NEWS 2SWEET

— Сестренка, я не понял: когда же, наконец, будет завтрак? – вылез из палатки Борюсик

— Когда вы будете есть – не знаю, а мы уже позавтракали. Хочешь – вон удочки стоят. Сходи, налови рыбы и приготовь. А мне некогда тобой заниматься, — Валя надела кружевную шляпку, взяла трекинговые палки и быстро зашагала прочь по тропинке.

***

Сколько Валя себя помнила, она всегда мечтала о горах. Ей нравилось даже самое слово: похожее на эхо далекого камнепада, пропитанное туманами, утренней дымкой и ледяной водой горных речушек.

— Вот вырасту – и уеду жить в горах! — говорила Валя.

— Дурочка! Зачем тебе горы? Там нет этой… как ее… цаплевизации! – авторитетно говорил Борюсик, старший брат. – Сиди лучше дома, учись крестиком вышивать и борщи варить. На большее тебе ума не хватит.

— Цивилизации, — поправляла Валя. Борюсик, вытерев вечно сопливый нос, соглашался. Но сестру в ее мечте поддерживать категорически отказывался.

Город, где жила Валя, находился на равнине. Никаких гор тут и в помине не было

— Выше гор могут быть только горы, на которых еще не бывал! — хрипел с пластинки Высоцкий, и маленькая девочка Валя представляла себе отвесные скалы, горные пики, покрытые снегом – и бородатого мужчину с гитарой в руках.

— Ух, какая ты недобрая, неласковая – альпинистка моя, скалолазка моя, — подпевала чуть подросшая Валя Владимиру Семеновичу и представляла себя в каске и со страховкой, отважно поднимающуюся на вершину.

— Весь мир на ладони – ты счастлив и нем, и только немного завидуешь тем… — скороговоркой под гитару тараторила Валентина, только-только ставшая студенткой медицинского колледжа. Нет, конечно, она мечтала об университете и геофаке, но родители заявили, что этому не бывать.

— С ума сошла! Борюсик учится на платном, пока он высшее образование не получит, даже не мечтай! – устроила истерику мать.

— Мама, я же на бюджетном буду, мне только на еду первое время нужны деньги, потом работать начну…

— Нет, я сказала!

— Но почему Борюсику можно учиться, где он хочет, а мне нет?

-Какая же ты завистливая и неблагодарная! Брат – мужчина, ему образование нужнее. А твое дело – щи да борщи. Может, уколы научишься делать, хоть на что-то сгодишься! Должен же за нами с отцом кто-то в старости досматривать!

Валя проплакала тогда месяца два: она видела себя отважной покорительницей гор, а не фельдшером и уж тем более не медсестрой. Но – против матери не пойдешь. И тогда Валя решила: она во что бы то ни стало выучится на отлично, найдет хорошую работу, накопит денег и уедет жить поближе к горам. Как только появилась возможность, стала подрабатывать на скорой помощи.

***

— Такая красивая… — бригада Вали приехала на вызов к пациенту с подозрением на аппендицит. У парня была высокая температура, и он смотрел на Валю совершенно шальными глазами. – Ты – ангел, спаси меня…

— Хорошо, только давай сейчас в больницу поедем, ладно? – улыбнулась Валя.

— Ладно. Но пообещай: если все будет хорошо, ты выйдешь за меня замуж.

— Договорились, — Валя хихикнула, а врач посмотрел на нее и грустно покачал головой.

— Ох, Валюха, потеряем мы тебя. Уведет ведь хлопец нашу красавицу!

Через месяц на подстанцию скорой помощи пришел тот самый молодой человек.

— Мне нужна Валентина, сказали, тут у вас работает. Как ее найти? – подошел к первой попавшейся машине молодой человек.

— Зачем она тебе? – уточнил водитель.

— Да я обещал ей кое-что… — замялся парень.

— А! Ты тот самый, с аппендиксом, который жениться обещал!

— А ты откуда знаешь? – смутился парень?

— Да про тебя вся подстанция знает! Валюшка – девушка серьезная. Ты первый, за кого она согласилась замуж пойти!

— Слушай, друг, я ж не помню ничего. Она хоть симпатичная? – этот вопрос «парня с аппендиксом» вызвал гром смеха. Оказывается, уже собрались любопытствующие. И громче всех смеялась невысокая девушка с васильково-синими глазами и русой косой.

— Да вон же она, — и водитель неопределенно махнул рукой в сторону.

Там стояла та самая красавица. Парень подошел к ней и протянул гортензии – такие же синие, как глаза девушки.

— Роман.

— Валентина.

— Паспорт с собой?

— Да, а зачем? Хочешь имя проверить?

— Нет, идем в ЗАГС. Я же обещал!

— Нуу… хорошо, идем!

В ЗАГС Валя и Рома шли бодро: подшучивали друг над другом, изображали, как удивятся их родители. Им было весело оттого, что прямо сейчас два незнакомых друг другу человека подадут заявление. И лишь перед самой дверью Валя вдруг остановилась.

— Рома, это все весело, конечно, но пообещай мне только одну вещь, — подбирая слова начала она.

— Кольцо с бриллиантом? Или виллу у моря? Извини, пока не заработал! Так что обойдемся колечками из «Киндера» и замком из песка.

— Нет мне нужен не замок, а дом. Дом в горах. Чтобы пахло тайгой, чтобы облака цеплялись за верхушки сосен, а тропы, извиваясь, вели к вершинам…

— Валя, да ты – романтик! Будь спокойна: будет у тебя домик. Если честно, тоже мечтаю о таком…

***

Мама Романа расплакалась, увидев Валю. Она мечтала, чтобы сын женился, устроил личную жизнь, но у парня в голове были только мечты о горах да работа. А вот родители Вали встретили будущих молодоженов плохо.

— Куда ты там собралась? Замуж? Иди-иди! – злобно заявила мать и накрутила полотенце на руку, словно собиралась отстегать им дочь.

— Мама, мы с Романом уже заявление подали, — начала было девушка.

— Как подали, так и заберете. Борюсик скоро женится, так что на твою свадьбу денег нет!

— Я не прошу денег, мы хотим скромную свадьбу, только семьей посидим…

— Ну вот и сиди с какой-нибудь другой семьей. Если замуж выйдешь – ты мне больше не дочь. Ишь, удумала: раньше решила выскочить замуж! Мы ее холили, лелеяли, все хотелки выполняли. И все для чего? Чтобы какой-то залетный мужик в ЗАГС повел? – со злобой причитала мать. – Ни копейки! Слышишь?!

Рома потом долго утешал Валю, которая плакала от бессилия и несправедливости.

— Не переживай, справимся! Не хотят порадоваться за нас – и не надо!

— Но ведь это же моя семья!

— Солнышко, в семье друг друга поддерживают, а не обижают.

Одним словом, свадьбу сыграли без родни Вали. Только Борюсик, который через неделю планировал сам жениться, приперся на торжество.

— Девушки, а давайте познакомимся! – сальные глазки Борюсика скользили с одной подруги Вали на другую.

— Э, мужик, ничего не попутал? – перед щуплым гундосящим Борюсиком возник широкоплечий парень.

— Так стоят… скучают… — залепетал брат, отступая назад.

— Не скучают, а общаются. И явно не хотят, чтобы ты мешал. Да же, любимая? — обратился к одной из девушек парень.

Борюсик весь вечер ходил и пытался познакомиться хоть с кем-нибудь. Даже с официантками заигрывал. В конце концов, Валя не выдержала.

— Брат, ты меня позоришь!

— Чем же это?

— Все знают, что у тебя свадьба через неделю. А ты пришел без невесты, да еще и к девушкам пристаешь.

— Так я холостой еще, что хочу, то и делаю!

— Нет, это недостойно приличного человека, — покачала головой Валя.

В конце концов, друзья Романа вывели Борюсика на улицу и по-мужски объяснили ему, что так вести себя нельзя. Брат ушел со свадьбы, а через час, когда невеста собиралась резать торт, в кафе ворвалась мать.

— Что ж ты мерзкая такая, — завопила она от двери. Валя от неожиданности выронила нож.

— Мама?!

— Помамкай мне тут! Родного брата, беззащитного, так обидела! Натравила бугаев!

— Но мама!..

— Молчи, гадина неблагодарная! Нет у меня больше дочери!

Мать развернулась и убежала из кафе, а Валя расплакалась. Праздник был испорчен – ей так казалось в тот момент.

— Да лучше никакой родни, чем такую, — неожиданно сказал один из гостей.

— Да, Валюш, не расстраивайся! Мы всегда с тобой! Обращайся! Ты мне как сестра! – наперебой кричали гости, тормошили невесту, и Валя, в конце концов, заулыбалась.

***

— Так, Борюсик сказал, тебе вчера денег подарили, — утром позвонила мать.

— Доброе утро, мама. Да, подарили.

— Надеюсь, понимаешь, что после того, что ты вчера устроила, ты просто обязана отдать все брату! – голос матери звучал решительно.

— Нет, не обязана. Устроила не я, а ты. И деньги подарили мне, а не Борюсику. Ты, кстати, вообще не пришла на свадьбу, — напомнила Валя.

— А ты меня не приглашала! – обиженно заявила мать, и Валя даже представила, как та вздернула нос вверх и отвернулась, искоса подглядывая на нее.

— Мама, ты о чем?!

— Ты должна была мне платье купить для праздника, машину прислать… — начала перечислять мать.

— Извини, мне некогда, — бросила трубку Валя.

Роман смотрел на молодую жену с удивлением. Он никак не мог понять: как в такой семье смогла выжить его чистая и нежная Валентина.

— Милая, дай мне полгода, и мы купим дом, о котором мечтаем, уедем отсюжа. Больше никто тебя не обидит!

— Полгода? Солнышко, мне кажется, не успеем собрать нужную сумму…

— Посмотрим!

***

Прошло полгода. Оба – и Роман, и Валентина – работали не покладая рук. Хватались за любую подработку, чтобы конвертик «На домик в горах» пополнялся скорее. Сумма росла, но не так быстро, как хотелось бы. А тут еще и Валя приболела: то давление упадет, то голова закружится, то с желудком что-то не то.

— Рома, нам нужно поговорить.

— Что, любимая?

— Меня тошнит от тебя, — Валя подняла на Романа измученные глаза. Лицо ее было бледным и осунувшимся.

— Тебя… что? – удивился мужчина.

— Тошнит. От тебя и из-за тебя.

— Как это?

— Мне не нравится твой одеколон. От его запаха тошнит. Потому что я беременна, — Валя еще сильнее побледнела.

— Солнышко, так это же здорово!

— Ты думаешь?

— Конечно! Я мечтаю о сыне или дочке!

— Но как же наша мечта? Домик в горах… Теперь все деньги уйдут на ребенка, — едва не расплакалась Валя.

— Не переживай, я все решу!

Роман вышел из квартиры, сел в машину и уехал. А ближе к вечеру вернулся и заявил:

— Звони на работу, бери неделю за свой счет.

— Зачем?

— Отдыхать поедем!

— Хорошо. Мне все равно на работе предлагают на каждой смене взять отпуск.

— Вот и воспользуйся!

Валя только села в машину и тут же заснула. А когда проснулась, пейзаж за окном сменился. Ромка заявил: он не скажет, куда едут,это будет сюрприз. Ночевали в гостинице, потом ехали еще полдня. Валя постоянно дремала, и вот машина остановилась возле калитки, за ней виднелся крепкий дом, баня, большой участок. А самое главное – из окон этого дома открывался вид на горную реку с бирюзовой водой и вершины таких близких гор.

— Рома, что это?

— Родная, тебе нравится?

— Да, именно о таком доме я мечтала.

— Тогда – он твой! Мои родители добавили денег, друзья скинулись – и я на прошлой неделе купил его.

— Ромка, но ведь тут нужен ремонт еще.

— Ничего страшного, мы сейчас определим фронт работы, я останусь, начну ремонт, а потом ты ко мне приедешь. Договорились?

— Да, конечно!

Через месяц Валя и Рома переехали в новый дом. Они наслаждались чистым воздухом, особыми ароматами таежных трав, прогулками. Даже ремонтом! Жаль только, что Ромка потянул спину, и не мог никак закончить работу. Может, попросить помощи у брата?

— Борюсик, привет, — решилась позвонить Валя.

— О, сестра нарисовалась! Что надо?

— Мы с Ромой дом купили, нужен ремонт. Поможешь?

— Вот еще! Я тебе не спонсор и не рабсила! Ищи дурака! – брат бросил трубку. Тогда Валя решила позвонить матери.

— О, доченька! – ласково ответила мать. Но потом тон резко сменился. — Борюсик уже звонил. Ишь, что удумала! Брата в чернорабочие записать!

— Мама, нам очень нужна помощь. Рома потянул спину, мне скоро рожать, и мы не успеваем крышу перекрыть.

— Так это ваши проблемы! Я к вашему дому в захолустье отношения не имею, и денег не дам. Не смей с такими вопросами звонить ни мне, ни брату! – мать бросила трубку.

Впрочем, на помощь снова пришли друзья и бывшие коллеги Романа и Вали. Они дружно приехали и помогли завершить самые тяжелые и сложные работы.

— Ребята, спасибо за помощь! С нас – безлимит на отдых для вас, — жал руки друзьям Роман.

— Ромка, само собой, приедем отдохнуть, но злоупотреблять не станем. А ты подумай пока над тем, чтобы базу отдыха организовать. Вон, у вас соседи так и делают.

— Думал уже, — признался Роман. — Идея хорошая, осталось детали проработать.

***

Места на базе «Сердце в горах» туристы бронировали заранее, поэтому Валя очень удивилась, когда позвонили с незнакомого номера и заявили:

— Мы послезавтра планируем приехать, подготовьте номер на двух взрослых и двух детей.

— Здравствуйте, у нас все места заняты. Могу предложить… — начала было Валя, но на том конце положили трубку. Тогда она набрала этот номер и услышала до боли знакомый голос.

— Эх, сестренка, не получилось сюрприз сделать! – радостно сопел в трубку брат.

— Борюсик?

— Ага едем с женой и детьми, готовь номера!

— Подожди, у нас все занято!

— Ну так высели туристов, или сами потеснитесь! Что, не рада родного брата принять?

— Нет, я не могу выселить гостей. А ты, если хотел приехать, мог бы и заранее предупредить.

— Совсем что ли ку-ку стала? Я твой брат! Ты обязана принимать меня в гости тогда, когда я захочу! В общем, разговор окончен, послезавтра приедем. Или завтра.

— Борюсик! – заорала в трубку Валя, но брат уже завершил вызов и отключил телефон.

Рома увидел плачущую жену и, выслушав все, велел не переживать.

— Любимая, никого выселять не будем, и сами тесниться не станем. Пусть едут, я уже знаю, что делать.

— Ромка, я не хочу их видеть: вспомни, как они поступили!

— Все нормально, детка, не переживай!

***

Борюсик довольно улыбался, показывая два отсутствующих передних зуба. Его жена, одутловатая женщина неопределенного возраста, держала за руки двух детей. У одного из них, так же, как и у Борюсика когда-то, вечно текло из носа.

— О, родственничек приехал встречать! Молодец! Старших надо уважать, — прогундосил Борюсик, заметив идущего к вокзалу Романа.

— И тебе здравствуй. Идемте, отвезу.

— Тачка ништяк, но возить на такой туристов не стоит, лучше что-то посолиднее взять, — заявил Борюсик, влезая в машину. Пока Рома укладывал в багажник чемоданы, Борюсик критиковал цвет салона, освежитель воздуха и то, сколько «буржуи берут за ремонт».

— Зато проходимость хорошая и жрет мало, — пожал спокойно плечами Роман и повез гостей домой.

Как только заехали в поселок, Борюсик принялся гадать, какой из домов принадлежит его сестре. Он нарочно указывал на заброшенные развалюхи, на скромные домишки и, похрюкивая, смеялся. Борюсик был весьма удивлен, когда машина остановилась возле ограды, за которой виднелись цветники, несколько гостевых домиков и крепкий хозяйский дом.

— О, ну хоть на что-то у вас умишки хватило. Хотя, будь моя воля, я бы по-другому сделал, — шепелявил Борюсик, а его супруга согласно кивала.

— Да-да, вон там надо поставить качели, вон там – беседку, а там – бассейн, — поддакивала жена.

— Нет, ребята, тут у нас специальная площадка для кемпинга. К сожалению, не все туристы успевают вовремя забронировать домики, поэтому мы им предлагаем поселиться в кемпинге, — улыбнулась вышедшая из дома Валя. В руках у нее был огромный баул.

— Привет, сестра, ну что, какой домик наш?

— Привет, брат, никакой. Вот, держи палатку. Она «двухкомнатная». Там же – спальные мешки. Современные, тонкие и теплые. Коврики можно взять вот в том домике, — Валя махнула рукой в сторону домика, на котором было написано «Склад».

— Сестра, ты реально ку-ку! Как я с детьми буду в палатке жить? Нет мест? Тогда сама иди в палатку, а нам уступи дом!

— Нет, Борюсик, — спокойно покачала головой Валя. – Ничего я тебе уступать не собираюсь. Это – мой дом. Для гостей – гостевые. Кто не успел забронировать – живут в палатках. Не нравится – твои вещи еще в багажнике, Рома с удовольствием отвезет вас обратно на вокзал.

Делать нечего: пришлось ставить палатку, обустраиваться в ней. Потом семейство умотало в кафе, на прогулку, а когда вернулось вечером, в большой беседке собрались все гости «Сердца в горах».

— Ребята, идите к нам! – помахал им рукой незнакомый мужчина.

— Здрасте, что празднуете?

— Возвращение и день рождения Валюши! – улыбнулся незнакомец.

— Ой, точно. Валька, с днем рождения, — щербато улыбнулся Борюсик.

— Спасибо, братец, — поблагодарила Валентина, и часть гостей удивленно посмотрела на Борюсика: мол, брат, а когда день рождения – не знает.

Гости до поздней ночи пели песни, ели шашлыки и овощи, делились историями. Борюсик тоже вставлял свои «а мы с пацанами за гаражами как-то раз», но от него каждый раз отмахивались как от мухи. В конце концов, мужчина забрался в палатку и, под жужжание жалоб супруги на отсутствие «цаплевизации» заснул.

Утром Борюсика разбудил запах яичницы с беконом и бодрый смех. Большинство гостей базы уже разошлось, когда всклокоченный Борюсик выполз из палатки. Он тут же заметил Валю. Она вышла на крыльцо и сладко потянулась, жмурясь на солнышке.

— Сестра, я не понял: когда завтракать будем? – вылез из палатки опухший Борюсик.

— Когда вы будете есть – не знаю, а мы уже позавтракали. Хочешь – вон удочки стоят. Сходи, налови рыбы и приготовь. А мне некогда тобой заниматься, — Валя надела кружевную шляпку, взяла трекинговые палки и быстро зашагала прочь по тропинке.

— Ты куда пошла! Э! Ну-ка стой! Мы твои гости!

— Гости с уважением относятся к хозяевам, помогают им, а не сидят на всем готовеньком, — неожиданно раздался за спиной голос вчерашнего незнакомца.

— Да она – моя сестра! Мы к ней семьей приехали, а она нас как собак поселила в палатке!

— Дружочек, а ты знаешь, сколько стоит ночь в палатке в «Сердце в горах»? Что-то мне подсказывает, что не знаешь. А зря! Это самая популярная база, мы домик прошлым летом еще забронировали. И то повезло: ездим сюда уже восьмой год, Валя оставляет на «наши» даты домик.

— Так тем более! Могла бы!..

— Знаешь, а я сразу понял, когда тебя увидел, почему Валя становится грустной, если речь заходит о семье. Готов спорить: ты палец о палец не ударил для этой базы.

— Это наше семейное дело!

— Извини, разговор окончен. Мне еще дрова для бани рубить, — мужчина взял топор и удалился на задний двор.

А Валя в это время бодро шагала по тропинке и вполуха слушала визги матери в телефонной трубке. Та орала, мол, нельзя так брата принимать! У его младшего астма, врачи посоветовали на природе пожить, и Валя как семья обязана была помочь! Это же ее племянник!

— Мама, я бы с радостью помогла. Но у меня есть свои дети, и они не понимают, почему должны уступать свои комнаты незнакомым людям.

— Дети? Какие дети?

— Вот видишь, ты даже не знаешь, что у тебя есть и другие внуки. Потом: почему я должна терять выгоду? Сейчас самый сезон, мы зарабатываем. Вы же нам ни копейкой не помогли, а требуете, чтобы мы отказывали туристам, да еще и кормили родню за свой счет. Нет, мамочка, так не пойдет.

— Ты неблагодарная! Я тебя вырастила, выучила… Такую свадьбу устроила!

— Мамочка, ты ничего не путаешь? Мне кажется, этот разговор деструктивен. До свидания.

Борюсик выдержал в гостях еще два дня. Когда он понял, что на всем готовеньком жить не получится, обиделся и уехал. Жалела ли Валя об этом? Вряд ли. С ней рядом остались самые близкие и бескорыстные друзья, муж и дети. И, конечно же горы.

Ко мне родня мужа должна приехать, человек десять. Поселим их в гостинице, но откормить их надо дома и с размахом! Так что, только на тебя одна надежда!

— Не знаю, Наташ, — ответила Юля. – Операция сложная. Потом недели две-три в больнице, а потом больничный для восстановления. Врачи говорят, что аж пятьдесят дней.

— Не-не, сестренка! Так дела не делаются! Ты давай там, в темпе вальса, и чтобы через три недели была, как штык! Это ж родня мужа! Важнее них, только коронованные особы!

— Ну, что, гости дорогие? Наелись? Напились? Угодила я вам? – спрашивала Юля, встав во главе большого стола.

— Да, сестренка, — довольно произнес Борис, — ты, как всегда, на высоте!

— Согласна на все сто! – поддержала брата Наташа. – Мы с тобой у матери вдвоем готовить учились, но у меня так вкусно никогда не получается! Не зря же я тебя всегда зову готовить на мои праздники!

— Мамуль, — произнесла Настя, — а мне же опять из фитнес зала не вылезать! Но остановиться я не могла!

— Мам, я к тебе жену пришлю, чтобы ты ее готовить научила, — закивал Андрей.

— Вот поэтому я на тебе и женился! – произнес Василий и сыто рыгнул. – Пардоньте!

— Угодила, значит! – Юля широко улыбнулась. – А теперь, все мои дорогие и любимые, — она сделала паузу, во время которой с ее лица исчезла улыбка, — проваливайте все из моего дома!

Это был последний ужин, который я для вас приготовила! И последний раз, когда я для вас корячилась! Теперь я не хочу вас ни видеть, ни слышать, да и знать вас не хочу!

Она взяла со стола салатницу, огромную и массивную, и со всей дури ахнула ею об пол!

— Баста, карапузики! Кончилися танцы! – проговорила она с недоброй ухмылкой. – Больше на себе я никому не позволю ездить! А особенно вам!

Над столом повисла тишина, а гости пребывали в состоянии глубоко шока.
От кого угодно они могли ждать подобного поступка, но уж точно не от Юли. Спокойной, услужливой, покладистой, исполнительной.

— Офигела? – спросил Василий.

За что сразу же получил пощечину от супруги.

— В скорую звоните, у нее психический припадок! – воскликнула Наташа.

Юля взяла в руки графин с остатками сока:

— Кто к телефону потянется, в голову получит! – Юля мило улыбнулась. – А чего вы, собственно, замерли? Руки в ноги и разбегайтесь! Таракашки вы мои ненасытные!

— Юля! – строго сказал Борис. – Я тебе, как старший брат говорю: успокойся и приди в себя!

— Нет! – с улыбкой ответила Юля. – Я больше не хочу вам всем прислуживать! Не хочу и не буду! И угождать не буду! И бежать сломя голову, потому что кто-то что-то сделать сам не может! Все! Хватит!

— Да, какая муха тебя укусила? – спросил Василий, потирая покрасневшую щеку. – Нормально же все было!

— Я же не просто так вас всех собрала, — Юля присела на стул и откинулась на спинку. – Ваша наглость перешла все пределы. Кстати, уже очень давно!

Но последний ваш демарш показал мне, насколько вы обнаглели. И поэтому я больше не хочу вас всех видеть в своей жизни!

— Так мы ничего не сделали, — проговорил Андрей.

— Вот именно, сыночек! Вот именно!

***
Говорят, что жизнь надо прожить правильно. И не поспоришь. А вот как это «правильно»? И кого не спроси, каждый говорит что-то свое, особое.

Юля прожила сорок пять лет с полной уверенностью, что живет жизнь именно правильно. В крайнем случае, самой себя ей было упрекнуть не в чем.

Родилась она в семье третьим ребенком, да второй сестрой. Родителей радовала, брата обожала, сестру не доставала. Выучилась, работать пошла. Звезд с неба не хватала, но и в хвосте не тянулась.

В свое время замуж вышла, двоих детей родила. Женой была верной, любящей, во всем мужа поддерживала, без причины не ругала. Матерью была хорошей. Детей воспитала и выучила, да в жизнь отправила.

А по взрослости, контакта с братом и сестрой не теряла. Когда помочь, когда отпраздновать, когда с проблемами справиться, когда и порадоваться.
Доброй ее считали, отзывчивой, умной да понимающей.

Потому Юля и считала, что жила жизнь правильно. А вот в сорок пять лет она узнала, что такое быть брошенной в одиночестве, да еще и в самый нерадостный момент.

***
— Юлия Михайловна, — врач заглянул после обеда, — все анализы пришли, противопоказаний нет. Назначаем операцию?

— Конечно, доктор, — грустно проговорила Юля, — вопрос же уже решен.

— Я понимаю, — ответил врач, заметив подавленность пациентки, — но мало ли…

— Назначайте, — махнула рукой Юля. – Раньше начнем, раньше закончим.

— Хорошо, — врач сделал запись в карте. – Сегодня еще ужинаете, завтра ни-ни, а послезавтра операция.

Он повернулся к Юлиной соседке по палате:

— Катерина, с вашими анализами не все ладно, будем разбираться.

— Хорошо, Олег Олегович, — сказала Катя.

А когда врач вышел, спросила у Юли:

— Чего ты потухшая такая? Операции боишься?

— И это тоже, — кивнула Юля. – Муж еще… — глянула на телефон.

— А меня мой с песнями провожал, — усмехнулась Катя. – Чувствую, свезет детей к матери, а сам устроит праздник! Ну, ничего, потом отработает! Может, и твой в отрыв ушел?

— Судя по последнему голосовому сообщению, уже в полный рост, — Юля поджала губы. – Знает же, паразит, что у меня операция! И какая, знает! Нет бы, поддержать! А он уже с друзьями на стакане!

— Ай, — отмахнулась Катя, — все они такие! Кошка с дома, мышки в пляс!

— И все равно обидно, — ответила Юля. – Удаление матки – дело серьезное. Хоть какое-то участие проявил бы! Я же ему говорила, что и страшно мне, и как никогда в поддержке нуждаюсь. А он, только я уехала, два коротких сообщения, и вообще даже не отвечает!

Катя была моложе Юли лет на десять, и опыта ей недоставало, чтобы успокоить и подбодрить, потому разговор затих сам собой.

Ужинать Юля не пошла, а с собой принципиально ничего не брала, потому что знала, что перед операцией поголодать нужно будет. Лежала тихо, рассматривая потолок.

А вспомнился ей случай, когда Вася на работе ногу в двух местах сломал. Так она тогда к нему в больницу каждый день ездила. После работы, на маршрутках. Покормить домашним, одежду чистую привезти. Сидела с ним допоздна, поддерживала. А сама потом лишь к полуночи домой добиралась.

Когда его домой отпустили, отпуск взяла, чтобы помогать первое время. И тоже ведь, как белка в колесе.

Ни словом, ни взглядом, ни помыслом не отказала любимому мужу в помощи. И воду носила, и с ложечки кормила, и мыла, и брила, и чесала.

— Вот за что он так со мной? – спросила Юля, когда Катя вернулась с ужина.

— Не только твой так себя ведет! – улыбнулась Катя. – Все они такие! Потребители! В школе их, что ли, учат бабам на шею садиться?

Я своего на работу три года гнала, через знакомых устраивала, местечко пожирнее выбирала. А ему все не в масть.

Пока не пригрозила, что разведусь и на алименты поставлю, ни в какую работать не хотел!

— Мой работает, — ответила Юля.

— У твоего другая блажь, — Катя повела руками, — все одно – эксплуататоры они! Если сразу не приструнить, на шею сядут, ножки свесят, так еще и погонять будут! Это-то я уяснила!

Да и Юля уже начинала понимать, что муж у нее как сыр в масле, да по сметане, а она вокруг него на задних лапах.

— Может, я зря на него дуюсь? – все же спросила Юля. – Из-за операции нервничаю, вот и накрутила себя?

— Одно другому не мешает, — ответила Катя. – А факт, что от него слова доброго не слышно – на лицо! Мой, хоть какой-никакой, а каждый день приходит, соки-фрукты таскает, звонит, сердечки в телефоне шлет.

Юля отвернулась и укрылась одеялом с головой.

***
Проголодать день, даже если очень надо – не просто. Юля планировала отвлекаться беседой с соседкой. Но ее, как с утра послали на анализы и исследования, так Катя появлялась набегами и ненадолго.

Телефон в руке:

— Родные люди не откажутся поговорить, чтобы время скоротать, — подумала Юля.

Сын Андрей трубку не взял. Прислал лишь сообщение, что перезвонит.
Дочка Настя дважды сбросила, а потом номер стал недоступен.

— Хорошие детки, — проговорила Юля, находясь в замешательстве.

— Не берут трубку? – спросила Катя, переводя дух между исследованиями.

— Представь себе! – ответила Юля. – Неужели так сложно ответить матери?

— Взрослые?

— Даже живут уже отдельно.

— Все, мама, забудьте! Их вы теперь увидите, когда им что-то понадобиться! Из гнезда птички выпорхнули, теперь только попутным ветром их и занесет!

Моему старшему шестнадцать, так он уже меня в грош не ставит. А если живут отдельно, так и вовсе родители без надобности! Хорошо, если на поминки явятся!

— Нет, что ты! У нас прекрасные отношения! – заверила ее Юля.

— А чего ж тогда трубку не берут?

Катя побежала дальше, а Юля задумалась.

«И действительно. Неужели так сложно найти минуту, чтобы с мамой поговорить? Да и все их визиты в последнее время были связаны с тем, что денег просили. Не в долг, а сколько не жалко».

***
Грустно было чрезвычайно. Но правильно Катя сказала: «Выпорхнули птенчики». Теперь своей жизнью живут. О родителях вспоминают, лишь, когда им что-то надо.

Снова набрала мужу. Ответа нет. Написала сообщение. Осталось непрочитанным.

— Эх, Вася-Вася! – произнесла она. – Не забаловал бы!

Только к вечеру он объявился. Сообщение прислал:

«Где у нас сбережения лежат? Зарплата кончилась, жить не за что!»

А Зарплата у него была три дня назад.

— Однако! – оценила способности супруга Юля. – Пир горой, вино рекой!

Но отвечать супругу не стала. Вот если бы он хоть пол словом намекнул, что волнуется за нее, тогда сказала бы. А так, пусть сам разбирается.

***
Брат Борис на звонок ответил, но сказал, что занят и бросил трубку.

— Мда, он занят, — произнесла Юля.

Кати в этот момент не было, поэтому Юля реплики не дождалась. А вспомнила, как полгода на два дома жила, когда Борю бросила его жена, оставив детей. За ними-то Юля и ухаживала. И за маму была, и за кухарку, и за уборщицу, и за все остальное, пока Боря новую женщину не нашел.

Так еще и с ней пришлось конфликты улаживать, потому что Боря требовал любви к детям, а она своих хотела, а чужие ей были поперек.

— Полтора года я их мирила, а ведь ни слова благодарности не было. Так еще и сейчас он занят.

А когда Юля перезвонила вечером, короткие гудки и отбой.

— Спасибо, братик, за черный список!

Кстати, он тоже знал, что Юле предстоит сложная операция. Когда он просил детей забрать на месяц, Юля впервые отказала, сославшись на операцию.

***
Сестра Наташа уделила Юле всего пять минут. Да и то, не здоровьем и самочувствием интересовалась:

— Ты когда дееспособной будешь? Ко мне родня мужа должна приехать, человек десять. Поселим их в гостинице, но откормить их надо дома и с размахом! Так что, только на тебя одна надежда!

— Не знаю, Наташ, — ответила Юля. – Операция сложная. Потом недели две-три в больнице, а потом больничный для восстановления. Врачи говорят, что аж пятьдесят дней.

— Не-не, сестренка! Так дела не делаются! Ты давай там, в темпе вальса, и чтобы через три недели была, как штык! Это ж родня мужа! Важнее них, только коронованные особы!

— Наташ, мне страшно, — произнесла Юля.

— Давай, не придуривайся! Чик-чирик и в б..ой! Все, мне бежать надо!

Вот это было обидно. «Чик-чирик и в б..ой!»

— А ничего, что операция полосная? Осложнения могут быть! Черт знает, что может быть! – произнесла Юля, глядя на телефон. – А этой повар-кулинар понадобился! Годов под полтинник, а готовить не научилась!

А Наташа постоянно вызывала младшую сестренку, чтобы та готовила для Наташиных гостей. То у нее коллеги, то друзья мужа, то торжественное празднование чего бы то ни было.

Так Юля пару дней от плиты не отходит, а за стол ее ни разу не пригласили.

— Ты, что? – возмущалась Наташа. – Там же чужая компания!

А то, что Юля на эту чужую компанию наготовила, в расчет не бралось.

Операция прошла без осложнений, но в больнице продержали еще две недели. Юля принципиально никому не звонила. Все ждала, кто о ней вспомнит. Никто не вспомнил: ни муж, ни дети, ни брат с сестрой.

Много думала Юля, пока не пришла к судьбоносному решению.

***
— Юлька, что ты за бред несешь? – возмутился Борис. – Тебе вместе с маткой кусок мозгов удалили?

— А ты вспомнил! – обрадовалась Юля. – А я думала, что уже никто и не вспомнит!

Она встала снова во главе стола.

— Послушайте сюда, мои дорогие родные люди! Я пролежала в больнице две недели, и никто, ни одна живая душа не побеспокоилась, как я и что со мной!

Никто! Ни братец любезный, дети которого меня любят больше, чем новую маму. Ни сестрица, которая меня всю жизнь использовала в качестве бесплатной кухарки.

Ни муж любимый, который умудрился спустить не только всю зарплату, но и все сбережения, что мы на дачу копили.

Ни детки дорогие, которым я жизнь подарила! Никто даже не позвонил!

Шепоток возмущения повис над столом.

— Я всю жизнь для вас была готова делать все, что вам было нужно. И вот единственный момент, когда мне понадобилась даже не помощь, а простое участие, и вас никого не было рядом!

Я так подумала, что если я такое перенесла сама, то я сама со всем справлюсь! А вот у вас на побегушках я быть больше не хочу.

Она стала обращаться ко всем по очереди:

— Вася, развод и без разговоров! Ты валишь на фиг из моей квартиры!

— Дети, вы живете своей жизнью? Вот и живите дальше! Надо будет помощь – к папе! Маму вы потеряли!

— А вас, Боря и Наташа, я призираю и видеть больше не хочу! Нянек и кухарок нанимайте на стороне! Хватит!

— Да ты что? Ты вообще нормальная? Как так можно? – доносились голоса родственников.

— Все дружно встали! – скомандовала Юля. – Выстроились в очередь! И ко всем чертям из моей жизни! Я, наконец-то, хочу пожить для себя, а не для вас!

Вооон!

Оставшись одной в квартире, Юля присела за освободившийся стол, и сказала:

— Переборщила с эмоциями, — она глянула на осколки салатника. – А новую жизнь начну с нового салатника!

Прощай, родня ненасытная!
Автор: Захаренко Виталий

Лариса бежала домой не чуя ног. Вот уже хлопнула калиткой и задыхаясь от одышки, закричала отцу:

— Папка, я такое услышала. Надюшка Разбойникова из больницы вернулась. Оказывается, не отравление у нее, а беременность!

Матвей Прошкин чинил сети, развесив их по всему двору. Услышав известие, бросил все и побежал в дом.

-Ой, ей, ей, что буде-ет, — качал головой он при этом.

— Андрюшка? Ах тунеядец, лешак тебя побери. Ты чего наделал?

— А чего я? — вытаращил глаза сын, двадцатилетний юноша.

— Надюшка твоя, говорят, беременна!

— Ага, — поддакнула Лариска. — Папаша хотел всечь ей розгами, за такое дело, но мамаша Надьку собой прикрыла, не дала. Ох и злой сейчас Надькин отец. Выпытывает у Надюхи сейчас, от кого приплод.

Тут Матвей Прошкин внимательно поглядел на сына:

— А чего у тебя глаза забегали, м? А ну ответь! Надюху трогал?

— Трогал, трогал, его рук дело, — снова вклинилась в разговор Лариса, старшая сестра Андрюшки.

Паренек сразу побледнел.

— Дак что я, сразу?

— Ну а кто кроме тебя? Вся деревня знает, как ты перед Надькой стелешься. И на сеновал лазили, люди видели.

— Ох, проблема, на мою голову. Теперь Разбойниковы сразу к нам припрутся, будут требовать, чтоб Андрюха женился!

Матвей сплюнул с досады:

— Ну спасибо, сынок! За то что поторопился меня в деда превратить! Теперь Разбойников с меня три шкуры сдерет, чтобы свадьбу вам играл, а у меня денег нет!..

Кажется, Андрей только сейчас понял, что наделал. Конечно, о последствиях он не задумывался, вот подружка и забеременела. Теперь все дороги ведут к ним, к Прошкиным.

— Не хочу жениться! — растерянно прошептал Андрей. Вся жизнь пролетела у него перед глазами в этот миг.

— Да куда ж тебе! — сплюнул отец.

Взгляд его заметался по дому и остановился на открытом подполе. Открытое, потому что с утра решили проветривать его, после того как вынули из него всю картошку и унесли в огород, на рассаду. Тут в голову папаши Прошкина пришла гениальная идея.

— Думается мне, Разбойниковы с минуту на минуту всем табором к нам придут, по твою душу. А тебя нет. Ты уехал. Понимаешь меня, сын?!

Андрей быстро смекнул что к чему.

Уговаривать долго не пришлось, он запрыгнул в подпол, отец закрыл за ним дверцу. А затем вспомнив что-то, Матвей окликнул сына, через маленькое отверстие, вырубленное в углу пола специально для кошки.

— Эй, Андрюшко… Если что, не забудь, там слева в нижнем углу, нора вырыта. Если проберешься через нее, то попадешь в лабиринт. А там ходы-выходы, ищи потом тебя, свищи, как ветра в поле.

***

Наихудшие опасения Прошкина оправдались полностью: вся династия семейства Разбойниковых выстроилась у ворот, с требованием выдать им Андрюшку.

— Ваш пострел девку попортил, значит пусть женится!

Прошкин с каменным лицом продолжал чинить сети во дворе, будто ничего и не произошло.

— Кто, Андрюшка чтоль? Так его нет. Уехал.

Из толпы вывернулась зареванная Надюшка. Та самая, из-за которой весь сыр-бор происходит.

Она огладила себя по животу ладошкой и запричитала громко:

— Как уехал? Куда? Зачем? Он нам нужен!

Прошкин махнул рукой:

— Так он всем нужен!

На нет и суда нет. Разбойниковы не поверили главе семейства на слово и просочились в дом. Там перерыли все, порыскали, повозмущались, поколотили посуду и ушли, не солоно, ни хлебавши.

***

Подпольная жизнь очень скоро начала угнетать узника.

Ни тебе прогуляться, ни подышать свежим воздухом. Сидишь в кромешной тьме, вздрагивая от каждого шороха. Не жизнь, а темница.

— Ну что там, — все чаще он кричал в отверстие, сделанное для кошки. — Какие новости?

А наверху жизнь кипела. Не до него всем конечно.

Домой к Прошкиным зачастил гость, старший брат Надюшки. Это был угрюмый необщительный Витек, настоящий мордоворот с виду.

Он приходил в дом Прошкиных, по наказу отца-Разбойникова, осматривал помещение и двор, в поисках пропавшего «родственника», после чего уходил.

И надо же такому случиться, что этот Витя, положил глаз на Лариску. А потом влюбился. И ходил уже не столько для досмотра, как к самой Лариске.

Та была далеко не дурой и смекнула что к чему. Никогда ранее не пользовавшаяся вниманием молодых людей, Лариса просто расцвела от счастья.

И к приходу Вити, начала прихорашиваться у зеркала, и по ночам в подушку плакать.

Матвей Прошкин, отец Ларисы, такого поворота событий не ожидал конечно.

«Да-а, влипли, а что если Лариска выдаст брата ради любви к этому?»

На всякий случай Прошкин одергивал дочь и напоминал ей, что у него нет денег, чтобы свадьбу играть, и она должна помнить об этом.

А Лариса плевать хотела на слова отца, на брата… Лично ее в данной ситуации только приходящий Виктор интересовал, и ее чувства к нему.

***

Дни шли за днями, Андрюшка, живущий в подполе, начал слепнуть словно крот и обрастать грибами.

Единственным его другом стал кот Василий, который спускался в подпол, для небольших делишек и радостно мурлыкал, встречая посреди кучек Андрюшку.

Андрей научился различать по шагам в доме, есть ли гости. Научился на ощупь определять пространство в подполе, обзавелся бородой, усами, колтунами и сухим кашлем.

— Пап, ну что там, какие новости? — кричал он посреди ночи, припадая к отверстию, которое было вырублено в полу для кошки.

— Никаких, спи, — слышал он ответ.

Лариса вообще на зов брата не откликалась, казалось, что она забыла о существовании ближайшего родственника.

Еще бы, на его несчастье, она свое счастье отыскала, в виде тугодума-Витьки.

«Да уж лучше бы я женился!» — в сердцах думал Андрей.

***

Разбойников не хотел мириться с позором дочери. Животик у Надюшки рос, напоминая ему своим видом: «ты скоро станешь дедушкой».

— Эх, дочь, стыдно то как будет, если родишь без мужа. А давай тебя замуж выдадим, хоть за кого-нибудь. Чтобы значит, заткнуть злым людям рты, да и позор прикрыть.

Не особо спрашивая мнения девушки, Разбойников сам отыскал «жертву».

В деревне было много бесхозных мужчин и молодых парней. Был среди них непьющий Юрий Глушаков. Хоть и без вредных привычек, но очень нищий.

Разбойников ему предложил дочь Надю в жены и свою помощь молодой семье в-дальнейшем.

Юрию такое предложение показалось крайне заманчивым. Да чего уж там — самым настоящим лотерейным билетом, Глушаков с радостью согласился на фикцию.

***

Прошкин приоткрыл дверь подполья и позвал сына:

— Андрюшка! Скоро станешь свободным! Надюшка Разбойникова замуж вышла!

Увиденное Прошкина заставило вздрогнуть.

Из темноты, как паук, выполз на звук и свет сын, Андрюшка.

Но какой он был! Худой, скрюченный, скукоженный и обросший, как горилла.

— Замуж вышла?!

— Замуж, замуж. За Юрку Глушакова.

— А как же я? — удивился Андрей.

— А что ты? На кой тебе эти глупости, сын? Надюха эта, повесит на тебя спиногрыза, да сама на шею тебе взгромоздится. Тебе это нужно?..

Выходи давай, пойду тебе баньку затоплю.

…Андрей вышел на белый свет, долго щурясь от светобоязни. Глаза совсем отвыкли от яркого света, а спина привыкла быть полусогнутой. В подполе ж не разогнешься в полный рост, низко.

Прошкин надеялся, что сын отойдет и вернется в свое обычное состояние, став балбесом, однако парень неузнаваемо изменился.

— Интересно, кого Надька ждет, сына или дочку? — с тоской произносил он.

…Теперь Андрей в подполе не прятался, потому что Разбойниковым он стал не нужен.

А когда стало известно, что молодая семья Глушаковых переехала жить в квартиру в городе, которую подарил беременной Надежде отец, тут-то Андрей Прошкин и понял, какой шанс упустил.

***

— Надюшка! — выпрыгнул он из кустов, подкараулив подружку.

Андрей выглядел как с картинки: рубашка на нем праздничная, отутюженная, сам чисто выбрит, и ботинки сияют на солнце.

— Как я рад тебя видеть!

Надежда не выглядела обрадованной.

— А где был то?

— Уезжал, задержался по срочным делам. А когда вернулся, узнал, ты ребенка от меня ждешь. Это правда?

Надежда замялась.

— Да, жду. Да только поздно ты объявился, я уже замуж вышла.

Андрей заметно опечалился, затем радостно улыбнулся:

— Лучше поздно чем никогда. Я так рад, что ты ребенка ждешь, прямо чудо какое-то. Ты давай скорей подавай на развод, да сыграем свадьбу.

Тут Надя посмотрела на бывшего любовника очень странно и отошла подальше.

— Ну уж нет, — заявила она. — Я шило на мыло менять не стану. Ты постоянно обижал меня, говорил гадости… А Юрочка на руках меня носит. А смотрит то на меня как! Дышать в мою сторону боится. Я для него самая настоящая богиня, во как! Я только сейчас поняла, как заблуждалась, думая что люблю тебя. То не любовь была, а ошибка молодости!

— Ох и дура, — покачал головой Андрей. — Тьфу! Конечно он будет на руках носить тебя, и сдувать пылинки. У тебя же собственная квартира в городе теперь есть! Я бы тоже тебя божеством считал, кабы знал, что в приданое квартиру дадут!

— Уходи, — отчеканила вдруг Надя. — Меня муж дома ждет.

— А как же ребенок наш? — воскликнул Андрюша.

— У него теперь другой отец есть!

***

Виктор растворился в тумане сразу же, как только Лариса объявила всем о своей беременности.

Вчера был, цветы дарил, клялся в вечной любви, а сегодня вдруг исчез.

— Папа, сегодня Виктор Разбойников придет просить моей руки, — обещала отцу Лариса.

В доме был накрыт стол для гостей, Лариса в белом платье долго стояла у ворот с караваем в руках, однако жених так и не пришел.

— Ну и где он, твой Витек? — нервно поинтересовался Прошкин у дочери.

— Я не знаю, папа, — разразилась слезами девушка. — Он обещал, обещал прийти свататься!

— Один — один, — тихо произнес Матвей Прошкин. — Ничья значит.

Он пошел к дому Разбойникову, чтобы призвать к ответу «жениха» Витьку.

Да только все без толку: папаша Витьки с наглым видом стоял у ворот и улыбался, пожимая плечами:

— А нет его. Понятия не имею, куда он подевался…

— А старики мои в деревне живут, надо к ним съездить, с тобой их познакомить. Я ведь не просто так, я жениться на тебе хочу. Ты пойдёшь со мной? То есть за меня? Я что-то совсем запутался — Антон обнял и поцеловал Лилию, а она мило улыбнулась и провела своей нежной рукой по его волосам.

Так делала только мама, да и то когда-то очень давно. Теперь он с мамой и отцом отдалился как-то, такая уж жизнь…

От прикосновения Лилии Антон окончательно смутился, но старался этого не показывать.

Он до сих пор не мог поверить, что такая удивительная девушка на него обратила внимание.

Ему в Лиле нравилось всё!

И то, что она городская, но в то же время не такая, как все, не современная. И то, что Лилия иногда бывает совсем тихая, домашняя, но вдруг в её глазах появляются задорные искорки. И тогда он просто не знает, что от неё ждать, она большая выдумщица.

Сам Антон до сих пор немного стесняется, что он приехал из деревни. Себе в этом он конечно не признавался, но он терялся перед девушками и начинал вести себя глупо.

Пытается шутить, казаться уверенным и опытным, но у него это плохо получалось.

И Антону казалось, что над ним посмеиваются.

А вот с Лилей Антон чувствовал себя совсем по-другому!

С ней он был и её защитником, и любящим мужчиной, и даже мечтать обо всём вслух с ней он не стеснялся. Потому что чувствовал, впервые в жизни чувствовал, что любит сам, и его тоже любят. Его, Антошу, простого парня из деревни, любит такая чудесная девушка с волшебным именем Лилия.

Познакомились они случайно, Антон зашёл в магазин одежды купить тёплую куртку. Долго смотрел, выбирал, ничего не подошло, а то что понравилось было дороговато.

И он уже совсем собрался без покупки уходить.

Но вдруг к Антону подошла продавщица из секции и предложила, — Вам помочь? Это новая коллекция, но у нас есть остатки старой, хотите покажу? — и девушка достала с дальней вешалки две куртки и предложила их примерить.

Антону одна очень понравилась, да и ценник был ниже и он её с радостью купил.

А девушка уже помогала другим покупателям, доброжелательно со всеми разговаривая.

Антон на неё засмотрелся, даже залюбовался и прочёл на её бирочке на кармашке, что её зовут Лилия.

Ну надо же, какое имя красивое, у его матери в деревне рядом с домом растут и георгины, и пионы, но лилии — самые её любимые цветы.

Антон подождал, пока Лиля с другими покупателями была занята. А потом опять подошёл и предложил ей погулять после работы, и куда только его робость делась.

И вскоре Антон уже просто не представлял себе жизни без Лилии и ему казалось, что он для неё горы сможет свернуть.

А Лилечка на него смотрела снизу вверх, такая беззащитная и милая. Наконец-то он нашёл её, свою единственную.

Мать, ясное дело, его не поймет и не поддержит. Скажет наверное — «Где ты только нашёл эту малевальщицу, нормальных девок что ли нет?»

Хотя можно, конечно, матери не говорить, что Лиля окончила художку, а продавщицей она работает потому, что картинами не заработать.

Своих родителей Антон немного стеснялся, хотя и любил. Ездил к ним раз в неделю в деревню на выходные. Но как с Лилей познакомился, реже стал к ним ездить. Мать наверняка всё чувствует, хотя они уже старые, не до него им.

Младшая сестра Антона Любка ноет, что как школу окончит, сразу от них уедет. Достали своими древними советами, им кроме их деревни уже и не надо ничего.

Антон и сам помнит, как мать ходила с огромным животом, когда рожала Любку. А ему было стыдно, что она старая уже, куда ей рожать!

В душЕ Антон надеялся, что может Лиля согласится просто расписаться и с его роднёй не знакомиться? Сейчас многие так делают, да и свадьбы не играют.

Но Лилия идею поехать к его родным не отмела, а даже наоборот обрадовалась. Хотя Антон ей сразу сказал, — Мои родичи не такие, как твои. Они необразованные, старые и своими советами кого хочешь замучают! Так что ты на них не обращай особо внимания.

— Ты что, не любишь своих родителей? Странно это, — удивилась Лиля и посмотрела на него каким-то чужим взглядом.

Антон попытался отговориться, но пока они ехали в электричке, Лилия расспрашивала Антона про родителей,

— А они что, сильно в возрасте? Ты почему их всё время стариками называешь?

— Старые? Ну нет, не очень, хотя наверное старые, мать о пенсии часто говорит, да и отец часто о молодости и старых друзьях грустит. А почему ты спрашиваешь?

— Ну мы же к ним в гости едем, я и хотела их представить, это же твои родители, — улыбнулась Лиля, — А кем они работают?

— Нуууу, отец механизатор, он даже учился, а потом на матери женился ну и… механизатором стал в деревне работать.

— А мама?

— А мама в детском садике воспитателем.

— Как здорово, наверное она очень добрая и хорошая, раз детей любит, — улыбнулась Лиля.

От станции до посёлка было рукой подать. Они шли через поле, держась за руки, и Антон уже видел крышу своего дома…

— Антоха приехал! — радостно заорала Любка, и прыгнула брату на шею.

Любке четырнадцать, дылда высоченная, а ведёт себя, как ребёнок. Радуется, потому что Антон всегда вкусненькое привозит и по мелочи то, что Любаша просит.

Родители стояли на садовой дорожке, как обычно в каких-то обносках, они же в огороде возятся. И смотрели на Антона и Лилю во все глаза.

Мама и так полная, а в старых трениках, халате и косынке была как бабка! Ну и отец не лучше, тоже не пойми в чём.

Антон скосил глаза на Лилю, но она приветливо улыбалась,

— Здравствуйте, Мария Егоровна и Виктор Ильич, меня Лиля зовут!

Мария Егоровна стянула с головы косынку и волосы поправила, — Антоша, что же ты не предупредил? Мы бы хоть приготовились!

— Мам, да так, по простому, не хотели беспокоить, да и Лиля так хотела, без лишних хлопот, — сказал Антон, а сам подумал, что это ничего бы не изменило.

Ну надела бы мама другой халат, более новый, и все.

— Борщ будете? — вдруг предложила мама, видно растерялась. Любка за её спиной вся скривилась, изображая, как ей всё тут надоело, и борщ больше всего.

— Борщ конечно будем! — весело сказала Лиля и пошла вслед за мамой смотреть её цветы и огород…

Следующим вечером Антон и Лиля ехали обратно.

Через выходные была намечена поездка с родителями Лилии опять сюда, в деревню.

Лиля с мамой решили обсудить их свадьбу на природе, вместе с ними, ну и познакомиться. Праздновать тоже решили в деревне и Антон, как ни странно, был этому рад. Даже достал свой баян, которого тоже стеснялся, он же теперь давно уже городской. На заводе работает, а тут гармошка какая-то.

Но Лиля была просто в восторге, что он умеет играть на баяне, и Антон вдруг подумал, что он будто к сам к себе вернулся.

Вообще Антон удивился, как Лиля с мамой хорошо общались, да и отцу она понравилась.

И, несмотря на то, что Лиля рисовала в саду мамины цветы, никто её, даже за глаза, не назвал малевальщицей, надо же.

Даже наоборот, когда они уезжали, отец Антону показал глазами на Лилю и поднял большой палец, мол ему очень понравилась его невеста.

А с мамой они долго о чём то шушукались, мать довольная была, аж глаза заблестели.

Молодая свекровь у Лилии
Молодая свекровь у Лилии

Через две недели они приехали в деревню уже с родителями Лилии.

Лилия с пакетами первая в дом забежала, пока Антон будущим тестю и тёще показывал сад и беседку, которую отец сделал своими руками.

А через десять минут из дома вышла Лиля, а с ней…

Антон сначала не понял, кто это?

Отец в джинсах и рубашке, мама в платье, да и волосы не как всегда, и помада. Ну и Лиля!

А её родители пошли навстречу, и вдруг Борис Петрович, отец Лили, крикнул вопросительно удивлённо, — Витя? Витька, ты?

Отец Антона напрягся, стал всматриваться.

Антон всё ещё удивленно смотрел, как отец и мать отлично выглядят в новой одежде, что Лиля им привезла.

Но Виктор Ильич вдруг бодро подошёл к Борису Петровичу и хлопнул его по плечу, — Борька? Борька, дружище, вот так встреча, я тебя сразу и не узнал, ну надо же, а наши дети! Бывает же такое…

Через час все сидели за столом. Оказалось, что отцы Антона и Лилии вместе учились в железнодорожном техникуме и они то и дело восклицали, — А помнишь?

А Нина Михайловна с Марией Егоровной уже обсудили, как шикарно жить в деревне и как здорово, что свадьба их детей будет проходить на свежем воздухе.

И перешли к обсуждению, как чудесно, что возможно у них скоро появятся внуки.

— Лилька, я благословляю тот день, когда я зашёл в тот магазин за тёплой курткой и встретил тебя! — шепнул своей невесте Антон, — Клянусь тебе, что буду с тобой и в горе, и в радости, и нас ничто не разлучит… Тебя мне Бог послал, я тебя сразу узнал!

Лилия даже захотела сказать Антону, — Знаешь, наверное это меня Бог услышал, ну честно. Я ведь до тебя ни с кем не встречалась. И решила попросить, чтобы мне Бог послал любимого. Такого, чтобы он был только для меня. Не какого-то особо богатого, или ещё какого-то, а просто чтобы для меня, и всё. И ты пришёл, я сразу тебя узнала.

Лилия хотела это сказать, но потом передумала.

Пусть это останется её тайной, тем более, что бабушка Лиле в детстве всегда говорила, когда она разбивала коленку, что мол до свадьбы заживёт.

А на вопрос внучки, — Бабушка, а когда у меня будет свадьба?

Бабушка отвечала, — А это уж когда тебе Господь мужа даст. Ты попроси, он услышит тебя обязательно, и пришлёт того, что только для тебя, ты его сразу узнаешь!

P. S. Свадьба в деревне прошла отлично. Даже Любка пела частушки под баян брата, и сказала, что пожалуй может и не уедет из деревни.

А Антон смотрел на своих родителей и удивлялся. И как он думал, что они старые? Да они же ещё молодые у него!

Счастье заразно, это точно! Вот теперь точно всё будет хорошо.

У моей дочери не будет бабушки и дедушки. После того, что выкинули мои родители, я их к дочке не подпущу. Не представляю, чтобы я с ней поступила так, как мама с папой поступали и продолжают поступать со мной.

Дело в том, что дочку Алисоньку я воспитываю одна. То, что произошло между мной и бывшим мужем, отдельная история, но если вкратце, то — загулял он. Ну а я других женщин на стороне терпеть не стала. Собрала Пашины вещи и выставила его из нашей квартиры.

Судебные разбирательства были долгими, нудными и сложными. В итоге, я теперь живу вместе с Алисой в двухкомнатной квартире и получаю сущие копейки. Паша мастерски уклоняется от выплаты налогов, поэтому его официальная зарплата — прожиточный минимум. Много ли с этой суммы капает мне на счёт — можете сами посчитать.

Понимаю, сама виновата — не разглядела в Паше неверного и подлого человека. Но ладно, я — мы-то с ним разошлись и забыли друг о друге. Но Алиса тут при чём? А он ведь и на дочь собственную деньги жмотит. И давно уже перестал с ней видеться, хотя я сама ему предлагала забрать дочь на выходные. Алиса его очень ждала и ждёт до сих пор, но я тут уже бессильна. Любить насильно не заставишь.

В общем, финансово я тяну всё одна. До того как разойтись, мы всю сумму за квартиру выплатить не успели, поэтому остатки платежей легли на мои плечи. Я же покупаю продукты, я же одеваю Алису, я же оплачиваю её кружки и репетиторов. Денег, которые даёт Паша, хватает разве что на продукты для одной кастрюли борща. А сам шикует: по ресторанам ходит, барышням цветы дарит. Да, я следила за его соцсетями — от злости и обиды, но сейчас уже перестала. Не до Паши мне стало — работаю на двух работах.

Я ожидала, что мама с папой встанут на мою сторону, ведь я буквально поймала Пашу с поличным. И каково же было моё изумление, когда меня выставили крайней, да ещё и головомойку устроили за разрушенный брак.

— Так ты же сама виновата, что он налево пошёл, — сокрушалась мама. — Наверное, недостаточно ублажала его.

— Хороший левак укрепляет брак, дочка, — вторил ей отец. — Ты как с луны свалилась. Ну сходил по девкам, так что теперь — расстрелять его за это?

— Вот именно! — воодушевлённо подхватывала мама. — Ты же женщина. Мудрее должна была быть. Нужно было сделать так, чтобы он о других дамах даже помыслить не мог. А ты сразу побежала заявление подавать… ну кто так делает?

Это было для меня куда более серьёзным ударом, чем предательство Паши. Я не могла поверить, что мои родители всерьёз так рассуждают. Словно Паша — последний мужчина на земле, и я обязана была за него держаться. А то, что козёл и дочь ему не нужна — не его вина, я довела.

И так меня всё это задолбало, что однажды я спросила напрямик:

— Пап, а ты тоже маме рога наставлял?

— Ты что, дочка! — Он замахал на меня руками. — Что ты такое говоришь?!

— Так ведь хороший левак укрепляет брак, — ехидно ответила я.

— А это смотря какая жена, — встряла мама, тонко намекая на то, что она — молодец, в отличие от меня.

Честно говоря, в юношестве мне казалось, что у нас в семье и правда ходят налево, но не папа, а мама. Доказательств, однако, у меня не было, и я даже не уверена, что это не были обыкновенные подростковые выдумки.

Помимо добрых и любящих родителей, готовых ради моего мужа, но не ради меня, горы свернуть, у меня имелась и старшая сестра — Надя. У неё тоже были дети — двое мальчиков, — но, в отличие от меня, она была идеальной и правильной. А правильность заключалась в том, что она ни разу не разошлась с мужем. Секрет был прост: она просто не выходила замуж. Мужчины охмуряли её, делали ей ребёнка, а потом бросали и исчезали с горизонта. Поэтому Надю у нас было принято не поучать, а жалеть.

— Странно у вас как-то, — сказала как-то одна из подруг, когда я, сидя с ними на кухне и попивая чай, жаловалась на жизнь. — Обычно родители младших детей любят, а старших считают неудавшимися экспериментами.

— Да просто Надя на твою маму похожа, — сказала вторая подруга, обращаясь ко мне. — Они же копии друг друга. Вот ей всё и прощают, а ты, видимо, в кого-то из родственников пошла, поэтому как гадкий утёнок в этой семье лебедей.

Я в ответ лишь пожала плечами. Мне не казалось, что Надя с мамой сильно похожи — ни внешне, ни по характеру. Но со стороны ведь всегда виднее, а я могу просто не замечать каких-то деталей и нюансов. Да и не важно мне было, в чём причина. Я просто хотела, чтобы все от меня отстали и дали спокойно жить той жизнью, которой я живу.

Жила Надя вместе с нашими родителями. Своего жилья у неё не было, и купить его она не могла — даже на первоначальный взнос не получалось накопить. Она давно уже не работала и, видимо, не собиралась — только детьми постоянно прикрывалась.

— Я же молодая мама. — говорила она постоянно. — Мне нужно за детьми ухаживать, развивать их, внимание им уделять.

Я тоже молодая мама, но работаю — аж на двух работах. Ещё и домашними делами в одиночку занимаюсь, и с Алисой успеваю поиграть и поболтать. Но я при этом почему-то недалёкая, а Надя — молодец.

Родители терпели не только её присутствие, но и её капризы. Она постоянно выпендривалась в плане еды: то не ест, это уже было вчера, а вон то детки не любят. Мама торчала у плиты, наготавливая и сюсюкая. Ну а папа много работал, чтобы всю эту ораву содержать.

Звучит, как зависть, и в этом есть доля правды. Я действительно немного завидовала. Ведь я после расторжения брака не получила от родителей ни копейки, всё сама. А Наде стоило лишь закатить истерику, как мама с папой тут же бросались её успокаивать и давали всё, что она ни попросит. Деньги мне тоже были бы кстати — хотя бы немного. Но даже без этого, я была бы рада просто человеческому отношению к себе. А то после каждого созвона и каждой встречи я чувствовала себя всего лишь приложением к бывшему мужу. Приложением, от которого родители надеялись избавиться, а тут вон как вышло — я мужу пинка под зад дала.

Помимо еды и новой одежды Надя клянчила у родителей квартиру.

— Светка вон в своей собственной квартире живёт, — ныла она за ужином, тыча в мою сторону вилкой. — А я как не знаю, кто — с родителями…

— Я на эту квартиру сама заработала и продолжаю зарабатывать, — ответила я. — Не пробовала тоже на работу устроиться?

— Свет, не хами сестре, — оборвала меня мама.

— Почему?

— Вообще-то, Свет, — встрял отец, — за квартиру Паша платил.

— Вообще-то, пап, — передразнивая его интонацию, ответила я, — он внёс всего несколько платежей, я ему его долю давно выплатила. Ну даже если бы и он платил — что мешает Наде тоже замуж выйти и съехать от вас? Вроде ещё недавно она гундела, что я хорошо устроилась.

— Ох и завистливая ты, Свет, — заявила Надя. — Не стыдно?

— Да чему мне завидовать? — удивилась я. — У меня своя жизнь, у тебя своя. Это ты же минуту назад сравнивала нас и хотела, чтобы было, как у меня.

— Неправда!

— Так. Ну всё! — Мама встала из-за стола. — Собирайте тарелки и мойте посуду. А то раскудахтались тут как куры.

Квартиру Наде, конечно, никто дать не мог — ни купленную, ни, тем более, съёмную. Мама с папой, вынужденные работать не только на себя, но и на Надю с её двумя детьми, едва сводили концы с концами. Продавать им было нечего — другой недвижимости они не имели. Даже машины не было. Зачем Надя продолжала ныть, я не понимала. Деньги с неба не упадут ни маме с папой, ни ей. Чего она добивалась?

Как там говорится… вода камень точит? Вот на это, видимо, у Нади и был расчёт. То ли пыталась их задолбать, чтобы они любыми способами нашли деньги, то ли ещё что. Но главное, что это сработало. Да, сработало! Я сама потрясена.

Как-то раз после работы ко мне заскочила мама. Днём она позвонила и предупредила, что заедет заехать ненадолго. Я подумала, что она снова попытается помирить меня с Пашей — она так и раньше делала много раз. Паша с моими родными не общался — они его раздражали. Мама в это не верила и считала, что это я запрещаю Паше контактировать с бывшими тестями. Ну, всё, как обычно — ничего нового. И периодически она принималась наседать на меня с требованиями поговорить с Пашей и позвать его назад.

— Я не буду этого делать, — сказала я, когда мама пару недель назад снова взялась за своё. — Мне без Паши живётся лучше.

— Да где же лучше! — сокрушалась мама. — Пашешь, как лошадь, на двух работах, света белого не видишь!

— Ну и что? — ответила я. — Зато ни от кого не завишу. И не люблю я его, мам.

— Ой, скажешь тоже. — Она махнула рукой. — Ерунда это всё — любови ваши всякие. Съедетесь обратно — и любовь вспыхнет.

— Нет, не вспыхнет, — сердито сказала я. — Не хочу я этого. Я себя уважаю. И жить с тем, кто ходит налево, я не стану, хоть ты тресни.

Сколько таких разговоров было — не счесть. Маме Паша прям покоя не давал. И мне было очень обидно, что от Нади никто не требует выйти замуж, ну подумаешь — двое детей вне брака, а меня принуждают.

— Раз тебе так нравится придурок-Паша — так сама с ним и живи, — заявила я, когда мама снова попыталась открыть рот.

Она тогда на меня сильно обиделась. Мы не разговаривали больше недели — я первой мириться не собиралась. В конце концов, не я ведь лезла в её жизнь и учила уму-разуму, а она в мою. Подруги, правда, меня не поддержали.

— Мама есть мама, — сказали они, — надо её любить такой, какая есть.

Я с ними не согласна, но и не в обиде — сама ведь мнения спросила. Маму-то я люблю, как и папу, но это же не значит, что я должна встать на задние лапки и послушно попрыгать обратно к Паше. Я бы, может, и замуж-то не вышла, если бы мама не начала опять зудеть:

— Сколько тебе лет уже, а ты всё не замужем! У Нади вон мужчина хороший, а у тебя!

Правда, этот «хороший мужчина» Надю с ребёнком бросил, но это мама уже как-то упустила из виду.

В общем, пришла я домой и с порога спросила:

— В чём дело?

— Да ты пройди, дочка, пройди, — засуетилась мама. У неё были ключи от моей квартиры, так что она уже дожидалась меня, сидя на кухне. — Разговор есть.

— Мам, я уже которую неделю без выходных работаю. Давай по-быстрому, ладно?

— Конечно-конечно.

Со вздохом я переступила порог и сняла с себя пальто, вымыла руки и прошла на кухню, где меня уже ждал разогретый ужин и горячий чай. С подозрением я уставилась на маму. Первый раз в жизни она погрела мне еду и сделала чай. Обычно это я её обхаживала — что у себя дома, что у родителей в гостях.

— Что-то случилось? — спросила я, усаживаясь за стол. — Ты подозрительно радушна. Не понимаю, к чему это…

— Дочка, у твоей сестры двое детей, поэтому я сняла ей квартиру. Ежемесячный платеж с тебя — Заявила мать

Я подскочила из-за стола.

— Мам, ну ты совсем? — спросила я, хватая кружку с чаем, чтобы промочить вмиг пересохшее горло. — У меня ребёнок, оплата квартиры, я много работаю и совсем не отдыхаю. Не буду я платить за взрослую кобылу, которой ума нагулять детей хватило, а как работать — так у неё лапки.

— Ничего не хочу слышать! — заявила мама. — Что за оправдания пошли? Ты же сама сказала: у тебя две работы. Вот и оплачивай квартиру с этих денег.

— То есть, вы её содержали столько лет, а теперь это делать должна я? А с какой стати? Она мне кто — дочь? Нет, мам, она мне сестра. Мы друг другу ровня. И я ей ничего не должна!

— У неё двое детей!

— А у меня тоже ребёнок, вообще-то! Есть до этого кому-то дело?

— Ну всё. — Мама встала и направилась к выходу. — Я думала, нормальную дочь вырастила, а ты только о себе и думаешь. Брак свой развалила, теперь нашу семью разрушить хочешь.

— Если наша семья разрушится из-за того, что я не хочу платить за жильё Нади, то грош цена такой семье, — ответила я.

Когда мама ушла и я осталась одна, у меня по лицу ручьями потекли слёзы. Я очень давно не плакала, но тут меня прям прорвало от горькой обиды на несправедливость. Я впервые с такой ясностью поняла, что меня никто не любит: ни мама, ни папа, ни сестра. Только дочка моя и любит бескорыстной любовью, да подруги.

Я не знала, как после такого странного и противного разговора мириться, поэтому вообще перестала звонить родителям. Но где-то через полторы недели папа мне позвонил сам и сообщил:

— Раз ты так с нами поступила, — сказал он, даже не поздоровавшись, — то и мы с тобой миндальничать не будем. Свою квартиру Наде завещаем — полностью. Твоей доли в ней не будет, ни копейки от нас не получишь.

— Да подавитесь, — ответила я и сбросила звонок.

Наверное, я своё отплакала в тот день, когда мама меня оскорбила за нежелание помогать Наде. И теперь, после общения с отцом, я чувствовала себя… безразлично. Ну, завещают квартиру Наде — ну и ладно. У меня своя есть, я обойдусь. Стрекозе-Наде нужнее.

Но и проглатывать всё это я не собиралась. Поэтому, когда спустя какое-то время мама мне всё-таки позвонила, я добавила её номер в чёрный список, а следом туда отправился и номер папы, и номер Нади. Пусть живут сами, без меня. Я им всем нужна только как помойное ведро для слива негатива или как девочка на побегушках, которая должна заткнуться и делать, что велят. Не нужны моей дочери такие бабушка с дедушкой. Справимся сами.

Подруги слушали мой рассказ с разинутыми ртами, и на сей раз никто из них меня не осудил. Только посочувствовали и сказали, что я всё правильно сделала. Тянуть наглую безработную дочь и тратить на неё свои деньги — право родителей, но вынуждать меня давать Наде деньги в ущерб себе и своей дочке — это уже совсем не по-семейному. Зачем только заводили второго ребёнка, если души не чают в старшенькой — непонятно, но я этого уже никогда не узнаю. Спрашивать не стану. Глаза б мои их всех не видели.

— Элка, неужели ты действительно так доверяешь своему мужу? Думаешь, что не гуляет он по бабам, когда в командировки свои ездит? Ты мне скажи, какой мужик не изменяет! Все они гуляют. От меня и Петька гулял, и Иван! Твой Тим не сильно-то отличается от них. Я бы на твоём месте так слепо не доверяла ему, — звучали в ушах слова подруги.

Бархатная ночь плавно опускалась на город, кутая его темным полотном полотном, усыпанным яркими звёздами. Но что-то тревожило душу. Элла снова и снова прокручивала слова Ники в голове и думала… А что, если, права подруга? Муж, конечно, никогда не давал ей повода не доверять ему, но его командировки слишком частыми стали в последний год, а возвращался он обычно довольным котом, но жену к себе и близко не подпускал, словно не скучал по ней вовсе.

Телефон зазвонил. Элла вздрогнула, подумав, что это муж решил поговорить с ней перед сном. Она ведь только сегодня проводила его в командировку, но уже успела соскучиться.

Звонил Егор, когда-то очень близкий друг Эллы. Раньше они общались часто, но потом Тимофей ревновать стал, практически запретил жене встречаться с другом, да и на их редкие переписки смотрел с отвращением, попрекая жену, что она делает то, что неприятно ему. Вот только окончательно разорвать связи с Егором Элла не могла, ведь они выросли вместе, столько всего прошли, всегда поддерживали друг друга.

— Не нравится он мне. Вот и всё. Есть что-то мутное в этом твоём Егоре, а что именно – я не знаю. Он будто бы спит и видит, как затащить тебя в свою кровать. В общем, я не хочу, чтобы ты с ним общалась, Элла! – говорил Тимофей, когда жена пыталась выяснить, почему он так резко негативно настроен против её друга.

Сейчас Егор звонил, и хоть мужа не было дома, а Элла всё равно съёжилась. Она переживала, что муж снова заревнует, если узнает об этом звонке. Однако не ответить не смогла. А если что случилось, и помощь её требуется? Сердце бешено забилось в груди.

— Егор, привет! Как дела у тебя? – спросила Элла. – Звонишь так поздно. Случилось что-то?

— Привет! Ты прости, что я беспокою тебя. Знаю, что уже времени много, но мне очень нужна твоя помощь. Герда снова отказывается от еды, подняться не может. Вижу, что у неё опять это обезвоживание, забыл, как называется диагноз, который нам тогда в ветеринарке поставили. В общем, у меня препарат есть, а прокапать не могу, не умею я это делать, ты же знаешь. Поднять её и перевезти куда-то достаточно проблематично, ещё и машина, как назло, в ремонте. Пытался вызвать ветеринара на дом, но везде отказывают, говорят – привозите в клинику. Элла, может, у тебя есть знакомые какие-то? Ты же в ветеринарном кабинете работаешь. Прости, что беспокою. Я заплачу любую цену, хоть тройную. Дай мне, пожалуйста, контакты.

Герда уже была дамой в возрасте, если считать собачьим летоисчислением. Ей исполнилось двенадцать в прошлом году. Огромный лабрадор, которого Элла помнила ещё маленьким щенком. Они часто гуляли с Гердой и Егором по парку, общались обо всём и ни о чём, играли с собакой. Элла вспомнила, как Герда повалила её на траву и стала облизывать лицо. Она смотрела на нее преданными глазами, и у той ёкнуло сердце. Элла тогда захотела завести собаку, но у родителей было тесно, а муж высказывался резко негативно против животных. Не хотелось ему, чтобы в доме была шерсть, которая будет липнуть к его дорогой одежде, да и запах, исходящий от животных, он терпеть не мог, поэтому часто морщился, когда жена возвращалась с работы и сразу же отправлял её в душ.

— Егор, ты не паникуй, главное. Она в порядке? Я сейчас приеду, сделаю ей капельницу и посмотрю, может, витамины какие-то добавим. У меня есть на такой случай тревожный чемоданчик. Поднимем твою любимицу на ноги уже сегодня.

— Правда? Спасибо, Элла. Я действительно очень волнуюсь за неё, ведь у Герды и возраст уже такой, не молодая девочка.

— Не переживай. Сейчас приеду.

На всякий случай Элла позвонила мужу. Ей подумалось, что если он будет звонить позднее, узнает, что она не дома, то снова обязательно приревнует, а заставлять его нервничать лишний раз, тем более, когда повода для этого не было, совсем не хотелось. Однако телефон Тимофея находился вне зоны доступа. Поджав губы от обиды и подумав, что как-нибудь обязательно выкрутится, Элла поехала к Егору. Раньше они жили близко, а потом мужчина переехал, вскоре после этого и Элла вышла замуж и перебралась к мужу. Теперь добираться друг до друга стало проблематичным, но плюс в том, что в такое время пробок уже почти не было, поэтому не придётся тратить часы в ожидании.

Приехав к Егору, Элла сразу же бросилась к его любимице. Выглядела Герда действительно неважно. Поставив ей капельницу и вколов парочку витаминов в холку, Элла с улыбкой потрепала собаку за ухом.

— Держись молодцом, Герда! Ты же королевская собака? А?

Собака облизнула руку Эллы, словно благодарила её за помощь.

— Она будет спать сегодня. В этой капельнице содержатся успокоительные. Пусть отдохнет, а уже завтра всё будет в порядке. Я бы рекомендовала ещё проставить ей курс витаминов или… купи кое-какие. Я тебе название сейчас напишу. Есть листок с ручкой?

Егор принёс блокнот и ручку, и Элла написала, какие витамины купить и каким курсом их давать собаке.

— Спасибо. Ты даже не представляешь, как сильно выручила меня. Может, чай налить? Я купил какие-то пирожные в кулинарии, но не до проб было, как домой вернулся. Или торопишься домой?

Элла подумала, что ничего плохого не случится, если она просто выпьет чай с Егором. Она решила на всякий случай подробно проконсультировать его, что делать, если состояние Герды не улучшится или не дай Бог начнёт ухудшаться. Впрочем, в этом женщина сильно сомневалась. Собака хоть и взрослая, но ещё легко даст фору любой молодой.

Пока Егор наливал чай и накрывал на стол, Элла открыла социальную сеть и бездумно листала ленту. Увидев фото, на котором отметили её мужа, она дар речи потеряла. Казалось, даже пискнула от удивления. Открыв снимок и увеличив фотографию, женщина только убедилась, что зрение не подводит её. Но только как такое может быть?

Отпуск с любимым? Именно так была подписана фотография, а ещё множество влюблённых смайликов. Сердце ухнуло в пятки. Во рту мгновенно пересохло, а вот ладони, напротив, стали слишком липкими.

— Всё в порядке? Ты резко побледнела. Может, воды? – забеспокоился Егор.

— Нет… нормально. Егор, ты же с фотографией работаешь. Можешь посмотреть на снимок и сказать – обработан ли он в каком-то редакторе. Может, это фотошоп или что-то ещё?

— Сейчас такие мастера с фотошопом работают, а сервисов сколько, где фотографию можно сделать один в один… — почесал затылок Егор. – Давай я посмотрю, конечно, но ничего не обещаю.

Трясущейся рукой Элла протянула телефон другу. Он посмотрел на фотографию, помрачнел, присвистнул от удивления и с горечью вновь взглянул на подругу детства.

— Да уж… мне тут и сказать нечего. Я не буду утверждать, что это настоящее фото, но следов фотошопа не вижу точно. Если какой-то искусный мастер делал, то ему следует пожать руку. Могу, конечно, скачать фотографию и попробовать проверить по метаданным, если тебе это поможет, но мне бы не хотелось рушить твой брак, если вдруг моих знаний окажется недостаточно. А разве Тимофей сейчас не дома?

Элла безэмоционально помотала головой. Она рассказала, что как раз сегодня проводила мужа в командировку и теперь получила вот такой сюрприз. Тим ей не позвонил даже, не рассказал, как устроился. Просто прислал сообщение, что с ним всё в порядке.

— Я бы на твоём месте, наверное, написал этой девушке, выложившей фотографию… Спросить, как она связана с твоим мужем. А может, у Тима брат-близнец есть, вообще?

— Нет. У него нет никаких братьев, Егор. Спасибо тебе. Наверное, я так и сделаю. Или нет?.. Если у него любовница, то почему он позволил ей отмечать себя на фотографиях? Неужели не подумал, что я могу увидеть? Или не знал этого?

Вопросов в голове роилось великое множество. Элла не помнила, как выпила чай. Кажется, она даже ничего не съела. Егор предлагал остаться переночевать у него, но она всё-таки села за руль и доехала каким-то образом до дома. И вот теперь сидела в пустой квартире, смотрела на фотографию, где счастливая пара нежится под ярким солнцем, а сердце сдавливало всё сильнее. Вместо работы муж отправился в отпуск с любовницей? И за чей счёт был такой банкет? Когда Элла предлагала мужу поехать к морю, он отмахивался от неё, говорил, что делать им больше нечего, как деньги на такую ерунду тратить. Всё мечтал машину купить хорошую себе, откладывал и присматривался в салоне к новеньким ласточкам, и вот теперь…

Элла долго раздумывала над предложением Егора написать предполагаемой любовнице мужа. В итоге она всё-таки отважилась и сделала это.

«Красивое фото. И давно вы вместе с любимым?».

Женщине казалось всё это бредом. Она уже сотню раз успела пожалеть, что вообще написала, думала, правильно ли подобрала слова, но в итоге заснула, так и не дождавшись ответа. Утром её разбудил входящий вызов. Это был муж. Элла ответила ему. Она думала, что любовница дала знать, что Элла увидела их фотографию, но Тимофей, как ни в чём не бывало, сообщил, что работы у него очень много, поэтому звонить он ей часто не сможет. Попросил, чтобы не звонила сама, да и писала пореже. Нет у него времени, чтобы на болтовню тратить.

В социальной сети ответа не было. Элла налила себе кофе. У неё был выходной, и она подумывала поехать вечером к Егору, чтобы проверить состояние Герды, и если потребуется добавить немного витаминных уколов, чтобы собака поскорее поправилась. Она написала Егору, и тот ответил, что Герда чувствует себя прекрасно, но они будут рады, если Элла заглянёт к ним в гости. На этом и порешили.

После обеда Элла получила уведомление из социальной сети. Его любовницу звали Маргаритой. Марго. И она ответила.

Маргарита: «Здравствуйте! Полгода примерно. Мне очень приятно познакомиться с вами. Я просила Тима познакомить меня со старшей сестрой, но он отказывался. Здорово, что вы написали сами».

Со старшей сестрой? Элла прыснула от смеха. Во-первых, она была младше Тимофея на пять лет. Как у него язык повернулся назвать её старшей сестрой, а во-вторых… его любовница и не подозревала, что на самом деле встречается с женатым?

Быстренько набрав ответное сообщение, Элла даже не стала перечитывать его и сразу же отправила.

Элла: «А вы в паспорт его не заглядывали? Вдруг сестра окажется не такой уж сестрой, и её имя записано в штампе о регистрации брака?».

Маргарита несколько раз перечитала пришедшее ей сообщение. Щёки мгновенно вспыхнули. Даже кончики ушей заполыхали самым настоящим пламенем. Неужели Тим обманывал её? Но зачем ему это нужно? Он говорил, что знакомить со своей семьёй возлюбленную не готов, потому что почти все там не в себе, и только он один выделяется складом ума и характером… и вот теперь открывались такие подробности.

Пока мужчина был на массаже, который входил в их курортную программу, Маргарита бросилась к его чемодану и отыскала там паспорт. Раньше ей и в голову не приходило проверять мужчину, а теперь она не могла не сделать этого.

Женат.

Подтверждение слов Эллы, пусть и просто электронных букв её сообщения, резануло по сознанию, а из глаз брызнули слёзы.

Маргарита впервые встретила мужчину, которого, как ей казалось, не волновали её деньги, она влюбилась без памяти, а он оказался… обманщиком. Самым настоящим. Сейчас он отдыхал за её счет, прохлаждался, делал вид, что любит её, но обманывал ещё и свою жену. Маргарита не могла поверить, что впервые так сильно ошиблась в человеке. Она тут же написала Элле, что ничего не знала о семейном положении Тимофея, попросила у женщины прощения и попросила пока не сообщать ему, что увидела эту фотографию. В голове Маргариты созрел план мести. Она хотела проучить Тимофея. Заставить его признаться в обмане, а потом высмеять его и оставить ни с чем.

Элла оказалась добродушной женщиной. Она заверила, что закатывать истерики не станет. Попросила подтвердить, что Маргарита действительно проводит время с её супругом, и это не игра умелых рук с фотографиями. Маргарита позвонила Элле по видеосвязи и показала паспорт Тимофея.

— Боюсь, что он скоро вернётся, а мне бы не хотелось портить сюрприз, который я придумала ему за этот обман. Простите меня ещё раз, Элла… Если бы я сразу знала о его семейном положении, я бы никогда не связалась с ним.

— Не переживайте. Я ничего говорить ему не собираюсь, и уже сегодня же съеду из его квартиры. А вы можете делать, что хотите. Даже если простите его и решите выйти замуж, это только ваше дело, — поспешила заверить Элла.

Да только выходить замуж за Тимофея Маргарита не собиралась. Ей в жизни уже хватало охотников за богатствами. Она имела хорошую заработную плату, работая в престижной компании, собственную квартиру в центре города, дорогую машину, и отбоя от ухажёров у неё не было. Возможно, дело ещё и в кукольной внешности женщины. Она была очень красива, и прекрасно знала это. Бабушка говорила, что красивая женщина редко встретит своё счастье. Наверное, её предсказание сбывалось.

Когда Тимофей вернулся, Маргарита сделала вид, что она ничего не знает. Тяжело было топить в себе настоящие эмоции, но всё получилось. План, продуманный ею, казался идеальным, ведь Тимофей так часто говорил, что хочет жениться на ней и провести остаток дней вместе с ней. Его желание исполнилось бы этой ночью.

В ресторане Маргарита заказала столик. Она оплатила музыкантам живую музыку и попросила снимать происходящее на камеру.

— Какое красивое место. Знаешь, обычно мужчины заказывают музыку для своих дам, ты меня удивила, заказав эту мелодию для меня, — засмущался Тимофей.

— Это не последний сюрприз на сегодня, любимый. Мне хотелось порадовать тебя. Ведь сегодня у нас красивая дата. Полгода, как мы вместе.

Тимофей был вне себя от радости. Он уже предвкушал сюрприз, который ему сделает Маргарита. Новенький телефон и крутые часы она ему уже подарила. Пришлось врать жене, что его наградили на работе, как лучшего работника. Неужели подарит ему ключи от машины, о которой он так сильно мечтал?

Маргарита вышла на сцену, поблагодарив музыкантов за превосходное исполнение. За её спиной появилась солидно одетая женщина. Тимофей смотрел на них и понять не мог, зачем столько официальности.

— Дорогие гости ресторана, прошу прощения, что отвлекаю вас, но в этот день мне бы хотелось поделиться с вами радостью. Я, наконец, встретила искреннего преданного мужчину, который смог покорить меня своим добрым сердцем. Такие люди в наше время огромная редкость. Тимофей, присоединись, пожалуйста, к нам.

Гордый собой, довольный, Тимофей вышел на сцену под аплодисменты присутствующих. Он широко улыбался, радостный, что получил столько внимания.

— Тим, ты спросил, готова ли я выйти за тебя замуж? Теперь я могу ответить «да». И чтобы не тратить время понапрасну, я уже пригласила регистратора, который прямо сейчас поможет нам стать мужем и женой.

Все присутствующие стали хлопать в ладоши, а Тимофей мгновенно помрачнел. Он пробубнил, что оставил паспорт в номере, что мечтает увидеть свою невесту в белом платье. Однако Маргарита достала его паспорт из клатча и протянула регистратору.

— Разве что-то может омрачить столь радостный момент? Я ведь уже обо всём позаботилась.

Тимофей в это мгновение побледнел, как полотно. Он даже пошевелиться какое-то время не мог, а потом рванул к регистратору, чтобы забрать паспорт, но она уже громко заявила, что жених женат.

Все гости ресторана были удивлены такому повороту. Маргарита разыграла из себя униженную и уязвлённую невесту, а всё это продолжали снимать на камеры. Маргарита знала, что занимая не последнюю должность в ведущей строительной компании, Тимофей очень боится потерять работу, поэтому избегает общественности. Впрочем, такую ли важную должность он занимал на самом деле, теперь оставалось вопросом. Однако такие слухи о нём там терпеть не станут, даже если он работает курьером или дворником. Знала и то, что их фотографии со скандальной новостью разлетятся по всему интернету. И если по её репутации это сильно не ударит, то Тимофея, скорее всего, уволят.

Мужчина постарался объясниться, говорил, что Маргарита его не так поняла, и что он вообще планировал развестись с женой, но слушать дальше она не стала и попросила, чтобы охранники гостиницы выставили его, потому что жить с ней в одном номере он больше не будет.

Тимофею пришлось продавать дорогие часы, подаренные женщиной, чтобы купить билет на самолёт и вернуться домой. Как и предполагала Маргарита, новости разлетелись очень быстро, и уже через два дня начальник позвонил, сообщив, чтобы Тимофей искал себе новое место работы. Связаться с женой у мужчины не получалось. Вернувшись в квартиру, он увидел на столе записку, где Элла писала, что подала на развод и просит не искать её. Какое-то время мужчина был потерянным, понятия не имел, что ему делать дальше. Потом он всё-таки осмелел, попытался связаться с родителями Эллы, но те ничего толкового ему не ответили, а отец вообще сообщил, что если увидит его, то свернёт колобком и отправит кататься по полю.

Элла в это время жила у Егора. Ей было удобно добираться от него до работы, а ещё она следила за восстановлением Герды. Друг, как мог, поддерживал Эллу. Он старался не затрагивать тему её развода с мужем, отвлекал её на что угодно, только бы она не грустила.

Тимофей подкараулил Эллу около ветеринарной лечебницы, в которой она работала. Мужчина требовал объясниться, почему она подала на развод и даже не попыталась поговорить с ним. Однако он столкнулся с Егором, который приехал за Эллой с букетом. Этим утром женщина отвезла свою машину на техническое обслуживание, и Егор пообещал приехать за ней.

— А-а! Ты себе другого нашла! Не просто так я запрещал тебе с ним общаться! Подсидел он меня всё-таки! Ну ты и…

— Не смей говорить о ней ничего плохого! — вступился Егор. — Имей смелость признать, что не справился со статусом мужа, оказался гулящим кобельком, и не вздумай обвинять в разводе Эллу. Мы с ней просто друзья. Всегда ими были и всегда останемся.

Тимофей плюнул себе под ноги и ушёл.

Через месяц Тимофея и Эллу развели.

Прогуливаясь в парке с Гердой и Егором, женщина вдруг посмотрела на своего друга и с улыбкой спросила:

— А ты тогда правду Тиму сказал? Что мы просто друзья и всегда останемся ими?

— Если бы ты посмотрела на меня, ты бы всё поняла… Любовь сложно скрыть, а я в тебя давно влюблён, потому и не смог построить с кем-то другим отношения. Однако если ты решишься однажды дать шанс нашим отношениям, мы всё равно останемся друзьями, пусть и станем счастливой парой. А в том, что ты будешь счастлива со мной, даже не сомневайся. Я никогда не дам тебя в обиду и не предам, потому что я как волк: выбираю пару один раз и навсегда.

Элла улыбнулась, протянула руку, и их пальцы с Егором переплелись.

Маргарита тоже нашла своё счастье, но кем оказался её избранник, и как она проверила его на верность это уже совсем другая история…

Мы отстаивали своё решение до конца, никакие уговоры, а тем более крики не могли убедить нас в обратном. Я не была удивлена случившимся, чего-то подобного я от них и ожидала.

Нельзя сказать, что мы с мужем ни в чём себе не отказываем, но наш уровень жизни меня вполне устраивает. Большой радостью для нашей семьи стала покупка двухкомнатной квартиры, на которую мы долго пытались накопить, но в итоге взяли деньги в банке, так как жить в съёмном жилье уже не представлялось возможным. Сильнее всех радовалась наша десятилетняя дочь Арина, которая давно мечтала об отдельной комнате. Казалось, что не рады за нас только родители мужа, но им всегда было сложно угодить.

— Вы представляете, сколько лет вам за эту квартиру расплачиваться? — отчитывала нас свекровь, когда мы позвали их со свёкром в гости, чтобы показать новую квартиру.

— Нина Максимовна, мы ведь и так каждый месяц почти такую же сумму отдавали за съём, а эта квартира в итоге нашей станет. — попыталась я убедить свекровь в правильности нашего решения.

— Если уж ввязались в это, могли бы жильё побольше купить. — пробурчал Юрий Олегович.

— Пап, ну тогда бы и ежемесячный платёж был бы совсем другим. — резонно заметил Саша.

— Вот видите, тогда и не надо было вам ничего покупать, только проблем себе лишних нажили.

Мне было неприятно, что свёкры даже не поздравили нас с таким важным событием, они только ходили по квартире и придирались к любой мелочи.

— Что за дверь такая странная? — Юрий Олегович остановился и уставился в дверной проём. — Всё какое-то кривое, несуразное. — заключил он и двинулся дальше.

— Пап, да что не так? — Саша тоже начал разглядывать дверь.

— Ну уж если ты сам не видишь, мне нечего тебе сказать.

— Ой, а кухня-то какая странная. — не отставала от мужа Нина Максимовна. — Ты как тут готовить собралась? — обратилась она ко мне.

— Меня всё устраивает, не вижу здесь никаких проблем. — ответила я, подходя ближе.

— Ах да, ты же не готовишь так, как я, тогда да. — пренебрежительно проговорила свекровь и пошла дальше. — Господи, а это детская?! — всплеснула руками Нина Максимовна.

— А тут-то что не так? — раздражённо поинтересовался Саша.

— А сам не видишь? — укоризненно спросила свекровь.

— Если бы видел, не спрашивал бы. — огрызнулся муж.

— Комната тёмная, неуютная, разве это подходит для ребёнка?

— А мне здесь нравится. — сказала Арина, подбегая к бабушке.

— Ты ещё маленькая, ничего не понимаешь. — настаивала на своём Нина Максимовна.

— Мы всё равно ещё будем здесь ремонт делать, многое изменится. — поделился нашими планами Саша.

— Ну, зная ваш вкус, ситуация может только ухудшиться. — не унималась свекровь.

Такое поведение свёкров было для них обыденностью, их придирки меня уже не удивляли, но по-прежнему раздражали. Мне было обидно ни столько за себя, сколько за мужа, ведь, это были его родители. И Нина Максимовна, и Юрий Олегович души не чаяли в младшей дочери, а к Саше относились так, словно он им чужой. Вика-сестра Саши была ни самым ответственным человеком, но к ней свёкры относились с большим трепетом и любовью. Вика вышла замуж сразу после окончания школы, а через пару лет у них с мужем родился первый ребёнок. Саша рассказывал мне, что в их семье всё было довольно плачевно, постоянные скандалы и выяснения отношений, но это не помешало им обзавестись ещё одним ребёнком. Не знаю, что стало финалом этой не самой благополучной семьи, вот только Вика рассталась с мужем и вместе с двумя детьми переехала жить к родителям в небольшую двушку.

— Викуся теперь с нами жить будет. — поделилась с нами Нина Максимовна новостью.

— Я знал, что к этому всё и идёт. — ничуть не удивился Саша.

— Я очень рада, теперь найдёт себе достойного мужчину, а ни этого слюнтяя. — принялась ругать бывшего зятя Нина Максимовна.

И действительно, Вика времени зря не теряла и почти сразу принялась за поиски нового спутника жизни. Разумеется, пока она искала свою любовь, дети были на свёкрах. Я прекрасно видела, что им это не по душе, хотя они изо всех сил делали вид, что их всё устраивает.

— Такие озорники растут у Вики. — говорил с улыбкой Юрий Олегович, но в его глазах отчётливо читалась усталость.

— А что, детьми только вы занимаетесь? — спросил Саша.

— Вика тоже. — поспешила вступиться за дочь Нина Максимовна. — просто у неё дел много, надо же ей помочь.

— Знаю я, какие у неё дела. — раздражённо сказал Саша. — Только и знает, как по мужикам бегать.

— Не наговаривай на сестру, как тебе не стыдно? — возмутился Юрий Олегович.

— А что, разве я не прав?

— Хватит, не хочу это слушать. — грозно сказала свекровь.

Я прекрасно видела, что Саша попал в яблочко, но свёкры не хотели показывать ему, что он прав. Вика всегда была для них идеальной дочерью, это только мы с Сашей покупаем кривые квартиры и живём не пойми как. В общем, мне было абсолютно наплевать, как живут свёкры и Вика с детьми в одной квартире, у меня были свои проблемы, и думать о чужих было просто некогда. В один из тёплых весенних вечеров, когда я возвращалась с работы домой, у меня зазвонил телефон.

— Ало. — я подняла трубку.

— Леночка, здравствуй, это тётя Галя. — раздался в трубке тихий, хриплый голос. — Я звоню, чтобы сообщить тебе печальную новость, бабушки сегодня не стало.

— Как? — я остановилась, как вкопанная, не обращая внимания на людей, которым я перекрыла дорогу.

— Прилегла отдохнуть после обеда и не проснулась. — всхлипывая, пояснила тётя Галя.

— Я приеду. — медленно проговорила я. — Обязательно приеду на ближайшем же поезде. — пообещала я.

— Хорошо, до встречи. — сказала тётя Галя и положила трубку.

Я простояла на том же месте ещё пару минут, пытаясь прийти в себя от услышанного. Слёз на глазах не было, я никак не могла осознать случившегося. Когда я, наконец, добралась до дома, Саша был уже там.

— Что случилось? — подскочил ко мне муж. — На тебе лица нет.

— Бабушки не стало. — ответила я, и рыдания вырвались наружу.

Саша долго меня успокаивал, а потом помог собраться и отвёз меня на вокзал. Следующие несколько дней я помнила плохо, всё происходило как в тумане, периодически мне казалось, что я сплю, и это всё неправда. Когда всё осталось позади, и я вернулась домой, жизнь постепенно стала входить в своё обычное русло, и ежедневная рутина помогала мне держаться на плаву. Было и ещё кое-что поддерживающее моё моральное состояние. Проходя очередную медицинскую комиссию на работе, я узнала, что у нас с Сашей будет ребёнок.

— Дорогой, у меня важная новость. — с волнением сказала я, когда муж вернулся с работы.

— Надеюсь, новость хорошая, а то на работе был отвратительный день.

— Хорошая, даже замечательная. — улыбаясь подтвердила я.

— Ну, тогда выкладывай. — Саша сел рядом и приготовился слушать.

— Мы снова станем родителями. — выпалила я на одном дыхании.

— Ты серьёзно?! — радостно воскликнул Саша.

— Да. — кивнула я.

— Ура! — муж стиснул меня в объятиях и крепко к себе прижал. — Вот только теперь нам в этой квартире точно будет тесно, Арина не простит нам, если мы лишим её отдельной комнаты. — задумчиво проговорил Саша, когда первые эмоции улеглись.

— Я подумала, что мы можем продать бабушкин дом и купить квартиру побольше. — сказала я.

— Ты уверена, что хочешь его продать?

— Да. — я закусила губу. — Мне, конечно, очень жаль с ним расставаться, но так будет лучше.

— Тогда решено. — Саша резко поднялся с дивана. — Надо срочно заняться этим вопросом, ребёнок должен поселиться уже в нашу новую квартиру. — и он сел за компьютер, пристально вглядываясь в экран.

Время летело быстро, скрывать моё положение становилось всё труднее, и мы с Сашей решили, что пора всё рассказать его родителям. В ближайший же выходной мы собрались и всей семьёй отправились к ним в гости.

— А мы не просто так, у нас для вас радостная новость. — начал Саша, когда мы все уселись за стол.

— Решили продать свою нелепую квартиру? — предположила Нина Максимовна.

— Нет, мам. — покачал головой Саша, расстроенный этим вопросом.

— У нас будет ребёнок. — сказала я, пока свёкры не успели ещё чего-нибудь ляпнуть.

— Второй? Куда вам? — безрадостно спросил Юрий Олегович.

— Пап, ну вообще-то у нас есть своя квартира. Помню, новости о том, что Вика ждёт второго вас обрадовала, хотя она была в более плачевном положении. — в этот момент по коридору с криками промчались Викины дети, её самой снова не было дома.

— Ну не знаю, у вас и места мало. — с сомнением проговорила Нина Максимовна.

— Это мы уже решаем. Лене от бабушки достался дом, мы его продадим и купим квартиру побольше. — поделился Саша нашими планами.

— Я смотрю, вы уже всё решили. — Юрий Олегович откинулся на спинку стула.

— Конечно, решили. — удивлённо сказал Саша. — Мы же не советоваться с вами приехали, а порадовать новостью о внуке, но, как я вижу, вам всё равно.

— Мы рады, просто переживаем за вас. — поспешила уверить сына свекровь, но я ей не поверила.

— Ладно, нам пора, ещё кучу дел нужно успеть сделать. — Саша явно хотел поскорее уйти от родителей, которые так холодно отнеслись к важному для нас событию.

— Да, идите. — не стали нас удерживать свёкры.

— Всего доброго. — я тоже встала и пошла за мужем.

Что с ними не так. — недоумевал Саша, когда мы вышли на улицу.

— Я не знаю, что тебе ответить. — пожала я плечами. — Арина наворачивала вокруг нас круги на самокате.

— Если у Вики появится третий, уверен, они будут прыгать от счастья. — сказал Саша и пнул, лежащий на дороге, камень.

— Не расстраивайся, главное, что мы счастливы. — попыталась я утешить мужа.

Я тоже была обижена на свёкров, но меня их мнение волновало сильно меньше, чем Сашу. Я уже привыкла к их пренебрежительному отношению к нашей семье, поэтому, когда спустя две недели они заявились к нам в гости с тортом, я была очень удивлена.

— Ну что держите нас на пороге, ставьте чайник, пойдём праздновать! — свёкры ввалились в квартиру, и Нина Максимовна вручила мне торт.

— А что за повод? — изумлённо поинтересовалась я.

— Как что за повод? Ты же ребёнка ждёшь, разве это не причина для празднования.

— Какая-то у вас запоздалая реакция. — Саша помог матери снять пальто.

— Мы тогда очень уставшие были, не обижайтесь. — и мы все двинулись на кухню.

Я никак не могла отделаться от ощущения, что во всём происходящем есть какой-то подвох. Свёкры никогда так себя не вели, а тут и торт, и столько добрых слов сразу.

— Как дела у Вики? — начала я разговор.

— Всё хорошо, говорит, что влюбилась. — ответил Юрий Олегович.

— То есть, всё как обычно. — Сказал Саша, расставляя тарелки.

— В целом, да. — Нина Максимовна старательно размешивала сахар в чашке.

Всё шло, как нельзя лучше, а я никак не могла понять, в чём же нас ждёт подвох. В конце концов, когда чашки у всех опустели, свекровь приняла серьёзный вид и откашлялась. Юрий Олегович, глядя на жену, тоже перестал улыбаться.

— Отдайте свою квартиру моей дочке, а вы переезжайте к нам — Заявили свёкры

— Надо было сразу сказать, во что нам выльется этот тортик. — Саша отложил ложку в сторону. — И что это за гениальный план?

— А что, по-моему, отличная идея. — уверено сказала Нина Максимовна.

— Это почему же мы должны отдать Вике свою квартиру, а сами жить с вами? — поинтересовался Саша.

— Ну, если не хотите с нами, переезжайте в дом, там и свежий воздух будет. — предложил другой вариант Юрий Олегович.

По его глазам я видела, что это и был их первоначальный план, про переезд к ним они заговорили, чтобы не показывать свою заинтересованность в моём доме.

— Нет, дом мы продаём. — твёрдо сказала я.

— Ну нельзя же быть такими эгоистами, кто же Вике поможет с жильём, не может же она вечно с нами жить. — перешла в нападение свекровь.

— А почему ты считаешь, что мы должны решать её проблемы? — недоумевал Саша. — она сама себе такую жизнь выбрала. К тому же, у нас тоже будет второй ребёнок, об этом вы не подумали?

— Да я вообще не понимаю, зачем вам ещё один, в твоём-то возрасте. — Нина Максимовна посмотрела на меня с жалостью.

— Нормальный у меня возраст, и врачи говорят, что всё отлично.

— Знаю я, по каким врачам ты ходишь. — отмахнулась от меня свекровь.

— Ну, мама, это уже переходит всяческие границы. — Саша выглядел очень злым и раздражённым.

— А какой я должна быть после твоего наплевательского отношения к сестре?

— А каким я должен быть после твоего наплевательского отношения ко мне? — Саша с яростью смотрел на мать.

— Я одинаково к вам отношусь, но ты и так устроился, а сестре помочь надо.

— Хотите помочь сестре, помогайте. — Саша старался не кричать. — А нашу семью оставьте в покое, у нас своя жизнь.

— Ты от нас отрекаешься, сынок? — Юрий Олегович не ожидал от Саши таких слов.

— Если вы не поменяете своего к нам отношения, то да. — кивнул Саша.

— Всё понятно, мы уходим. — Нина Максимовна резко встала из-за стола, чуть не уронив чашку.

— Да, ты сделал свой выбор. — Юрий Олегович последовал за женой.

Я чувствовала, что после такого скандала наши отношения со свёкрами вряд ли наладятся. Саша старался не говорить о родителях, я видела, что ему эта тема неприятна, и тоже молчала. Мы осуществили задуманное и купили просторную квартиру, в которой у каждого было своё личное пространство. В конце января у нас с Сашей родился сынок, появления которого мы так сильно ждали. Теперь наша семья стала ещё дружнее, мы много времени проводим друг с другом, наслаждаясь каждым мгновением вместе.

— Оксан, я к маме заеду после работы, не теряй. — сказал мне супруг.

— Мы же планировали кроватки посмотреть детские. — растеряно отозвалась я. — Ну, ладно, не горит, успеем.

Андрей поцеловал меня в щеку и поспешил, набросив куртку, в темноту подъезда.

Мы с Андреем были знакомые еще со школы. Помню, в седьмом классе к нам перевели вихрастого забавного мальчишку с зелеными глазами, которого посадили со мной на вторую парту. Он носил за мной портфель, отдавал в столовой свои булочки и компот, и делал все, чтобы завоевать мое внимание. В старших классах уже стало понятно, что простое детское увлечение грозит вырасти в нечто большее.

После школы я за полгода выучилась на парикмахера. Мама настаивала, чтобы я пошла в ВУЗ, но меня поддержал отец.

— Люди стриглись всегда. Без куска хлеба не останется! Иди, дочь!

Я была благодарна папе за поддержку.

Андрей вообще никуда поступать не стал. Он всегда интересовался тем, как устроены машины. Устроился в шиномонтажную мастерскую, и сразу же зарекомендовал себя как толковый спец, хоть и не имеющий образования. Как только я получила сертификат парикмахера, мы поженились.

Андрей был у своей матери единственным сыном. Анна Ивановна потеряла мужа очень рано, так уж сложилась жизнь. Всю свою любовь, силы, заботу, она вложила в ребенка. Много работала, чтобы у мальчика было все самое лучшее – как могла, хорошо кормила, учила, одевала. Конечно, для нее Андрей был светом в окне. У нас на свадьбе Анна Ивановна плакала. Потом мама моя призналась, что сватья сказала: «Не могу отпустить его!»

Впрочем, свекровь сына и не должна была отпускать. Я никогда не расстраивала их отношений, наоборот даже, напоминала, чтобы Андрей матери звонил, не забывал навещать. Сама Анна Ивановна тоже на выходных к нам иногда заглядывала. Она сама еще работала, но в библиотеке получала совсем мало, вечно жаловалась, что денег ей не хватало. Андрей, конечно, помогал. Понимал, что матери еще хочется и вкусно поесть, и одеться. Тем более, что мы с мужем оба неплохо зарабатывали.

Шиномонтажная мастерская, куда устроился супруг, принадлежала здоровущему мужику, который занимался машинами уже лет двадцать, а то и больше. Клиентская база была обширная, без работы не сидели. А меня взяли в довольно хороший салон красоты, что было чрезвычайно кстати, ведь покупать инструмент самой, да еще арендовать помещение на старте было бы не по силам. Так что я совершенно спокойно работала, и вскоре появилось немало клиенток, которые желали подстричься и покраситься именно у меня.

На втором месяце семейной жизни я узнала, что беременна. Тогда мои мама с папой дали нам денег на первый взнос на собственное жилье, при условии, что все будет оформлено на меня.

Анна Ивановна тогда пыталась возмущаться:

— Ну, как же так, Оксана! Нужно сразу на двоих квартиру оформить. Что случись, мой сын останется ни с чем.

Тогда ответил ей мой отец:

— А что вы и ваш сын сюда вложили, чтобы оформлять квартиру на Андрея? Пусть живут, мы будем помогать. Потом захотят расшириться, эту продадут, купят совместную.

Свекровь недовольно поджала губы, но дальше возражать не посмела.

Беременность моя стала для нас с Андреем неожиданностью, мы все-таки хотели повременить, даже меры к этому применяли. Но судьба распорядилась иначе. Теперь мы уже без пяти минут родители, а это значит, что нужно готовиться к пополнению в семье. Наскоро поклеили обои в детской, сменили линолеум. Благо, купленная квартира была частично с неплохой мебелью. Бывшие хозяева спешили избавиться от недвижимости, так как старший сын перебрался в Германию. Родители торопились перебраться к чаду, помогать с внучатами. Потому и в цене уступили, и мебель отдали, по сути, даром – только бы сделку побыстрее завершить.

Поэтому мы с Андреем сделали там кое-что минимальное по ремонту, и начали подбирать прочие мелочи для малыша. Я искала коляску, кроватку, постепенно прикупала ползунки и распашонки, игрушки и прорезыватели для зубов. Нашла очаровательные мягкие бортики в коечку и мобиль с рыбками. Муж особо не участвовал в выборе, только кровать и коляска его интересовали, потому что стоили дороже всего.

Трат было много – мне прописывали какую-то тучу витаминов, детская одежда стоила довольно дорого. Кроме того, даже несмотря на мое интересное положение, хозяйка нашего салона, где я работала, настояла, чтобы я прошла курсы по плетению кос. Это заняло почти месяц – я уходила в десять утра и возвращалась домой в десять вечера. Муж ворчал, что я переутомляюсь. Но мне за это еще и платили, так что я не жаловалась. А вообще планировала работать до семи с половиной месяцев. Благо, беременность давалась легко. Только поначалу иногда мутило и постоянно хотелось спать, а потом это прошло. После наступил период вечного голода. Я даже ночами вставала что-то пожевать. Причем веса особенно не набирала, видимо, ребенок требовал для роста, чтобы мама хорошо и много ела.

Свекровь, узнав, что я жду ребенка, откровенно расстроилась:

— Теперь я Андрюшу и вовсе видеть перестану! Будет вокруг тебя да детенка крутиться. — высказала она мне.

— Да что вы, он непременно станет вас навещать! — посмешила я успокоить Анну Ивановну. — И вы к нам будете приходить, с малышом сидеть.

Последнее я говорила исключительно теоретически. Вообще, как только стало известно, что я в положении, Анна Ивановна стала вести себя довольно нагло. Она постоянно названивала сыну, даже поздно вечером, требовала к себе внимания, словно маленькая. А еще она постоянно тянула с супруга деньги. Последнее было сейчас совершенно некстати, потому что мы копили на кроватку. Стоила та не дешево, плюс к ней ведь нужны были мягкие бортики, растяжки с игрушками, мобиль, качественный матрац, постельное, хорошая подушечка. Моя мама согласилась со мной, что спальное место у малыша должно быть супер качественным.

— Маленькие ведь спят очень много, нужно, чтобы все было на высшем уровне! Но мы с отцом готовы помочь деньгами. Коляска точно с нас. А кроватку потянете?

— Мам, вы итак с папой очень помогли нам. Коечку уж мы сами как-нибудь. — отвечала я.

Мне и правда было неудобно просить у матери еще что-то. В конце концов, родители ведь мы, мы сами должны продумывать, как и на что растить ребенка. Я до последнего работала, стараясь брать в день как можно больше клиентов. Малыш рос, я уже ходила вперевалку, как уточка, а стоять у кресла, в котором сидела клиентка, становилось все тяжелее. Я старалась не жаловаться – муж и родители итак беспокоились. Я бодрилась, ведь, если честно, свою работу очень любила. Благо, хозяйка салона сразу успокоила меня, что, когда малыш пойдет в детский сад, меня будут рады принять назад.

В семь с половиной месяцев я решила, что все – баста! Живот был уже большой, стояние на работе часами становилось невыносимым. Даже при здоровой беременности на таком сроке пора снижать нагрузки. Теперь я много гуляла, стараясь двигаться и дышать свежим воздухом, но только не стоять на одном месте. Постепенно убиралась в доме. Напало на меня желание порядка, и я целыми днями крутилась, вытирая пыль, перебирая вещи в шкафах, намывая ванную и полы. Говорят, это нормально, когда женщина должна вот-вот стать матерью. Такая суета по подготовке «логова» заложена самой природой, «гнездованием» называется. Вот я и гнездовалась вовсю, стараясь баловать мужа вкусными завтраками и ужинами.

Когда Андрей сказал, что поедет после работы к матери, я искренне расстроилась. Хотели ведь пойти в «Детский мир», смотреть кроватку. Денег на нее уже хватало, так что дело оставалось за малым – купить, обустроить ее в детской и расслабленно читать вечерами книжки по уходу за младенцами.

Но грустные мысли я отогнала. Сегодня ведь пятница, пусть после работы едет к Анне Ивановне, а завтра, в субботу, махнем за покупкой. Решив, что так и сделаем, пошла мыть плиту и отбеливать вафельные кухонные полотенца.

Вечером муж выглядел очень усталым, почти сразу пошел спать. От ужина отказался, сказав, что поел у матери. Утром мы честно выспались до половины одиннадцатого. Я приготовила ароматную яичницу с тимьяном и помидорами, хрустящие толсты из цельнозернового хлеба и кофе. Мы завтракали, и я болтала, какую кроватку хочу.

— И чтобы обязательно постельное было с мишками. И еще пару комплектов каких-то однотонных, ведь часто же менять придется. А на пеленки мама фланель купила еще сто лет назад, так что за это можно не волноваться – на семерых хватит. Андрей, а ты чего молчишь? — спохватилась я, видя, что муж не проронил ни слова и отводит глаза.

— Дорогая, покупку кроватки для ребенка придется отложить. На накопленные деньги я отправил свою мать на море — Заявил муж

— То есть как отложить? На какое еще море? У меня почти восемь месяцев уже! Вот-вот ребенок будет. Кроватка нужна и срочно, мы ведь на нее откладывали. — недоуменно расспрашивала мужа я.

— Мама не отдыхала уже много лет. Разве она не заслужила поездки? — невозмутимо говорил Андрей.

— Именно сейчас?

— А когда? Когда спиногрыз родится и все деньги в него, как в черную дыру потекут?

— Спиногрыз? Дыра? — я перестроила это тихо-тихо, потому что горло перехватило от гнева и подступивших слез.

— Ну, да. Ты ведь понимаешь, что с рождением этого, всем планам и тратам на что-то кроме придет…

— Знаешь что, Андрей, собирай-ка ты свои вещи и езжай к своей матери. Сейчас ты просто все границы перешел! — рявкнула я, поднявшись из-за стола.

Так и стояла напротив мужа с огромным животом, обняв его обеими руками. Андрей закатил глаза, но спорить не стал, а пошел собирать свои вещи.

Он ушел, демонстративно хлопнув дверью, а я села и расплакалась. Как раз в это время позвонила моя мама. Услышав, что случилось, сразу приехала ко мне.

— Так, давай киснуть не будем. Тем более, тебе расстраиваться нельзя, думай о малыше. Внук мой все чувствует. Бери себя в руки, собирайся, и поедем кроватку покупать.

С мамой спорить было бессмысленно. Когда она говорила так решительно, пасовал даже отец. Я улыбнулась сквозь слезы, пошла умываться и собираться. Мы полдня бродили по огромному детскому торговому центру. Чего там только не было! Сразу выбрали удобную фиолетовую коляску-трансформер – предусматривалось и лежачее положение для совсем маленьких, и сидячее, для деток постарше.

Нашли кроватку, которая обеим понравилась. Мама сразу отговорила меня от качалки:

— Это пока он совсем маленький, на полозьях его качать хорошо. А чуть встанет, за бортик цапнет и вылетит. Даже не думай. Бери обычную, устойчивую. Ты в такой спала до пяти лет, просто как постарше будет, несколько зубцов на передней стенке уберем и все.

Постельного выбрали аж восемь комплектов – и с мишками, как я хотела, и однотонных. Нашли из отличной бязи и поплина. Мобиль с рыбками стоил дороговато, но отец сказал, что это будет персонально от него подарок внуку.

Домой я возвращалась совершенно счастливая покупками. Теперь точно все было готово к рождению малыша.

Андрей молчал две недели, а потом явился с цветами и конфетами умолять простить его. Я все еще была очень обижена и зла, особенно после того, как он сказал, что его мать все еще отдыхает на море. Из-за бабушкиной блажи мой ребенок, видимо, должен был бы спать чуть не на полу!

На выписку нас с Никиткой пришли только мои родители. Ни мужа ни свекрови на горизонте видно не было. Мы с сынишкой вернулись домой, и через полтора месяца я подала документы на расторжение брака. На этом мои отношения с Андреем точно подошли к концу.

Мама и папа очень помогали мне с маленьким. Никитка рос крепеньким, хорошо ел и почти все время спал, не доставляя хлопот. Отец не звонил и не писал, словно вычеркнул нас из своей жизни. Не знаю, как так вышло. Знакомы ведь со средней школы были, а в итоге… В итоге Андрей оказался незнакомым и совершенно чужим мне человеком. Единственное по-настоящему ценное, что осталось мне от бывшего, был Никитка. Сын давал мне силы жить, улыбаться, двигаться вперед. И я, и бабушка с дедом нашего сладкого бутуза обожали. Все было хорошо, и как-то мама спросила меня, не тяжело ли мне одиночество.

— Когда у тебя есть ребенок, одиночество исключено, мамуль.

Она понятливо улыбнулась, и крепко обняла меня. Никитка спал в своей кроватке, подложив кулачок под пухлую щеку, забавно посапывая.

— Послушай, Валера, я тебе ещё раз говорю, встречайся со своей матерью где угодно, а у нас дома я её видеть не хочу! Мне уже надоело каждый раз проходить через одно и то же! Твоя мама как приезжает к нам, так тут начинается не пойми что постоянно! Она вечно лезет куда-то, пытается устраивать здесь свои порядки, кричать на меня пытается!

— Саш, ну ведь ты тоже в долгу не остаёшься! Ты вообще вспомни, что ты ей в прошлый раз сделала! Зачем ты моей маме на голову салат из тарелки вывалила? Я понимаю, она может придираться, не всегда обоснованно, но салат на голову, милая, это перебор! Тебе не кажется?

— Не кажется! – начала психовать Александра. – А если она в этот раз будет у нас в гостях, и если хоть раз на меня свой рот раскроет, я ей на голову кастрюлю с супом надену! И в таком виде выставлю за дверь! Так что подумай, Валер, оно тебе такое надо вообще?! Ты знаешь, я это сделаю!

— Знаю! Я знаю, что вы обе, что моя мама, что ты, иногда с головой не дружите!

— Ну и всё тогда, снимай номер в гостинице, ищи квартиру посуточно, и там сели свою маму на выходные! А здесь, чтобы и духу её не было! Ты понимаешь, её даже дети видеть не хотят! Потому что она даже к ним постоянно придирается!

— Какие вы все нежные, а! Куда бы деться, бедняжки, придираются к ним! – Валера начал психовать, как и его супруга Саша.

— Знаешь что?! Нежные… Я тебе уже всё сказала! Если не хочешь скандала до потолка, то ищи, куда пристроить свою злобную мамочку!

— Да вы с ней не особо отличаетесь! Что одна уступить не может, что другая! Так что, кто из вас двоих злобная, можно поспорить!

— А с чего бы я ей уступала? Ты хоть думаешь, что ты сейчас говоришь? Мы, когда раньше ездили к твоим родителям, я у неё по шкафам рылась? Я у неё на кухне всё переворачивала? Я выкидывала что-нибудь из вещей у их дома, как это может сделать мама твоя?!

— А что она выкинула? – удивился супруг.

— А ты что, не знаешь?

— Нет!

— Ещё до прошлого раза, когда мы на работе были с тобой, и она с детьми сидела! Она взяла и выбросила мои шорты короткие, в которых я дома хожу, и футболку, которая рваная!

— С чего ты взяла, что это она их выбросила?

— Да с того, что я их не выбрасывала, а после того, как мама твоя уехала, я увидела свои вещи в мусорном контейнере на помойке, когда мусор выносила! А до этого она постоянно придиралась ко мне, чтобы я в такой одежде при ней не появлялась даже! И она взяла и выбросила это, пока нас дома не было!

— Обалдеть! А почему ты мне ничего не сказала раньше?

— Да забыла просто! Хотела сказать, и просто из головы вылетело! Так что, ты, думаю, меня понял! Не хочешь скандала, не привози маму к нам домой!

— Так она уже завтра приедет! И что я ей, по-твоему, сказать должен? Мама, ты меня извини, но жить ты будешь в гостинице?! Так ты всё это видишь и представляешь?!

— А это не мои заботы, Валер! Не мои!

— Хорошо, тогда твои, когда к нам приезжать будут, тоже будут жить в гостинице! Идёт?

— Вот сам им это и скажешь! – усмехнулась Саша.

— А почему твоим тоже должен говорить я?

— А что ты сразу так испугался? Моя мама, в отличие от твоей, придирается постоянно только ко мне, а тебя постоянно защищает! Ты же у неё любимый зять! Ты знаешь, сколько раз я от неё по шее за тебя получала? И когда она к нам приезжает, то гостинцы привозит своему любимому зятю и внукам, а не мне! Так что сам ей и скажешь, что она будет жить в гостинице, когда к нам приезжать будет!

— Тогда и ты сама моей маме скажи, что она будет жить в гостинице!

— А ты думаешь, я не скажу? – снова усмехнулась супруга. – Я ещё и дорогу ей укажу, думаю, не заблудится!

Этим вечером Валера, во время разговора с матерью, не стал ей говорить, что она будет жить все выходные в гостинице. Не смог он этого сделать. Просто язык у мужчины не повернулся родной матери такое сказать.

На следующее утро он попросил сына Витьку съездить с ним и встретить бабушку. Мальчишка отказался. Он сказал, что не хочет, чтобы бабушка вообще приезжала к ним. Мотивировал семилетний Витя всё это тем, что она очень злая и постоянно на него и на его сестру кричит, когда родители этого не видят.

Тогда Валера попробовал на эту же тему поговорить со своей дочерью Оксаной, она была на три года старше брата. И услышал от неё то же самое, что и от сына.

Жена же только стояла и смотрела на всё это со стороны, а затем, когда дети разошлись по комнатам, сказала мужу:

— Я же тебе говорила!

— Да я уже понял! Только одного я не понял! Почему вы мне никогда об этом не говорили ничего?

— Серьёзно? – удивилась Александра. – Тебе постоянно об этом говорят, и я, и дети! Да вот только ты слышать привык только себя любимого! А всё, что говорят тебе остальные, ты просто пропускаешь мимо ушей и постоянно от всего этого отмахиваешься! Говоря, что нечего сочинять небылицы!

— Хорошо! – сказал Валера. – Я сегодня с мамой на эту тему поговорю! И если она это всё подтвердит, то буду делать выводы!

— Круто! Если она это подтвердит?! Значит, наши с детьми слова для тебя ничего не значат! Тебе нужно, чтобы мама тебе всё подтвердила?! А если она не подтвердит, то получается, мы всё как обычно выдумали?! Так?

— Саш, успокойся! Хватит! Я тебе сказал уже, что во всём разберусь!

— Ну да, знаю я, как ты во всём разобраться можешь! Снова притащишь её сюда, а сам, как обычно, свалишь по каким-нибудь срочным делам! А нам с ней тут воевать!

— Так вы с ней не воюйте! Просто не обращайте на неё внимания!

— Ты хоть понимаешь, что это нереально просто! Не обращать внимания на человека, который постоянно хочет как-нибудь тебя подкусить исподтишка? А иногда и в открытую может гадостей наговорить!

Валера больше не стал спорить с супругой, он собрался и поехал на автовокзал встречать свою маму, которая уже примерно через час должна была приехать в город.

Автобус, на котором приехала Вера Васильевна, мама Валеры, приехал на пятнадцать минут раньше положенного. А сам Валерий явился встречать маму ровно к назначенному времени прибытия автобуса. Он увидел свою маму, стоящую рядом с автовокзалом. И вид у женщины был крайне недовольный.

— Привет, мам! – поздоровался сын. – А что, ваш автобус уже приехал? Я думал, он, как обычно, опаздывать будет!

— И где тебя носило? – вместо приветствия спросила Вера Васильевна. – Я уже целую вечность торчу на улице и мёрзну, а тебя всё нет и нет!

— А ты что, в автовокзал зайти не могла, чтобы не мёрзнуть? Зашла бы в здание и посидела бы там! Тем более у тебя ни сумок, ничего тяжёлого нет, чтобы с этим таскаться!

— Так, ну-ка хватит тут, поехали уже к вам! – приказала мама.

— Садись в машину, мам, и у меня к тебе разговор есть, серьёзный!

— Ко мне, серьёзный разговор? – удивилась она.

Мать и сын сели в автомобиль, и Валера спросил у неё:

— Слушай, мам! А что за дела? Ты зачем выбросила одежду Сашкину в помойку?

— Какую одежду? Ты о чём вообще? Я, когда в прошлый раз к вам приезжала, твоя Сашка, если ты не забыл, мне на голову чашку с салатом опрокинула!

— А это было не в прошлый раз! А, насколько я понимаю, ещё до этого! Так зачем ты это сделала?

Вера Васильевна замолчала и отвернулась от сына. Затем собралась с мыслями и ответила ему:

— А почему твоя жена, как уличная девка, ходит по квартире? Как бичиха какая-то! У неё что, нормальной одежды что ли нет? Я терпеть не могу, когда женщины носят на себе рваные тряпки! И я её неоднократно просила, чтобы она сама это всё выбросила, но она меня не послушала, и я решила сделать это сама!

— Значит, правда! – сам себе сказал Валера. – Ладно! А на внуков почему ты постоянно кричишь? Когда вы дома одни остаётесь?

— Я? Кричу на внуков? – усмехнулась женщина. – Кто тебе этой ерунды наговорил? Сашенька твоя ненормальная, которая не может себя контролировать и вести воспитанно?!

— Нет! Это они сами сказали! Сказали, что бабушка постоянно к ним придирается, кричит, ругается!

— Ты ещё скажи, что я бью их! Хотя это бы не помешало! Раз твоя жена не может их воспитывать, то я и правда скоро лупцевать их начну! Бестолковок этих маленьких!

— Значит, и это правда!

— Я не поняла! Ты мне что, допрос устроить решил сейчас? Мы вообще сегодня с места тронемся или так и будем здесь стоять и выяснять очевидные вещи?

— Так зачем ты на них кричишь? Объясни мне, пожалуйста! – потребовал Валера от матери.

— А потому что, Валера, они у тебя по-другому ничего не понимают! Такие же твердолобые, как и их мамочка! Которая, вместо того чтобы прислушиваться к старшим, к тем, кто уже жизнь прожил, и тем, кто умнее её в сотни раз, только спорит, огрызается и делает вид, что сама всё и без моей помощи знает! А если разобраться, то она вообще ничего не знает и не понимает, как эта жизнь устроена!

— Короче, мам! Объясни мне, пожалуйста! Ты для чего к нам вообще приезжаешь постоянно? Чтобы с моей женой отношения по выяснять? Чтобы на внуков покричать? Зачем?

— Я вообще-то к тебе приезжаю! Я скучаю по тебе! Ты как со своей Сашкой познакомился, про мать вообще забыл! А я не потерплю, чтобы какая-то, извини меня за выражение, ша…

— Только попробуй продолжить! – перебил её Валера. – Поедешь сразу же назад к себе домой!

— А ты почему со мной так разговариваешь, Валера? К тебе мать приехала, я по тебе соскучилась, а ты сидишь тут и отчитываешь меня, словно я девочка какая-то! Это что за дела такие?

— Я не отчитываю тебя, мама! Я просто пытаюсь выяснить!

— Всё выяснил? Теперь поехали! – снова приказала мама. – Я сейчас устрою твоей Саше! Она меня надолго запомнит!

— Мама, если ты хоть слово ей скажешь в подобном тоне! То жить ты будешь в гостинице или правда оправишься домой! Мои и так не в восторге от твоих еженедельных визитов! Почему-то отец к нам каждую неделю не катается! Хотя он по мне скучает не меньше!

— Ой, давай только про отца твоего сейчас не будем! – ответила Вера Васильевна.

Валера завёл машину, и они поехали к нему домой. По пути он ещё не раз попросил маму, чтобы она вела себя у него дома как положено, без придирок и без провокаций очередного скандала. Мама, конечно же, вслух говорила, что да, она так делать не будет, а по факту уже сейчас хотела вцепиться невестке в космы и хорошенько её за них оттаскать.

Когда они приехали, Саша была очень недовольна визитом свекрови. Да и внуки тоже были не в восторге от приезда бабушки. Они все просто поздоровались с ней и разбежались каждый по своим комнатам.

Саша хотела спросить у мужа, с какого рожна он вообще привёз сюда снова свою маму. Но сделать у неё этого не получалось, так как Вера Васильевна постоянно была в поле зрения.

И когда они чуть позже сели пить чай, свекровь начала недовольно фыркать и возмущаться. То чай ей сразу не понравился. Потом она начала говорить, что вместо покупных пирожных Саша могла бы и сама чего-нибудь настряпать.

Валера внимательно наблюдал за поведением матери и жены. И делал выводы, что Саша всё же была права. Просто он раньше этому всему просто не придавал значения. Для него это было в порядке вещей. Он вырос в такой обстановке и уже давно привык к закидонам своей матери.

Когда они попили чай, Саша убрала со стола и решила сразу же помыть посуду. Но Вере Васильевне что-то не понравилось в этом. Она дождалась, когда Валера выйдет из кухни, подошла к невестке и просто оттолкнула её от раковины.

— Ну-ка пошла отсюда, я сама посуду помою! У тебя руки словно из другого места растут, смотреть не могу, как ты посуду моешь!

— Ты что, совсем офанарела, старая? Ты что меня пихаешь, пришибленная совсем, что ли?

— Я тебе сейчас покажу старую и пришибленную, я тебе сейчас все волосёнки твои повыдергаю, нахалка сопливая! – начала уже, не скрывая, кричать свекровь.

И бросилась на невестку с кулаками.

Она схватила Сашу за волосы и начала таскать её туда-сюда, пока женщина не упала на колени. На кухню сразу же влетел Валера. И просто обомлел от увиденной им картины.

Пока все на время замерли, Саша воспользовалась этим и тоже схватила старую за волосы и дёрнула так, что Вера Васильевна встретилась носом с полом. Визга было столько, что на это всё прибежали и дети. Саша поднялась с колен, злобно посмотрела на мужа и со злостью пнула хорошенько его маму по заду. Валера просто растерялся, он не знал, что ему делать.

Зато Саша точно понимала, что требуется сделать. Она снова схватила свекровь за волосы и вытащила её из кухни, оттолкнув при этом мужа, женщина швырнула Веру Васильевну к порогу и ещё раз дала ей пинка.

— Только попробуй мне сейчас что-то сказать! – не слушая, что кричит в этот момент свекровь, обратилась Александра к мужу. – Ты сам всё видел! А теперь поднял это тело и увёз отсюда, куда, мне без разницы! Но чтобы сейчас же её здесь не было!

Валера прошёл за супругу и попытался помочь матери подняться.

— Мам, ты как? В порядке? – спросил он. – Давай поднимайся и иди пока в гостиную! А я с Сашей сейчас поговорю!

— Убей эту тварь! – орала Вера Васильевна. – Пока я сама этого не сделала!

— О нет, дорогой ты мой, больше твоей мамы в моём доме и ноги не будет! А если тебе что-то не нравится, можешь отправляться следом за ней! Поговорить он со мной собрался! Я тебе сейчас так поговорю, что тебе мало не покажется! Я тебе вчера ещё сказала, чтобы ты её сюда не привозил! Почему ты припёр её к нам домой?

— Саш, не кричи! Я тебя понял! Я маму сейчас увезу, и больше она к нам не приедет! Мам, одевайся! – тут же сказал матери сын.

— Ты что, выставишь меня и ей ничего не сделаешь? Да она, на твою мать, руку подняла! Она меня пнула два раза, она меня за волосы таскала по дому, и ты ей всё это с рук спустишь?

— Мам, ты сама виновата! Ты ведь мне обещала, ещё в машине! Что будешь вести себя хорошо и не будешь лезть к моей жене! Но ты сделала всё по-своему! Зачем ты это сделала?

— Спасибо, сынок! Спасибо, что за меня заступился! Ты такой же мерзкий, как и вся твоя семейка, и моей ноги больше в этом проклятом доме не будет! – начала играть на публику и одновременно давить на жалость Вера Васильевна.

Она собралась и покинула дом сына. Правда, она несколько раз ещё пыталась спровоцировать Сашу. Но невестка уже просто не обращала на неё внимания. Она была довольна тем, что сделала. И думала, что надо было это провернуть ещё несколько лет назад, чтобы сейчас жить спокойно.

Мама Валеры обиделась на весь мир. Когда ей после звонил сын, она даже не отвечала на его входящие. В разговорах с отцом Валера выяснил, что мать больше и знать сына не желает.

Вера Васильевна больше не ездила в гости к сыну. Не общалась она ни с ним, ни с внуками. А Саша этому только радовалась. Ведь теперь все выходные в их доме проходили в спокойной, дружеской и семейной атмосфере.

— Здравствуй, Ириша…

— Миш, мне некогда. Я же просила не звонить, когда у меня совещание!

— У тебя всегда дела. Я хотел спросить, во сколько забрать из школы Костю. А еще у Катюши что-то с животом, мне сообщила нянечка. До тебя она, как обычно, не дозвонилась…

— Я понятия не имею, что у нее с животом! Боже, ну почему ты звонишь мне именно сейчас?! Я не врач! И расписание сына я не обязана помнить. У меня и так полно лишней информации в голове, думаешь, мне нечем больше озадачиться?! Уточни расписание сына у моего секретаря. Все, пока, меня ждут, — Ира сбросила вызов. Она не любила такие спонтанные звонки. Ей нужно было сосредоточиться на работе, и обычно она отключала мобильный, но в этот раз она не успела, звонок мужа ее опередил.

Катя была младшей дочерью Ирины и Михаила. Она ходила в частный детский сад, потому что Ирина считала, что общение с детьми — основа успешного будущего для ребенка. Костик же учился в частной школе.

Ирина любила своих детей, но считала, что основное благо для них — заработанные ею деньги. Чем больше она зарабатывала, тем больше перспектив открывалось для Кости и Кати, полагала она. А может, так она оправдывала свои постоянные рабочие дела и отсутствие времени на детей.

«Мне надо работать». «Меня ждут». «В эти выходные не получится». «Займи детей чем-нибудь сам». «Придумай что-нибудь». «К бабушке отвези». «Сам решай», — такие слова были привычными для Михаила. Он не удивлялся, когда жена приходила домой, почти падая от усталости. Он честно пытался поддержать ее, помочь… и порой, даже заменял детям маму.

Но со временем любые чувства начинают угасать, особенно если их не подкреплять взаимными усилиями. Ирине некогда было заниматься семьей, она предпочла работу и полагала, что свои «женские обязанности» уже выполнила, выйдя замуж и родив двоих детей.

Михаил работал менеджером в небольшой фирме и зарабатывал не слишком большие деньги. Его зарплаты хватало на оплату коммунальных услуг и основные продукты. Об этом Ирина не беспокоилась. Все остальные траты: ипотека, кружки для детей, частный детский сад и школа, одежда, развлечения и прочее лежало на Ирине. Ее не беспокоил финансовый вопрос, и в их семье не принято было упрекать друг друга в чем-либо. Но временами разница в социальном «статусе» супругов все же всплывала.

— У тебя ужасные ботинки! Почему ты не позаботился о том, чтобы купить новые заранее?! — кричала Ира. Им с Михаилом нужно было вместе посетить важное мероприятие от фирмы, где работала Ира, а в последний момент выяснилось, что к новому костюму нет подходящей обуви. И если с недорогими брюками и универсальной рубашкой Ира еще как-то могла смириться, то с ботинками, которые давно стоило заменить на новые, она мириться не хотела.

— Разве не жена должна заботиться о том, что наденет ее муж? — подлил масла в огонь Миша.

— Ты не понимаешь, что мне некогда об этом думать?! Ты сам мог купить себе нормальные вещи?! Посмотри на мое платье! И на себя! Да мне стыдно будет появиться с тобой в приличном месте. Ты знаешь, кто там будет?!

— Не знаю. Мне в принципе все равно.

— А мне не все равно, что про меня будут говорить!

Ирина демонстративно схватила обувь и отнесла в помойное ведро.

— Хорошо. Иди одна, — спокойно сказал Михаил и стал расстегивать рубашку.

Ирина не стала тратить нервы на спор. Бежать в магазин было некогда, поэтому она быстро надела накидку, прихватила сумочку и ушла, даже не попрощавшись.

— Папа, а ты с нами остаешься? — обрадовался Костя.

— Да.

— Значит, бабушку можно отправить домой?

— Можно.

Они провели вечер, гуляя в парке развлечений. Дети обожали отца, но им не хватало мамы.

— Жаль, что мама не пошла в парк. Когда она сможет проводить с нами больше времени? — спросила Катя.

Михаил не нашелся с ответом.

Когда они шли домой из парка, на остановке Михаил увидел Наташу, свою одноклассницу и подругу детства. Они не виделись пятнадцать лет. После окончания школы Наташа уехала в другой город, и общение сошло на нет. Миша познакомился с Ириной, женился и занялся семьей. Про Наташу он знал только из социальных сетей. Видел, что она вышла замуж, поздравил ее, и на этом их дружба кончилась.

— Миша?! — она увидела друга и улыбнулась.

— Натка?!

Он подошел к ней, и они обнялись. Дети смущенно смотрели на незнакомую тетю, не понимая, почему отец так обрадовался, встретив ее.

— Это мои дети, Катя и Костя. Познакомьтесь с тетей Наташей.

— Просто Наташа, никакая я не тетя, — рассмеялась она.

— Здравствуйте… — тихо поздоровался Костя, а Катя спряталась за папу. Она была очень стеснительной.

— Какими судьбами?

— Приехала наводить порядок. Брат вернулся, хочет мать выселить из квартиры. Точнее, уже выселил.

Михаил нахмурился. Он знал, что Наташин брат, Борис, был трудным подростком. Он что-то натворил, и его отправили отбывать наказание. И вот сейчас он освободился и захотел жить в маминой квартире.

— Тебе, наверное, нужна помощь.

— Да брось. Лучше расскажи как ты?

— Да все хорошо… дети, жена, работа. Как у всех.

— Ясно. Ну я рада была тебя увидеть. Дети классные. Жене привет передавай, — Наташа улыбнулась. — А вот и автобус. Поеду.

— Ты же замужем? Может, твоему супругу с братом по-мужски поговорить?

— Он… ну тоже не самый лучший человек, — Наташа грустно улыбнулась. — Он меня развел, и мы развелись. Я теперь снова одна. И без квартиры, на которую бабушка дала денег.

Миша покачал головой. Сколько он помнил Натку, ей всегда не везло. Как-то так складывалось, что она влюблялась в плохих парней, с которыми дружил ее брат. Единственным хорошим парнем в ее окружении был Михаил. Иногда он вытаскивал Наташу из таких неприятностей, что никто не догадывался. Это было между ними. Тайна, которую никто не знал.

— Нат, ты давай осторожнее, ладно?

— Спасибо. Конечно.

Она махнула рукой, прихватила рюкзачок и зашла в автобус.

Михаил проводил ее взглядом, взял детей за руки, и они пошли домой. Но в тот вечер у него из головы не выходила Наталья.

Ира тоже мелькала в мыслях. Приближалась полночь, а жены все еще не было дома. Он позвонил, она не ответила.

Дети уже спали, а Михаилу не спалось.

Звонок телефона заставил его вздрогнуть. Он решил, что жена звонила с чужого номера.

— Ира, где тебя носит?! Приехать за тобой?

— Миш… прости, что я звоню так поздно. Это Наташа, — голос подруги он узнал сразу. Она плакала.

— Что случилось?

— У меня проблемы.

Спустя час Наташа уже сидела на кухне у Михаила.

— Там в квартире было еще несколько мужчин. Они захотели, чтобы я с ними осталась. Угрожали мне… — плакала Наташа.

— А что твой брат?

— Ему было все равно. Он пил.

— Кто тебя ударил?

— Я не знаю… я растерялась. Мне нужно было бежать. К счастью, я смогла вырваться и они не успели запереть замок… мне так страшно, Миш…

— Успокойся. Все будет хорошо.

— Мама в больнице.

— Что с ней?

— Не хотела уходить из дома. Заставили кулаками.

— Что за твари… — Михаил выругался. — Надо вызвать полицию. Она написала заявление?

— Нет.

— Почему?

— Потому… потому что он ее сын.

Михаил сглотнул. Тетя Нина всегда прощала Бориса, покрывала его, лишь бы сынок был при ней. Но со временем скрывать наклонности сына стало невозможно. Начались проблемы с законом, и его забрали. Тетя Нина очень переживала. Но тем не менее в отсутствие сына она смогла пожить спокойно. Из дома больше не пропадали вещи, к ней перестал наведываться участковый, да и Ната стала чувствовать себя в относительной безопасности, окончила школу и уехала из города, подальше от друзей брата, которые остались на свободе.

— Давай так, сейчас ты ляжешь спать, а завтра мы что-нибудь придумаем?

— Мне очень неудобно… что скажет твоя жена?

— Она сама ходит неизвестно где.

— Как это?

— Вот так.

— Нам обоим не повезло со вторыми половинками? — спросила Наташа.

— Мне повезло. Просто… что-то пошло не так. Ладно, давай спать.

Михаил выделил для гостьи диван, а сам ушел в спальню.

Когда через два часа Ирина вернулась домой, она даже не заметила, что дома спит чужая женщина. Она не заметила этого даже на следующее утро.

— Черт! Я опаздываю! — она бегала по комнате, стараясь привести себя в порядок.

— Не хочешь поговорить? — Михаил смотрел на жену, скрестив на груди руки.

— Сейчас?! Конечно, нет! Отойди, не мешайся под ногами.

— Мамочка, а ты отведешь меня в садик? — спросила Катя.

— Нет. Сегодня отец это сделает. Всем брысь! Не мешайте маме собираться!

Ирина была очень зла на время. На то, что ее подвел будильник.

Она собралась довольно быстро, на работу успела. Но вот дети и муж были очень недовольны таким поведением.

— Пап… почему мама такая? — спросил Костя.

— Какая?

— Не любит нас.

— Не говори глупости. Любит. Просто она очень занята.

Костя не ответил.

— Доброе утро… — Наташа пришла на кухню. — Это у вас что? Завтрак?

— Ну да… — Михаил кивнул. Он не умел готовить, обычно готовила бабушка. Но накануне она ушла, и дети питались фастфудом. На завтрак был йогурт и конфеты. То, что дети сами себе выбрали в супермаркете.

— А как насчет блинчиков?

— Нет времени. В школу и сад через полтора часа. А еще ехать… в школе поедят.

— Это недолго. Сейчас.

Наталья не обманула. Быстро напекла вкусных блинчиков и накормила всю семью. Даже привередливая Катя поела.

— Я отвезу их и вернусь. Хорошо?

— А работа?

— Я взял отгул.

Наташа не возражала. Когда Михаил вернулся, они поехали навестить тетю Нину. Женщина обрадовалась, но писать заявление на сына отказалась.

— Он не пустит вас домой. Где вы будете жить? — спросил Миша.

— Пустит. Я с ним поговорю.

— Мам… он не станет тебя слушать.

— Просто надо выбрать время, когда он будет трезвым. Он хороший человек… — Нина отвела взгляд.

— Глупости! Я тоже так думала! — сказала Наташа.

— Не учи меня, Ната. Езжай в свой город и живи там. С сыном я сама справлюсь, — сказала тетя Нина, посмотрев на гипс. Когда кто-то из друзей Бориса ее толкнул, она неудачно упала и сломала кисть.

— Мы ничего не добьемся. Надо ехать с полицией и выгонять их из квартиры, — сказал Михаил Наталье.

— Я боюсь туда ехать.

— Тогда я поеду сам.

— Нет, в таком случае поехали вместе… — все же согласилась Наташа.

Удивительно, но когда они приехали, то застали Бориса почти трезвым и в одиночестве.

— Заходи, Мишка! Давно не виделись, — обрадовался он.

Михаил посмотрел на Наталью и вошел в квартиру. Борис поставил на стол бутылку.

— За встречу.

— Нет, я не буду.

— Как это? А чего пришел тогда?

— Насчет твоей матери и сестры.

— Сестру забирай хоть сейчас. Она тебя давно любит, я вас благословляю! — рассмеялся Борис. — А что с матерью?

— В больнице она. Говорит, что ты ее из дома выгнал… руку сломал ей.

— Глупости. Она сама упала. У нее деменция. Не знает, что творит.

— Мама здорова! — сказала Наташа.

— Молчи. Тебя не спрашивали.

— Борь, если ты не хочешь обратно в те самые места, откуда пришел, то мой тебе совет, квартиру освободи и друзей не води сюда. Дай женщинам жить спокойно. Ты мать раньше срока в гроб загонишь своими выходками.

— А мне где жить? Натке, между прочим, бабка свою квартиру отписала… обо мне не позаботилась! Так что… это моя квартира. Все по-честному. Ладно, некогда мне с вами общаться, раз отказываетесь отметить встречу. Я деловой человек, — Борис указал на дверь.

Миша кивнул Наташе.

— Идем.

Они вышли на улицу.

— Что делать будем?

— Полицию вызывать. Соседей привлечем. Пусть дадут показания, что Боря с друзьями притон организовал.

Только сделаем это, когда твою мать выпишут. А пока поживешь у меня.

Наталья согласилась. Идти ей было некуда.

Когда они приехали к Михаилу, на пороге их встретила тёща.

—Ты кого привел в дом к жене?!

— Это Наташа. Моя подруга. А это — не дом жены. А наш общий дом.

Вера Ивановна поджала губы и ушла. Она позвонила дочери и доложила ситуацию.

— Мам, ты же знаешь, что я на работе! Зачем ты мне об этом говоришь сейчас?

— Потому что у тебя за спиной муж любовниц водит! А ты работай, содержи его дальше.

Ирина закатила глаза. У нее было столько дел, проблем и задач… одна важная сделка отменилась, их компания потеряла деньги. После вчерашнего сильно болела голова, а о связи с боссом стали говорить все кому не лень. Еще бы, ведь он недавно развелся с женой, а Ира пришла на мероприятие без мужа. Они сидели за одним столом, и сплетники сразу решили все за них.

И вот теперь выяснилось, что у Михаила для жены был приготовлен еще один сюрприз.

Она переступила через себя. Впервые за много лет ушла с работы раньше, сославшись на неважное самочувствие.

— Вам надо больше отдыхать, дорогая Ирочка, — улыбнулся босс и отпустил ее домой.

Ирина узнала от матери, что ее муж, Михаил, привел домой чужую женщину, пока Ира была на работе. Она была удивлена, потому что не могла представить, что муж настолько обнаглел, чтобы встречаться с любовницей на глазах у детей и тещи.

Но причин не доверять матери у нее тоже не было. Поэтому она отпросилась у босса и поехала выяснять истинное положение вещей.

У самой двери Ира замешкалась. Она не знала, стоило ли ей открывать своим ключом. Честно говоря, ей вовсе не хотелось лицезреть то, что для ее глаз не предназначалось. Хоть она и надеялась, что не застанет любовницу или все окажется вовсе не таким, каким могло бы показаться ее маме. Поэтому, немного подумав, она все же позвонила в звонок, отложив ключи.

— А вы кто?! — дверь ей открыла женщина. На вид ей было чуть больше, чем самой Ирине. У нее были не самые ухоженные волосы. Темные корни пора было подкрашивать, а на руках не было маникюра, — это первое, что бросилось в глаза Ирине, которая ухаживала за собой и не могла представить, что выйдет из дома с такими ногтями.

— Я Наташа. А вы, Ирина, да?

— Да. Где мой муж? — Ира сделала акцент на слове «мой», проигнорировав вопрос.

— Дома. Вы заходите…

— Позволяете мне зайти в собственный дом? Ну спасибо… — Ира была в ярости. Она бросила более долгий, оценивающий взгляд на даму. На ней был надет фартук. — Что вы делаете в моей квартире? Я не искала домработницу.

— Ир, привет. Ты что-то рано сегодня, — в прихожей показался Михаил.

— Мне уйти? Не мешать тебе развлекаться? — выдержка Ирины испарилась. Ситуация вывела ее из себя.

— Нет, не надо… А я пойду, пожалуй, — сказала Наташа, стаскивая фартук.

— Стоп. Перестаньте. — Вмешался Миша. — Для начала познакомьтесь.

— А с чего ты взял, что я хочу с кем-то знакомиться?!

— Это моя подруга, Наташа. Мы с ней дружим со школы.

— То есть ты все это время встречался с женщиной за моей спиной? Может, у вас и дети есть?!

— Нет. Все не так. Я жила в другом городе. Мы не виделись пятнадцать лет, — Наташа попыталась оправдаться, теребя в руках фартук.

— И еще бы столько же не виделись! Для чего этот цирк? Думаешь, что я поверю в эту чушь?

— Можешь не верить, но я полагал, что ты вменяемая женщина и доверяешь мне, — нахмурился Михаил.

— А я полагала, что у тебя есть уважение к понятию дома и личного пространства. Если очень надо, всегда можно снять номер в отеле, а не тащить грязь домой!

Наташа побледнела. Она сунула фартук Михаилу и, схватив куртку, пошла к двери.

— Извините… Всего хорошего вам, — тихо сказала она.

— Наташ! Стой!

— Куда? — Ирина схватила мужа за майку. — Если пойдешь за ней сейчас, обратно дороги не будет. И про детей забудь.

С этими словами Ира отпустила его и прошла в комнату. Когда дверь захлопнулась, к ней постепенно начало возвращаться самообладание. Она была убеждена, что муж не уйдет. Слишком сильно он любил детей. Но если бы ушел… тогда Ирина не знала, как стала бы жить.

Нужен ли был ей такой мужчина? Она понимала, что нужен. Ее полностью устраивало то, что он был с детьми тогда, когда она занималась работой, знала, что он всегда поддерживал ее, любил, в конце концов! Но теперь она сомневалась, была ли эта любовь. Неужели он обманывал ее все эти годы?

— Мамочка, папа уйдет с тетей?! — в спальню прибежала дочь.

— Катя, ты почему не в садике?! — Ирина была шокирована. Она не хотела, чтобы ребенок слышал этот разговор и не думала, что дочь находилась дома.

— Папа сказал, что я больше не пойду туда. Обещал… Я не хочу, чтобы папа уходил с тетей! — Катя начала плакать, прижимаясь к маминой юбке. Ирина растерялась.

Она была не слишком эмоциональной женщиной и нечасто позволяла себе проявление чувств по отношению к близким. Ей казалось, что детей не нужно чересчур баловать и все эти телячьи нежности оставляла бабушкам и отцу. Возможно, поэтому дети были очень привязаны к папе, а маму немного побаивались хоть и любили. Но сейчас Катя боялась не маму, а того, что потеряет самого любимого папу на свете. Папу, который забрал ее из садика, погладил по животику и пообещал, что больше не будет водить в этот противный сад, где ее дразнили другие дети.

Рассказывать об этом маме Катюша боялась. Она считала, что маме не понравится то, что Катя не идеальная и не очень хорошая девочка. Другие дети, очевидно, были лучшее нее, потому что уже в шесть лет умели говорить на двух языках, а вот Катюше второй язык давался очень непросто. Она вообще не понимала, для чего ей учить эти непонятные слова, когда дома и повсюду разговаривали на ее родном Русском языке.

Но учительница была другого мнения на этот счет. Детей готовили к поступлению в лингвистическую школу, а некоторые из них уже начали изучать третий язык. При мысли об этом у Катюши так сильно сводило живот, что на днях нянечка даже хотела вызывать врача. К счастью, ребенка всегда кто-то мог забрать. Отец или бабушка приезжали довольно оперативно и брали ответственность за здоровье девочки на себя.

— Мамочка, я буду учить все, что скажет воспитатель. И в садик буду ходить с удовольствием, только пусть папочка не бросает нас!

— Никуда я не уйду, — в комнате появился Михаил. Он подошел к дочери и сел перед ней на корточки. Катя сразу же бросилась к нему в объятья. Ира смотрела на них и ей было тяжело осознавать то, что происходило в тот момент. — Иди поиграй, дочка. Нам с мамой нужно поговорить.

— Пусть мама пообещает, что ты не уйдешь! — плакала Катя. Михаил посмотрел на жену. Ирина кивнула.

— Не уйдет. — она подошла к дочери и вытерла ей слезы. — Сейчас мы с папой поговорим, а потом мы с тобой вместе пойдем за Костей в школу. Договорились?

— Хорошо. И с папой.

— И с папой, — сказал Михаил, снова посмотрев на Ирину.

Только после этого Катя оставила родителей наедине.

— Ир, я понимаю, что ты могла подумать…

— Нет. Ты не понимаешь.

— Понимаю. Я сглупил. Не подумал о том, что со стороны могло бы показаться…

— Со стороны?!

— Ну я не знаю, что сказать в свое оправдание. Я никогда не воспринимал Наташку как… как женщину, если тебе так будет понятно. Она «свой парень», что ли. Не знаю, как тебе объяснить. — он подошел к жене и посмотрел в глаза. — У нас ничего нет. Я тебя люблю и не стал бы приводить домой чужую женщину, просто… Натка, она не чужая. Как сестра.

Он закрыл руками лицо.

— Понимаешь, я не смог ее оставить. Ее брат— преступник. Ей грозит опасность, не к кому обратиться, кроме меня.

— С чего вдруг мне должно быть дело до какой-то бабы?! — снова повысила голос Ира. Но на этот раз на ее глазах впервые за долгое время появились слезы. Она поняла, что все еще любит своего мужа, что не готова его потерять.

— Тише. Успокойся. Этот вопрос не коснется нашей семьи, обещаю. Я понял, все понял, — Михаил поднес руку жены к губам. — Позволь мне сделать один звонок, и я вернусь.

Ирина выдернула ладонь и обхватила себя руками.

— Хорошо, я позвоню при тебе. Пойми, я не могу оставить это дело так. Это действительно серьезный вопрос. Мать Наташи в больнице, ее саму чуть не обидели собутыльники ее брата… нужно было обратиться в полицию. Не знаю, почему я привел ее домой. Наверное, не думал, что ты будешь ревновать. Мне вообще казалось, что ты… охладела ко мне. Что у тебя кто-то появился. Ты ведь постоянно на работе, дети скучают без тебя. И я скучаю.

Ирина смахнула слезу. Она понимала, что в этой ситуации нет правых. Они оба довели семью до грани ссоры. Он — смирившись с тем, что Ира выбрала работу, она — забыв о своей главной роли любящей матери и жены.

— Звони.

Михаил некоторое время что-то искал в своем телефоне. А потом набрал чей-то номер.

— Привет. Это Миша. Помнишь Наташку? Да, сестру Бориса. Она вернулась в город. Ей надо помочь. Ты говорил, что у тебя есть связи в полиции. Да, хорошо. Вот ее номер. Позвони, пожалуйста, прямо сейчас. Дело в том, что Боря освободился и ей угрожает опасность. Я тут не помощник, а вот ты вполне бы смог помочь. Сочтемся… — Михаил рассказал все как было.

На встрече выпускников несколько лет назад он узнал, что их одноклассник, Серега, служил в государственном учреждении и носил погоны. Тогда Серега от всей души обещал Мише, что поможет в случае чего… и вот Михаил решил позвонить. Он помнил, что Сергей был неравнодушен к Наташке. Но Натка почему-то не хотела с ним встречаться, выбирая плохих парней.

И теперь у него появился отличный повод помочь одинокой милой женщине, которую он когда-то любил.

О том, что ситуация разрешилась, Миша узнал чуть позже, когда Наташа прислала ему сообщение с благодарностью. С помощью Сергея и его «коллег» брата Наташи удалось отправить туда, куда следовало. Соседи подтвердили, что Боря вел себя некультурно. Исправиться ему не удалось, и он снова уехал далеко и надолго. А вот Наташа стала жить с мамой в своей квартире.

— Что там с этой твоей Наташей? Обошлось? — как бы мимоходом спросила Ирина у мужа спустя время.

— Сергей ей помог. Они вроде бы даже встречаются… Я не знаю, у Наташки своя жизнь, — улыбнулся Миша.

Ирина не сразу поверила в то, что у них с Наташей ничего нет. Но ради детей и сохранения семьи ей пришлось немного измениться и изменить своим принципам. Михаил урок усвоил. Он оценил то, что Ира дала ему шанс, и постарался чаще напоминать жене о том, что она все еще любима. Да и для самой Иры тот день стал переломным.

Она навсегда запомнила истерику дочери и то, как она боялась ухода отца из семьи. Ира поняла, что тоже нуждается в такой чистой детской привязанности, и стала больше времени уделять детям и мужу, стараясь выделять время на выходных, чтобы больше общаться с семьей.

Конечно, она не перестала работать и потребовались совместные усилия, чтобы исправить ситуацию в семье, но они старались, и со временем у них это получилось.

Эта история закончилась хорошо. Так бывает, когда люди вовремя открывают глаза и перестают жить в собственном мире, не думая о последствиях и о тех, кто их окружает.