина Тимофеевна. Бабушка внука очень любила. Если бы не она, то Оля рано или поздно навредила бы малышу.

— Оля, ну разве так можно? — говорила дочери Валентина Тимофеевна, — это же ребёнок твой, кровь твоя! Почему ты так к Никитке плохо относишься? Он ведь всё понимает. Он и болеет так часто только потому, что ты за ним должным образом не ухаживаешь. Зима на дворе, а он босиком носится по квартире. Что с тобой происходит? Почему ты так себя ведёшь?

— Оставь меня в покое, — рявкала Ольга, — не надо меня учить жизни, я сама знаю, как сына воспитывать. Умная такая? Забирай его себе, я наконец-то отдохну от вас всех!

Валентина Тимофеевна много раз пыталась взять Никиту на воспитание, но Андрей был категорически против. Женщина не понимала, почему зять себя так ведёт. Было видно, что ни жену, ни сына Андрей не любит. Только позже Валентина Тимофеевна поняла, почему так происходит: Андрей, пока сын живёт вместе с ним, может не работать, жить за счёт родителей, которые ежемесячно выделяют ему приличную сумму на содержание семьи.

Брак Ольги продлился недолго. Когда Никитке исполнилось три года, Андрей жене неожиданно объявил:

— Я тебя от тебя ухожу.

Оля поначалу слова супруга всерьёз не восприняла. Андрей и раньше частенько грозил разводом, но обычно дальше слов дело не заходило.

— Куда намылился? — поинтересовалась Ольга у супруга, — вещи собрать? Давай я помогу.

— Без тебя как-нибудь справлюсь, — усмехнулся Андрей, — я со Светой помирился. Мы решили попробовать ещё раз. Поэтому, дорогуша, теперь тебе придётся на работу выходить! Мать моя за эту квартиру платить больше не будет. Сына и тебя брошу, родители перестанут деньги давать. Мы со Светкой уезжаем на север, будем там новую жизнь устраивать.

Ольга испугалась. Как она останется одна с маленьким ребёнком на руках, без работы и без финансовой поддержки? Попыталась поговорить с мужем, долго уговаривала, плакала, просила остаться, но Андрей был непреклонен.

— Неужели ты так и не поняла, что не нужна мне? Я тебя не люблю и никогда не любил! В глубине души я надеялся, что Света всё же меня простит. Так и получилось, мы теперь снова вместе. Живи как хочешь, меня не ищи.

***

Андрей подал на развод. Ольга поначалу давать его супругу не хотела, но смириться со своим положением ей всё же пришлось. Андрею присудили алименты, и деньги на счёт теперь уже матери-одиночки поступили всего два раза. Потом горе—отец пропал с радаров. Ольга бегала к приставам, но те лишь пожимали плечами:

— Найти его не можем. Не знаем, где ваш бывший муж сейчас проживает.

После развода Ольга столкнулась с огромными трудностями. С квартиры пришлось съехать, она вернулась к матери. Валентина Тимофеевна первое время поддерживала дочь, надеялась, что Ольга возьмётся за ум, устроится на работу и займётся наконец-то воспитанием сына.

— Я всегда буду рядом, я всегда тебе помогу, — говорила дочери Валентина Тимофеевна, — не переживай. Вместе мы Никитку поднимем. Оль, только работу тебе нужно искать! На мою зарплату, к сожалению, трёх человек содержать просто невозможно.

— Отстань, — огрызалась Ольга, — я сама знаю! Придёт время, найду работу. Дай мне немного после тяжёлого развода отойти. Неужели тебе совсем меня не жалко? Меня муж бросил, я с ребёнком одна осталась! Вместо того чтобы как-то посочувствовать, ты меня грызёшь, на работу гонишь, куском хлеба попрекаешь!

— Да побойся Бога, Оля, — возмущалась Валентина Тимофеевна, — я же разве тебя попрекаю? Я просто помощи прошу. Ты весь день лежишь в кровати, ребёнок сам себе предоставлен, ты за ним не смотришь. Я прихожу с работы, Никитка весь грязный, голодный, за юбку мою цепляется и есть просит! Что ж ты за мать-то такая? Неужели тебе собственного сына не жалко?!

Оля к двадцати годам так и не научилась брать на себя ответственность. На работу она устраиваться не хотела, сын ей был неинтересен, а мать только раздражала своими бесконечными придирками.

После очередной ссоры Валентина Тимофеевна ушла к соседке — ей нужно было выговориться. Оля, воспользовавшись отсутствием матери, быстро собрала свои вещи, сына забрала и ушла. Молодая женщина решила податься в большой город и там попытать счастья. Чтобы были деньги на первое время, Ольга забрала всё ценное, что имелось у матери: золотое кольцо бабушки Валентины Тимофеевны. Ольга знала, что семейную реликвию можно выгодно продать, драгоценность стоила больших денег.

Устроиться на новом месте у Ольги получилось не сразу. Кольцо она продала, сняла квартиру и сразу же оплатила её на три месяца вперёд. Никитка, вырванный из привычной среды, стал доставлять матери много проблем. Оля постоянно на него срывалась, ребёнок рос, как сорняк. Собственной матери малыш был не нужен. Главной целью Ольги было удачное замужество, она не теряла надежды встретить обеспеченного, приличного мужчину, который смог бы сделать её счастливой. Только вот Никитка мешал. Все ухажёры, как только узнавали о том, что у их пассии есть маленький сын, исчезали. Всю злобу за неустроенную личную жизнь Ольга вымещала на сыне.

— Как же я тебя ненавижу, — орала на рыдающего ребёнка взбешённая мать, — всю жизнь ты мне испортил! Из-за тебя я с Андреем развелась, из-за тебя я будущее своё потеряла. Доучилась бы, вышла замуж за нормального мужика и жила бы сейчас, ни в чём себе не отказывая! Чтоб ты провалился, гадёныш!

Никитка с матерью прожил всего полгода, потом Ольга направилась в местный отдел опеки и написала заявление о том, что содержать ребёнка она больше не может. Никиту у матери забрали, ребёнок отправился в детский дом. Сотрудница органов разъяснила Ольге дальнейшие перспективы:

— Ребёнка вы всегда можете забрать, у вас будет ровно полгода на то, чтобы исправить сложную ситуацию. Устраивайтесь на работу, найдите более-менее постоянное жильё, потом возвращайтесь. Мы проверим условия, побеседуем с вами ещё раз, и сына вам вернём.

— Как получится, — ответила Ольга, — не будем загадывать. В детском доме Никита будет под присмотром, сыт, одет, накормлен. Когда финансовое положение моё улучшится, я его заберу. Может быть.

***

Николай недавно пережил болезненный развод. Супруга, с которой он прожил без малого пятнадцать лет, его предала — изменила и ушла к любовнику. Двенадцатилетнюю дочь Ирина забрала с собой. Юля стала в руках матери инструментом по выколачиванию денег, за каждое свидание с дочерью Николай должен был платить. Ирина прямо мужу об этом говорила:

— Хочешь Юльку увидеть? Пять тысяч мне переводи! Сейчас с деньгами не очень хорошо, Гера на работу до сих пор не устроился, поэтому денежки лишними не будут. Ты, Колька, отлично зарабатываешь, мне кажется, пять тысяч не пробьют брешь в твоём бюджете.

Николай платил, потому что встречи с дочерью мужчине были жизненно необходимы. С Ольгой Коля познакомился в баре. Мужчина никогда спиртным не увлекался, но в тот вечер неожиданно ощутил дикое желание напиться и забыться. Симпатичная девушка, которая сидела за соседним столиком, быстро привлекла его внимание. Перекинулись парой фраз, а и Ольга пересела к Николаю поближе. Так и начались их отношения.

От своей избранницы Николай правды скрывать не стал, рассказал ей всё честно. Оля, слушая Колю, сокрушалась:

— Я поверить не могу, что на земле есть такие женщины! Она собственного ребёнка тебе фактически продаёт, ты вынужден платить за то, чтобы повидаться с дочерью! Коля, у меня просто слов нет. Это не мать, это какая-то ехидна. Разве можно манипулировать ребёнком? Для женщины дочь или сын — самое дорогое, что есть на свете. Ни один мужчина с ребёнком не сравнится! Очень жаль, что у меня нет детей, я мечтаю познать радость материнства.

Ольга лукавила. На момент знакомства с Николаем женщина уже два года как была лишена прав на единственного сына Никиту. Она не навещала его, здоровьем не интересовалась. Ольга малыша вычеркнула из своей жизни.

Николая она охмурила быстро. Через несколько месяцев после знакомства мужчина сделал ей предложение, съехались, стали жить вместе. Ольга наконец-то ощущала себя счастливой: муж хорошо зарабатывает, не приходится думать о том, где брать продукты и на что покупать вещи.

Николай Ольгой был очарован. Он и подумать не мог, что его тихая, спокойная жена на самом деле — расчётливая хищница, которой неважно ничего, кроме денег. Юлю Николай частенько приводил в свою квартиру. В присутствии мужа Ольга вела себя просто замечательно: с девочкой сюсюкала, играла, ухаживала, проявляла заботу, внимание. Как только муж выходил из квартиры в магазин, показывала своё истинное лицо:

— Чего ты сюда приходишь, мерзавка? Неужели ты не видишь, что тебе здесь не рады? Запомни, я теперь семья для твоего отца. Я, а не ты! У нас скоро появится свой ребёнок, и отец про тебя забудет навсегда. Будешь со своей мамашей и отчимом жить!

Юля мачеху побаивалась. Пару раз девочка жаловалась отцу, но Николай дочери не верил:

— Солнышко, тебе, наверное, показалось, — говорил он Юле, — может быть, ты Олю не так поняла? Я не верю в то, что она тебя оскорбляет. Она тебя любит по-своему, она о тебе заботится, она готовит твои любимые блюда, мы вместе ходим в парк. Истинное отношение человека к другому человеку скрыть невозможно. Если бы она тебя ненавидела, то это было бы видно!

Ольга добилась своего — Юля стала отказываться гостить у отца. Встречались они теперь исключительно на нейтральной территории, проводили пару-тройку часов вместе, и Николай дочь отвозил домой. Оля потирала руки: осталось теперь забеременеть, чтобы окончательно Николая привязать к себе.

***

Валентина Тимофеевна несколько лет искала внука. Дочь она уже вычеркнула из жизни после кражи кольца, ничего общего с Ольгой женщина иметь не хотела. Её интересовал только Никита. Выйти на след беглянки помогла дочь соседки. Девушка как-то приехала навестить мать. На лестнице встретила Валентину Тимофеевну и удивилась:

— А я думала, вы переехали. Я почему-то была уверена, что Оля вас с собой забрала.

— Оля? — насторожилась Валентина Тимофеевна, — ты её видела? Где?

— Ну да, она в Питере живёт. Мы часто пересекаемся, по выходным встречаемся в кофейне одной, Ольга туда за пирожными приходит. Она замуж вышла, прибарахлилась, вся из себя такая светская дама. Одна уехала, вас с собой не позвала, что ли?

Валентина Тимофеевна вцепилась в рукав дочери соседки:

— Адрес! Адрес мне этой кофейни скажи, Нина! Оля несколько лет назад сбежала из дома, Никитку с собой забрала. Я столько времени его ищу! Мне бы только одним глазком на внука посмотреть, очень я за него переживаю!

Нина испугалась:

— Сейчас я вам адрес напишу. Если хотите, могу нарисовать, где Ольга живёт. Квартиру точно не знаю, а вот дом мне известен. Я её однажды провожала. Да там буквально два шага от кофейни, она пешком туда ходит. Хвасталась мне, в гости приглашала, хотела показать, как устроилась!

Валентина Тимофеевна всё бросила и поехала в Санкт-Петербург. По городу плутала целый день, пока наконец-то не нашла ту самую кофейню. Прохожие объяснили, как найти нужный дом. Подойдя к парадной, Валентина Тимофеевна замешкалась. Где искать Ольгу? По квартирам ходить, в каждую стучаться?

Валентина Тимофеевна отошла от двери и решила подождать. Вдруг кто-нибудь выйдет из парадной и даст ей наводку?

Николай был дома один. Ольга уехала в салон красоты, у неё как раз на вечер была запись. В дверь позвонили, мужчина пошёл открывать. На лестнице он увидел незнакомую женщину.

— Где Ольга? — врываясь в прихожую, крикнула Валентина Тимофеевна, — Никита! Где Никита? Немедленно позовите внука моего! Ольга здесь живёт? Ну что же вы молчите, отвечайте!

Николай не сразу среагировал — визит незнакомки мужчину ошарашил. Коля стал задавать вопросы, но ответа на них от гостьи добиться так и не смог. Валентина Тимофеевна твердила как заведённая:

— Покажите мне внука! Где Никитка? Без него я не уйду!

Кое-как успокоив встревоженную женщину, Николай наконец-то выпытал у неё правду.

— Получается, моя дочь теперь ваша жена, — объясняла ошеломлённому Николаю Валентина Тимофеевна, — я бы её не искала, если бы не внук. Она несколько лет назад сбежала из дома и Никитку с собой забрала. Я не знаю, где он. Я не знаю, что с ним. В квартире вашей его нет, вы о нём ничего не знаете. Где ребёнок, господи? Она, наверное, его в детдом сдала! Я почему-то уверена, что так и было! Сколько раз она грозилась…

— Подождите, Валентина Тимофеевна! Выпейте воды, успокойтесь, я сейчас Ольге позвоню, попрошу, чтобы она приехала. Вместе мы её расспросим.

Ольга домой возвращалась в плохом настроении. Муж позвонил ей и потребовал немедленно приехать. Она поначалу попробовала возмутиться:

— Коля, я ещё не закончила, буду примерно через час.

— Немедленно домой, — отчеканил Николай, — быстро! Чтобы через пятнадцать минут была здесь!

Что-то в голосе мужа заставило Олю его послушаться. Наспех просушив ногти, женщина вызвала такси и поехала домой. В своей квартире мать она не ожидала увидеть. Валентина Тимофеевна, измученная неизвестностью, зарыдала и кинулась на дочку с кулаками:

— Где ребёнок? Немедленно отвечай! Где Никита?

Ольга, отбиваясь от матери, заорала:

— И здесь ты меня нашла! Господи, как ты мне надоела! Когда ты меня в конце концов оставишь в покое? Нет Никиты, поняла меня? Нет! В детдом я его сдала, четыре года почти он там живёт! Зачем ты приехала? Жизнь мне портить? Одного раза тебе было мало? Убирайся прочь!

Николай был неприятно поражён правдой, которую ему открыла Валентина Тимофеевна. Ольгу он тут же выгнал. А вот тёще позволил остаться. Три дня Валентина Тимофеевна потратила на поиски внука, но благодаря Николаю Никиту она всё же нашла. Теперь женщине предстоит долгая борьба за единственного внука, она надеется, что в этом сражении одержит победу. Николай подал на развод, жить с Ольгой он не захотел. Жену мужчина не простил.

Белоснежное платье, переливаясь на солнце, словно волшебный водопад, мягко струилось вниз… Это был самый трогательный момент в жизни Светланы — видеть свою дочь в свадебном наряде.

— Господи, Наташенька, какая же ты красавица! Солнышко ты мое!.. — вырвалось у нее, и слезы радости сами собой покатились по щекам. Сдерживать их больше не было сил.

Девушка перевела на мать сияющий взгляд и смущенно улыбнулась. Что еще нужно матери? Видеть счастливые глаза своего ребенка… Хотя Светлана сама выходила замуж примерно в том же возрасте, что и ее дочь, Наташа казалась ей еще совсем ребенком.

В одно мгновение перед глазами промелькнули последние двадцать лет. Сначала радостная весть о долгожданной беременности… Потом родильный зал, где измученной долгими схватками молодой женщине подносят новорожденную кроху, чтобы она могла полюбоваться своей красавицей… Бессонные ночи, первые шаги, детские шалости, детский сад, школа…

И вот теперь перед ней стоит очаровательная стройная девушка в белоснежном кружевном платье… Как быстро летит время… На миг Светлана даже пожалела, что больше не будет бантиков, косичек и юбочек. Но тут же спохватилась: как это не будет? А внуки?.. Ведь Наташа уже ждет ребенка… Значит, скоро Светлану ждет новый виток жизни, все сначала… Говорят, внуки даже ближе, чем дети, потому что появляются в более осознанном возрасте…

Срок, конечно, еще небольшой, но все же… От людей такой факт не скроешь, болтают вовсю… Конечно, невеста в положении — это не совсем традиционно… Но современный мир стирает многие условности и правила. Светлана, вспоминая свою молодость, не могла припомнить ни одного случая среди знакомых, чтобы жених и невеста не жили вместе до свадьбы. Так имеют ли эти люди право осуждать других?.. Наверху разберутся… А новая жизнь — это всегда хорошо… Лишь бы малыш был здоровеньким и рос в крепкой, дружной семье…

Хотя насчет последнего у Светланы были сомнения…

Рома, жених Наташи, происходил из довольно состоятельной семьи. Первое впечатление о нем у будущей тещи сложилось хорошее: веселый, общительный, заботливый, с прекрасными манерами. Светлана одобрила выбор дочери. Но, познакомившись с его родителями, она поняла, кто в этой семье держит бразды правления…

Будущая свекровь Наташи, Маргарита Семеновна, была представительницей дворянского рода и невероятно гордилась своим происхождением. Она всегда смотрела на окружающих свысока, особенно на таких, как Светлана, — простых тружениц. Постоянно, по любому поводу, она сетовала на аморальность современной молодежи, намекая на «дурную кровь» и бросая многозначительные взгляды в сторону Наташи.

Ее супруг, успешный предприниматель, казался гораздо более адекватным и предпочитал помалкивать. Он терпеливо относился к излишнему пафосу своей жены, хотя было заметно, что некоторые ее фразы вызывали у него откровенное отвращение. На любое его замечание Маргарита Семеновна отвечала сотней заготовленных колкостей. Спорить с ней было бесполезно. Проще было согласиться. Вот он и соглашался… И Рома тоже… Во всем… кроме Наташи…

Удивительно, как сын такой властной и бескомпромиссной женщины мог пойти против ее воли и жениться на девушке, которую та категорически не одобряла. Светлана искренне надеялась, что это не просто юношеский максимализм или желание самоутвердиться. Ей хотелось верить, что Рома действительно любит Наташу.

С первого взгляда Маргарита Семеновна возненавидела робкую и скромную невесту сына. Светлана догадывалась, почему: та не могла простить Наташе ее бедность и простое происхождение. Девушка выросла в неполной семье с небольшим достатком, которую мама тянула на себе с тех пор, как дочери исполнилось пять лет… Но разве они виноваты в том, что так сложилась судьба?..

Светлана хорошо помнила тот день, когда ее муж, Андрей, собрал вещи в свой старый потрепанный чемодан, с которым ездил в командировки, и, виновато опустив взгляд, пробормотал на прощание:

— Прости, Света, так получилось… У меня там другая семья, и скоро родится сын… А Наташе я буду каждый месяц высылать алименты, обещаю… Прости и не обижайся…

А как не обижаться? Кроме него и дочери у Светланы никого не было на всем белом свете. Мать умерла, а отца она и вовсе не помнила.

Ради Андрея Света когда-то бросила учебу в другом городе, чтобы поселиться с ним в старенькой комнатке в семейном общежитии. Эйфория безумной влюбленности дарила ей ощущение безмерного счастья, и такие мелочи, как отсутствие комфорта, ее совершенно не смущали. С милым рай и в шалаше…

Вскоре родилась Наташа, которая стала центром вселенной для Светланы. Андрей устроился на хорошую работу, хотя частенько уезжал в командировки на неделю, а то и больше. Света терпеливо ждала его. Казалось, все идет своим чередом, по плану… Даже удавалось откладывать деньги, ведь у Светланы была заветная мечта — обзавестись своим жильем, пусть даже маленьким… Цель была уже близка…

Нервозность мужа Светлана старалась не замечать, списывая на усталость от бесконечных поездок. Ведь в последнее время он почти не бывал дома. На то она и жена, чтобы сглаживать шероховатости в отношениях, окружать любимого заботой и вниманием…

Умная жена не пустила бы все на самотек — сопоставила бы факты, пригляделась повнимательнее, чтобы вовремя вмешаться и сохранить семью… Наверное, Светка была не очень умной… Жить в постоянных подозрениях, принюхиваться к воротничкам рубашек и тайком обыскивать карманы любимого — это не про нее… Она всегда считала, что бороться за любовь — глупая затея. Это чувство либо есть, либо его нет… Все должно быть легко и естественно… Разве можно заставить человека любить насильно?..

Легко так рассуждать, когда дело касается других, а не тебя лично… А когда твой собственный муж вдруг заводит такой разговор… Как гром среди ясного неба… Тяжело… Очень тяжело…

Что могла сделать несчастная Света в тот момент? Устроить истерику? Вцепиться и не отпускать? А дальше что? Приковать его к батарее?..

Так и стояла она у окна, провожая взглядом Андрея, уносящего с собой ее сердце…

После осознания такого невероятного предательства со стороны любимого мужчины, на молодую женщину, всей своей удушающей массой, навалилась депрессия, жить совсем не хотелось. Несколько дней она просто лежала в постели, уткнувшись в подушку. Полная апатия и безразличие парализовали все мышцы тела. Не было даже сил подняться, ноги сделались ватными и не желали передвигаться, а позвоночник категорически отказывался удерживать тело в вертикальном положении… В душе царила зияющая пустота… Не хотелось даже открывать глаза, весь мир потух в одночасье…

Спасибо сердобольной соседке, которая пояснила маленькой Наташе, что мама заболела и забрала ее, на, время к себе, в компанию к своим троим разновозрастным непоседам.

Она же и привела в чувство, вконец расклеившуюся, подругу, когда увидела, что та и не собирается возвращаться к реальности.

-Светка, ты свихнулась что ли?, — громко заявила она, бесцеремонно стащив со страдалицы одеяло,- Из-за какого-то мерзкого предателя так переживать… Ну ушел и ушел… Ты ещё молодая и красивая- на твой век мужиков хватит… Прекрати уже мучиться, у тебя дочь, вон, каждый день спрашивает, когда мама выздоровеет, просится к тебе… Или ты хочешь умереть тут потихоньку и оставить ее сиротой?.. Ради нее, вставай и вперед! К новым свершениям!

Эти жестокие, но справедливые слова, на удивление, оказались действенными и достигли своей цели. Света представила несчастное лицо малышки, переживающей за маму и, в следующее мгновение, неожиданно легко подскочила на ноги, скинув с себя тяжкий груз болезненных переживаний.

И правда, что это она разлеглась и страдает? Ведь, у нее есть ради кого жить!.. Главное, мотивация… Без сомнения!.. Теперь Светлана точно знала, что будет делать дальше. Да она наизнанку вывернется, но добьется своего… Ради дочери… Ради себя…

Та же соседка предложила подруге временную подработку, пока не найдется более выгодное место. Рекомендовала ее своей начальнице, которая, как раз, подыскивала домработницу в свою огромную шикарную квартиру в центре города. Нужно было два раза в неделю приходить убирать и готовить еду. И Света пошла и, как-то сразу, втянулась. Новая профессия оказалась ей по душе. Она никогда не боялась грязной работы, любила натирать стёкла до блеска или драить кастрюли. В эти моменты все тяжелые мысли уходили куда-то прочь. А потом появлялось удовлетворение от результата своих усилий- идеальная чистота и порядок.

Новая хозяйка, в свою очередь, рекомендовала Светлану своим знакомым и вот, уже через несколько месяцев, женщина была нарасхват в самых богатых домах города. Ее покладистый характер, честность и чистоплотность снискали добрую славу. Да и кулинарные таланты были выше всяких похвал.

Хозяева не скупились и старались всячески отблагодарить одинокую женщину с ребенком за ее тяжелый труд. Заработок был неплохой, но и работать приходилось на износ. Первое время, каждое утро, Свете приходилось уговаривать себя, чтобы встать и начать новый трудовой день.

Но человек ко всему привыкает… И Света привыкла…

Андрей, и правда, не обманул, исправно платил алименты, хоть и не большие, но и они лишними не были.

Когда Наташе исполнилось одиннадцать, бывший муж неожиданно позвонил. Что-то долго говорил, просил прощения, вспоминал, как им было хорошо вместе, порывался приехать и увезти их куда-то, чтобы начать все сначала….

Но, к тому времени, Света уже навела в своей душе идеальный порядок, такой же как на работе.. Все у нее было теперь разложено по полочкам и для бывшего места не оставалось… На тот момент она уже достигла своей цели- исполнилась ее давняя мечта – она купила однокомнатную квартиру и благополучно переехала туда с Наташей. Не бог весть какая, конечно… Зато своя… Другой мечты пока у нее не было…

Получив резкий отказ от бывшей жены, Андрей вновь пропал и больше не звонил. Но, совсем недавно, буквально накануне Наташиной свадьбы, от него пришел пухлый конверт с письмом и документами. Его содержимое несказанно удивило женщину.

«Милые мои, Светочка и Наташенька! Простите меня за все, что я сделал, а еще простите за то, что не сделал… хотел для себя счастья, а получилось, что и сам ничего не получил и других заставил страдать…

Если вы получили это письмо, значит меня в живых уже нет… Судьба сложилась так, что теперь я умираю в полном одиночестве… Но я не жалуюсь, смиренно принимаю справедливую кару…

Наташенька, доченька! Я всегда тебя любил, всегда о тебе помнил… Только по телефону не умею о таком говорить, а приехать совесть не позволяла… Боль от нашего расставания мучила меня многие годы… До сих пор перед глазами картина, где ты смотришь на меня своими удивительными глазенками и протягиваешь маленькие ручонки к папе… Господи! Как же много ошибок я совершил в своей жизни… Как много не успел, не сделал…

Хочу хоть что-то оставить после себя тебе, Наташа. Особых ценностей за всю свою жизнь я не нажил, но несколько лет назад, купил дом в селе за небольшие деньги, хотел отремонтировать и забрать туда вас с мамой, но не сложилось… Пусть этот подарок будет тебе памятью о твоем нерадивом, но любящем папе…

Не обессудьте и не поминайте лихом…»

Прочитав эти строки трогательного прощания, Света содрогнулась. Теперь она поняла, именно этот дом Андрей купил, когда звонил ей в последний раз и хотел воссоединить семью… Вот куда он собирался их увезти…

С печалью взглянула она на бумажки у себя в руках- все, что осталось от ее единственного любимого мужчины , отца ее дочери… Правильно ли она поступила тогда, отказав ему во встрече? Может стоило, ради Наташи, попытаться построить все заново?.. Простить… Забыть… Но нет, это невозможно. Предательство и обман навсегда, болезненным шрамом, остаются в душе, пусть, даже, где-то глубоко, в ее потаенных уголках, но, все равно, время от времени, будут напоминать о себе, отравляя семейные отношения… Два раза в одну и ту же реку не войти…

Что ж, давняя обида умерла вместе с виновником… Пусть, хоть там найдет прощение и покой…

Съездить посмотреть на неожиданно свалившееся наследство времени уже не оставалось. Предсвадебная суета захватила и закружила мать невесты, столько всего надо успеть, а тут еще и работа… Но в голову пришла мысль сохранить, пока в тайне от всех, послание бывшего мужа и сделать сюрприз молодоженам прямо на свадьбе…

В комнату бесцеремонно ворвалась будущая свекровь и, скривив губы, посмотрела на невесту.

-Да уж, породу и дорогое платье не выправит. Как была дочерью уборщицы, так и осталась. На лице написано- крестьянка…

Светлану такой грубостью не проймешь, но Наташины глаза тут же наполнились слезами, а нижняя губа предательски задрожала. Только этого не хватало…Бедная ранимая девочка, она еще не научилась строить вокруг себя непреодолимый барьер от эмоциональных вампиров и с трепетом воспринимает каждое слово в свой адрес… Ничего… Научится с годами, когда-то и Светлана была такой…

Мать метнула сердитый взгляд в сторону будущей родственницы и резко спросила:

-Маргарита Семеновна, вы что-то хотели или так, позлорадствовать зашли?

-Хотела…- язвительным тоном произнесла женщина, она, видимо приняла твердое решение не уходить, пока не доведет невестку до слез — хотела, чтобы у моего сына невеста была ровня. Дворянские гены должны оставаться чистыми…

Света, вдруг, вспомнила одну, случайно услышанную, фразу из недовольного бормотания Сергея Владимировича и тут же выпалила.

-Ваш муж говорил, что вы сами приехали из села…- ей уж очень хотелось осадить эту неприятную злобную особу в такой важный для дочери день.

Эта фраза на самом деле задела Маргариту Семеновну, лицо ее неожиданно приобрело пунцово-красный оттенок.

-Что значит из села? – возмутилась она,- Мои родители жили в старинном родовом имении. Особняк- это не халупа какая-нибудь, типа вашей… Деревенщина…

С этими словами она гордо задрала подбородок вверх и вышла из комнаты, демонстративно хлопнув дверью…

Но впечатлительной невесте и этого хватило. Мать бросилась к ней и ласково обняла, стараясь не смять кружева на платье.

-Наташенька, не расстраивайся. Поженитесь и съедете от них. Будете жить отдельно …

-Где жить?- чуть не плакала девушка, доверчиво прижавшись к теплой маминой щеке,- У Ромы нет собственного жилья… А пока он не закончит институт и не устроится на работу, мы даже аренду не потянем…

Светлана прекрасно знала условие Маргариты Семеновны для молодоженов – жить с ней в одном доме и быть под постоянным контролем. Да уж, чем больше она узнавала будущую родственницу, тем страшнее было за Наташу. Это сейчас она может защитить дочь и дать отпор высокомерной дворянке, а когда ее не будет поблизости?.. Определенно, завещание Андрея было как нельзя кстати…

-Ну, время покажет…- загадочно промолвила Светлана, гладя дочку по волосам.

На росписи Маргарита Семеновна все время нервно ерзала и перебивала регистратора. Ей, почему-то, было не по себе. Теперь, когда нежеланная свадебная церемония стала реальностью, внутренне ее всю трясло от негодования. Как же так произошло, что Рома ее ослушался и вскоре в ее доме поселится ЭТА- серая мышь… голь перекатная… Все происходящее казалось ей фарсом и она не могла дождаться, пока торжественная часть закончиться. Глядя на своих высокопоставленных гостей, она была уверена, что те думают также и откровенно стыдилась Наташи.

Но переживала Маргарита Семеновна совершенно напрасно- миниатюрная темноволосая невеста пришлась по душе приглашенным. Трогательный взгляд огромных глаз и робкая милая улыбка покорила всех без исключения.

-Какая красивая пара…- перешептывались они…

На вечер был заказан загородный ресторан- шикарный, но очень дорогой. Конечно, Светлана не могла оплатить половину всех расходов и, неоднократно, предлагала будущим родственникам сыграть свадьбу поскромнее. На что Маргарита Семеновна презрительно поджимала губы и цедила сквозь зубы.

-И что, из-за того, что невеста нищая мы должны приглашать своих родственников и гостей в какой-нибудь свинарник?

Отвечать хамством на хамство не хотелось, поэтому Светлана молча смирилась, решив подарить свою долю деньгами. Пусть молодые лучше потратят их на себя, чем на помпезное мероприятие… А ведь у нее заготовлен еще один сюрприз. Завещание Наташиного отца так и жгло руку, напоминая о себе…

В ресторане, вначале все шло вроде бы хорошо. Все веселились, за исключением Маргариты Семеновны, конечно . Та , совершенно предсказуемо, сидела с недовольной миной и наблюдала за каждым движением ненавистной невестки, выискивая повод для очередного язвительного замечания. Но Светлана решила не замечать неприятную женщину, пусть хоть лопнет от злости… Но когда дошел черед до подарков, снова началась откровенная травля.

Каждый из гостей выходил к микрофону , поздравлял молодых и торжественно вручал свой дар, как правило, деньги в конверте. И хотя Света, по праву матери невесты, должна была выйти в числе первых, свекровь намеренно не давала ей слово, не выпуская из рук микрофон, и бесконечно, одного за другим, приглашая на сцену только своих зажиточных гостей.

Эта ситуация уже выходила за рамки приличия, даже приглашенные начали удивленно перешептываться между собой, видя безрезультатные попытки Светланы прорваться к молодым.

Терпения было исчерпано. Выслушав очередного гостя, Света вскочила и, практически, вырвала у Маргариты Семеновны микрофон.

-Наташенька и Ромочка… – обратилась она к новобрачным, держа в руках пухлый конверт,- В этот день я желаю Вам любви и взаимоуважения. Вы люди молодые, у вас свои интересы и я решила подарить вам просто деньги. Потратьте их с умом. Есть у меня еще один подарок- от Наташиного папы- дом в селе. Я бы хотела…

Но договорить она не успела, Маргарита Семеновна изловчилась и микрофон перекочевал в ее цепкие руки.

-Дом?- весело засмеялась она,- Я представляю какой это клоповник… Чего ждать еще от таких родственничков… Небось и деньги в конверт положила самыми мелкими купюрами…- кивнула она на подарок в руках у сватьи.

-Маргарита, ты переходишь все границы…- попытался одернуть ее муж, но та все не унималась.

-Чтоб мой Роман, потомок дворянского рода, жил в деревне, в полуразваленной халупе? Не бывать этому!.. Это только твоя дочь привыкла к такой нищенской жизни…

Горькая обида сжала горло Светланы. Обида за свою дочь, за себя, за то, что ей даже не дали закончить поздравительную речь, которую готовила два дня. Но несчастный вид Наташи беспокоил ее сейчас больше собственных амбиций.

В глазах невесты застыл неприкрытый страх.

Наташа, вдруг, побледнела, дрогнула и, с протяжным стоном, резко согнулась, схватившись рукой за живот.

-Мама…- прошептала она непослушными губами и Света кинулась к ней.

Гости вокруг загудели, обступив скорчившуюся от боли невесту, не понимая, что происходит. Может, это какая-то театральная сценка, связанная со свадебными традициями. Ведь Маргарита Семеновна весь день старалась превратить все происходящее в спектакль.

-Скорую, вызовите скорую скорее…- встревоженным голосом воскликнула Светлана, склонившись над дочерью…

Не находя себе места, Света ходила по больничному коридору из одного конца в другой. Рома тоже явно нервничал, но старался сдерживать эмоции, только белые костяшки крепко сжатых кулаков и непривычная бледность на лице выдавали его волнение…Наконец, вышел врач и сообщил испуганным родственникам, что была угроза срыва и будущей мамочке необходимо некоторое время побыть под медицинский наблюдением , а еще посоветовал впредь избегать стрессовых ситуаций и волнений.

Светлана только хмыкнула под нос. Как же, жить с такой свекровью это и есть сплошной стресс. Нужно что-то думать… Интересно, что за дом достался Наташе от папы?..

Хозяева одной из квартир, где Света периодически убирала, уехали в незапланированную поездку и, неожиданно, у домработницы образовалась пара выходных. Недолго думая, женщина собрала нужные документы и решила поехать, чтобы увидеть собственными глазами наследство от бывшего мужа. А вдруг новоиспеченная сватья окажется права и Наташе в подарок досталась какая-нибудь развалюха в глуши?.. А может, наоборот, жилье вполне нормальное, нужно будет его слегка подмарафетить и забрать дочку их больницы прямо туда, на свежий воздух, подальше от скандальной свекрови,…

Конечно, они с дочерью никогда не жили в частном доме, и, тем более, в деревне… А вдруг Наташе понравится? Вон сколько людей переезжает поближе к природе… В дни Светиной молодости все стремились в город, поближе к цивилизации, а, в последнее время, наблюдается обратная миграция… Наверное, не так уж там и плохо…

Поездкой на автобусе женщина осталась довольна, добралась минут за пятьдесят. В принципе, недолго- по городу, бывает, дольше передвигаешься.

Село казалось довольно симпатичным. С пригорка, где ее высадила маршрутка, можно было разглядеть очаровательные домики под разноцветными крышами, спрятавшиеся среди зеленых садов и выстроившиеся в длинные улицы, упирающиеся, вдали, в бескрайние засеянные поля.

Найдя строение с нужным номером, Светлана немного расстроилась. Она так надеялась, что он окажется похожим на один из этих милых ухоженных домиков, что она видела и окажется пригодно к немедленному переезду. Здесь было все иначе. Запущено и заброшено, явно много лет сюда не ступала нога человека.

Открыв покосившуюся калитку и, с трудом, добравшись, через заросли сорняков, до входной двери, Светлана наткнулась на огромный замок и только тут сообразила, что ей будет сложно попасть внутрь. В отчаянье она стукнула кулаком о проклятую железяку, отделяющую ее от внутреннего пространства, которое она собиралась оценить именно сегодня.

Совершенно неожиданно навесной замок издал металлический лязг и отпал на крыльцо, оставив в петле только одиноко висящую ржавую дужку. Дверь легко, со скрипом, поддалась, и в нос пахнуло сыростью нежилого помещения.

Изнутри все было не так ужасно. Потолок нигде не протекал, пол весьма добротный. В комнатах почти не было мебели. Только посреди кухни стоял старый стол с облезшей краской, и в спальне сиротливо возвышался огромный пыльный шкаф. Наверное, прежние жильцы массивную махину просто не смогли вынести, поэтому и бросили здесь на произвол судьбы.

Открыв покрытую трещинами дверцу, Света обнаружила внутри кипу каких-то старых газет и цветных женских журналов. На нижней полке валялось с десяток забытых фотографий.

Взяв в руки, из любопытства, одну из них , чтобы узнать, как выглядели прежние хозяева этого жилища, Света онемела от неожиданности. На нее смотрела Маргарита Семеновна, но совсем ещё юная, в дешевом спортивном костюме с рынка, и, растрепанной, по той моде, прической. Схватив другие фото, с намерением убедиться, что это вовсе не совпадение, затаив дыхание, женщина внимательно всматривалась в каждую карточку. Сомнений быть не могло- либо здесь раньше жила ее сваха, либо ее сестра-близняшка, если таковая имеется…

Оправившись от шока и немного поразмыслив, Света отправилась знакомиться к соседям.

Оказалось, что все сейчас на работе, к женщине вышла только приветливая сухонькая старушка в цветастом платке, назвавшаяся Марией Федотовной.

Раззнакомившись, Светлана задала вопрос, который так и вертелся у нее на языке все это время.

-А кто раньше жил в этом доме?

-Да, он уж лет двадцать пять, как пустой стоит. – покачала головой пожилая соседка,- Так, перепродавали раза три, но хозяева надолго не задерживались…

-Я фотографии нашла, там семья какая-то…- не отступала Света, пытаясь добыть хоть какую-то информацию.

-А, так это Куркины, наверное… — вспомнила вдруг Мария Федотовна и задумалась,- Давно это было…

-А они из дворян?- закинула очередную удочку Света.

Старушка весело рассмеялась, и на ее добром лице появилось еще больше морщин.

-Да бог с вами… Какие там дворяне? Валька уборщицей в школе работала, а муж ее в совхозе… Назанимали у всего села денег и уехали в неизвестном направлении, хорошо хоть суммы небольшие… А их дочь Ритка, кажись ей лет двадцать тогда было, та ещё деваха. Гуляла то с одним, то с другим. Потом забеременела от местного тракториста Стёпы и удрала в город. Все искала кого-то побогаче. Небось, если б знала, что Степан станет фермером, может и осталась бы с ним.

Последняя информация вконец озадачила новую соседку. В голове у Светы зародились подозрения.

-А когда это было, можете вспомнить?- дрожащим от волнения голосом спросила она.

Старушка закатила глаза и начала вспоминать и высчитывать по-своему, бормоча что-то себе под нос о годе, когда помер Егорыч и еще было наводнение — местная речушка, впервые за много лет, вышла из берегов. Наконец, соседка выдала дату с погрешностью в месяц или два.

Сопоставить даты отъезда Маргариты и рождения Ромы было несложно. Этот факт настолько поразил Светлану, что она не могла оправиться от шока еще несколько часов. Всю обратную дорогу ее одолевали сомнения, мысли вихрями носились голове.

Получается, Маргарита постоянно врет и вся эта спесь и величавость, которыми она изводит ее и Наташу, всего лишь пшик?.. Неужели Рома может оказаться сыном совсем другого мужчины? И знает ли об этом Сергей?.. Вопросов было больше, чем ответов… Наверное, лучше держать эту информацию при себе, чтобы не навлечь неприятностей…

По приезду, наскоро сварганив любимый Наташин супчик, Света метнулась в больницу, чтобы проведать дочь. В коридоре она встретила семью новых родственников в полном составе. Так называемый, глава семьи, как всегда, сидел поодаль, уткнувшись в журнал, а Маргарита Семеновна что-то вполголоса, настойчиво, талдычила растерянному сыну.

Поздоровавшись на ходу, женщина вошла в палату- не терпелось поскорее увидеть свое солнышко. С распухшим от недавних слез лицом, дочь сидела в постели в расстроенных чувствах.

-Наташа! Что с тобой?- испугалась мать,- Что произошло? С ребеночком что-то?

Та отрицательно помотала головой, стараясь не расплакаться вновь.

Света подсела поближе и взяла ее за руку.

-Да что же случилось, рассказывай…

-Рома… — горестно всхлипнула будущая мамочка,- Рома спрашивал его ли этот ребенок… Говорил, может, я еще с кем-то встречалась…

Мать даже подскочила от возмущения.

-Рома твой- дурак… Я прямо сейчас пойду и скажу ему об этом!

Выскочив в коридор, она решительно направилась к зятю, который стоял на том же месте и продолжал молча внимать речам своей матери.

-Рома, какой же ты болван!- уловил чуткий слух Светланы ее слова,- Тебя эта девица за нос водит. Вон, даже к ранним родам готовит… Это точно не твой ребенок… Нагуляла, а теперь нашла дурачка, который примет ее вместе с чужим приплодом…

Теперь совершенно четно прояснилось, откуда дует ветер, кто вложил эту мысль в голову парня. От негодования Светлана не могла вымолвить ни слова. В висках лихорадочно стучала лишь одна мысль- уж кто бы говорил…

Руки сами собой открыли сумку и, в следующее мгновение, ворох найденных в старом доме компрометирующих фотографий полетел прямо в лицо интриганки.

-Что ты себе позволяешь? Совсем с ума сошла?- взвизгнула та, отпрыгнув в сторону.

-Вы по себе других не меряйте…- стараясь держать себя в руках, заявила Света,- Я теперь все знаю. Вы родом из захолустного села. В ваших жилах нет ни капли дворянской крови… Придумали себе родословную и изводите теперь всех вокруг. Наговариваете на мою дочь, свои грехи пытаетесь на нее повесить… Ведь, Романа воспитал неродной отец. А его биологический родитель до сих пор живёт в деревне, откуда вы сбежали двадцать пять лет назад…

Выпалив это, она тут же закусила губу… Ведь не хотела, не хотела же говорить…

-Что? Это все враньё!.. Ах ты- зараза такая!.. Сволота!..- кричала разъяренная свекровь, переходя на визг и забыв напрочь о своей аристократической породе. Глаза ее налились кровью, кулаки сжались и она была готова броситься на ненавистную родственницу, посмевшую усомниться в ее порядочности.

Безучастно сидящий до этого, Сергей Владимирович, вдруг, встрепенулся и насторожился, прислушавшись к Светлане . Ей, даже, показалось, что, в следующий момент, он бросится на защиту супруги. Но тот лишь одарил ее пронизывающим взглядом, и продолжил наблюдать за перепалкой двух женщин.

Эта безобразная сцена и нелепые, на первый взгляд, обвинения, вдруг, навеяли на мужчину воспоминания. В душу закралось подозрение. Вернее, пламенная речь Светланы пробудила это, давно и глубоко дремавшее, чувство и заставило вновь задуматься о прошлом. Снова всплыли давние размышления о том, что сын родился раньше срока, но был здоровеньким и довольно крупным для недоношенного. Еще тогда он заметил реакцию своих родителей, впервые увидевших внука. Те лишь молча переглянулись между собой, но, к своей чести, за все годы, ни разу не высказались по этому поводу и любили Рому, так, как и положено любить родного внука.

Снова мужчину охватило то самое чувство недосказанности…

Кое-как успокоив жену, он схватил ее за плечи, чтобы увезти домой. Всю дорогу она громко возмущалась, ругая самыми грязными словами мать невестки за такое бессовестное вранье и клевету, все время обращаясь к супругу и ища его поддержки. Тот лишь спокойно и молча кивал, не отрывая взгляда от дороги. Но в душе его бушевали совсем другие эмоции.

На следующий день он позвонил Светлане и попросил о встрече.

Немедленно примчавшись в договоренное место, женщина выглядела виноватой, она прятала взгляд и торопливо извинялась за спровоцированный скандал.

-Извините, Сергей!.. Зря я все это сказала… Не берите в голову… Это так… Бабские склоки…Просто за дочь стало обидно до слез…

Мужчина сверлил ее глазами, но даже и не думал обижаться.

-Светлана, — совершенно спокойно попросил он,- расскажите мне, пожалуйста, подробно об этих фотографиях и о предполагаемом отце Романа.

Некоторое время женщина пыталась изворачиваться, не желая сообщать подробности, чтобы еще больше не усугубить ситуацию. Но, что сказано, то сказано… Слово- не воробей… Мужчина не собирался отступать и намерен был узнать всю правду немедленно. Пришлось посвятить его в детали своего небольшого расследования…

После всего услышанного, ни один мускул не дрогнул на лице мужчины. Но глаза… В них можно было прочесть все…

Легкая хрипотца в голосе тоже выдавала внутренне негодование и напряжение.

-Светлана, я Вас очень прошу, давайте поедем в это село прямо сейчас… Мне это очень нужно…

Он произнес это таким тоном, что женщина поняла- если она откажется, Сергей отправится туда сам. А в таком состоянии последствия просчитать трудно. Что делать?.. Сама виновата, не смогла держать язык за зубами… Заварила кашу, придется расхлебывать…

Всю дорогу Сергей молчал, погрузившись в собственные печальные раздумья. Света даже не пыталась разговорить его. Он всегда мало общался, лишь односложно отвечал на вопросы. Такую закрытость женщина списывала на особенности характера. Таким его видели и все окружающие…

Дом фермера, большой и добротный, располагался на окраине, рядом с хозяйственными постройками, принадлежащими ранее местному совхозу, успешно развалившемуся вместе с огромной страной. Теперь здесь чувствуется крепкая рука хозяина. Вся территория и строения поражают ухоженным видом, за забором виднеется новенькая техника- трактора и грузовики.

Внешность Степана была под стать своему хозяйству- огромный, мускулистый с аккуратной короткой стрижкой. Но глаза с прищуром сразу выдавали веселый нрав.

Светлана даже опешила, впервые взглянув на мужчину- это была, почти полная, копия Романа, только постарше.

Сергей, видимо, тоже заметил это неоспоримое сходство, но промолчал, как всегда…

Пришлось брать инициативу на себя.

-Степан, здравствуйте! Можно Вам задать несколько вопросов?- приветливо обратилась к предпринимателю Света.

Тот не стал пытать гостей на пороге и пригласил в дом.

Вопросам о его давнем увлечении девушкой по имени Рита, он несказанно удивился, но поведал все, без утайки.

-Да, была такая… — прогудел он густым приятным баритоном,- Давно это было… Я тогда только-только на трактор сел… Да мы и встречались-то всего пару месяцев… Она заявила, что беременна, я тут же, как порядочный мужчина, предложил ей расписаться,- растерянно развел он руками,- А она, фить, и куда-то умотала… Больше никогда не видел ее… А что случилось-то?- поинтересовался веселый великан.

Света взглянула на молчаливо сидящего Сергея и попыталась поменять тему разговора. Обведя глазами кухню, спросила:

-А что, Степан, с тех пор Вы так и не женились? Руки женской здесь не хватает,- заметила она.

-Ну, почему же?.. Был женат…- неожиданно погрустнел фермер,- Погибла она, на машине разбилась… Больше не нашел такой как она… Вот, живу бобылем уж который год…

Света с состраданием посмотрела на вдовца и тихо произнесла:

-Я не знала… Простите за бестактность…

-Не страшно, — успокоил он женщину,- время лечит…- и, вдруг, задорным тоном спросил,- а вот вы, например, замужем?

-Нет, я не замужем,- ответила Света и густо покраснела.

-Вот Вас бы я точно пригласил на свидание…- улыбаясь сказал он, не сводя глаз с симпатичной гостьи.

-Спасибо! Я подумаю…- рассмеялась женщина и поднялась, чтобы распрощаться с веселым хозяином…

Назад также ехали молча. Сергей даже автомагнитолу не включил. Все небо затянули низкие серые тучи и пошел дождь. По лобовому стеклу забарабанили крупные капли. Негромко и методично заработали дворники, пытаясь своим механическим звуком разогнать повисшую в салоне тишину.

Светлана искренне жалела сидящего рядом мужчину. Каково это, через двадцать пять лет узнать об огромной лжи женщины, которой доверял всё это время? Она, в свое время, пережила подобное… но эта ситуация во много раз больнее…

Женщина украдкой бросила взгляд на водителя, боясь нарушить устоявшееся безмолвие. Тот, казалось, целиком сосредоточился на дороге, не замечая ничего вокруг. Но это была лишь видимость. Эмоции душили его изнутри, пытаясь вырваться наружу. Не в состоянии больше бороться с ними, Сергей прерывисто вздохнул, и, вдруг, заговорил… Вначале негромко, запинаясь, словно каждое слово давалось ему с трудом… А затем его прорвало… Из его уст полился бесконечный словесный поток… Все, что накипело… Все, что мучало его много лет…

Тогда он был еще совсем молод- хороший скромный мальчик из зажиточной семьи. Все как положено- музыкальная школа, физико-математическая… Затем престижный университет… Именно там он встретил свою первую и единственную любовь- Анечку.

Он хорошо помнит тот день, когда она, с радостной улыбкой на лице, в воздушном светлом платье, вся светящаяся, словно ангел, впорхнула в аудиторию. Он заглянул в ее огромные синий глаза и остался в них навсегда… Затаив дыхание, он следил за каждым ее движением. Девушка казалась ему идеальной во всем, без исключения. Красавица, отличница, активистка, волонтер… Ее покладистый доброжелательный характер пришелся по душе всем однокурсникам. Многие парни пытались завоевать ее сердце, но она мило улыбалась и предлагала в ответ лишь дружбу. После всех этих опытных сердцеедов и ловеласов, Сергей даже не надеялся привлечь ее внимание. На удивление, однажды, на занятиях , она подсела к нему сама.

-Сережа, ты не мог бы мне помочь с математикой?- спросила очаровательница, невинно хлопая длинными ресницами,- скоро экзамен, а я плаваю по некоторым темам…

Молодой парень не мог поверить своему счастью.

Теперь, после занятий, они склонялись над одной тетрадью, почти соприкасаясь головами, и Сергей воодушевленно вещал ей об интегралах и производных. Тайком он вдыхал легкий аромат ее духов и это был верх блаженства, самые счастливые и упоительные моменты его жизни. Прошло несколько месяцев, но робкий парень так и не осмелился признаться Ане о своих чувствах. Не нашел удобного случая.

И вот, когда их обоих пригласили на вечеринку в каком-то клубе, Сергей решился- это был знак, именно в этот вечер он скажет любимой Ане всё, что у него на душе. А там- как будет, так будет…

Пока молодежь вовсю веселилась, Сергей бродил вокруг здания, дожидаясь когда же прибудет объект его симпатии. Но Ани все не было и не было… Часам к одиннадцати, совершенно разочаровавшись и отчаявшись, парень присоединился к компании студентов. Те уже были порядком навеселе, и праздник перешел на новый уровень, сдвигались соседние столики , подсаживались новые знакомые, горячительные напитки лились рекой. Последнее, что Сергей помнит, как темноволосая девушка по имени Рита предложила выпить за знакомство…

Утром он проснулся в одной постели с той самой Ритой. Голова с перепоя раскалывалась, мозги категорически отказывались соображать и Сергей не сразу понял, что произошло. Девушка вся дрожала, нервно вздыхала и шептала, что это было у нее первый раз… Растерянный парень не знал, что на это ответить, он вообще не мог вспомнить вчерашний вечер… Оставив свой номер домашнего телефона и пообещав перезвонить он убежал на занятия…

Оказалось, что в тот вечер, Аня попала в больницу с приступом аппендицита. Бросив все, он помчался в больницу, а потом каждый день навещал ее до самой выписки. Однажды, набравшись смелости, он даже поцеловал девушку. И, о чудо! Она ответила…

Казалось, все налаживается, но вечер с попойкой имел свои последствия. Через две недели его нашла Рита. Она поджидала парня у ступенек университета, и , тут же, прямо на пороге, дрожащим и срывающимся голосом заявила, что беременна и громко разрыдалась.

Как в такой ситуации мог поступить хороший мальчик? Вернее, настоящий мужчина, которого воспитали достойные люди.

Буквально через месяц сыграли свадьбу. И теперь уже женатому серьезному мужчине приходилось сторониться любимой Ани, при встрече он отводил взгляд, а после занятий спешил домой к законной супруге, носящей его ребенка…

Прошли годы, а молодой человек так и не смог забыть свою единственную любовь. Однажды, они встретились, совершенно случайно. Сергей, уже довольно успешный бизнесмен, в ресторане за столиком ожидал своих партнеров для неформальных переговоров. И тут стеклянная дверь распахнулась и вошла она — легкая, изящная, в светлом пальто. Аня совсем не изменилась, осталась все т тем же ангелом с огромными бездонными синими глазами.

Снова мужчину охватило трепетное чувство, которому противиться стало еще тяжелее, чем в юности.

Аня тоже сразу узнала своего сокурсника. Разговорились, посмеялись, вспоминая студенческие годы. И тут, совершенно неожиданно, молодая женщина призналась:

-А ведь я, Сережа, была в тебя влюблена… А ты не замечал… Обидно было, когда ты выбрал другую… Я тогда долго страдала… Даже замуж выскочила назло тебе…- она грустно засмеялась.- долго, правда, не смогла жить с нелюбимым… Вот, сейчас сосредоточилась на карьере. Уже до директора филиала доросла…

Сергей не мог поверить ушам. Какой же он дурак! Одним, единственным за всю жизнь, необдуманным поступком под действием алкоголя, погубил свое счастье… А ведь могло всё сложиться иначе…

Это был переломный момент в его жизни. Вернулся домой сам не свой. Долго смотрел на жену, без умолку разглагольствующую на тему будущего отпуска. Нет, он никогда не любил эту женщину… И не сможет полюбить… Но, бросив взгляд на вернувшегося из школы Рому, сам себя пристыдил. У тебя же семья, сын. О чем ты думаешь?.. Прошлого ведь не вернешь…

Необходимо забыть, вычеркнуть из памяти даже воспоминания, …

В тот вечер в постели Сергей впервые сказал жене:

-Рита, я хочу еще ребенка

-Сереж! Ты что? Только забылись все эти пеленки и сопли… А ты хочешь опять?

-Я очень хочу еще одного ребенка!- повторил муж.

Сергей искренне надеялся, что осознанное пополнение в семье укрепит ее. Но надежды так и остались таковыми. Рита так и не смогла больше забеременеть…

Светлана молча слушала, пораженная рассказом Сергея. Она и не подозревала, что этот мужчина способен на такие чувства и переживания. С первого дня знакомства она считала его безэмоциональным истуканом, безвольно следующим за своей властной женой.

-И что теперь?- робко спросила она,- что Вы намерены делать?

Тот грустно усмехнулся в ответ

— Сделаю тест ДНК… Хочу убедиться окончательно…

Задумчиво нахмурясь, женщина заметила:

-Но ведь Вы растили Рому как родного… И он Вас любит и уважает, я это точно знаю…

-Рома, конечно же, тут не при чем… Но Я имею право знать правду… У меня только просьба к Вам, Светлана, не рассказывайте пока никому о нашей поездке и обо всём, что узнали…

Та лишь коротко кивнула головой в знак согласия. На этот раз она будет следить за своим языком и не вестись на провокации…

Зорким взглядом Маргарита окинула вошедшего в столовую супруга, но его лицо, как и обычно, хранило полное спокойствие, граничащее с безразличием. В последнее время что-то изменилось в его поведении, что-то совершенно неуловимое… Но сегодня вроде бы, все как всегда, а значит и беспокоиться не о чем.. Незаметно выдохнув с облегчением, женщина привычным повелительным жестом указала на стул:

— Садись… Чаю тебе налью… А это у тебя что?- кивнула она на папку для бумаг в руках у мужа, и тут же проворчала недовольно, даже не дав ему ответить, — На дом уже работу таскаешь?

Глядя на сидящую напротив него женщину, Сергей никак не мог уяснить — как же так случилось, они вместе уже столько лет, а остались всё такими же чужими, как и до встречи. Он же до сих пор ничего о ней не знал… Как он вообще мог жить с полной противоположностью Ани. Темные волосы, карие глаза, резко-очерченные брови. И голос- пронзительный, иногда даже неприятный…

-Ты представляшь, что наша новоиспеченная невестушка заявила?- возмущалась женщина, разливая чай, — что они с Ромой решили уехать в этот клоповник в деревне… Потомок князей в селе… Как тебе такое?..

Откуда была эта навязчивая идея о дворянстве, Сергей искренне не понимал. Еще в начале знакомства, она обмолвилась, что жила в какой-то деревне, а уже через несколько месяцев неожиданно появилась совершенно стройная и правдоподобная легенда о благородных предках голубых кровей. Она даже какие-то бумаги и грамоты всем показывала…

-Рита!- спокойным тоном произнес мужчина,- А где твои родители?

Женщина удивленно приподняла брови.

-Умерли… Еще до нашей встречи… Я же тебе говорила…

Сергей не спеша открыл папку с документами, которую принес с собой, и достал верхний лист с отпечатанным текстом.

-А по моим сведениям — Куркин Семён Федорович умер только шесть лет назад… — Рита на мгновение потеряла дар речи , глядя на него расширенными от удивления глазами,- А Куркина Валентина Михайловна уже несколько лет живет в доме престарелых и за это время никто ни разу ее не посещал… Наверное потому,- подытожил он,- что их единственная дочь придумала себе других родителей, а от кровных отказалась…

-Это не мои родители…- прошептала пораженная женщина, продолжая настаивать на своем,- мои родители умерли… Или ты думаешь, что я тебе вру?

-Ну, что ты,- усмехнулся муж,- как можно так думать?..- и вынул из папки еще один документ.

-А вот результат теста ДНК… наш с Ромой… почитай…- сказал он, протягивая ей лист.

Дрожащими руками супруга взяла бумагу и пробежала по ней глазами. Кровь отлила от ее лица, а грудь тяжело вздымалась.

-Это неправда… — отчаянно протестовала она,- Они ошиблись… Я слышала, бывают ошибки… Даже в лаборатории…

Неторопливо, размеренным движением, мужчина вынул свой последний козырь- это была медицинская выписка из больницы.

-А вот здесь сказано, что Куркина Маргарита Семеновна за последние двадцать лет трижды делала аборт…

Этот аргумент добил ее окончательно и довел фактически до истерики.

-Да, да!.. Делала… — кричала она в лицо мужа, больше нисколько не стесняясь в выражениях,- Не хотела я больше детей… Я для себя хочу жить, а не для других…

Спокойно дождавшись, когда супруга выплеснет ярость, Сергей встал и заявил совершенно ровным тоном.

-После всего, что я узнал за последние дни, я хочу сказать тебе одно- можно простить вранье, но невозможно простить подлость. Нас с тобой больше ничего не объединяет. На развод я уже подал…

С этими словами он развернулся и вышел…

Слухи распространяются быстро… даже слишком быстро… Все знакомые отвернулись от Маргариты Семеновны. Даже подружки, которые раньше могли часами слушать бред об аристократических корнях, больше не отвечали на звонки женщины.

Да что там подружки, даже Рома не смог понять собственную мать и вместе с молодой женой съехал от нее.

Оставшись в одиночестве, женщина еще больше обозлилась на весь мир, отвергнувший ее. Ярость и злоба выгрызали изнутри ее душу, заставляя совершать безумные агрессивные поступки. Это уже был настоящий нервный срыв, и родственникам не оставалось ничего другого, как отправить Маргариту Семеновну на лечение в психиатрическую клинику…

За окном заливался веселым лаем Полкан. Света отодвинула занавеску и увидела у калитки знакомый автомобиль.

-Кто приехал?- спросила Наташа, хватая за ноги маленького Сашу, который так и норовил куда-то уползти и нашкодить.

-Сергей Владимирович приехал со своей женой,- объявила Света и подхватила на руки неугомонного внука, пока дочь отправилась встречать гостей.

-Ты куда собрался, именинник?- задорно воскликнула она и слегка подбросила в воздух мальчика.

Тот весело засмеялся, протягивая маленькие ручонки к любимой бабушке. Сегодня ему исполнялся годик, и Света пришла пораньше, чтобы помочь накрыть праздничный стол. На торжество должны съехаться гости…

-Здравствуйте!- радостно воскликнул Сергей, входя в комнату и , нежно обнимая за плечи свою спутницу. Моложавая голубоглазая блондинка доброжелательно протянула руку для приветствия:

-Я- Аня. Жена Сергея…

-Здравствуйте, Анна!- пожала ей руку женщина,- Мы все наслышаны о Вас… Меня зовут Света… Проходите, пожалуйста…

Только теперь она заметила под белоснежным свитером гостьи порядком округлившийся животик.

Перехватив взгляд Светланы, та рассмеялась:

-Да, вот так… Мы с Сережей пока никому не говорили- боялись сглазить… Поздний ребенок… но ведь лучше поздно, чем никогда?

С этим выводом нельзя было не согласиться.

-Ребенок- это всегда хорошо…- улыбнулась Света, радуясь за двух людей, обретших наконец счастье.

Сергей заключил Аню в объятия и, от переизбытка чувств, с громким звуком чмокнул ее в щеку. Теперь он выглядел совершенно иначе, от того флегматичного угрюмого мужчины не осталось и следа. Сдерживать чувства больше не имело смысла и, горящие неподдельным счастьем, глаза были тому подтверждением.

-Где тут мой любимый внук?- весело громыхнул мужчина и Саша счастливо пискнул, услыхав дедушку.

Пока гости возились с мальчиком, приехал еще один дедушка- Стёпа. Он поцеловал невестку в щеку и на ходу спросил:

-А Роман где? Что-то я его машины не вижу…

-Скоро будет… Уже на подъезде,- ответила Наташа.

Степан подошел к Светлане и обхватил ее своими огромными теплыми руками.

-Привет, жёнушка! Я же обещал, что успею вовремя…

Они были женаты всего месяц и мужчине ужасно нравилось называть ее именно так- жёнушка… Больше года назад, когда Наташа с Романом, неожиданно для всех, решили принять подарок покойного Андрея и обосноваться в селе, Степан с Сергеем помогли молодой паре сделать ремонт. Света в тот период, часто встречалась с фермером, они много общались, потом решили пойти на свидание, потом еще на одно… а потом поняли, что любят друг друга… Совсем недавно они съехались и оформили свои отношения официально.

Теперь Светлана стала хозяйкой большого дома. Пожив на природе, она поняла, что хотела всегда именно этого. Достаток, о котором она теперь может не беспокоиться, неторопливый размеренный ритм жизни, любимый мужчина, дочь и внук совсем рядом… Что еще нужно для счастья женщине?..

-А, вот и Ромка приехал,- обрадовалась Наташа, выглядывая в окно.

-Всем привет!- бодро крикнул с порога молодой хозяин. Вслед за ним вошли две женщины.

-Маргарита Семёновна! Здравствуйте! – кинулась к бледной темноволосой женщине молодая мамочка.

-Привет, моя хорошая!- обняла она хозяюшку и обвела взглядом гостей,- Здравствуйте, здравствуйте все! – сказала она спокойным негромким голосом.

Сергей с опаской посмотрел на новую гостью и инстинктивно отпрянул. Не мог он еще привыкнуть к совершенно новой Маргарите после ее лечения в клинике. Не доверял он этим психотерапевтам…

Свекровь развернулась и взяла за руку сухонькую старушку, смиренно стоящую рядом.

-Познакомьтесь, пожалуйста, это моя мама Валентина Михайловна…

За столом стоял веселый шум и гам, любимый всеми виновник торжества был в центре внимания. Гости поздравляли его, шутили и дурачились.

Сергей иногда косился в сторону бывшей жены. Заметив это, она улучила момент и подсела поближе.

-Сережа, мы с тобой так и не говорили после моего возвращения…

-Да нам, вроде. и не о чем говорить,- парировал мужчина, обида крепко засела в его душе.

-Мне нужно… мне нужно поговорить с тобой…- тихим голосом сказала она.- врач советовал… да и я сама хочу… повиниться… и попросить прощения…

Таких слов, даже такого спокойного тона Сергей никогда не слыхал от Риты. Видимо, ей и в правду поставили мозги на место в клинике.

-Да, все в порядке…- пожал он плечами, — я не обижаюсь…

-Обижаешься…- ответила женщина,- я же вижу, что обижаешься… Я теперь много чего вижу… Того, чего раньше не замечала… когда думала только о себе… — она тяжело вздохнула и продолжила,- можешь не верить мне, но я теперь совсем другой человек… Вернее, я теперь именно тот человек, которым должна быть… да, именно в клинике я осознала, что прожила чью-то чужую жизнь… все что-то придумывала, обманывала, что-то из себя строила… а в итоге?.. В мгновение ока все рассыпалось , словно карточный домик… и осталась я на этих развалинах совершенно одна…

Бывший муж слушал вначале с некоторым недоверием, но осознав, что все это не фальшь, а совершенно искренние мысли, проникся ее речью.

-Теперь я смотрю на мир совершенно иначе, – говорила женщина,- Ведь у меня еще есть время, чтобы исправить хотя бы часть ошибок… С Наташенькой мы подружились- чудная девочка… Как я раньше не замечала?.. Наверное, запуталась в собственной лжи и смотрела на окружающих через эту призму… Сашеньку обожаю, маленькое чудо, частичка моего сына, частичка меня… Вот, мать забрала к себе из дома престарелых, она простила меня… Спасибо ей за это… Осталось только у тебя вымолить прощение…

Глядя на, полные слез, глаза бывшей жены Сергей вдруг осознал, что не чувствует больше неприязни к этой искренне раскаявшейся женщине. Он ее жалел. А затем это чувство сменилось совершенно иным. Ведь сколько внутренних сил и мужества нужно иметь, чтобы признать свои ошибки, понять и принять себя, и начать все с начала.

-Я прощаю тебя, Рита!.. И горжусь тобой!..

Слезы крупными каплями покатились по бледным щекам. Это были слезы благодарности…

Сергей накрыл своей ладонью ее руку и искренне улыбнулся…

Каждый имеет право на прощение… Только, если он раскаялся по-настоящему…

А судить… Судить будем не мы…

— Эй, детка! Давай с нами, я знаю, ты безотказная… Развлеки и нас! — зазывали Кильку проходящие мимо парни.

— Не обращай внимания, — говорила я испуганной подруге, — проходим мимо, не смотри на них…

Лиза шла со мной под руку, опустив голову. На её лице отражался жуткий стыд.

Килька появилась в нашем дворе, когда нам было лет по шесть. Кличка прилепилась к ней позже, а до той поры звали её просто Лизой. Она была приёмышем, но мы тогда ещё не знали откуда берутся дети и решили, что баба Катя нашла её в капусте сразу вот такой — подросшей.

— Знакомьтесь, девочки, это моя дочь Лиза, — волнуясь, представила её нам баба Катя.

Ну, окей, дочь так дочь…

— Будешь с нами в догонялки? — предложила ей я.

— Я потом… постою пока… — растерялась она.

— Что же ты, Лизонька, — сказала ей баба Катя и ласково протянула руки навстречу девочке, — подружилась бы, они хорошие.

Лиза шарахнулась от неё также испуганно, как и от нас. Она отошла к турникам и обвилась вокруг трубы.

— Не привыкла ещё, — расстроенно пояснила баба Катя моей маме. — Дичится.

— Ну ещё бы, столько стресса пережил ребёнок. Кто её там мог любить в детском доме, — отозвалась мама.

— Дык она там полгода всего и пробыла — изъяли её у матери-алкашки, — уточнила баба Катя. — Развита девочка плохо… Я у ней давеча спрашиваю: какого цвета апельсин? И показываю на него. А она говорит — не знаю, наверное, красного? Вот тебе и фронт работ. А с сентября ей в школу, в августе семь лет уже.

— Значит, в один класс с моей Стешей пойдут, — сказала мама, — ничего, адаптируется. На всё нужно время. Я рада, Кать, что ты решилась. Прости за бестактный вопрос… но тебе сколько лет сейчас?

— Сорок девять.

— А… ну нормально. Успеешь вырастить.

Помню, я как раз пробегала мимо и услышала, что бабе Кате всего сорок девять. Выглядела она не очень, особенно на фоне моей сорокалетней, нежно-красивой мамы, и для нас, шестилетних, казалась бабушкой. Поэтому я продолжу её так называть.

Баба Катя разоткровенничалась:

— Конечно хотелось бы своего, чего тут утаивать? Дважды беременной ходила и оба раза близнецы. У меня ведь сестра-близнец — генетика. И оба раза на позднем сроке мои малыши погибали: сначала один, за ним второй следом. Как под копирку. Ну после второй беременности матка моя сдалась, врачи сказали, что шансов на беременность нет, а уж выносить так тем более. Я восемь лет пыталась смириться, но инстинкт победил, очень уж хотелось стать мамой. Уговорила мужа на усыновление.

— Правильно. Молодец. Дашь ребёнку шанс на нормальную жизнь. Главное чтобы и здесь генетика не подкачала, понимаешь о чём я… Всё таки родители алкаши, в подростковом возрасте может проявиться, когда гормоны в голову треснут.

Баба Катя верила в лучшее:

— Мне кажется, что воспитание всё же главнее и пример, который мы ей подадим. У нас в доме алкоголь только по праздникам и то чисто для вида. Я вот смотрю на неё и думаю: будет мне утешение в старости… Дочка будет. Стакан воды поднести то ладно… Главное, семью создаст, внуков увижу.

— Здесь только время покажет, — вздохнула мама. — О, гляди-ка, а Лиза твоя смелеет на глазах, вон как рванула.

Одна из девочек «запятнала» её. Все стали пританцовывать и провоцировать Лизу на игру. И вот она, поверив в нашу доброжелательность, отлепилась от трубы и стала догонять меня.

— Давай, давай, Лиза! Беги резвее! — поддержала её баба Катя.

Так мы и начали дружить. Лиза оказалась простой и весёлой, компанейской девчонкой. Мы не стали лучшими подругами, но Лиза органично влилась в наш маленький круг друзей. Особенно классно было дружить с ней зимой, потому что мама Лизы с радостью разрешала нам проводить время в их квартире.

Мы не знали, что Лиза приёмная. Никому не приходил в голову этот вопрос. Как-то раз, мне запомнилось, по улице шла очень пьяная женщина, грязная, неухоженная, с опухшим лицом. На моих глазах Лиза побледнела, затем сделалась серой, как-то сжалась вся… Женщина упала на землю возле трансформаторной будки. Лиза приблизилась к ней и долго рассматривала, возвышаясь над этим животным. Женщина промычала что-то и уснула. Лиза вернулась к нам очень серьёзная и белее, чем мел для классной доски.

— Ты зачем подошла к ней? Кто это?

— Никто… Мне показалось.

Когда мы были во втором классе, папа Лизы ушёл из семьи. Лиза так сказала:

— Он сказал, что я слишком дорого им стою. У меня дорогие лекарства и вообще… раньше всё внимание от мамы доставалось ему, а теперь мне. Предлагал сдать меня назад.

— Ты болеешь?

— Не знаю… Мама постоянно вздыхает по поводу моих органов.

— Подожди, а что значит «сдать назад»?

Лиза замялась.

— В детдом.

Нас, бывало, пугали взрослые этим страшным словом.

— Так ты из детдома?! — вытаращила на неё глаза щупленькая Кристина, девочка, с которой следовало бы быть очень осторожной по поводу личных тайн. К сожалению, мы поняли это только со временем…

— Да, девочки. Только никому не рассказывайте, ладно? Раньше у меня была другая мама. Она меня обижала, не кормила, била, забывала на улице… Я жила в другом городе, не помню уже в каком. Вы никому не расскажете?

— Клянусь! — вытянула я вперёд руку и сверху на мою ладонь положила свою руку красотка-Диана.

— Клянусь!

— Клянусь! Клянусь! — высказались все, громоздя одну на другую руки.

Сверху положила свою ручонку и Лиза. Мы расцепились со смехом. Было волнительно, что нас теперь объединяет общая тайна. На следующий день весь класс и все ребята во дворе знали, что Лиза детдомовская. Кристина всем растрепала. Мы бойкотировали её пару дней, но дети есть дети, они легко прощают мелкие грешки…

Лизу какое-то время дразнили и подкалывали, а потом слух дошёл до нашей учительницы. Она устроила небывалый разгром нашему классу, она так подробно объяснила нам что значит жить без родителей, быть ненужными никому, что даже самые отъявленные хулиганы притихли. В конце учительница, тронутая собственной речью, всплакнула и выразила мнение, что Лиза, возможно, добьётся в жизни поболее всех нас вместе взятых.

— Потому что трудности и лишения закаляют характер. Давай, Лиза, реши у доски пример, покажи какая ты умница.

Бедная Лиза, которая училась весьма посредственно, решила с горем пополам пример. Учительница подбадривала её подсказками. За решение Лиза получила первую в жизни пятёрку. Эта не вполне заслуженная похвала сподвигла её на большее рвение к учёбе. Лизе захотелось доказать, что она и впрямь что-то может! Несмотря на то, что первый и второй классы прошли где-то мимо неё, словно в соседнем здании, Лиза сцепила зубы и вплоть до седьмого класса продержалась в рядах твёрдых хорошистов.

Кличка «Килька» приклеилась к Лизе намертво в девять лет. Как-то мама купила ей футболку с рыбками, которую она очень полюбила носить. Наша Диана заметила, что рыбки похожи на обычную кильку. Так и пошло… С той поры Лиза для всех стала незабвенной Килькой. Порой я даже не сразу могла вспомнить как её по настоящему зовут…

— Слышь, Килька, тебя там бабушка ищет, домой дуй, — пропыхтел, задыхаясь от бега, пацан с нашего двора.

— Она мне не бабушка, а мама, — обижалась Килька, высвобождаясь из-под руки другого мальчика. Нам было по двенадцать и у Кильки появился первый парень.

— Даа? Ну извини. А чего она такая старая?

— А вот и не старая! Сам ты старый!

— Во сколько же она тебя родила?

— Она приёмная, балбес, это все знают! — вставила с умным видом Кристина.

Килька вспыхнула.

— Кристина, блин! — шикнула на неё я, — опять начинаешь?!

— А что такого? Разве это секрет? — удивилась Кристина.

— Благодаря тебе уже нет!

Килька припустила к дому, а мы накинулись на Кристину. Зачем вспоминает? Мы старались не поднимать эту тему, потому что Кильке она была неприятной. Баба Катя давно стала для неё настоящей мамой.

Алкоголь в нашу жизнь вошёл рано. Мы, двенадцатилетние, могли налакаться так, что боялись возвращаться домой до глубокой ночи. Хуже всего было Кильке. Она оставалась в наших потаённых местах до последнего, мать разыскивала её ночами, обзванивала наших родителей. В конце концов кого-то из нас «раскалывали» и мы приводили мать Кильки в заброшенные здания и шалаши в оврагах, и она, уже отнюдь немолодая, тащила Кильку домой на себе.

Килька делилась с нами тревогой:

— Мама сказала, что ещё раз такое будет, и она сдаст меня назад… Я не буду пить, девочки…

Но мы были ужасно глупые. Уговорами и общим весельем нам удавалось заставить Кильку сделать первый глоток… потом её уже было не остановить.

Впервые мы крупно поссорились с Килькой, когда нам было по тринадцать-четырнадцать лет. Килька катилась на дно, а нам ещё удавалось как-то балансировать между запрещённым и тем, чтобы быть хорошими в глазах у родителей. Килька же не видела берегов: для неё если нырять в воду — то с разбега, если пить — то до отключки, если гулять — то до утра… И она заявила нам, что мы «скучный отстой» и у неё появились более крутые друзья. Мы заблокировали Кильку везде, а заодно и её маму, если она вдруг решит подкатить к нам через неё.

Как-то Диана ночевала у меня дома. Мы рубились в приставку и зависали в соцсетях. Уже было поздно и мы собирались лечь спать как неожиданно мне пришло сообщение от Кильки с аккаунта в соцсетях, который Килька успела завести после нашей ссоры:

«Привет. Как дела, Стеш? Это я, Лиза. Скучаю по вам, девчонки.»

— Да она не обалдела ли, коза? — взбеленилась Диана, которая всегда была более бойкая и дерзкая, чем я. — Дай-ка я ей отвечу!

И Диана ответила ей очень грубо, не церемонясь в уличных выражениях.

Ответ нас обескуражил пуще прежнего. Отвечала не Килька!

«Здравствуйте, Стефания, с вами на связи полиция. Лиза пропала, её нет дома уже вторые сутки. Не знаете где она может быть?»

Пристыженные, мы ответили, что ничего не знаем… Отсмеявшись, что так грубо написали полиции первое сообщение, мы с Дианой начали гадать куда делась Килька. На уши были подняты все знакомые. Килька словно канула в воду. Её телефон был отключен.

Полиция нашла её спустя три дня после пропажи. Килька «зависала» в какой-то квартире в ближайшем от нашего рабочего посёлка районе Москвы. Там, в состоянии абсолютного бессознания, Кильку сделали женщиной… На вопрос «как это было», она рассказывала нам, что почти ничего не помнит.

Её вернули домой грязную и в рваной одежде. Кильку рвало над унитазом ещё два дня. Мы пришли к ним в квартиру, чтобы отговорить бабу Катю отдавать её назад в детский дом. Подробностей похождений подруги мы ещё не знали. За время отсутствия Кильки женщина дважды вызывала скорую помощь из-за боли в сердце. Теперь она лежала на диване пластом, а рядом с ней, на столике, целая батарея капель и таблеток. Прибор для измерения давления вяло болтался на её руке. Она лежала, отвернувшись к стене, и плакала:

— Я тебя отдам, нет моих сил больше. Собирай вещи, Лиза. Пусть забирают тебя назад…

Килька стояла (или сидела) рядом, на коленях перед кроватью. Она обнимала мать за талию и ревела, пряча в одеяле лицо:

— Мама, ну пожалуйста, мама, я больше так не буду, клянусь, мамочка…

Мы обступили эту сломленную, уставшую женщину. Она-то, бедняга, надеялась, что, удочерив Кильку, наконец обрела счастье материнства, что старость её не будет одинокой. Она дала Кильке всё, что могла, всю накопленную за долгие годы любовь. И теперь вопрос — за что с ней так поступает Килька? Где благодарность? Где та радость о которой мечтала баба Катя? Но Килька делала это не специально, не на зло ей. Просто она была слабой. Просто подростковые гормоны угробили ей мозги, те мозги, которые так хлопотно и старательно приводила в порядок баба Катя. И мы начали наперебой умолять её оставить Кильку. Заверяли, что будем следить за ней, что и сами станем хорошими, только бы Килька осталась дома.

— Нет, нет, всё… Не могу больше, девочки… Я старалась. Больше не могу.

Килька впала в истерику. Она бросалась с безумными глазами то на меня, то на Кристину с Дианой, то опять льнула к матери… Хватала нас за футболки и кричала, сползая на пол:

— Пожалуйста, пожалуйста! Помогите мне! Я больше так не буду!

В конце концов баба Катя пошла на контакт и мы, обнявшись всем скопом, ревели, признаваясь друг другу в любви. Мы оставили их в таком виде: Килька легла рядом с матерью, прижавшись к ней всем тщедушным и дрожащим телом, а мать гладила её голову и спину, и шептала что-то успокаивающее.

— Дотяну тебя, девочка моя… Дотяну хотя бы до восемнадцати…

Мы так испугались за Кильку, что и впрямь практически прекратили баловаться всякой дрянью. На время. По крайней мере Кильке больше никто не наливал, а она не изъявляла желания выпить. Хотелось бы мне сказать, что и в учёбе Килька взялась за голову, но увы… она стала беспросветно тупой до окончания девятого класса.

— Так что там было на квартире, Килька? Расскажи хоть, — спросила Кристина, когда стало ясно, что баба Катя пока не будет её выгонять.

— Да чё… алкоголь, наркота… Я не помню. Очнулась голая, а возле меня пацан.

— Так тебя там… того???

— По-видимому да, — призналась Килька.

— Кристина, — сказали мы с Дианой одновременно, — если ты кому-то трепанёшься об этом, мы тебе лицо набьём, поняла?

— Да чтобы я!.. Да как вы можете!.. — оскорбилась Кристина.

Вскоре, однако, об интимной жизни Кильки не знал в нашем рабочем посёлке только ленивый. Ходил даже слух, что Кильку пустили в Москве «кругом». Кристина шарахалась от нас, как от прокажённых. На нашей с ней дружбе был поставлен окончательный крест. Кильку же с той поры заклеймили как доступную.

Я уехала из посёлка после девятого класса. Связь с подругами вскоре сошла на нет, но до меня всё равно долетали известия.

Диану посадили в двадцать лет за распространение наркотиков… Ей дали всего пять лет за согласие пойти на сделку со следствием. Из-за неё пересадили также нескольких наших пацанов. После выхода из тюрьмы она не вернулась в посёлок, боясь расправы — уехала к папе на юг.

Кристина к двадцати годам имела уже двух детей, а в двадцать три стала многодетной матерью. Не знаю, возможно, и ещё родила…

Я закончила институт, работаю по специальности. Вышла замуж, есть сын. Ничего интересного…

Пару лет назад я случайно встретила в торговом центре Кильку. Я знала только, что с девятнадцати лет Лиза живёт одна — бабы Кати не стало. Она стояла на кассе в детском мире. Выглядела очень хорошо, расцвела.

— Лиза… привет.

— Привет, Стеш, — улыбнулась она.

— Как ты?

— Да всё хорошо, недавно замуж вышла.

Она показала мне кольцо.

— Ух ты, поздравляю! Живёшь там же?

— Пока да. Твой мальчик?

— Да, мой… Три года нам.

— Молодцы какие. А мы пока не планируем, чуть попозже. Хотите я вам батончик пробью бесплатно по акции?

— Не откажусь.

— Ты же сама через неделю прибежишь ко мне и будешь просить о том, чтобы я вернулся.

— Не льсти себе!

Лариса усмехнулась, в очередной раз поражаясь самоуверенности мужа.

Вадим Гордеев с юности отличался зашкаливающим уровнем самовлюбленности и зачастую переоценивал свои возможности.

За это, пожалуй, Лариса и выбрала его себе в мужья, менее уверенного в себе мужчину она бы вряд ли сочла достойным вариантом.

Сейчас эта самоуверенность Вадима раздражала Ларису. Чуть больше часа назад она вернулась домой и стала свидетельницей сцены, перечеркнувшей остатки тепла и нежности к мужу, на которых в последнее время держался их брак.

История была до банальности нелицеприятной и пошлой. Лариса, как в плохом анекдоте, вернулась домой из командировки чуть раньше времени. Решила устроить мужу сюрприз, не подозревая о том, какой «подарок» припас для нее Вадим.

В их уютном гнездышке обнаружилась молодая незнакомка, которая по приходу Ларисы резво убежала, кутаясь в простыню под аплодисменты Ларисы. Приехавшая так невовремя жена не нашла ничего лучшего, кроме как поаплодировать своему наглому и циничному супругу, умудрившемуся притащить в их супружеское ложе другую женщину.

— Лара? — Вадим округлил глаза, — Почему не предупредила что вернешься сегодня? Ты говорила что в пятницу приедешь!

Ларисе стало смешно, даже слезы на глазах выступили, правда, неизвестно, от смеха ли или от осознания краха их гордеевской семейной жизни.

— Мне что, нужно отчитываться перед тобой? — Лариса подошла к мужу и протянула ему руку.

Вадим, кряхтя и продолжая чертыхаться, принялся торопливо собирать разбросанные по всей постели шкурки от мандаринов.

Лариса окинула комнату и увидела горящие свечи стоявшие на журнальном столике, два бокала и вазу с фруктами. Романтическая обстановка была нарушена возвращением жены из командировки.

Молоденькая брюнетка, чьего имени Лариса так и не успела узнать, уже убежала из квартиры, на ходу натягивая пальто и застегивая осенние сапожки. Их Лариса успела заметить еще на входе в квартиру.

Что же, пришлось осознать неизбежное: муж приятно проводил досуг с другой женщиной, причем делал это нагло и самоуверенно, прямо дома, не озаботившись подбором номера в гостинице. Вадим насупился и убежал в гостиную, там уселся на диване и принялся ждать вердикта обманутой жены.

— Разводимся, — спокойным голосом произнесла Лариса. Она сама была удивлена спокойствию, царившему внутри нее, как будто все произошедшее было просто отрывком из дурацкой мыльной оперы, а не частью ее жизни.

— Зачем разводиться? — спросил Вадим. — Всякое бывает, ошибку свою я признаю. Зачем рубить с плеча?

Лариса присела на диване поодаль от мужа и внимательно посмотрела в его хитрое лицо:

— Это ведь не первый раз, Вадик. И не последний. Я не хочу носить рога, они мне не идут.

Вадим пожал плечами:

— Хорошо, пусть будет по-твоему. Я упрашивать тебя не собираюсь, в ногах ползать тоже не буду. Пожили семь лет и хватит. Благо, что детей нет.

Лариса неожиданно рассмеялась:

— А вот тут ты не совсем прав. Тут небольшая проблемка образовалась, милый. Буквально за день до возвращения из командировки я сделала тест на беременность. Я жду ребенка! Хотела сделать тебе сюрприз, но ты меня опередил со своим.

Лицо Вадима вытянулось. Он смотрел на Ларису, не мигая, и на лице его отражались и досада, и что-то вроде радости, и полнейшее непонимание.

— Это не повлияет на мое решение, — тут же предупредила мужа Лариса, — я подаю на развод.

В тот же вечер Вадим, собрав свои вещи в две дорожные сумки, уехал из квартиры, в которой они жили с Ларисой в последние два года. Это жилье Лариса обставляла самостоятельно: наконец они с Вадиком смогли позволить себе просторную трехкомнатную квартиру, безо всяких ипотек и долгов перед родственниками. В этой квартире Лариса надеялась прожить остаток жизни вместе с Гордеевым, только тогда она еще не представляла, чем закончится вся эта супружеская эпопея.

— Ты не сможешь без него жить, — уверяла Ларису ее подруга, — ты ведь с двадцати лет с ним бок о бок живешь, семь лет официально муж и жена! Ну как ты себе представляешь жизнь без своего Гордеева?

— Долго и счастливо, — отозвалась уверенная в своих словах Лариса.

В первые две недели она и в самом деле чувствовала, что счастлива. Она не жалела о своем решении, спокойно подала на развод, Вадим был не против расстаться официально. Квартиру, естественно, он оставил беременной супруге, на это жилье мужчина не претендовал, вернувшись, вроде как, к матери.

Лариса старалась не узнавать о том, с кем и как жил ее бывший муж. Делала это она не потому, что ей было все равно, а потому, что Лариса боялась узнать о том, что Вадим мог жить счастливо вместе со своей молодой и пышногрудой брюнеткой.

Повсюду Ларису окружали счастливые парочки. В парках, магазинах, на улицах города, в больницах. Везде Лариса видела целующихся, обнимающихся и прочим образом проявляющих свои романтические чувства молодых и не очень молодых людей. А еще Лариса тосковала по Вадиму, тому самому, который наглейшим образом изменил ей и даже не извинился за свой поступок.

Самым странным было еще и то, что Лариса несмотря на свое деликатное положение, продолжала привлекать к себе внимание посторонних мужчин. На работе узнавшие о разводе Ларисы Гордеевой мужчины (одинокие и не очень) тут же принялись атаковать ее своим вниманием: цветы, конфеты, комплименты.

— Надоели! — повторяла Лариса, ставя очередной букет в вазу, и с сожалением выбрасывая высохшие цветы в мусорную корзину.

Возвращаясь как-то вечером домой, Лариса столкнулась в лифте со своим новым соседом. Его имени женщина не знала, видела симпатичного мужчину раза три от силы и единственное, что знала о нем, это то, что жил он этажом выше.

— Давайте я вам помогу, — предложил он, взглядом указывая на два тяжеленных пакета в руках Ларисы, — неловко наблюдать за тем, как хрупкая женщина тащит на себе такие тяжести.

Лариса не стала отказываться: у нее болела голова и спина, а еще жутко хотелось поскорее съесть плавленный сырок, лежавший на самом дне пакета.

— Спасибо, — возле своей двери Лариса многозначительно посмотрела на соседа и протянула руки за пакетами.

— Давайте я занесу пакеты в дом, — он был настойчив.

— Извините, но я незнакомых мужчин в дом не впускаю, — отозвалась она и попыталась изъять пакеты из мужских рук, но не тут-то было.

— Меня зовут Игорь, — сказал он, давая понять, что не такой уж он и незнакомый.

Лариса уступила. Впустила Игоря в квартиру, устало уселась на стульчике в кухне и позволила мужчине разложить продукты по полкам.

— Вы недавно одна живете? — спросил Игорь, а Лариса чуть со стула не упала, удивленная таким вопросом в лоб.

— С чего вы взяли, что я живу одна? — хмыкнула она.

Игорь рассмеялся и протянул Ларисе плавленный сырок:

— Я очень наблюдательный. Раньше я видел вас с мужчиной, скорее всего, вашим мужем, но уже несколько недель его нет в поле моего зрения. На пальце у вас нет кольца, а машин во дворе не две, а одна. Я прав?

Лариса, открыв рот, приняла из руки Игоря сырок.

— Вы следователь?

Игорь улыбнулся:

— Нет. Я наблюдательный, говорю же.

— И давно вы наблюдаете за мной?

— Сравнительно недавно. Что насчет ужина? В каком-нибудь ресторане на ваш вкус?

Ларисе стало смешно. Этот Игорь чем-то напомнил ей Вадима – такой же самоуверенный и дерзкий. Что же, пусть потешит свое самолюбие до тех пор, пока она не огорошит его новостью о беременности. Срок ее подходил к двадцати двум неделям и, одеваясь с умом, можно было еще достаточно долго скрывать выпирающий животик.

От похода в ресторан Лариса отказываться не стала: ей хотелось «умыть» соседа и доказать ему, что она тоже не промах. Договорились на пятницу, и ровно в семь вечера в ее дверь позвонили.

— Вы крайне пунктуальный, — Лариса вышла из квартиры, прикрыв за собой дверь, — просто сгусток достоинств!

— Не люблю заставлять женщин ждать, считаю это проявлением дурного тона.

Лариса пожала плечами. Игорь казался ей странным, слишком хорошим он выглядел для того, чтобы быть таковым на самом деле. Лариса не планировала ничего серьезного, понимая, что в ее положении может максимум просто поесть и повеселиться.

Игорь оказался весьма интересным собеседником. Уместно шутил, рассказывал о своей жизни без прикрас, очень мило ухаживал за Ларисой. Она уже даже жалела о том, что решила подшутить над ним и скрыть правду о своем деликатном положении.

— Я разведен уже с полгода, — зачем-то сообщил Ларисе Игорь, — но за отношениями не гонюсь. Достаточно простого общения с приятной мне женщиной.

К ним подошел официант:

— Могу вам предложить наше фирменное блюдо? А к нему у нас есть замечательный напиток.

— Не стоит утруждаться, — перебил молодого человека Игорь, — я за рулем, а девушке нельзя пить.

Лариса открыла рот от изумления. Игорь усмехнулся и жестом выпроводил официанта.

— Не смотрите так на меня, Лариса! — Игорь картинно надул губы. — И вообще предлагаю уже перейти на «ты».

— Согласна, — коротко ответила она, — но… как ты догадался?

— Я же говорю, что очень наблюдательный. А ты очень красивая!

Лариса покраснела, чувствуя, как запылали щеки. Остаток вечера она провела в непонятном состоянии: ей было и приятно, и странно, и очень хорошо. Давно она не ходила на свидания, а с Вадимом в ресторане в последний раз была года три назад.

По пути домой Лариса задремала. Проснулась от настойчиво вибрировавшего в кармане пальто телефона. Это была бывшая свекровь:

— Вадик забрала «скорая». Он в больнице. Лара, приезжай!

Сердце Ларисы подпрыгнуло и опустилось вниз. При мысли о том, что с Вадимом могло случиться что-то непоправимое, Ларисе стало не по себе.

— Ты можешь отвезти меня в городскую больницу? — неуверенно спросила она. — Если тебе неудобно, я доеду на такси.

— Конечно, отвезу, — отозвался Игорь, включая поворотник, — что случилось?

— С мужем что-то случилось, — выпалила она и тут же поправила себя, — с бывшим мужем.

Игорь не задавал лишних вопросов. Привез Ларису к больнице, а она, не попрощавшись, влетела в приемный покой.

Свекровь встретила ее на первом этаже, вместе они поднялись наверх. Лариса замерла как вкопанная, увидев на скамейке у больничной стены, знакомую девушку. Ту самую брюнетку, что предавалась в ее супружеской постели страсти с бывшим мужем Ларисы.

— Она была с ним? — зачем-то спросила Лариса.

Свекровь кивнула и опустила глаза. Через два часа в больничный коридор вышел врач.

— Вадим Сергеевич пришел в себя, — сказал он, — пройти к нему может один человек.

Три женщины одновременно поднялись, но врач сделал знак рукой:

— Только один человек. Вадим Сергеевич просил Алину. Кто из вас Алина?

Ларисе стало противно. Ощущение собственной глупости и наивности пересилило желание оставаться в больнице и дальше узнавать о самочувствии бывшего мужа. Пусть ребенка она и ждала от Вадима, сама она была ему давно не нужна. В отличие от молодой и бойкой Алины.

Выйдя на крыльцо, Лариса неожиданно всхлипнула. Было стыдно за свой порыв, о том, что она приехала в больницу, Лариса уже сто раз пожалела. Нужно было вызвать такси, а тут еще дождь полил – холодный и мерзкий, такой же как и ощущения внутри Ларисы.

Неожиданно возле нее остановилась машина. Это был Игорь!

— Садись, а-то промокнешь, — крикнул он Ларисе, пытаясь перекричать разошедшийся не на шутку дождь.

Лариса юркнула в машину, где было тепло, сухо и так уютно. Смотревший на нее мужчина уже не был похож на самоуверенного самца, каким изначально казался Ларисе.

— Ты прождал меня два с лишним часа? — изумленно спросила она.

— Конечно, не мог же я бросить беременную женщину посреди ночи без машины и возможности добраться до дома в целости и невредимости.

Лариса улыбнулась:

— Тогда поехали домой. Я хочу чаю и плавленный сырок. У тебя есть? Или пойдем пить чай ко мне?

Игорь рассмеялся и коснулся руки Ларисы:

— У меня есть два вида сырков! А знаешь почему? Потому что я – наблюдательный!

Рома, подъехав в центр города по делам, решил сначала заскочить в барбершоп, чтобы сделать красивую стрижку и укладку, а также подравнять бороду.

Ему доставляло удовольствие ухаживать за собой, ведь парень понимал: никогда вонючий, заросший мужик, больше походящий на обезьяну, не сможет притянуть красивую, умную девушку.

А вот лощеный молодой человек, коим он себя считал – вполне. И у него недавно получилось познакомиться с перспективной студенткой, которая шла, хоть и с большим трудом, на красный диплом.

Он сам несколько лет назад тоже защитил диплом, стал хирургом. Но по профессии работать не доводилось. Ему больше нравилось, как и его отцу, заниматься бизнесом.

— Эх, еще бы пальто новое купить, на старом уже какие-то катышки появились, — рассуждал он, желая произвести впечатление на Ольгу, свою девушку.

И хоть знакомы они были всего два месяца, за это время они успели прикипеть друг к другу всей душой. Оля была простой барышней, работала в парикмахерской, чтобы иметь возможность оплачивать учебу. Она не заглядывала ему в рот из-за того, что он был миллионером, не была падкой на его деньги. Ей просто он очень нравился: своим приятным характером, а также тем, что не лежал на диване, как другие парни, с пивом, а хотел заработать как можно больше.

— Тут невероятно красиво, — говорил с Ольгой по телефону Роман, — если хочешь, я закончу со своими делами, и мы завтра приедем сюда погулять.

— Отличная идея! Я с радостью! Представляешь, Ром, сегодня дедушка заросший приходил, наш менеджер его чуть не выгнала, вонючим бомжом обозвала. Он, бедный, расплакался. Оказалось, он на многом экономит, так как воспитывает двух внучек один. Мне его так жалко стало. Ну, я его бесплатно постригла.

— Молодец! Ты правильно поступила. А не хочешь на следующей неделе со мной в детский дом поехать? Я с компаньонами раз в год туда езжу, дарю детям подарки. Своего рода у нас благотворительность. Моим компаньонам деньги все равно девать некуда.

— Я с радостью!

Роман еще не знал, что Ольга – сирота, и все детство и юность провела в детском доме. Ей было стыдно об этом рассказывать.

— Да, да, через десять минут где-то буду, — парень закончил разговор и медленно пошел по парку в сторону выхода.

Парк в центре города построили недавно. Раньше здесь были многочисленные торговые площадки. А с приходом в жизнь людей интернет-магазинов многие из торговых площадок закрылись.

И мэр города решил на их месте возвести красивый парк с дорожками из красивой плитки, с разнообразными деревьями, скамейками и многочисленными качелями. В парке также можно было посмотреть на елку с огоньками – Новый Год, правда, люди уже отпраздновали, купить пончики, попить горячий кофе.

А недалеко от парка был каток, на который он раньше ходил с отцом. Парень вспомнил детство и вздохнул. Его отцу было уже восемьдесят. И он так боялся его потерять. Папа Романа уже передал сыну несколько ювелирных магазинов. И молодой человек стал активно заниматься их продвижением. Дела шли хорошо.

Январский сильный ветер, бивший в лицо, напоминал, что морозы, которые недавно установились в городе, далеко не шуточные. Плюс на улицах города был жуткий гололед, из-за которого в травмпунктах росло количество пострадавших. Но в парке гололеда не было, только метель, от которой плохо было видно все вокруг.

Когда молодой человек проходил мимо заснеженного куста сирени, остановился и залюбовался снежинками, лежавшими на ее ветвях. Под лучами солнца снежинки переливались разными цветами радуги. И на душе было тихо и хорошо, в отличие от того, что творилось на улице.

Парень ускорил шаг, ведь он не хотел поругаться с Ольгой. Она очень не любила ждать, не любила опоздунов. А он так хотел каждый раз производить на нее только приятное впечатление. Именно поэтому он захватил в магазине косметики ей дорогие духи.

— Вот подружки обзавидуются, когда почувствуют от Оли аромат роскоши! Диор, как-никак! – Радовался молодой человек, как ребенок.

Внезапно внимание молодого человека привлек сугроб какой-то уж слишком странной формы. Парень стал вглядываться, из-за метели трудно было что-то разобрать. Он подошел поближе, и мороз пробежал по спине.

— Это же человек! – Он увидел ботинки и кусочек куртки.

Молодой человек понял, что тело лежало в сугробе достаточно долго, и его уже успел припорошить снег. Он быстро откопал его, это была женщина. От нее пахнуло перегаром, а также запахом давно немытого тела.

— Бомжиха что ли? – Не мог понять Роман.

Когда он ее осматривал и щупал пульс, не чувствовал никакой брезгливости. Парень когда-то проходил практику и вовсе в морге, поэтому умел абстрагироваться от таких вещей. Тем более, мало ли, что стряслось с человеком.

Женщина была уже в возрасте, но она была такой запущенной, что ему сначала показалось, что она уже отошла в мир иной. Но когда до него донесся гнилостный запах изо рта старухи, он выдохнул.

— Живая…

И тогда парень вызвал «скорую».

— Можно мне воды? – Процедила бомжиха.

— Пейте, у меня немного осталось, — он протянул ей бутылку с соком, которую нес в руках все это время.

Она молча отпила сок.

— Перчатки мне бы сейчас не помешали, — подумал Роман, который понимал, что от запущенной тетки можно чем угодно заразиться, любой кожной болезнью, например.

Женщина снова потеряла сознание. И ему пришлось долго и уверенно ее тормошить.

— Женщина, Вы меня слышите? Что же с вами случилось? «Скорая» уже едет. С Вами все будет хорошо, — успокаивал старуху парень, проявляя необходимую заботу.

Телефон Романа разрывался от большого количества звонков. Это беспокоилась его новоиспеченная девушка. Он пока еще не представлял, как будет перед ней объясняться. Но очень надеялся, что девушка поймет и не станет обижаться, ведь причина опоздания у него будет уважительной.

Парню пришлось снять свое дорогое, хоть и видавшее виды, пальто.

От него шел жар, и Роман накрыл женщину им. На ней была лишь одна осенняя куртка.

Он прекрасно понимал, что после этого пальто придется выбросить, но человеческая жизнь для него, как для медика, была выше таких мелочей. Да и не был он никогда зазнайкой. Легко отдавал последнее, даже когда сам в юности был на мели. Это сейчас он многого добился.

Парень понимал, что в больнице от женщины потребуют документы. Он проверил ее карманы. В одном из них в замызганной обертке оказался паспорт, на котором были следы выпитого. Он бегло изучил документ.

— Борисенкова Алла Петровна… Что? Борисенкова? – Удивился парень. – У моей девушки такая же фамилия. Наверное, это всего лишь совпадение. Год рождения, ага, ей всего пятьдесят пять лет? А на вид дашь все семьдесят, ну, нельзя же так себя запускать, — подумал молодой человек, который всегда считал, что в человеке все должно быть прекрасно: и душа, и внешний вид.

Имя, а также возраст женщины никак не вязались с ее внешностью. Волосы у нее были давно не стрижены и все в седине. На руках не было никакого, даже простого домашнего маникюра, а под ногтями – слой грязи.

Алла, похоже, передумала погибать прямо в парке и, к радости Романа, снова открыла глаза. Глаза у нее были бледно-зелеными и такими мутными, что парень понял – у нее еще и зрение, наверняка, плохое. Но это все были последствия не возраста, а алкоголя.

— Кто Вы? – Снова процедила она.

— Не разговаривайте, у Вас мало сил. Я мимо просто проходил, решил помочь. Я доктор по образованию.

«Скорая» наконец-то приехала.

— Здравствуйте! Вы нас к бомжихе вызвали? А документы у нее есть? – Первым делом спросила доктор вместо того, чтобы оказать помощь человеку.

— Есть, я ее осмотрел. Она еле в себя пришла.

— Михалыч, вылезай, тут погрузить бомжиху надо, — брезгливо поморщилась врач, — такая захочет, не сдохнет. Они живучие.

— Осмотрите ее?

— Эй, как тебя там зовут? Ты меня слышишь? – Врач даже пульс не пощупала, сразу стала тормошить женщину.

Подоспел санитар, они вдвоем погрузили ее в машину и уехали. А Роман остался без верхней одежды. Теперь уже он боялся обморожения. Благо, рядом стояла его машина. Он быстро сел в нее и помчался к своей девушке.

***

— Чем это у тебя дома так вкусно пахнет? Ты моя хозяюшка! – Восхищенно проговорил парень, которого до этого момента девушки кормили едой, которую заказывали по интернету в кафе.

Рома ласкового обнял девушку, понимая, что слона бы съел, так он проголодался.

— Я оладушки готовлю с яблоками, у нас их вся семья любит, со сгущенкой. Тебе понравится, Рома, — улыбнулась Оля так тепло, что все переживания парня по поводу той женщины как рукой сняло.

Конечно, за обедом он сразу же рассказал ей о случившемся.

— А я сразу поняла, что что-то не так! Ты еще без пальто своего зашел! Пей вот чай горячий, а то так и простыть можно. Ну, ты у меня молодец! После праздников, может быть, человек просто.

— Нет, Оль, она бомжиха, это сразу понятно. Обычно после гулянок люди не бывают настолько неухоженными, наоборот.

— Я оладья с яблоками для тебя приготовила, а еще пюре и курицу жареную. Все, как тебе нравится, — тепло улыбнулась Ольга.

Роман проголодался так, что слона бы съел. Поэтому с радостью уплетал домашние оладушки со сгущенкой.

— Ты у меня такая хорошая хозяюшка! Столько всего вкусного наготовила. До тебя меня никто, кроме мамы, не кормил домашней едой. – Восхищался своей девушкой миллионер.

Он, хоть и любил есть в лучших ресторанах, но домашнюю еду ценил больше, просто о нем так еще никто не заботился. Всем нужны были его деньги. Всем, кроме Ольги.

Конечно, Оля уже успела рассердиться из-за длительного отсутствия Романа, но обиду свою моментально забыла, как только молодой человек рассказал ей, почему так получилось.

— А я на красный диплом иду, осталось еще год выучиться. Мне только один предмет нужно пересдать. У меня с математикой не очень хорошо ладилось. Вот пересдам, и в этом году у меня будет корочка, — хвалилась девушка.

— Ты большая умница! У тебя же ни одной пересдачи, и ни одного хвоста за четыре года обучения, — с искренностью похвалил Олю богач.

— Стараюсь.

— А в детский дом наведывалась? Было время свободное? А то ведь ты так хотела одно время найти свою родную маму.

Правда, для самой Ольги данная тема была настолько болезненной, что она не любила лишний раз говорить об этом. Роман не понимал, зачем девушка хочет найти свою родственницу, ведь та бросила ее на произвол судьбы, оставила с совершенно незнакомыми людьми.

После такой жизни в детском доме, Ольга еще много лет ходила к психотерапевту, чтобы хоть как-то восстановить душевное равновесие.

Ей почему-то казалось в детстве, что мама ее просто занята и вот-вот приедет, чтобы забрать ее к себе домой. Но этого не происходило.

Хоть у Ольги в детском доме было много друзей, все равно морально находиться там было очень тяжело, ведь воспитательницы обращались с детьми достаточно грубо, от них не дождешься ни ласки, ни теплого слова, ни обнимашек, которые так нужны были сиротам. Воспитательницы, словно какие-то роботы, просто выполняли свои функции.

— Да, ездила недавно. К сожалению, адреса моей биологической матери у них не было. Они знают только имя и фамилию: Борисенкова Эльвира Петровна. Я не знаю, вдруг она уже на том свете.

— Грустно это все.

— Ты знаешь, они еще посмеялись, что маму Эльвира зовут. Якобы надо же было родителям дочку Эльвирой назвать. Ведь всем ближе имя Маша, Таня.

Роман, когда услышал, как зовут маму Ольги, обомлел.

— Борисенкова? – Уточнил парень. – А у нее сестра есть?

— Откуда я могу такие вещи знать? — В расстроенных чувствах отвечала девушка.

— Просто та бомжиха, про которую я тебе рассказывал, тоже Борисенкова, но только Алла Петровна. Я пока скорую помощь ждал, успел заглянуть в ее паспорт. Странное совпадение, может быть, просто случайность? А давай сегодня вечером в больницу сходим. Вдруг они и правда родственницы?

Парень понимал, что ему случайно удалось найти близкую родню Ольги. Он знал, насколько для его девушки это важно, ведь быть сиротой и не иметь близких людей – очень тяжело. Кажется, что ты и вовсе одна на всем белом свете. И никакой поддержки. По жизни Ольга преодолевала все трудности самостоятельно. Ей никогда никто не помогал.

— Ну, хорошо, — замялась девушка.

— Только тебе нужно понять одну вещь: она, как бы это выразиться, — не закончил мысль Роман.

— Да я понимаю, после праздников был человек, сейчас уже отошла, видимо.

— Нет, после праздников у нормальных людей нет ни сальных волос, ни грязи под ногтями. Она неухоженная, бомжиха, одним словом. Ты готова будешь с ней поговорить?

— Да, мне все равно, какая будет родня. Я приму тетю в любом случае.

***

Алла Петровна в больнице уже ожила, помылась, правда, от нее все также продолжало пахнуть спиртным и сигаретами, которые она стрельнула у женщин, которые с ней лежали в одной палате. Но налет неуженности и неблагополучия на ней все же остался.

Это было заметно даже по тому факту, что женщина начала переругиваться с персоналом больницы. Ее не хотели выпускать без выписки, ведь состояние здоровья женщины еще оставалось нестабильным.

— Здравствуйте Алла Петровна! – Роман посмотрел на непричесанную пожилую женщину с опухшим от алкоголя лицом и не понимал: как она может быть родственницей такой прекрасной девушки, как Ольга.

Брезгливости к Алле Петровны ни у Романа, ни у Ольги не было. Они прекрасно понимали, что ей нужна помощь, сама она не справляется со своей жизнью, поэтому скатывается в алкоголизм.

— О, как! А меня много лет не называли по имени и отчеству. Ты, милок, полицейский? Уж очень чистенький. Опять вешать на меня преступления пришел? Не получится. У меня связи появились, — блефовала женщина.

— Да я не полицейский. Я вчера Вас спас от обморожения. Вы не помните меня? – Уточнил молодой человек. – Я Вам хотел несколько вопросов задать.

Алкоголичка сразу же нахмурилась. Она не привыкла к такому поведению. В основном к ней даже по имени не обращались и только и делали, что гнали ее отовсюду. А тут симпатичный молодой человек вежливо к ней обращается. Почему бы и не ответить на вопросы.

— Вы случаем не знакомы с Борисенковой Эльвирой Петровной? Просто так зовут маму моей девушки. Она ее в детском доме оставила много лет назад. А Оля хочет ее найти.

— Оля? Значит, ты моя племянница! Вон какая красавица и умница выросла. Правильно, Эльвира — сестра моя. Правда, я и знать ее не хочу, как и мать свою. Она дите бросила на произвол судьбы? На нее это очень похоже. Она еще и не на такое способна. Они же с матерью вдвоем практически силком меня аборт притащили делать к бабке одной. И мне не удалось больше родить. С горя и стала алкоголем увлекаться. Это все на совести твоей бабки и мамаши теперь.

— Ужас какой-то!

— А я смотрю, ты не в нашу породу пошла. Это только у нас в семье принято близких предавать. А ты, наоборот, хочешь семью воссоединить. Только нужны ли тебе такие люди. Да и потом: ты вон какая холеная. Все на лице написано. И ум, и красота есть. Не захочешь со мной знаться, скорее всего.

— Почему же? Я понимаю, что Вы просто не по той жизненной дорожке пошли. Со многими такое случается. – Девушка плакала. – Поймите, я просто очень хочу найти своих родственников. У меня в жизни до Ромки, моего парня, никакой поддержки не было. Только двое подруг в детском доме. И все. Я всю жизнь, считайте, была одинокой. У меня ни дома не было, ни родных. Только потом мне квартиру от государства дали, а еще я получила образование.

— А у нас другая порода. Ни у кого образования нет. Только жестокость по отношению к близким людям. Оно тебе нужно?

— Но ведь Вы не такая!

— Не такая! А что с того? Кто захочет знаться с бомжихой? Мне всю жизнь твою сестру в пример ставили. Вон, смотри, мол, как жизнь надо свою устраивать. А она важная ходила, когда замуж ее позвал один парень. А потом он ее на деньги кинул, и она тебя и бросила. Испугалась жизни. А я после того, как меня за руки и за ноги на аборт притащили, из дома ушла. Я думала, что мне легко будет. Но мой новый хахаль на меня кражу повесил, которую сам же совершил. Я никогда никаких преступлений не совершала. Но оказалась за решеткой.

— Ужасно. Но мы Вам поможем восстановиться. Сейчас столько клиник есть хороших.

— Думаешь, мне можно помочь?

— Конечно! – Девушка нагнулась и обняла тетю. Обе плакали от горя, которое пережили за жизнь, а также от того, что нашли друг друга.

— Я так счастлива. Думала, что родню будешь, словно чуму, за три километра обходить. А ты вон какая человечная выросла!

— А бабушка моя жива? Где она сейчас проживает? Дадите адрес?

— Пиши, — и новоиспеченная тетя Ольги продиктовала ей адрес.

Они попрощались и отправились прямиком к бабушке.

— Внученька? – Открыла дверь седовласая старушка. — Я и не знала, что твоя мать тебя в детский дом сдала. Я же как лучше хотела, заставила ее родить. Ведь после того, как мы Аллу аборт заставили сделать, меня совесть замучила. Уж лучше бы слухи по поселку ходили. Поэтому я и настояла, чтобы ты родилась. А она вон как с тобой поступила, маленькая ты моя, — у бабушки из глаз градом полились слезы.

— Бабуль, а мама моя жива?

— Нет, что ты! Она стала беспробудно водкой баловаться. Теперь понятно, что совесть ее все эти годы мучила. И вот печень не выдержала. Нет ее в живых уже.

Девушка разрыдалась, бабушка Тоня обнимала ее и успокаивала.

Ольга с Романом не бросили семью, помогли бабушке деньгами, как могли, а также вылечили от алкоголизма тетю Аллу. И она поменяла свои алкогольные ценности на семейные. Стала навещать молодых, тщательно следила и за бытом, и за своим внешним видом. Теперь у нее появился смысл в жизни.

Зима в Кипельске была настоящей. Снег, глубокий и хрустящий, укрывал город, превращая его в открытку с рождественскими видами. В воздухе пахло хвоей, где-то вдали слышались голоса колядующих детей. Город готовился к празднику, но Лере было всё равно.

Она лежала в сугробе на окраине главной площади. Снег облепил её волосы, лицо побледнело от холода, глаза были закрыты. Её лёгкое дыхание почти терялось в морозном воздухе. Прохожие, занятые своими делами, проходили мимо, не замечая её. Кто-то украдкой смотрел, но не останавливался.

— Девушка? — раздался дрожащий мужской голос. — Вы меня слышите?

Леру осторожно тронули за плечо. Она не реагировала. Небольшой пожилой мужчина в тяжёлом пальто нагнулся ближе, прислушался.

— Скорая нужна, — пробормотал он, достав из кармана телефон. — Тут девочка в снегу лежит. Живая, но молчит.

Скорая приехала быстро, сирена разорвала спокойный вечер. Двое фельдшеров аккуратно подняли Леру на носилки и укрыли тёплым одеялом. Пожилой мужчина остался стоять в стороне, глядя, как машина скрывается за поворотом.

В больнице Леру обследовали. Медсестра, проверяя пульс, пожала плечами:

— Ничего серьёзного. Переутомление, возможно стресс. Чудо, что она не замёрзла.

На следующее утро Лера сидела на краю больничной койки, смотря в окно. Врач, заполняя документы, сказал будничным голосом:

— Мы вас отпускаем. Побольше отдыхайте, поменьше волнуйтесь. Такие вещи — это сигнал, что нужно сбавить обороты.

— Спасибо, — тихо ответила она, надевая пальто. Но в её голове пульсировала только одна мысль: как ей теперь возвращаться домой?

На улицах Кипельска всё ещё пахло праздником. Лера шла по тротуару, стараясь не смотреть на светящиеся гирлянды и украшенные окна. В памяти всплывал дом, который она совсем недавно делила с мужем Артёмом. Их квартира, уютная и тёплая, теперь казалась ей чужой.

Она вспомнила последние дни. Ссоры, недомолвки, его раздражение. «Ты всё время недовольна», — говорил он. А она отвечала: «Я устала, ты этого не понимаешь». В его взгляде всё чаще мелькала усталость, а в её сердце росло чувство пустоты.

Снег хрустел под ногами, но Лера не замечала. Она думала о том, что её жизнь, когда-то казавшаяся полной, теперь казалась расколотой. Вопрос стоял ребром: продолжать ли бороться за этот брак или сдаться?

Лера шла по заснеженному тротуару, глядя себе под ноги, и в её голове роились мысли. Всё казалось зыбким и беспорядочным, как этот снег, который то поднимался вихрями, то опускался тяжёлым грузом. Её жизнь больше напоминала этот зимний вечер — холодный, серый, бесконечный.

Она вспоминала, как несколько лет назад всё было иначе. Когда они с Артёмом только поженились, её не смущали ни его нестабильные доходы, ни его мечты стать великим художником. Она даже находила в этом что-то романтичное — жизнь, полная идей и свободы. Но теперь романтика исчезла, оставив только бесконечные счета, пустой холодильник и постоянное чувство усталости.

— Артём, нам надо поговорить, — сказала она однажды вечером, пытаясь справиться с раздражением. Он сидел за мольбертом, сосредоточенно вырисовывая детали очередной картины.

— Говори, — ответил он, не поднимая глаз.

— Мы не можем так жить. У нас нет денег. Я одна всё тяну.

— Ты же знала, на что идёшь, — спокойно заметил он. — Или ты думала, что я брошу искусство ради офиса?

— Нет, но я думала, что ты хотя бы попробуешь найти что-то стабильное. Пока ты ждёшь признания, мы не можем позволить себе нормально жить.

Артём наконец отложил кисть и посмотрел на неё. Его глаза были полны усталости, но не от работы — от этих разговоров.

— Я не буду работать на кого-то. Ты это знаешь. Если тебя это не устраивает, что ж, тогда я не знаю, что тебе сказать.

Эти слова отдались в её груди тяжёлым эхом. Она развернулась и ушла в спальню, чувствуя, как их миры всё больше отдаляются друг от друга.

Но не только деньги стояли между ними. В последнее время в Лере росло ещё одно чувство — подозрение. Она не могла избавиться от мыслей, что Артём мог изменять ей. Слишком часто он уходил «на встречи», слишком часто его телефон был на беззвучном режиме. Однажды она увидела сообщение на его экране: короткое, с сердечком от неизвестного номера. Когда она попыталась поговорить с ним, он лишь отмахнулся.

— Ты себя накручиваешь, Лера, — сказал он. — У меня нет на это времени.

Но она видела, как он отворачивается, как уходит от ответов. И эти мелочи разъедали её изнутри, добавляя к усталости чувство недоверия.

Она остановилась, почувствовав, как ноги увязают в глубоком снегу. Вокруг был только шум ветра и свет фонарей. В эти моменты она чувствовала себя особенно одинокой. Её брак, который должен был быть опорой, стал источником боли. Артём не замечал её, не слушал, не поддерживал. Он жил в своём мире, где она была лишь частью интерьера, а её потребности и мечты остались где-то за его холстами.

Лера вдохнула морозный воздух и выдохнула облачко пара. Она знала, что так больше нельзя. Но могла ли она оставить всё, что у них было?

Лера сидела на кухне, обхватив чашку с остывшим чаем. Тишина квартиры казалась слишком громкой, заполняя её мысли. Она попыталась сосредоточиться на настоящем, но память упорно возвращала её в прошлое — туда, где всё начиналось.

Это был обычный осенний вечер в общежитии. Лера, завернувшись в махровое полотенце, вышла из душевой, вытирая волосы. Она уже собиралась зайти в свою комнату, когда из-за угла раздался хлопок двери и появился молодой парень в мокрой футболке и джинсах. Его взгляд был растерянным, почти испуганным.

— Простите, — сказал он, чуть заикаясь. — Кажется, я ошибся дверью.

Лера подняла брови, с трудом удерживая смех.

— Ты что, не видишь, что это женская душевая? — спросила она, бросая на него строгий взгляд, хотя в её голосе слышалось веселье.

— Я… это… торопился, — парень неловко улыбнулся, краснея. — Сосед сказал, что тут можно быстро ополоснуться. Я не знал…

— Твой сосед либо пошутил, либо решил устроить тебе испытание, — перебила его Лера. — В следующий раз читай таблички на дверях.

Парень отчаянно кивнул, пятясь назад.

— Ещё раз извините. Правда, я не хотел…

— Ладно, — махнула рукой Лера, разворачиваясь к своей комнате. — Только не повторяй это, иначе девушки тебе этого не простят.

Она услышала, как он тихо выдохнул с облегчением, и чуть было не рассмеялась.

Через несколько дней они снова пересеклись в коридоре. На этот раз он подошёл к ней сам.

— Ты, кажется, живёшь на втором этаже? — спросил он, переминаясь с ноги на ногу.

— И что? — Лера прищурилась, глядя на него.

— Хотел извиниться ещё раз за тот случай, — сказал он. — Может, угостить кофе в знак примирения?

Лера улыбнулась.

— Угощать кофе за то, что ты перепутал двери? Интересная логика.

— Ну, это же оригинально, правда? — усмехнулся он, протягивая руку. — Артём.

— Лера, — ответила она, пожав его руку.

Вспоминая это, Лера невольно улыбнулась. Их роман развивался стремительно. Он учился в архитектурном институте, она — на филфаке, но их комнаты были на одном этаже. Они часто сталкивались, сначала случайно, а потом уже по обоюдному желанию. Артём был настойчивым, но не навязчивым: приносил ей утренний кофе, провожал до занятий, даже научился готовить её любимую гречневую запеканку.

Через несколько месяцев они решили, что жить в одной комнате будет проще и уютнее. Это был самый счастливый период в её жизни. Они вместе устраивали вечера кино, планировали будущее, смеялись до слёз над мелочами. Всё казалось таким простым и настоящим.

Но то время казалось бесконечно далёким. Лера опустила взгляд на чай, пытаясь удержать себя от слёз. Где-то в глубине души она всё ещё любила того Артёма — мечтателя, который дарил ей кривые рисунки, делал сюрпризы и заставлял её смеяться. Но был ли он тем же человеком сейчас?

Её сердце разрывалось между прошлым и настоящим. Её воспоминания напоминали о том, почему она когда-то выбрала его. Но была ли у них надежда на будущее? Или всё, что они построили, осталось в тех старых общежитских стенах?

Вечер опускался на Кипельск вместе с первыми звёздами, которые едва пробивались сквозь заснеженные облака. Лера, откидывая мех капюшона, с трудом поднималась на третий этаж с двумя тяжёлыми пакетами. Холодный воздух всё ещё щипал лицо, а пальцы замёрзли даже сквозь перчатки.

Дверь открылась с первого поворота ключа, и из квартиры раздались оживлённые голоса. Лера замерла на пороге. Она знала этот тонкий смех Артёма, но второй голос был ей незнаком.

— Ты что, помнишь, как я тогда чуть не провалился под лёд? — раздалось из кухни. — До сих пор иногда снится!

— Конечно, помню, — ответил Артём. — Ты же тогда ещё умудрился повредить наши удочки! Все говорили, что у Олега руки не из того места растут!

Голоса раздались громче, сопровождаясь взрывами смеха. Лера поставила пакеты у стены и вошла в кухню. Артём и незнакомый мужчина сидели за столом, перед ними стояла кастрюля борща, которую она сварила накануне. Половина кастрюли уже исчезла.

— О, Лерочка! — Артём поднял голову и широко улыбнулся. — Ты как раз вовремя! Познакомься, это Олег, мой друг детства. Только что приехал с Севера к матери.

— Здравствуйте, — пробормотала Лера, глядя на мужчину. Олег выглядел старше Артёма, с лёгкой щетиной и чуть грубоватыми чертами лица, но его глаза излучали добродушие. Он поднялся и протянул руку.

— Очень приятно, — сказал он. — Я много слышал о вас.

Лера невольно поджала губы, пожав его руку. «Интересно, что именно он слышал?» — подумала она, но ничего не сказала.

— А мы тут решили вспомнить старые времена, — продолжил Артём, наполняя очередную тарелку борщом. — Олег ведь у нас дизайнер. Умеет работать с этими… как их там… программами.

— С графическими, — уточнил Олег. — В основном делаю макеты и логотипы. Но могу и проекты помещений разрабатывать.

— Вот видишь, Лера? Настоящий мастер, — добавил Артём с энтузиазмом, будто хвастался успехами друга. — А ещё он недавно делал один крупный проект для какой-то компании на Севере. Настоящий профессионал.

Лера кивнула, стараясь не показывать своего раздражения. Она не была против гостей, но тот факт, что её борщ был почти съеден, а её возвращение домой сопровождалось лекцией о талантах Олега, вызывал досаду. Она вытащила из пакета оставшиеся продукты и начала складывать их в холодильник.

— Лерочка, садись с нами, — предложил Артём, не замечая её настроения. — Ты сегодня слишком серьёзная.

— Я устала, — коротко ответила она. — У вас тут весело, не буду мешать.

Она ушла в спальню, оставив их за шумным разговором. Сев на кровать, Лера почувствовала, как напряжение дня тяжелеет на плечах. Олег казался вполне дружелюбным, но его появление словно подчёркивало, как мало Артём замечает её потребности и желания. Её муж снова оказался в своём мире — теперь с новым участником, в котором для неё не было места.

Когда Лера вернулась на кухню спустя пару часов, её встретил неожиданный вид: Олег сидел с ноутбуком, а Артём, нависнув над его плечом, что-то оживлённо обсуждал. На столе стояла кружка чая, вокруг неё — остатки печенья и ноутбук с ярким экраном.

— Ну что, Лера, идёшь к нам? — с улыбкой спросил Артём, махнув ей рукой. — Олег тут устроил настоящее шоу.

— Какое ещё шоу? — с любопытством спросила Лера, приближаясь.

Олег повернул ноутбук так, чтобы она видела экран.

— Мы тут нашли вашу свадебную фотографию, — начал он, — и я немного поигрался с ней в программе.

На экране был цифровой портрет Леры и Артёма. Их лица из старой фотографии, казалось, ожили: Лера выглядела чуть более юной, с лёгким румянцем, а Артём — с той самой улыбкой, которая когда-то покорила её. Фон заменили на зимний пейзаж, словно их свадьба проходила в сказочной морозной сказке.

— Олег, это потрясающе! — Лера не смогла скрыть восторг. — Как ты это сделал?

— Секрет профессионала, — шутливо ответил Олег. — На самом деле, я просто немного поправил оригинал и добавил несколько эффектов. Но это ещё не всё.

Он быстро нажал пару клавиш, и на экране появились ещё изображения. Это были комичные сцены: одна из них изображала Артёма, пытающегося залезть в женскую душевую с табличкой «Не входить», другая — Леру, сидящую в коридоре общежития с огромной стопкой книг. Всё выглядело так, будто это мультфильмы, созданные по их воспоминаниям.

— Это вы откуда взяли? — спросила Лера, смеясь.

— Артём рассказал, — признался Олег. — А нейросеть помогла визуализировать. Просто дал пару подсказок, и вот результат.

Артём смеялся, указывая на экран:

— Вот это точно ты, когда спорила с комендантом, что тебе можно сидеть в коридоре после отбоя! Прямо один в один.

Лера не смогла удержаться от смеха. Её громкий, искренний смех заполнил кухню, отдавшись в её собственных ушах чем-то незабытым, давно потерянным.

Они смеялись и шутили до глубокой ночи. Олег продолжал показывать весёлые сцены, основанные на рассказах Леры и Артёма, а Артём делился всё новыми историями, которые нейросеть превращала в яркие картинки.

— Ты знаешь, — сказала Лера, глядя на экран с очередной весёлой сценой, — давно я так не смеялась. Спасибо тебе, Олег.

Олег улыбнулся.

— Рад, что смог поднять настроение. Иногда простая картинка может напомнить нам о лучших моментах.

Лера кивнула. В этот вечер она впервые за долгое время чувствовала лёгкость. Будто заботы, напряжение и сомнения растворились в смехе. Пусть даже на короткое время, но она вновь ощутила, что жизнь может быть простой и радостной.

Утро в квартире начиналось неспешно. Лера сидела на кухне с кружкой горячего чая, глядя в окно. Снежные хлопья кружились за стеклом, укрывая улицу белым покрывалом. Вчерашний вечер всё ещё тёпло отзывался в её памяти, но сегодня у неё было другое — важное и серьёзное — на сердце.

Артём, зевая, вошёл на кухню, по привычке потянувшись к чайнику.

— Утро доброе, — сказал он, наливая себе чай. — Как спала?

— Нормально, — ответила Лера, хотя её голос был немного напряжённым.

Он сел напротив неё, отпив глоток чая. Его взгляд был расслабленным, как у человека, который ещё не успел погрузиться в дела. Лера почувствовала, что это момент, который нельзя упустить.

— Артём, мне нужно с тобой поговорить, — начала она, опустив взгляд на кружку в своих руках.

— Ого, звучит серьёзно, — заметил он, чуть выпрямившись. — Что случилось?

Она глубоко вдохнула, пытаясь справиться с волнением.

— Помнишь, я говорила, что провела ночь в больнице? — начала она.

— Да, конечно. Я же спрашивал, что случилось, но ты тогда отмахнулась.

— Потому что сама не знала, как тебе сказать, — продолжила она. — Меня нашли на улице. Я потеряла сознание, наверное, из-за стресса и усталости. Врачи не нашли ничего серьёзного, но… при обследовании выяснилось кое-что.

Артём замер. Он внимательно смотрел на неё, явно ощущая, что она говорит о чём-то важном.

— Лера, ты пугаешь меня, — наконец сказал он. — Что они выяснили?

Она подняла глаза, и в её взгляде было что-то одновременно радостное и тревожное.

— Я на третьем месяце беременности, Артём, — произнесла она, едва слышно.

В комнате наступила тишина. Артём поставил кружку на стол, забыв о чае. Его лицо на мгновение застыло, словно он не сразу понял смысл сказанного. Но затем в его глазах появилось что-то новое — смесь изумления и трепета.

— Ты… серьёзно? — спросил он, глядя прямо на неё.

— Да, — тихо ответила Лера. — Я долго думала, как тебе об этом сказать. И боялась, как ты отреагируешь.

Артём потянулся к её рукам, сжав их в своих.

— Лера, это… это неожиданно, но… — он на секунду замолчал, словно подбирая слова. — Это невероятно. Ты знаешь, что это значит?

— Что? — спросила она, настороженно глядя на него.

— Что у нас будет ребёнок, — ответил он, его голос стал теплее. — Это шанс для нас. Шанс всё исправить.

Лера почувствовала, как её глаза наполняются слезами. Она не знала, какими будут их отношения дальше, но видела в его реакции искренность. Артём, каким бы сложным он ни был, казалось, действительно осознал всю важность этой новости.

Вечер в квартире был тихим, но эта тишина больше не казалась Лере гнетущей. Она сидела на кровати, глядя на собранный чемодан в углу. Ещё несколько дней назад она думала, что этот чемодан станет её билетом в новую, свободную жизнь — вдали от Артёма, от их ссор, от этого бесконечного чувства одиночества. Но теперь она уже не была уверена.

С тех пор как она рассказала Артёму о ребёнке, в его поведении что-то изменилось. Это было едва уловимо, но заметно. Он стал внимательнее, теплее. Утром он предложил сам приготовить завтрак, а днём даже помог ей с уборкой — редкость, которую она давно уже не ждала.

— Лера, я понимаю, что тебе сейчас тяжело, — сказал он за ужином, стараясь смотреть ей в глаза. — Я… не всегда был тем мужем, которого ты заслуживаешь. Но я хочу это исправить.

— Артём, — начала она, — ты много раз говорил такие слова. Но дальше слов ничего не шло.

Он кивнул, словно признавая её правоту.

— Ты права, — ответил он. — Но сейчас всё иначе. У нас будет ребёнок. Это не просто «я» или «ты». Это мы. И я хочу, чтобы у нас получилось.

Его голос звучал искренне, и Лера впервые за долгое время почувствовала, что в этих словах есть что-то настоящее.

Позже, когда он ушёл в другую комнату, Лера снова посмотрела на чемодан. Её мысли блуждали между прошлым и настоящим. Воспоминания о тех днях, когда они были молоды и беззаботны, казались далёкими, но всё ещё тёплыми. Она вспомнила его первые подарки, его смешные сюрпризы, его нескладные, но такие искренние признания. Тот Артём, которого она любила, всё ещё был где-то внутри этого мужчины, сидящего сейчас на кухне.

Лера медленно подошла к чемодану и открыла его. Она вытащила сложенные вещи и начала раскладывать их обратно в шкаф. Это было не просто физическое действие, а её внутреннее решение — решение остаться.

Когда Артём зашёл в комнату, увидев, что чемодан пуст, он остановился в дверях.

— Ты… решила? — тихо спросил он.

Лера повернулась к нему и улыбнулась, хоть и слегка грустно.

— Я решила дать нам ещё один шанс, — ответила она. — Но, Артём, это последний. Я больше не смогу терпеть, если ты снова отступишь.

Он подошёл ближе, взял её за руки и посмотрел прямо в глаза.

— Я не подведу тебя, Лера. Я обещаю.

Она кивнула, ощущая, что обида и разочарование, которые тяготили её душу, наконец, начинают растворяться. Её решение остаться было не только ради ребёнка, но и ради надежды, что их семья сможет найти своё счастье заново.

Света внимательно смотрела на спящего мужа. Она понимала, что в последнее время между ними что-то пошло не так. Дмитрий куда-то пропадал, вёл себя странно. Она не могла даже представить, в чём была причина таких перемен.

Света всегда считала, что их семья была почти идеальной. Они же поженились по искренней любви! Более того, со свекровью у неё сложились прекрасные отношения, хотя встречи случались всё реже. Свекровь, стараясь не мешать молодым, перебралась на постоянное жительство в деревенский дом, доставшийся ей от родителей. Дмитрий сделал в доме ремонт, и там теперь было очень уютно.

Света редко приезжала туда. Постоянно находила отговорки. То она занята на работе, то по дому. Когда свекровь приезжала к ним в город, она всегда была рада встрече с невесткой. Света приглашала её к себе в гости, убеждала, что у неё достаточно места. Однако та предпочитала поскорее возвращаться на свою фазенду.

Причиной редких визитов Светланы были вовсе не дела, а её аллергия на экзотические растения, которые обожала свекровь. У Светы была жуткая реакция на пыльцу и она проводила день не на свежем воздухе, а в ванной комнате.

После нескольких таких поездок, Света решила не издеваться над собой и перестать туда ездить. Она так и не призналась, почему перестала навещать свекровь. С одной стороны было неловко, а с другой, не хотелось обидеть её. Чтобы избежать визитов, она даже брала дополнительные смены на работе.

Несмотря на это, дом в деревне нуждался в мужской заботе. Отношения со свекровью стали слегка прохладными, и Светлана переживала об этом. Она ждала, когда у свекрови появится новое хобби, тогда Света сможет чаще приезжать.

Дни шли своим чередом, отношения между Дмитрием и Светланой хоть и понемногу остывали, она отказывалась верить, что между ними всё так плохо.

Как-то раз Дмитрий повернулся во сне, и она увидела царапины на его спине и плечах. Внутри у неё всё всколыхнулось. В их близости всё было хорошо, но эти следы не могли быть от неё, ведь свои ногти она всегда подстригала коротко, как и полагается медсестре. Света ушла на кухню, сделала себе кофе. Она пыталась мыслить трезво и спокойно, но получалось плохо.

До работы оставалось ещё 40 минут, но оставаться дома она больше не могла. Она схватила сумочку и поспешила выйти из квартиры.

— Света, ты в порядке? — спросила Инна, её коллега и подруга, заметив, что Светлана на смене ведёт себя как-то странно. — Ты уже дважды перепутала лекарства. Соберись!

Это было необычно, ведь Светлана всегда славилась своей организованностью и внимательностью. Но сегодня всё было иначе.

— Прости, Ин, я сама не знаю, что со мной. Всё из рук валится, — призналась Света.

Инна, обеспокоенная, спросила:

— Может, ты заболела? Или что-то случилось?

— Да сама не знаю, может, что-то и случилось. — Света подняла глаза, полные слёз, на подругу. — Думаю, что Дима изменяет мне…

Инна рассмеялась:

— Дима? Не может быть, он же тебя обожает!

Но, увидев серьёзное выражение на лице Светланы, поняла, что это не шутка.

— Свет, ты его с кем-то поймала? — спросила Инна.

Светлана отрицательно мотнула головой.

— Давай-ка сначала доделаем работу, а потом поговорим. Всё равно не верю, что он тебе изменяет, — сказала Инна.

Света только собралась ответить, как в процедурный кабинет зашла старшая медсестра.

— Девочки, что это за безделье? Лекарства пора раздавать, а у вас ещё ничего не готово! — указала она.

Подруги молча занялись делами и смогли продолжить разговор лишь спустя несколько часов.

— Давай, рассказывай всё-таки, с чего ты взяла, что Дима тебе изменяет? — поинтересовалась Инна.

Света вздохнула и начала объяснять свои опасения. Когда она закончила, Инна сказала:

— Это как-то странно, я в это не верю.

Света всхлипнула:

— И я не хочу верить, но ты же сама всё понимаешь… А ты его не пыталась спросить?

Светлана снова покачала головой.

— А вдруг, пусть и маловероятно, он правду говорит? Мои подозрения могут быть безосновательными, — размышляла она.

— Ну что ж, тогда тебе надо проверить! — предложила Инна.

— Но как это сделать, если я работаю сутками? За сутки, знаешь, сколько всего можно успеть? — недоумевала Света.

— Пусть думает, что ты на смене, а ты возьми отгул, — предложила Инна.

Света удивлённо взглянула на подругу:

— Даже в голову не пришло!

На следующий день она оформила на работе отпуск за свой счёт на неделю. Сердце колотилось, ведь за пять лет совместной жизни она не ожидала, что всё дойдёт до такого.

Она думала просто поговорить с ним. Но не могла себе позволить ранить мужа такими подозрениями. Хотела посоветоваться со свекровью, зная, что Таисия Андреевна может дать разумный совет и не станет слепо защищать сына. Однако поездка к ней означала бы аллергический приступ, и Света решила справляться сама, не волнуя свекровь, ведь пока ещё нет уверенности.

В первые два выходных дня Дима вёл себя обыденно. Он даже спрашивал, как она себя чувствует, замечая её задумчивость. Света отшучивалась, но была готова всё рассказать и признаться в своих мыслях. Однако по ночам он стал ложиться спать в футболке, и на её вопрос ответил:

— Просто дома прохладно, да и лень снимать одежду.

Света не стала углубляться в этот разговор и отвернулась. Нет, Инна права, ей нужно самой всё выяснить.

В день, когда Светлана должна была выйти на смену, она как обычно встала, собралась и сделала вид, что уходит. У Димы был выходной и, казалось, он никуда не планировал идти. Света выбрала стратегическое место недалеко от дома, села на лавочке и была готова там остаться хоть до вечера. Ей казалось, что она ведёт себя глупо, но она не могла остановиться.

Час спустя Дмитрий вышел и направился сначала в гараж, а затем поехал в город. Света заметила, как он сел в машину, и вызвала такси дрожащими руками. Машина быстро подъехала, и Света направилась за ним. Дмитрий вышел у торгового центра, и Света, успевшая рассчитаться с таксистом, вошла следом за ним.

Светлана осознавала, что ей нужно понять, зачем Дима отправился в торговый центр, если собирался отдыхать весь день дома. Она потеряла его практически сразу. Переходила от одного магазинчика к другому, изучая отделы, но Дмитрия нигде не было видно. Когда она выскочила на улицу, обнаружила, что и машины на парковке тоже нет. В отчаянии Света расплакалась.

Проведя некоторое время на улице, она решила, что должна всё рассказать свекрови: и о своей аллергии на её растения, и о том, что происходит в их отношениях с Дмитрием. Если свекровь поддержит сына, то так тому и быть.

Добравшись до вокзала и взглянув на расписание, Света поняла, что ближайший автобус будет только через два часа. Она решила не ждать и вызвала такси. Когда машина подъехала, Света увидела удивительное зрелище. У дома свекрови стоял автомобиль её мужа. Это было для неё сильным ударом. В какой-то момент она даже подумала уехать.

Переборов сомнения, Света вышла из такси. На веранде дома она увидела Инну с чашкой чая, а рядом была свекровь. Они оживлённо о чём-то беседовали. Сердце Светы сжалось от боли, ведь Инна, её подруга, и свекровь, которую она всегда считала надёжной, теперь выглядели союзницами.

Света оставила деньги водителю и отказалась от его предложения подождать. Она медленно двинулась к калитке, в голове роились вопросы.

Инна заметила её первой, широко распахнув глаза от удивления.

— Света, тебя здесь не должно было быть, — сказала она.

Свекровь тоже выглядела ошеломлённой.

— Да уж, так всё вышло, — пробормотала Света. — Может, вы объясните, откуда на спине моего мужа царапины?

— Не знаю, о каких царапинах ты говоришь! Я ни о чём таком не слышала! — ответила Инна.

— Мне кажется, я тоже должна знать, что здесь происходит, — настаивала Света.

Инна вздохнула.

— Похоже, придётся раскрыть все тайны. Сюрприза не получится, — неохотно сказала она.

Света не успела что-либо добавить, как Инна позвала:

— Дима, иди сюда, тут Света, и кажется, она подозревает нас в ужасных вещах!

Через мгновение на крыльце появился Дмитрий. Он был раздет по пояс, весь в мелких опилках, а на спине и плечах виднелись новые царапины. Свекровь помогала их смахнуть. Дмитрий внимательно смотрел на жену, потом подошёл ближе.

— Пойдём, моя ревнивая жена. Даже подумать не мог, что ты способна на такие вещи. Инна рассказывала, но я ей не верил, — сказал он, обнимая Свету.

Из-за угла дома, куда Дима привёл Светлану, появились Инна со свекровью. С противоположной стороны скрывалась новая пристройка, через окна которой были видны цветущие растения. С широкой улыбкой Дима начал объяснять:

— Света, ты настолько скромная и тихая, никогда не говоришь грубых слов. Именно за это я тебя ценю и люблю. Ты словно нежная принцесса. Однако меня всегда огорчало, что ты не любила посещать маму. Мне казалось, ты её избегаешь, и это причиняло боль, ведь вы обе так дороги мне. Поэтому я поговорил с Инной, твоей подругой. Она рассказала мне о твоей аллергии на мамины цветы. Сначала я злился на тебя — как ты могла скрывать это? Потом в голову пришла идея построить вот эту оранжерею. Инна, кстати, очень помогла с её оформлением, ведь я не силён в таких вещах. Теперь мамины цветы будут здесь, мама сможет за ними ухаживать, а ты избежишь неприятных симптомов.

Светлана почувствовала себя виноватой.

— Даже не думала об этом, — призналась она.

Дима рассмеялся:

— Конечно, проще было заподозрить меня в измене.

Света повернулась к Инне:

— А ты, моя подруга, почему ничего не сказала?

— Ой, Свет, — улыбнулась Инна, — ведь у тебя скоро день рождения. Мы подумали, что было бы классно отметить его здесь.

***

Празднование прошло на фазенде Таисии Андреевны, и теперь Света часто проводила там время, даже если Дима был занят.

— Свет, это же нечестно. Я — на работу, а ты — к маме, — шутил Дима.

— Ну, что ты ворчишь? Сам же этого хотел, — отвечала Света.

На лужайке, где собрались многочисленные гости, Таисия Андреевна, в красивом наряде, радостно принимала каждого вместе со Светланой.

— Светуля, ты хорошо себя чувствуешь? Ты выглядишь немного бледной. Я всё проверила — в оранжерее двери плотно закрыты.

Света успокоила:

— Не волнуйтесь, растения тут ни при чём.

Свекровь всполошилась:

— Ты что, заболела на свой день рождения?

Света рассмеялась:

— Нет, Таисия Андреевна, вы не угадали.

— Так в чем же дело? — спросила свекровь, взглянув на Диму, который готовил шашлыки в компании друзей.

— Диме пока не говорите. — Света смутилась на секунду. — Да ничего страшного, просто у нас в семье ожидается прибавление.

Гости не сразу поняли в чём дело и начинали спрашивать, что именно расстроило женщин. А Таисия Андреевна, сдерживая радость, просто отмахивалась, утирая слёзы на щеках.

— Как? Не может быть! Даша растерянно смотрела на доктора.

—Ну, к сожалению, такое случается. Знаете, это невозможно предугадать. Диагностики это поддаются очень редко. Но не переживайте вы так, ничего ж критичного. Уход, лечение и со временем все будет в порядке.

Даша смотрела на сморщенное личико сына и тихо плакала. Она понимала. Врач говорит правду и со временем все восстановится. Сын начнет ходить, хоть и позже, чем все остальные детки, но… как это все объяснить свекрови? Не мужу, а именно ей.

Даша и Миша познакомились на улице, на автобусной остановке. Дарья опоздала на автобус, а у Мишки сломалась машина. На улице шел дождь, и пока Михаил ждал помощь, предложил ей посидеть в машине. У меня там хотя бы тепло, а вам все равно ждать еще не меньше получаса, автобусы никогда нормально не ходили. И Даша согласилась. Вот никогда бы так не поступила, но… на тот момент настолько замерзла, что за тепло готова была отдать все.

Миша оказался веселым, и время до автобуса пролетело незаметно. Автобус и помощь Михаилу появились одновременно.

— Даша, напиши свой номер, мы же не договорились. А вот так и познакомились, а через два месяца подали заявление в ЗАГС.

Даша, правда, не сразу поняла, почему нельзя познакомиться с мамой до подачи заявления, но потом, после знакомства с будущей свекровью, все встало на свои места.

Даша Рите Ивановне не понравилась, и скрывать этого женщина не собиралась. Она окинула Дарью внимательным взглядом и при ней, нисколько не стесняясь, повернулась к Мише и спросила:

— Я надеюсь, ты пошутил насчет того, что собираешься на ней жениться?

Миша слегка побледнел и ответил:

— Нет, мам, не пошутил, и давай не будем сейчас устраивать сцены, потому что я все равно не передумаю.

Рита Ивановна фыркнула:

— Да очень нужно тратить свои нервишки. Только не плачь потом и не говори, что зря не послушал маму.

Даша вырвала свою руку у Миши и рванула вниз по лестнице. Она не собиралась выслушивать гадости от его матери. Он догнал ее у подъезда:

— Даша, ну ты чего? Перестань. Сама, когда матерью станешь, будешь оберегать ребенка от всех. И неважно, плохие или хорошие люди рядом, просто дай ей немного времени. Она ведь растила меня одна, вот и не хочет ни с кем делиться.

Даша решила, что сможет. Сможет перетерпеть то отношение, которым ее одаривало будущее, а потом уже и настоящую свекровь. Надеялась, что пройдет время, она свыкнется и все встанет на свои места.

Но Рита Ивановна немного притихла, только когда Даша забеременела. Хотя нет-нет и скажет, что это только девушки, воспитанные в трущобах, первым делом рожают. Остальные вначале пытаются хоть чего-нибудь добиться в жизни.

Даша плакала, чувствовала себя виноватой, какой-то неправильной. Вообще, как Дашу просветила соседка Риты Ивановны, все было не так уж безоблачно, как пыталась показать себя свекровь.

Когда-то, лет так тридцать назад, сама Рита Ивановна жила вообще в какой-то глухой деревне, где электричество давали только два дня в неделю, а потом приехала в город, сумела забеременеть от какого-то состоятельного человека и потребовала денег, как отступных. Вот купила себе квартиру, родила сына.

Когда Миша стал взрослым, то серьезно занялся бизнесом. И вот тогда-то настал звездный час матери. Она напрочь забыла, кем она была, вела себя так, будто в ее жилах течет королевская кровь. Поменяла полностью весь круг общения, без сожаления расставаясь с теми людьми, которые когда-то помогали и считались друзьями.

Перед самыми родами Рита Ивановна спросила у Миши:

— Сынок, а ты уверен, что это твой ребенок?

Миша удивленно посмотрел на мать:

— Мам, да ты чего? С чего вообще такие мысли?

— Ох, не знаю, сынок, ты же всегда на работе, а Даша твоя, сама себе предоставлена. Девочка всегда жила в бедноте, а тут на нее столько всего свалилось. Ты же знаешь, как беднота меняет людей.

— Мам, перестань, а? Не говори ерунды, пожалуйста.

— А вот как, мать теперь кроме ерунды и не говорит ничего. Конечно, ты только ее теперь и слушаешь.

Миша устало вздохнул.Непонятно, сколько времени мама еще не примет Дашу, а если вообще не примет? Может быть, действительно, не нужно было на ней жениться? Прожить всю жизнь в аду — то еще удовольствие. А мать же он поменять не может, мама, она одна.

— Миша, у нас сын, сказала Даша по телефону.

Михаил расплылся в улыбке:

— Дашка, ты молодец, мы молодцы.

Даша всхлипнула на том конце трубки:

— Миша, не совсем молодцы, у нашего сына проблемы.

— Какие проблемы?

— Проблемы с ножками, но со временем все можно будет исправить.

Миша отодвинул трубку от уха. Как-то испуганно посмотрел, потом снова поднес к уху:

— Нет, Даша, там, наверное, что-то напутали. У нашего сына не может быть никаких проблем, потому что это наш ребенок. Ты же во время беременности получала все самое лучшее, и какие-то проблемы просто исключены. Решай там все, потом позвони. Он положил трубку и растерянно повернулся к матери:

— Мам, у нас сын, но у него какие-то проблемы.

— Проблемы? Это с чего интересно? У нас все здоровые. Миша, может быть, там и правда не твой ребенок?

— Да нет, мам, не может быть. Правда, слова его прозвучали уже не так уверенно.

— Ладно, не переживай, я съезжу в больницу, все узнаю и все там решу, а ты работай. Не хватало тебе еще голову забивать бабскими делами. Я все решу, сынок.

Миша с благодарностью посмотрел на мать. Вот она у него молодец. Все ей по плечу. Да и правда, влезать в это Мише совсем не хотелось.

Даша как раз разговаривала с доктором, когда появилась Рита Ивановна. У Дарьи сразу все замерло в груди, потому что взгляд свекрови ничего хорошего не предвещал. Она, не глядя на невестку, увлекла врача в сторону и долго там с ним говорила. Даша ушла к сыну в палату. Свекровь появилась минут через десять. Молча рассматривала ребенка, а потом повернулась к Даше:

— Ну вот что, моя дорогая, думаю, ты все правильно поймешь. В нашем роду таких уродцев никогда не было, все здоровенькие, а это говорит о том, что или у тебя больные, хотя по тебе не скажешь, или, что более вероятно, ребенок не от моего сына.

Даша округлила глаза:— Но…

— Молчи и очень внимательно послушай меня,перебила свекровь нам такое в доме не… Молчи и очень внимательно послушай меня, нам такое в доме не нужно, да и ты никогда не была нужна. Зачем Мише жена, которая раздвигает ноги направо и налево? Поэтому я привезу тебе сюда вещи, даже дам немного денег, чтобы ты уехала из города и больше никогда не попадалась нам на пути!

Даша заплакала:

— Зачем вы так? Это ребенок Миши.

— То есть, ты меня не слышишь? Я могу оставить тебя без вещей и без денег. В общем, завтра все привезу, кричала свекровь.— И хорошенько подумай, прежде чем пытаться выносить мозг моему сыну. Я могу тебе такие проблемы устроить, что останешься на улице, а ребенка у тебя заберут!

Даша рыдала всю ночь. Миша ни разу не взял трубку.

Утром появилась свекровь:

— Твои две сумки на вахте, вот, хотя считаю этого тебе много. Она бросила перед ней деньги, а потом улыбнулась.—Ну я же не зверь какой-то. Вот тебе ключи, это дом в деревне, будешь жить где самое место, вот адрес. Прощай и надеюсь больше никогда про тебя не услышать. И помни мою доброту.

Через несколько дней Даша стояла перед домом. Странно, конечно, что он не зарос травой по самую крышу, но видок, конечно, еще тот был. Она осторожно вошла во двор. Дверь без замка. Даша осмотрелась. Такое ощущение, что тут кто-то живет. Дарья посмотрела на спящего сына и осторожно толкнула дверь.

На старом диване спал мужчина. На весь дом пахло перегаром. Даша испуганно отпрянула. Задела ведро, оно упало, и мужик вскочил:

— Ты кто?

— А вы кто? Мне вот Рита Ивановна ключи дала, чтобы я тут жила. Даша чуть не плакала.

— Рита Ивановна? А, тетка Рита! Мужик окинул ее взглядом.— Погоди, а ты и кто?

Даша наконец расплакалась. «Ну что ей делать? Куда идти? Не будет же она жить тут с этим мужиком-алкоголиком!»

Мужчина поднялся и только сейчас увидел ребенка у нее на руках. Присвистнул:

— Так, перестань реветь, я же не кусаюсь. Сейчас я тут все приберу. Да не «ной» я сказал! Он указал на дверь.— Вам с ребенком там лучше будет. Сколько ему?

— «Две недели».

Он округлил глаза:

— С ума сошла! В такую глушь с маленьким ребенком! Тебе что, жить негде?

Даша отрицательно качнула головой.

К вечеру мужик, который оказался молодым мужчиной, заглянул к ней:

— Чего ты тут прячешься? Баня готова и есть нужно. Чем ты ребенка-то кормить будешь, если сама ничего не ешь?

Даша вышла из комнаты, остановилась. Все было прибрано, все чистое. На столе что-то шипело и очень вкусно пахло едой.

— Да ты не думай, я не алкаш. Я сам сюда приехал, чтобы не видеть никого,говорил о себе незнакомец.—Не знаю, нужно ли тебе это знать, но меня предала жена. С моим лучшим другом, между прочим. Как-то все сразу сломалось. А для чего я? Для кого все это? Вот и сидел тут. Все спиртное в местном магазине скупил. Не буду больше, не бойся.

Даша старалась не есть жадно. Саша спал.

— Ты зачем ребенка все время на руках держишь? Потом намучаешься. Ты его на диван положи, а завтра я кроватку соображу, говорил мужик.

Даша благодарно улыбнулась, когда мужчина, которого звали Олег, осторожно взял малыша и переложил на диван:

— Ну вот. А теперь, Даша, рассказывай, что с тобой приключилось.

Она вздохнула и стала говорить. Когда замолчала, Олег покачал головой:

— Угораздило же тебя связаться с этим семейством. Я, конечно, к ним тоже отношения имею, но очень далекое. М…да. А есть выписка из карты ребенка?

Даша кивнула, принесла ему бумажки. Олег под ее удивленным взглядом достал новенький крутой смартфон, сфотографировал и куда-то отправил снимки:

— «Чего смотришь? Да говорю же, не алкаш я. Просто как-то навалило все сразу.

Они жили вместе уже две недели. Олег сбрил свою двухнедельную щетину и оказался симпатичным молодым мужчиной. Даша даже дар речи потеряла, когда увидела его таким. А через два дня он вообще удивил ее:

— Нужно мне в город съездить. Смотрю, ничего у Сашки толком нет.

Даша тут же протянула остатки денег:

— Вот, у меня есть.

Он насмешливо посмотрел на нее:

— Спрячь, пригодятся еще.

— А как вы поедете? Автобусы тут есть?

Он рассмеялся и сказал:

— А мне автобус не нужен. Я на машине приехал, правда загнал ее к соседу и сказал не давать мне, пока я в себя не приду, а то могу дел наворотить в городе.

Олег вернулся не один. С ним был еще мужчина, правда постарше, примерно лет пятидесяти:

— Ну и где тот маленький мальчик, которому нужна моя помощь?

Даша выпросительно посмотрела на Олега, а он пояснил:

— А это наше светило по детям, это я ему отправлял выписку. Не волнуйся, если Карл берется за дело, то все дети бегают очень быстро, еще поймать не успеешь.

Прошло три года.

— Саш, ну куда ты упадешь? Даша пыталась догнать своего сына, который улепетывал от нее на крепких ножках по дорожке парка. Он буквально налетел на мужчину, который тут же его подхватил и подбросил вверх. Сашка весело завизжал.

— Это кто тут маму не слушается?

Саша гордо ответил:

—«Я».

Даша и Олег рассмеялись.

— Олег, это какой-то кошмар, он бегает просто не останавливаясь, я не понимаю, он когда-нибудь устает?

Олег рассмеялся:

— Нет, Дашка, дети в принципе никогда не устают, они как вечные двигатели, дрыгатели и как-то там еще.

Даша и Олег были женаты уже два года. Тогда, когда доктор сказал, что нужно лечь к нему в больницу, Олег сразу заявил «Хорошо, прямо завтра возвращаемся в город». И как-то совершенно незаметно взял на себя полностью заботу о Даше и Саше. Она все время пыталась его отблагодарить, а он отказывался. Но он такими глазами смотрел на нее, будто она его обижает. Самое смешное, что Олег, как оказалось, неплохо знает фирму ее бывшего уже мужа Миши, правда Даша ничего не хотела о нем слышать.

— Ну, куда, в кафе пойдём, спросил Олег.

Сашка запрыгал у него на руках.— «Майозино, майозино!»

— Конечно, как же без мороженого? Олег опустил Сашу на землю, и они уже собрались идти, как услышали. «Даша?» Она медленно повернулась. Рядом стоял Миша и его мамочка. Она крепко держала сына под ручку.

— Даша, а что ты тут делаешь? Ты же должна в деревне жить! Бывшая свекровь перевела взгляд на Сашу, и брови ее взлетели вверх. Миша смотрел на Дашу и сына, открыв рот:

— Мам, ты же сказала, ребенок “уродец”.

Олег тут же подхватил Сашку на руки:

— Тетушка Рита, какая встреча! Искренне надеялся не встречаться с вашим семейством никогда!

Она перевела на него взгляд:

— Племянничек, Олежек, а ты что тут?

— А я? Я тут со своей семьей гуляю, с женой и сыном. И вообще, нам никогда. Счастливо оставаться!

Они ушли, но еще долго спиной чувствовали тяжелый взгляд.

В последнее время Валентине как-то уж очень не везло. Ну вот абсолютно всё, всё против неё было. Муж ушёл к другой, месяц не могла оправиться, даже никогда не подозревала, что такое с ней случиться может. Ладно, пережила, спрятала в себе эту боль, всё-таки доверяла ему как себе.

Только немного на мир смотреть смогла, муж появился. Заявил, что ему с новой женой негде жить, и она должна отдать им их совместную квартиру. Четырнадцатилетний Максим, их сын, сказал тогда:

— Мам, не унижайся, снимем что-нибудь и пусть живёт, раз он считает, что это правильно.

Валентина согласилась. Сил бороться просто не было. Они сняли однушку у чёрта на куличиках, с одним только плюсом. Максиму до школы без пересадок добираться, правда, полчаса, но сын не унывал, говорил, что как раз доспать успевает. А потом, последний и самый такой тяжёлый удар, их фирму, где она трудилась бухгалтером больше десяти лет, кто-то выкупил и решил полностью сменить персонал.

С новым владельцем никаких договоров ещё не было, поэтому они все дружным коллективом пошли на улицу. Кто-то нашёл работу, кто-то мыкался до сих пор. Но если другие могли себе позволить выбирать, у Вали такой возможности не было. Ей нужно было платить за квартиру, собирать сына в школу, да и просто жить.

Неделю она носилась по городу, как сагак. Хорошие места давно и прочно были заняты, а плохие, на плохих ей просто не выжить.

Немного подумав, Валя уже начала искать работу не по специальности. Тут, как говорится, не до жиру, быть бы живу, но и снова ничего. И только спустя две недели, совершенно случайно увидела объявление.

Директор, или кто там на заправке, долго рассматривал её:

— Воровали, наверное?

Валя растерялась:

— Почему вы так решили?

— Ну, за что-то же уволили.

— Так я же говорю, всех уволили, новый хозяин пришёл со своей командой.

— И даже не боишься, что я проверю?

— Нет, конечно, могу вам дать координаты моей бывшей работы.

— Ладно, не нужно. Просто непонятно, почему бухгалтер с таким опытом работы собирается работать обычной заправщицей?

— Ну нет в нашем городе другой работы, где хоть немного платят, люди за место держатся, а где не платят, какой смысл работать?

— Ну, так-то да, смотри, не справишься или накосячишь сразу за дверь. У нас зарплата нормальная, так что быстро найдём тебе замену.

Валя ни слова против не сказала, не стала и уверять этого толсто щекового индюка, что она не такая, слишком много чести.

Работала Валентина уже целую неделю и даже поняла, что благодаря чаевым, скорее всего, не нужно будет на этой неделе занимать деньги. Это не просто радовало, это очень окрыляло. Правда, сын немного сегодня расстроил. Вернее, он-то не виноват.

Утром, когда они завтракали, Максим сказал:

— Мам, тут такое дело…» Он замялся, а Валя перестала жевать. В общем, лучше я покажу, чем объяснять буду. Он вышел из-за стола и вернулся с кроссовком в руках.

Это было то, чего больше всего боялась Валентина. Вещи начинали изнашиваться, кроссовок не просто просил есть, он кричал о помощи. Валентина понимала, в таких кроссовках сын ходить в школу не может. Были еще одни ботинки, парадно-выходные, в которых Максим и пошел сегодня. Но вопрос с кроссовками нужно было решать как можно скорее. Видимо, не обойдутся они без долгов никак.

Валентина заметила, что к колонке подъехала машина. Подошла и привычно спросила:

— Что заправляем?

Из старенького жигуленка появился дедуля:

— На пятьсот рублей, доченька, нет у меня с собой больше.

— Хорошо, идите пока оплачивайте. Валя воткнула пистолет в бак и задумалась. Если занять у соседки немного побольше, то с этих денег можно отдать долг другой соседке и купить сыну обувь. Тогда получится, что отдавать нужно будет много, но не сейчас, а, например, через пару недель. Мозг Вали работал, просчитывая пути. А вот про машину и про дедушку она совсем забыла. Посмотрела на табло и чуть в обморок не упала. Она залила целый бак.

Дедуля уже сидел в машине. Валя хотела ему объяснить, что произошло, но дед, как только она заправила его, весело помахал ей рукой и крикнул в окошко:

— Спасибо, доча! и потихоньку выкатился с заправки.

Валя видела, что он даже не понимает, что бак у него под завязку. Ну а что с него взять? Машине скоро столько, сколько ему. Она растерянно посмотрела ему вслед. И, конечно же, понимала, платить ей нечем.

— Кирсанова, зайди ко мне. Голос директора из динамиков разнесся над заправкой.

Валя сжала зубы. Ну вот, ее более-менее нормальная жизнь развалилась, так и не начавшись. — Присаживайтесь и сразу ответьте мне на несколько вопросов.— Этот дед какой-то ваш родственник?

— Нет, что вы, я его первый раз в жизни вижу.

— Тогда почему вы ему залили бензина намного больше, чем он оплатил?

Валя вытерла слезинку предателя, посмотрела на начальника.

— Я случайно, задумалась.

— Задумалась? При работе с горючими материалами? Ну что ж, я теперь предлагаю вам задуматься о том, как вы будете возмещать ущерб. Срок вам до завтра. Ну и если ущерб будет не возмещен, то задумайтесь о том, где вы будете искать следующую работу. А главное, не забывайте уточнять при устройстве, что вы невнимательная и безответственная.

— Я ответственная, просто это случайно вышло, ну честно.

— Да что вы передо мной, как дитя. Я не хотела, оно само… Идите, жду вас завтра с деньгами. Но сегодняшнюю смену отработать до конца.

Валя вышла, привалилась к стене. — Господи, да за что ей такое наказание? Ну почему все так? Всю смену она думала, что делать. Теперь получалось, что сыну кроссовки пшик, а ей нужно занимать деньги, чтобы возместить сюда.

Но Максиму ведь совсем не в чем ходить. Занять так, чтобы хватило на кроссовки и долг сюда нереально. Во-первых, сумма приличная, а во-вторых, как она отдавать-то будет? Она же даже точно не знает, сколько получит. А вдруг здесь какие-нибудь штрафы?

Она видела, что остальные сотрудники посмеиваются над ней, особенно вторая заправщица. Она, проходя мимо, даже бросила, как бы невзначай:

— Ну что, бухгалтер, недостача у тебя? Не очень ты хороший, видимо, бухгалтер. Теперь понятно, чего тебя поперли.

Валентина отвернулась. Не стала ничего отвечать. Вечером Максим внимательно посмотрел на нее.

— Мам, случилось что-то? Ты какая-то грустная.

Валя вздохнула:

— А чему радоваться, сынок? Ну как, всему, солнцу, ветру.

Максим улыбнулся, а Вале захотелось плакать. Нет, она не может и сына обидеть, что-нибудь нужно придумать.

— Ладно, пойду к соседке, попрошу денег одолжить.

— Мам, если ты из-за кроссовок, так я могу неделю в ботинках походить. Правда, завтра физкультура, но скажу, что забыл.

Валя поднялась и пошла к соседке. Нина Григорьевна была женщиной строгой и сначала, как они сюда переехали, смотрела на Валю с каким-то подозрением, да даже с осуждением. А потом, как довелось им поговорить спокойно, ничего, всё устраивало. Валя уже несколько раз перехватывала у нее денег, а Нина Григорьевна говорила:

— Приходи, если есть, то дам.

Валя постучалась, соседка открыла дверь, встала в дверях:

— Привет, тебе чего, только быстро, у меня дети в отпуск приехали.

Валя растерялась, она не готова была вот так сразу, ну неудобно как-то что ли, но делать было нечего:

— Нина Григорьевна, я в долг попросить, с зарплаты все отдам. Кроссовки. Соседка не дала ей договорить.

— Валь, ну ты чего, какой долг? Ты же понимаешь, сын с невесткой приехали, расходов много будет, вкусняшки, подарки. Прости, но в этот раз не могу ничего одолжить.

Валя отступила. В голове застучала, а соседка сказала. — Знаешь, Валь, неправильная ты какая-то, вроде на четвертый десяток тебе перевалило, а у тебя ничего нет, ни денег, ни вещей толком, ни дома, ни мужа. Ты подумай, может быть, ты что-то не так делаешь? Валя подняла на соседку полные слез глаза, но та ответа дожидаться не стала, просто закрыла дверь.

Валя, скрипя сердцем, постучалась еще к двум соседям, с которыми была немного знакома, но, как и следовало ожидать, денег ей никто не дал. Валя пришла домой, села на стул и разревелась.

Максим испуганно посмотрел на нее:

— Мам, что?

— Не знаю, что и делать, сынок. Нина Григорьевна денег не дала, гости у нее, да и никто не дал.

— Да ладно, мам, я пока в ботиках похожу, ну че ты так расстраиваешься?

— Ох, сынок, да дело даже не только в кроссовках. И Валя наконец облегчила душу, рассказала сыну, что произошло. Макс сидел молча, потом поднял на нее глаза:

— Мам, а что же мы делать-то будем?

Валя хотела, как обычно, сказать, что все будет хорошо, и вдруг поняла, не может сказать этого, потому что больше и сама в это не верит.

На следующее утро Валентина шла на работу и понимала, сейчас ее уволят. Уволят, а деньги высчитают в счет погашения долга. И ничегошеньки она сделать не сможет. Да и что тут делать, если виновата?

Все уже были на месте, и как будто ждали ее. Валя вошла, поздоровалась, встала. Начальник ухмыляясь спросил:

— Ну что, деньги-то принесла? Валя понимала, какое удовольствие все сейчас испытывают от того, что могут смотреть на ее линчевание.

— Нет, у меня нет сейчас денег.

— Ну, я так понимаю, не сейчас, никогда, правильно?

Валя промолчала. Слабенькая надежда, что ее не уволят, все равно где-то теплилась.

Начальник набрал в грудь воздуха, видимо, для длинной речи, но замолчал. Смотрел в окно, потом произнес:

— Закончим чуть позже, смотрите, какой у нас клиент. Все по местам.

На заправку заехала крутая машина. Оттуда вышел мужчина, осмотрелся и двинулся к зданию: — Здравствуйте, скажите, кто работал вчера на пистолетах?

Все переглянулись. Мужчина продолжил. — Дедушка мой заезжал, на очень приметной машине под названием «Жигули». Немного плохо слышит и что-то, видимо, не так понял. Хотел заправиться на пять сотен, а его до полного.

Вперед выступил начальник:

— Валентина его заправляла.

— Ну, а вы не беспокойтесь, я ее уже уволил.

Мужчина поднял брови:

— В смысле уволили?

— Ну, она совершила растрату, а денег возместить у нее нет.

— Какие у вас жестокие правила. Мужчина достал кошелек, бросил на прилавок несколько купюр:

— Я же не претензии предъявлять приехал, я приехал заплатить. Дедуля у меня тот еще чудак, ни в какую у меня деньги не берет. Говорит, что за свою жизнь всего нажил и ему всего хватает. — Вы уж извините. Он повернулся к Вале.

— И вы нас простите, сказала Валя.

— Постойте, а вы не работали бухгалтером в фирме Птаха?

— Да, работала совсем недавно. Нас кто-то купил и всех разогнали. — Вы Валентина Кирсанова?

— Да. Валя растерянно смотрела на него.

— Вот так встреча. А я вас искал. — Меня? Зачем?

— Понимаете, получилось какое-то недоразумение. Мой помощник, мои слова, что фирма должна работать по-новому, понял буквально. И решил, что весь персонал нужно тоже поменять. Кое-кого, конечно, нужно было бы менять, но… Я разговаривал с прошлым хозяином, и он дал характеристику на каждого. Так о вас он отзывался очень хорошо. И я бы хотел, чтобы вы вернулись в компанию. Только не в качестве бухгалтера, а в качестве главного бухгалтера. Что-то мне подсказывает, здесь вы совсем не потому, что вам нравится запах бензина.

Валя растерялась. Она видела недовольные глаза начальника, сразу ставшую кислую рожу второй заправщицы.

— Я… Я… Конечно, я согласна. Мужчина улыбнулся.

— Вот и отлично. Раз вас уже уволили, можем ехать. Заедем в офис все оформим. Получите подъемные, так называемые. У меня все получают. Потом пара дней на отдых и приступаем.

— Конечно. Я только вещи свои заберу. Валя кинулась в комнату отдыха. Ее одежда, в которой она работала, кружка, ложка, больше ничего. Она даже думать боялась о том, что сейчас происходит в ее жизни.

Сев в дорогую машину, она не удержалась. Улыбнулась во все тридцать два зуба бывшему начальнику. По дороге разговаривали. Новый босс воскликнул после ее рассказа о злоключениях:

— Да вы же бухгалтер. У вас все должно быть правильно и по закону. Почему вы отдали мужу квартиру? Почему не потребовали алименты? Ну, ничего. Сейчас приедем, у нас свой юрист есть, он займется вашим делом.

Валя повернулась к нему, посмотрела, как на инопланетянина:

— Спасибо вам большое. Вы даже не представляете, что сейчас для меня сделали. Просто дверь в новую жизнь открыли. Я обещаю, я не подведу.