NEWS 2SWEET

Свекровь удивительной изворотливости женщина. Я не понимаю, как в ее голове уживаются все ее тараканы. Она на нас обижена, причем по достаточно идиотскому поводу, но от овощей с нашего огорода отказываться не собирается.

Общаться с нами ей не позволяет гордость, поэтому она решила, что сможет разжиться овощами и без нашего участия. Вроде как и гонор свой демонстрирует, и при овощах остается.

Мария Игоревна очень тяжелый в общении человек. Она способна придумать себе что-то, а потом начать на это обижаться. Причем ты до последнего не будешь догадываться, с чем связана эта немилость.

Первые пару лет брака я честно пыталась разобраться, что же не так делаю, раз свекровь вечно на меня обижается. Хотя муж сразу сказал, чтобы я не забивала себе голову. Просто у его мамы такой характер.
Но я не верила, что человек может на пустом месте выдумать себе обиду. Это же как-то по-детски, а свекровь из этого чудесного возраста давно выросла, хотя и до старческого маразма ей далековато.

Было трудно понять, что происходит, если, например, вечером вы довольно мило сидели за столом и ничего не предвещало беды. С тобой даже вполне благожелательно пообщались, а через неделю вдруг выясняется, что свекровь на тебя в обиде.

Не так посмотрела, не похвалила новое платье или блюдо, не то сказала — всё это потом внезапно на тебя выплескивается. Хотя я за собой ничего такого не замечала.
Да даже не в этом проблема. Просто не понимаю, если есть претензии, то почему бы их не высказать сразу? Зачем до конца вечера улыбаться, а потом раздувать в себе обиду? Если я была неправа и мне на это указали, то я не переломлюсь извиниться.

С годами я стала относиться с загибам Марии Игоревны философски: она как стихия, ее можно просто переждать, но предотвратить ее обиды невозможно.

Видимо, мое спокойствие раздражало свекровь сильнее, чем мои вольные или невольные косяки, да и не молодеет она, а с годами редко у кого характер становится лучше.

У нас с мужем есть дача. Покупали, чтобы было где отдыхать от шумного города, но через пару лет внезапно для себя стали сажать всякие овощи, ягоды и фрукты.
Я внезапно втянулась в это дело, мне стало приносить какое-то умиротворение копошение на огороде. Очень нравилось выращивать еду своими руками.

У свекрови дачи не было, поэтому она с благодушием принимала наши дары. Нам не жалко, урожаи хорошие, нам всё равно самим столько не съесть.

Мы снабжали Марию Игоревну картошкой и огурцами, помидорами, перцами, зеленью, ягодами, яблоками и прочими дарами огорода. Она уже и заказывать стала, чего ей надо привезти.

Обиды свекрови как-то раньше обходили стороной периоды, когда с дачи можно добыть вкусностей. Я не сразу заметила эту тенденцию, только после недавней ссоры обратила внимание.
За столько лет свекровь летом как-то прибирала свой скверный характер, обиды и выкрутасы начинались примерно с октября, когда на даче уже ничего не водилось.

Но в этот раз она то ли не совладала с эмоциями, то ли просто просчиталась, но решила продемонстрировать характер в начале лета.

Внезапно Мария Игоревна решила делать ремонт, причем нашими руками. Она покупает то, что ей нравится, а мы с мужем должны этот ремонт ей устроить.

Но у нас не было ни времени, ни желания этим заниматься, особенно зная, что свекровь будет стоять над душой и вечно лезть с замечаниями.

Муж предложил оплатить маме найм бригады, которая всё сделает гораздо быстрее и профессиональнее нас. Этот вариант маму не устроил, она решила на нас смертельно обидеться.
А через пару недель у нас внезапно стал пропадать урожай. Раньше такого не было. Либо, если вдруг случалось, то не в таком объеме, чтобы это можно было заметить.

А тут приезжаем на дачу и видим, что кто-то уже трудолюбиво прибрал все выросшие огурцы, помидоры, ободрал зелень, про ягоды я уже молчу. И такое стало происходить регулярно.

В нашем СНТ некоторые соседи живут круглый год, поэтому различных алкоголиков гоняют. У нас не вскрывают домики и не тырят урожай, так что мы с мужем были удивлены.

Когда такое повторилось во второй раз, мы пошли по соседям. Вдруг кто-то видел, кто-то слышал, или камеры у кого-то имеются. Вот камеры нам, кстати, и помогли.
Именно по ним стало понятно, что разграблением нашего огорода занималась свекровь. Спокойно приходила, набирала, что ей нужно, потом так же спокойно уходила. Только мы об этом не были в курсе.

Муж позвонил маме, чтобы прояснить ситуацию, но она, когда услышала, о чем речь, бросила трубку и теперь не желает с нами разговаривать. Зато овощи пропадать перестали.

Мне не так жалко овощей, как непонятно поведение свекрови. Странная женщина, честное слово. Теперь еще и не общается с нами, причем я очень сомневаюсь, что ей просто стыдно.

Наталья и не предполагала, что будет настолько тяжело сидеть за столом с сыном и мужем, делая вид, что всё в порядке.

Наталья весь день хлопотала на кухне. Настроение было отличным. Сегодня приезжает сын, которого она не видела почти полгода. Алексей был студентом одного из столичных вузов и домой в родной город приезжал не часто. Во-первых, далековато, а во-вторых, Алёша совмещал учёбу с работой.

Наталья очень любила единственного сына и скучала по нему. Хорошо, что современные средства связи позволяли им общаться практически каждый день, и женщина была в курсе почти всего, что происходило в жизни сына. У них были прекрасные отношения. Муж Натальи, Григорий, даже немного ревновал и обижался, что сын относится к матери теплее, чем к нему. Именно с ней чаще делится своими проблемами, советуется.

Наталья заглянула в духовку, чтобы проверить пирог. Ещё немного и можно будет доставать! Кухня мгновенно наполнилась умопомрачительным ароматом свежей выпечки. Наталья выставила таймер духовки ещё на десять минут и улыбнулась, представляя, как Алёшка будет уплетать эту вкуснятину, он просто обожал её фирменный пирог с рыбой и рисом!

Так, салаты готовы, мясо лежит в маринаде, дожидаясь своего часа, чтобы отправиться в духовку. Осталось почистить картошку и приготовить пюре.

В этот момент в дверь позвонили. Наталья взглянула на часы. Сын ещё едет в поезде, будет только через два часа, Григорий его встретит на вокзале. Кроме своих мужчин, Наталья никого не ждёт. Наверное, кто-нибудь из соседей или снова рекламщики будут навязывать свою продукцию.

Женщина посмотрела в глазок. За дверью стояла незнакомая девушка в яркой курточке.

— Кто? – спросила Наталья.

— Мне очень нужно поговорить с Натальей Лебедевой, — ответила незнакомка. – Это очень важно!

Немного замешкавшись, Наталья открыла дверь, и девушка, не дожидаясь приглашения, переступила порог и оказалась в квартире.

— Что вам нужно? И вообще, кто вы? – спросила Наталья. Ей не понравилось, что незнакомка вошла без приглашения.

— Здравствуйте, а Наталью я могу увидеть? – спросила девушка.

— Если вас интересует Наталья Лебедева, то это я.

— Вы? Ничего себе! – удивилась незнакомка, внимательно, без всякого стеснения, разглядывая женщину. Наталье стало неуютно от такого пристального внимания. И очень захотелось вытолкать бесцеремонную девицу за дверь, но она была слишком хорошо воспитана, в отличие от этой особы. И поэтому просто спросила:

— Да это я, а вы-то кто? Ворвались ко мне в квартиру, и так странно себя ведёте.

— Извините, — сказала девушка, — просто для тяжелобольной, умирающей женщины вы слишком хорошо выглядите. И не скажешь, что у вас последняя стадия…

— Стадия чего? – не поняла Наталья. – Что вообще здесь происходит? И с чего вы взяли, что я тяжело больна?

— Гриша так сказал. Он бы давно от вас ушёл ко мне, но чувство долга не даёт ему это сделать. Не может бросить больную жену.

— Понятно… — до Натальи начал доходить смысл происходящего. – Значит, вы любовница моего мужа, который говорит вам, что я больна и скоро умру?

— Ну да! – кивнула девица. – Так и есть.

— Извините, как вас зовут?

— Ядвига!

— Какое необычное имя. Вы из Польши? – зачем-то спросила Наталья. Всё происходящее сейчас казалось ей каким-то бредовым сном.

— Нет, моя бабушка назвала меня так в честь своей любимой певицы Ядвиги Поплавской, — ответила девушка.

— Так ко мне-то, Ядвига, вы зачем пришли? Хотели своими глазами посмотреть на умирающую жену вашего престарелого любовника?

— Почему престарелого? – обиженно надув губки, сказала Ядвига. – Как вы можете так говорить про собственного мужа? Гриша в прекрасной форме, а мне всегда нравились мужчины постарше. С ровесниками мне неинтересно, они все несерьёзные и… бедные.

— Ну конечно, — улыбнулась Наталья. – Бедные. Вот с этого и нужно было начинать, а не петь тут песенки, что вам нравятся мужчины постарше. Вам, простите, сколько лет?

— Двадцать два, а какое это имеет значение?

— Вам двадцать два, ровесница моего сына. А Грише, Григорию Ивановичу, — уточнила Наталья, — сорок девять. Для вас он слишком старый, вы не находите?

— Нет. Я же сказала, что мне нравятся мужчины в возрасте. Они умные и интересные.

— Ладно, предположим, что я вам поверила и с Григорием Ивановичем у вас неземная любовь. Но от меня вы что хотите?

— Я хочу, чтобы вы отпустили своего мужа ко мне! Отдайте мне Гришу! Не держите его, он вас давно не любит.

— Так я его и не держу, — усмехнулась Наталья. — Он не в рабстве. Давно бы мог собрать свои вещи и уйти к вам, если бы хотел.

— Да, он очень хочет, но говорит, что вы тяжело больны и будет предательством с его стороны бросить умирающую жену! Мы поэтому с ним и встречаемся всего раз в неделю, ему же нужно за вами ухаживать… Так что же, получается, что вы не больны?

— Как видите, пока на здоровье не жалуюсь. И умирать в ближайшее время не планирую. Вы уж извините…

— Но как же так? Гриша же мне даже чеки показывал из аптеки, для кого он тогда покупал памперсы и кучу всяких лекарств? – Ядвига посмотрела на Наталью так, словно ждала от неё сочувствия и объяснения.

— Это вы у него спросите, — Наталья чувствовала себя актрисой дешёвого театра. И этот спектакль становился ей всё более отвратителен. Памперсы он, значит, для неё покупает, а любовнице чеки демонстрирует. Конечно, Наталья знала, для кого Григорий совершает такие покупки. Он помогает своей двоюродной сестре, которая ухаживает за девяностолетней мамой. Сестра почти не выходит из дома, потому что боится оставить маму, и Григорий часто привозит ей продукты и лекарства…

Пока Наталья об этом думала, Ядвига продолжала стоять, как заколдованная и смотреть на неё.

— Вам, наверное, пора, — сказала Наталья. – Гришу я не держу. Хоть сегодня пускай уходит.

Ядвига развернулась и вышла из квартиры, не сказав ни слова. Наталья закрыла за ней дверь, вернулась в кухню и тут её прорвало… Женщина затряслась в рыданиях. Она так ясно осознала, что произошло. Её муж Григорий, с которым они прожили в браке двадцать четыре года и вырастили сына, нашёл себе молоденькую, но из семьи явно уходить не собирался.

Поэтому не придумал ничего лучшего, как врать любовнице о тяжёлой болезни жены и о чувстве долга. Каков подлец! Она бы поняла, если бы он честно сказал, что полюбил другую и уходит к ней. Но вести двойную жизнь и приписывать жене, матери своего ребёнка, несуществующую болезнь… Ещё и чеки демонстрировать. Это слишком… Слишком подло и мерзко.

Наталья поискала в аптечке успокоительное, накапала себе в стакан, но выпить не успела, раздался телефонный звонок. Звонил сын. Пришлось взять себя в руки и ответить, как можно более радостным голосом:

— Привет, сыночек! Как ты? Уже подъезжаешь?

— Да, мамочка, скоро буду дома. Отец меня встречает? Всё хорошо у вас?

— Да, Лёшик, всё хорошо, папа встретит, — ответила Наталья, чувствуя, как предательски дрожит её голос.

— Мамуль, что-то мне твой голос не очень нравится. У вас там точно всё в порядке?

Ах, сынок, от него так трудно скрыть своё настроение, он всегда чувствовал, если у неё что-то не ладится.

— Всё нормально, Лёшик, связь, наверное, плохая, и я ещё немного обожглась, когда пирог доставала из духовки, — солгала Наталья.

— Мой любимый? – уточнил сын.

— Конечно, с рыбой и рисом.

— Уже слюнки потекли. Как же я соскучился по твоим пирогам. Ну всё, мамуля, скоро буду, до встречи!

— До встречи, — сказала Наталья и отключилась.

Ей придётся взять себя в руки, чтобы встретить сына как положено и провести семейный вечер вместе с ним и мужем, которого сейчас вообще не хотелось видеть. Это будет очень трудно, но придётся постараться. Они с Алёшкой не виделись полгода, и первое, что увидит сын, приехав домой, это ссору родителей?

Нет! Она сделает вид, что ничего не произошло, они поужинают, наговорятся вдоволь, а потом, когда Алёшка уйдёт в свою комнату спать, она поговорит с Григорием. Хотя, о чём ей с ним разговаривать? Она попросит его собрать свои вещи и уйти к Ядвиге. Жить с ним после всего того, что она узнала, Наталья уже не сможет.

Женщина выпила воду с успокоительными каплями и начала чистить картошку.

— А вот и мы! – услышала Наталья голос Григория и поспешила в прихожую, чтобы поскорее обнять сына.

Почти двухметровый Алёшка заключил в объятия свою невысокую стройную маму, сказав:

— Мамуля, как я соскучился! Как же вкусно пахнет у нас, я такой голодный.

— Мне кажется, что ты ещё выше стал! – Наталья не могла наглядеться на своего взрослого и красивого сына. Она была так рада встрече, что даже ненадолго забыла о подлости мужа. — Скорее раздевайся и мой руки, у меня уже всё готово. Сейчас накрою в гостиной.

— Да можно и на кухне посидеть, — предложил Алексей.

— Нет – нет, — возразила Наталья, — сегодня праздник, поэтому сядем в гостиной.

— Да ладно, тоже мне праздник! – улыбнулся сын.

— Конечно, праздник, — воскликнул Григорий. – Тебя же полгода дома не было. Для нас с мамой твой приезд теперь самый лучший праздник!

— Спасибо, родители, я вас люблю! – сказал Алёша и отправился в ванную.

— Давай помогу! – предложил Григорий, отправляясь за женой на кухню. – Командуй, что нужно делать.

— Разложи стол в гостиной, на кресле скатерть поглаженная, накрой стол и можешь приборы расставить, — сказала Наталья, стараясь не смотреть на мужа.

— Что-то случилось, Наташа? – спросил Григорий, подойдя к ней ближе и попытавшись её обнять.

— Нет, с чего ты взял? – холодно ответила женщина, отстраняясь от него.

— Ну я же вижу, что ты какая-то не такая. Словно, тревожит что-то или злишься на меня. Вот и обнять себя не позволила. Скажи, что не так?

Как же хотелось Наталье в этот момент высказать Григорию всё, что было сейчас у неё на душе. Посмотреть ему в глаза и спросить, за что он с ней так? Но перед глазами стояло счастливое лицо Алёшки и меньше всего хотелось испортить ему настроение. Поэтому Наталья собралась внутренне и ответила мужу:

— Неважно себя чувствую, голова болит. Погода, наверное, меняется.

— Да, похоже, что дождь будет, — согласился муж. – У меня тоже сегодня голова какая-то несвежая. Может, тебе таблетку выпить от головной боли?

— Да, ничего, терпимо, — ответила Наталья. – Давай стол накрывать.

Наталья и не предполагала, что будет настолько тяжело сидеть за столом с сыном и мужем, делая вид, что всё в порядке. Она злилась на Ядвигу, которой взбрело в голову прийти именно сегодня и испортить такой прекрасный день. Не могла явиться через две недели, когда сын уже уедет. Наталья тогда сама лично тут же собрала бы вещи Григория в чемоданы и выставила их за дверь. А теперь ей приходится изображать семейную идиллию перед сыном, хотя внутри всё просто кипит и клокочет.

— Мамуль, всё было очень вкусно! Впрочем, как всегда. Эх, как же мне не хватает твоей еды там, в институте, — сказал Алёша, когда они поужинали, напились чаю с пирогом и Наталья начала убирать со стола.

— Я и вижу, что ты похудел. Чем ты там питаешься?

— Не голодаю, не переживай. Похудел, потому что двигаюсь много. Там расстояния-то не такие как в нашем городке, а мне много приходится ходить пешком.

— Это хорошо! – сказал отец. – Движение – жизнь. И для здоровья полезно пешком ходить. Кстати, Наташ, как самочувствие, как твоя голова? Прошла?

— Прошла, — ответила Наталья, поскорее выходя из гостиной с тарелками. Ей так хотелось спросить мужа, не всё ли равно ему, как она себя чувствует. Если он так легко соврал Ядвиге о том, что жена уже практически лежит на смертном одре.

Наталья загрузила тарелки в посудомоечную машину, думая про себя о том, как так получается, что живёшь с человеком столько лет и думаешь, что вы единое целое. Думаешь, что знаешь все его достоинства и недостатки, и хорошо понимаешь, что от него можно ожидать, а чего нельзя. И вдруг выясняется, что ты его, оказывается, совсем не знаешь.
Ей было так тяжело принять, что её Григорий способен на такую подлость. Получается, что она более двадцати лет жила с человеком, которому верила и считала самым надёжным и порядочным мужчиной, а он так легко её предал, променял на молоденькую дурочку. Да, конечно, хорошенькую и свеженькую, но…. Противно, в общем. Очень противно и больно.

На кухню вошёл Алексей, неся в руках салатницы. Он поставил их на стол и обнял Наталью.

— Мама, спасибо за всё. Но мне показалось, что ты сегодня грустная. Если тебя что-то тревожит или обидел кто, ты расскажи, не держи в себе.

— Спасибо, сынок, я знаю, что ты меня всегда поддержишь. Я так рада, что ты приехал, — ответила Наталья, с трудом сдерживая слёзы. – Ты иди отдыхать. Завтра, наверное, с друзьями увидеться захочешь?

— Да, я ещё в поезде созвонился с Сашкой, они меня с Колькой завтра ждут. Может тебе ещё чем-нибудь помочь?

— Я справлюсь, сынок, отдыхай. Посудомойка же есть, так что работы не так уж и много.

Когда Наталья убралась, она решила, что теперь самое время поговорить с мужем. Она всё равно не сможет все две недели, пока сын будет дома, делать вид, что всё в порядке. Это слишком невыносимо. Да и в любом случае, Алёша узнает, что родители расстались. Он уже не маленький, всё поймёт. Просто сегодняшний день не хотелось портить семейными разборками.

Когда Наталья подходила к их с мужем спальне, она услышала, что Григорий за неплотно закрытой дверью разговаривает с кем-то по телефону. Наталья остановилась и прислушалась.

— Ты что дура, Ядвижка, зачем ты попёрлась к моей жене? Ты же всё испортила…

— Ничего она не испортила, а, наоборот, открыла мне глаза на тебя, — сказала Наталья, входя в комнату.

Григорий вздрогнул, сказав в телефонную трубку:

— Я перезвоню. И обратился к жене:

— Наташенька, родная моя, я всё тебе объясню сейчас. Я люблю тебя, Ядвига ничего для меня не значит.

Наталья поплотнее закрыла дверь в спальне, села на кровать и внимательно посмотрела на Григория. Вид у него сейчас был достаточно жалкий. Большой, уже немолодой мужчина с сединой, сидел и оправдывался, уверяя её в своей любви.

— Гриша, не нужно, — сказала Наталья. – Я понимаю, что ты полюбил молодую и красивую женщину, с мужчинами такое случается. Но как ты мог врать, что я тяжело больна? Ещё и чеки показывал за лекарства, которые покупал для тёти Зои. Вот этого я уже понять не могу. И простить тоже.

— Наташа, — после небольшого молчания сказал Григорий. – Я не люблю Ядвигу, это просто увлечение. Помутнение, если хочешь. Знаю, что подлец. Я увлёкся, она начала требовать, чтобы я развёлся, ну я и придумал такое… Сам не пойму, как мне это пришло в голову. Накануне как раз был в аптеке, для тёти Зои покупал лекарства, памперсы, чек остался… Прости, Наташа. Я расстанусь с Ядвигой, мне она не нужна. Я тебя всегда любил.

— Любимых не предают, Гриша. Я не смогу жить с тобой после этого. Давай разведёмся.

— Наташа, да ты что? Какой развод? Мы же семья, у нас сын…

— Сын уже взрослый, у него своя семья скоро будет. Да и раньше нужно было думать, когда ты на юные прелести Ядвиги засматривался и про мою болезнь сочинял. Нет, Гриша, не смогу я жить со всем этим. Я тебе в гостиной постелю сейчас, а завтра будет лучше, если ты уйдёшь.

— Куда же я уйду?

— Не знаю, к Ядвиге, или ещё к кому-нибудь… Мне уже всё равно.

Наталья взяла из шкафа постельное бельё и вышла из спальни.

Через несколько минут она вернулась со словами:

— Ты можешь идти ложиться. Подушку свою возьми.

Григорий посмотрел на Наталью как побитый пёс, и ничего не говоря, вышел из спальни.

Прошло несколько месяцев.

Наталья и Григорий развелись. Мужчина делал попытки помириться с женой, приходил с цветами, клялся в любви, но Наталья не смогла простить предательства и лжи. Сын поддержал маму, считая, что жить вместе и дальше после такой подлости будет тяжело и неправильно. А он хотел видеть свою маму счастливой.

С Ядвигой Григорий тоже расстался, она не была ему нужна для серьёзных отношений. Он снял квартиру, с головой уйдя в работу. Их общую с Натальей жилплощадь он оставил жене и сыну. Не стал делить квартиру и имущество. Хоть в этом он поступил по-мужски.

Алексей окончил вуз и нашёл хорошую работу. Парень решил остаться в столице. Он снял квартиру, а ещё в его жизни появилась девушка. Наталья радовалась за сына, но очень по нему скучала.

Однажды вечером раздался телефонный звонок. Это был Алексей.

— Привет, мамуля. У меня для тебя новость.

— Хорошая, надеюсь?

— Замечательная. Мы с Таней хотим пригласить тебя на нашу свадьбу.

— Ничего себе! Не торопитесь? Или… — Наталье пришла в голову неожиданная мысль, — я бабушкой скоро стану?

— Станешь когда-нибудь обязательно, — рассмеялся Алексей. – Но пока Таня не беременна, всему своё время. Просто поняли, что хотим быть вместе, хотим стать семьёй. Ты же приедешь на свадьбу?

— Как же я могу не приехать на свадьбу к единственному сыну!

— Только, мама, не обижайся, но я отца тоже приглашу…

— Почему я должна обижаться? Всё правильно, Алёша. От того, что мы с Григорием расстались, он не перестал быть твоим отцом.

Свадьба Алексея и Татьяны была скромной. Собрались только самые близкие. Наталья и Григорий сидели рядом. Ради сына в этот счастливый для него день они решили оставить в прошлом все обиды и просто радоваться за молодую семью.

— Может быть, и мы попробуем начать всё сначала? – спросил Григорий, пригласив Наталью на танец.

— Нет, Гриша, — ответила женщина. – Назад ничего не вернуть. Давай попробуем просто нормально общаться ради Алёшки.

— У тебя кто-то есть? – спросил Григорий. Он заметил, что его бывшая жена очень похорошела и как будто светится вся. Интуиция подсказывала ему, что дело тут не только в радости за сына.

— Это неважно, Гриша, — ответила женщина.

Домой на поезде Григорий и Наталья возвращались вместе. Они ехали в разных купе, а когда поезд остановился на нужной им станции, Григорий увидел, как его бывшая жена вышла из вагона, и к ней тут же подошёл представительный мужчина с красивым букетом. Они обнялись и пошли вместе по перрону. Григорий долго смотрел им вслед, понимая, что свою Наталью он потерял уже навсегда.

Мама, ты мне купишь мороженое?

После замужества Алина взяла за правило приезжать в гости к свекрам с гостинцами для каждого члена семьи.

Не забывала она и о том, что с родителями Ивана жил младший брат Алексей со своей женой и двумя детьми.

Свекровь каждый раз всплескивала руками, говоря о том, что Алина их закармливает.

Однако ни разу не отказалась от гостинцев, причем сама никогда ничего не передавала своему внуку.

Сноха относилась к этому лояльно, считая, что бабушка и так балует Игоря, когда она привозит его на выходные.

Семья младшего сына не просто так жила с родителями Алексея. У супругов была проблема с жильем, точнее, они по собственной глупости лишились его, поверив в историю мошенников про безопасный счет.

Так как супруги оказались в долгах, им пришлось продать свою квартиру, чтобы погасить их, и просить о помощи Ольгу Викторовну и Дмитрия Семёновича.

Те не смогли отказать семье сына и пустили пожить в свою трехкомнатную квартиру.

Пара просилась буквально на пару месяцев, а в итоге задержалась уже на полгода и не собиралась покидать удобное жилище.

Отношения у старшего брата с младшим были натянутые. После того, как Алексея развели мошенники, он обратился за помощью к брату.

Однако Иван отказался помогать ему, сославшись на то, что у него нет лишних денег.

Младший брат обиделся на него за это, решив, что мужчина соврал и не хочет ему помогать.

Именно по этой причине в дом к свекрам, не желая обострять конфликт, ездила только Алина с сыном Игорем.

Так как женщина знала о том, что в доме дети деверя, она обязательно везла для них вкусняшки.

К тому же Алина каждые выходные по просьбе свекров привозила своего сына поиграть с детьми родственников.

Забирала Игоря мать всегда ближе к вечеру воскресенья. Мальчик ждал ее заранее у калитки.

Однако на этот раз Алина немного припоздала и зашла в дом свекрови за своим сыном.

Ее глазам предстала странная картина: за столом сидели племянники и с удовольствием облизывали мороженое в стаканчиках.

Напротив них на стуле сидел Игорь и с завистью сглатывал слюни, наблюдая за тем, с каким смаком едят дети Алексея.

Мальчик настолько был увлечен этим зрелищем, что не сразу заметил зашедшую в дом мать.

— Игорь, — громко позвала сына Алина, — поедем домой.

Мальчик оторвал взгляд от евших детей и, растерянно посмотрев на мать, одобрительно кивнул.

— Мама, ты мне купишь мороженое?

— Обязательно! — женщина погладила сына по голове, и они, не попрощавшись, уехали домой.

По пути Алина купила Игорю мороженое и задумалась над тем, как некрасиво поступила с внуком свекровь.

Интересовал ее еще один важный факт: было это впервые или нет. Желая прояснить ситуацию, Алина спросила об этом у сына.

— Максим и Маша вчера конфеты шоколадные из коробки ели, а мне не дали, хотя я и попросил. Они сказали, что ты богатая, и можешь мне их купить, — облизывая мороженое, ответил Игорь.

— Бабушка их даже не поругала?

— Нет. Она сказала, что они правы, и вообще мне нужно меньше есть, иначе я стану толстым…

Услышав это, Алина стиснула зубы и по приезду завела на эту тему разговор с мужем.

— Ты представляешь, что сегодня случилось?! — женщина решила поделиться своими мыслями с мужем. — Приехала сегодня за сыном, а он сидит за столом и смотрит на то, как дети Алексея едят мороженое. Понимаешь, о чем я?

— Игорю не предложили? — удивленно поинтересовался Иван.

— Нет. Он сидел и глотал слюни! И это все после того, как я каждый раз привожу вкусняшки для детей и взрослых! — разозлилась не на шутку Алина.

— Больше не вози, — строго проговорил мужчина. — Нечего их баловать, раз им плевать на нашего ребенка. Никто не виноват, что мой брат Алексей и его жена — балбесы.

— Так и сделаю! — согласилась с мужем Алина.

Перед следующими выходными Ольга Викторовна по своему обыкновению попросила сноху привезти внука.

Алина не стала отказывать свекрови, но на этот раз приехала в гости с пустыми руками.

Женщина сразу же заметила это и скривила лицо, показывая, что она недовольна подобным положением вещей.

Когда Алина вернулась домой, муж встретил ее в пороге в раздраженном состоянии:

— Поехали за сыном!

— Зачем? Я только что отвезла Игоря, — оторопела женщина. — Что-то случилось?

— Мне только что позвонила мама и сказала, что ты неблагодарная, потому как знала, что в доме дети и приехала с пустыми руками, — одеваясь, возмущенно проговорил Иван. — В общем, я ей высказал все, что думаю по поводу отношения к нашему ребенку, а она ответила, что мы сами можем своего баловать, а племянников особо некому, потому как семья брата в тяжелом положении, и они на всем экономят. Поэтому обеднеют, если потратят на нашего сына пятьдесят рублей.

Алина от слов мужа потеряла дар речи. Свекровь явно наглела, считая, что ей все сойдет с рук.

Супруги молча сели в машину, и через час подъехали к родительскому дому Ивана.

Игорь стоял у калитки и бросился навстречу, едва только увидел знакомый автомобиль.

Услышав звук двигателя, из калитки с каменным лицом вышла Ольга Викторовна.

Гневно взглянув на супружескую пару, она остановилась на месте. Возможно, Иван и Алина бы, забрав ребенка, уехали, но женщина вспомнила, что в доме пакет с вещами сына.

Она вышла из машины, однако свекровь грозно преградила ей путь, показывая, что не намерена пускать сноху в свой дом.

— Внутри остались вещи Игоря, — стараясь сохранять спокойствие, произнесла Алина.

— Я сама их вынесу, нечего шастать в моем доме чужим людям, — свекровь развернулась и скрылась за калиткой.

Через десять минут Ольга Викторовна вышла с пакетом в руках. Протянув его Алине, она сухо проговорила:

— Как же сильно ты изменила моего сына. До тебя он не позволял повышать на меня голос.

— Я здесь ни при чем. Иван, как настоящий отец, вступился за своего сына.

— Не нужно оправдываться. Сначала ты запретила ему помочь родному брату, а теперь и рот мне научила закрывать, — покраснев от гнева, укоризненно произнесла Ольга Викторовна.

— Помочь в ущерб себе? Почему же вы сами не помогли своему младшему сыну? — усмехнулась Алина.

— Я приютила его с семьей у себя. Разве это не помощь? — свекровь гордо подняла кверху подбородок.

— Я про денежную помощь. Чего же вы им свои гробовые не отдали, а с нас требовали отдать все, что есть?

— Сравнила тоже. Я же знаю, что если не будет денег, вы нас с Дмитрием в коробку из-под холодильника бросите и закопаете на даче, — помрачнела Ольга Викторовна. — Не понимаю только одного, почему ты зажала племянникам гостинцы?

— Потому что вы обделяете моего сына, и он вынужден смотреть, как едят остальные дети…

— Ох, ну надо же! Вы своего можете баловать, чем угодно, а у нас все по счету. Народу много живет, чтобы мы еще взялись кормить еще одного, — язвительно проговорила свекровь.

— Подумайте над тем, что вы только что сказали. У вас есть причина не кормить моего сына, а я должна всех баловать, потому что вы решили, что мы богатые? Вы точно не в своем уме?

— Что? — лицо Ольги Викторовны покрылось красными пятнами. — Думай, с кем говоришь!

Алина развернулась и направилась к машине, где ее ждали муж и сын.

Больше бабушка не просила привезти внука, а он и не напрашивался, помня, как она оставляла его без угощений.

В то воскресное утро две сестры и брат собрались на даче. Дом, хоть и просил ремонта, был добротным, крепким: его всего лет 30 назад построили, как раз когда родились близнецы Игорь и Света. На небольшом участке тоже все в порядке: ровненькие чистенькие грядочки, теплица. Первые огурчики и помидорчики уже собирают, смородина зреет, мангал рядом с беседкой ждет, когда зажгут огонь и начнут жарить мясо и овощи.

Но Анне, Игорю и Светланке сейчас не до веселья и не до отдыха. Месяц назад умерла их мама. И теперь все трое решали, как поступить с дачей. Мама в завещании разделила ее на троих, и теперь у каждого были свои планы.

— Я решила, что дом будем продавать. Мне нужны деньги на развитие бизнеса, — первой заявила Анна на правах старшей сестры.

— В смысле – продавать?! Пусть дача будет общей. Мы с пацанами хотим приезжать сюда. Будем рыбачить, подремонтируем дом, построим, наконец, бассейн. Места всем хватит, — поделился планами Игорь, отец двух непоседливых мальчишек-погодок.

— Конечно, не нужно ничего продавать, — согласилась Светланка, поглаживая животик. – Отдайте дом мне. Мы продадим квартиру, переедем сюда. Этот дом снесем и построим другой, побольше. Буду тут жить и работать.

Все трое со злостью посмотрели друг на друга: решить вопрос с наследством миром не получится.

***

Мария улыбнулась: Бог подарил ей трех замечательных детей. Старшая, Анечка, когда родились близнецы Света и Игорек, сама стала помогать ей. А ведь девчонке было всего восемь лет! И посидит полчасика с малышами, и покормит их, и спать поможет уложить.

— Мамулечка, давай кашу сварю, а то ты с малышами даже не позавтракала.

— Спасибо, доченька, не откажусь. А ты же, вроде, собиралась погулять с подружками?

— Да я успею, сейчас тебе помощь нужна.

Мария в такие минуты вытирала слезы: хорошая дочка растет!

Муж Марии, Петр, с самой весны живет на даче: в прошлом году залили фундамент, и вот теперь он начал строить дом. Большой, в два этажа, чтобы у каждого была своя комната. Потом, когда вырастут дети, всем будет здесь удобно – так мечтала Мария.

Малышам исполнилось два года, когда вся семья впервые приехала на дачу. Дом, конечно, был не такой, как у богатых людей, но всем хватало места. И с тех пор на все лето семья перебиралась за город. После завтрака каждый брал грядочку и полол ее. А когда солнышко поднималось высоко, вся семья на велосипедах мчалась к реке – какой же отдых без купания!

— Эй, ребятня, я вот что придумал, — однажды заговорщически прошептал Петр. – Встаем утром рано и едем рыбачить.

— А как это? А где это? А у меня тоже будет удочка? – наперебой загалдели дети.

***

Анна, Игорь и Светлана сидели за столом в беседке и недоуменно смотрели друг на друга.

-И как нам быть? У каждого свои планы! – заговорила Света. – Мы, правда, очень хотим свой дом построить. В этот вкладываться нет смысла, да и маловат он. Я уже и проект заказала…

— Какой проект?! Надо продавать как есть! Сейчас земля в цене, я все проанализировала, это лучший момент для продажи! Покупатель уже есть, он готов за вид из окна заплатить в полтора раза больше самой высокой цены!

— Девчонки, вы чего! Этот дом папа строил, и я, сколько помню, ему помогал. Каждый гвоздик, каждую дощечку тут знаю. Что вы, это же память о родителях, память о детстве! – недоуменно разводил руками Игорь.

— Да знаешь, где я видала эту память?! Все детство на грядках горбатилась и вам сопли подтирала! – внезапно на повышенных тонах заявила Анна. – Дайте пожить для себя!

Младшие брат и сестра недоуменно посмотрели на нее: раньше Анна всегда говорила, что ей было в удовольствие возиться с малышней.

— И что, ты предлагаешь продать дом? Вспомни, мы тут всегда счастливы были! Тут столько друзей. Я хочу, чтобы и у моих сыновей было лето на даче, — разводил руками Игорь.

— Конечно, не надо продавать, я хочу жить за городом! У тебя, Аня, есть бизнес, ты всего сама можешь добиться. Ты, Игорек, можешь к теще на дачу пацанов возить. А я всегда мечтала жить за городом. Рисовать, работать и принимать клиентов – это же идеально для психолога — возразила ему Света.

— Вы оба с ума посходили! Продаем – и точка! Денег хватит каждому. Игорек – купишь себе поменьше дачу, Света – добавишь маткапитал и купишь домик. А мне для бизнеса прямо сейчас деньги нужны, — все больше расходилась Анна и краснела от злости.

***

В то утро Петр взял детей на рыбалку. Место выбрал знатное: бережок вроде и не высокий, но глубина начинается почти сразу. Удобно ловить! Дети уже ходили с ним на рыбалку, поэтому решил не повторять простые правила про удочки, крючки и край берега.

— Ой, папа, смотри как рыбка играется! – Света побежала прямо к краю берега, не удержалась и рухнула в воду.

Она первая доехала до места, бросила велосипед и увидела играющих в воде рыбок. И теперь девочка бултыхала руками и ногами, то погружалась под воду, то поднималась на поверхность. И почему-то гребла не в сторону берега, а от него.

Второй на берег выкатила Аня. Она сразу сообразила, что сестра не может выплыть, и с берега нырнула следом за ней. Тут подоспел Петр и вытащил девчонок. На все ушло не больше десяти секунд, но тогда казалось, прошло полчаса.

Потом были костер, уха, уроки плаванья, мамины причитания и строгий договор: держаться друг друга, чтобы не случилось беды.

***

— Да ты когда в последний раз на даче-то была? – неожиданно зло сказал Игорь Свете. – Мы с женой тут постоянно с мамой жили, теплицу поставили, дорожки я доложил, которые папа не успел… Моя Ленка все эти грядки шестой год обрабатывает. А ты?

— А что я?! У меня двое детей! Уже почти три!

— Да что ты говоришь, а у нас что, не дети? И ничего, все успеваем!

— Да что ты говоришь?! А где же ты был, когда маме на даче стало плохо? Она только до меня смогла дозвониться! А если бы ты со своей Леночкой на даче был, ты бы успел ее до больницы довезти!

Брат и сестра зло смотрели друг на друга.

Это был день рождения мамы. Она напекла пирогов – ждала всех в гости. Приехали только Игорь и Лена с мальчишками. Света была со своими пациентами, Аня улетела в командировку. А отца уже три года как не стало. Последние дни мама жаловалась на сердце. Но сегодня, в день рождения, вроде, отпустило.

Игорь решил отремонтировать перила на крылечке, снял их, но обратно поставить еще не успел: мама позвала ужинать. Посидели спокойно, и тут младший сын свалился с крыльца и сильно рассек бровь. Нужно было везти, зашивать. Поэтому засобирались и уехали.

— Мамуль, с мелким все хорошо, рану обработали. Мы уже не поедем обратно, ложись спать, утром увидимся, — отзвонился и отчитался о походе к врачу Игорь.

И Мария осталась одна. Сидела в уютном кресле под яблонькой, смотрела на звезды и слушала мирное жужжание насекомых. И так хорошо было, спокойно, что даже сердце защемило от нежности к этому миру. Щемящая нежность вдруг перешла в настоящую боль, в глазах потемнело. Мария стала звонить детям, никто не отвечал.

Лишь часа через три перезвонила Света. Она долго слушала длинные гудки и, не дождавшись ответа, села в машину и поехала к маме на дачу.

— Мам, а чего это ты спать не идешь? – спросила дочь, заметив горящий в доме свет и маму, сидящую под яблоней. Мама молчала. Света тронула ее за плечо и внезапно поняла, что больше она ничего и никогда не ответит…

***

Аня хоть и много времени проводила с младшими, успевала и с ровесниками общаться. Велосипеды, купание в реке, ночные костры и печеная картошка, казаки-разбойники… А если лето было дождливым, то собирались компанией у кого-нибудь дома, резались в карты и лото, рассказывали истории. Золотое было время!

Аня заканчивала школу, когда у одного из друзей по даче появился мотоцикл с коляской. Раритет, от дедушки достался. Решили проверить на прочность и вшестером скатились на нем с горы. Итог – две сломанные руки, одна нога, три сотрясения, четыре фингала под глазами и одна сломанная ключица.

— Анечка, как же так? Ты же девочка! И шрам на всю жизнь останется. Хорошо, хоть пластину эту железную из ключицы уберут… — Мария гладила дочку, только-только отошедшую после операции, по голове.

— Мамочка, а как же экзамены?

— Учителя сказали, автоматом поставят, ты же умница, лучшая ученица в параллели!

— А Ваня? Ваня пострадал?

— Конечно! Отец его гонял по всему поселку, когда узнал, что это его мотоцикл!

— Ну мама!..

— Да не переживай, с ним как раз все в порядке. Сказал, что женится на тебе, раз уж допустил такое.

Конечно, Ваня не женился на Ане: ей, отличнице и краснодипломнице было «не по статусу» общаться с вечным троечником. Поэтому на следующее лето она переключила все внимание на Артема. Тот учился в МГИМО, а на лето приезжал на дачу. К Ане он относился несерьезно, решил, что это будет дачный роман – и не более. И когда появились «последствия» этого романа, просто сунул ей в руки конверт с деньгами и велел избавиться, пока не поздно. Больше детей Аня иметь не могла. Поэтому после университета с головой ушла в бизнес.

***

Словесная перепалка грозила перейти в наступление: все трое тяжело дышали, и, если бы взглядом можно было испепелить, дача уже давно сгорела бы.

— Это ты виноват!

— Сносить!

— Продавать!

— А ты где была?!

— Да я все детство на вас угробила!

— Вы бросили родителей!

— Хочу жить на природе!

— Заработай!

— Роди!

Претензии друг к другу сыпались со всех сторон. Родные люди, они знали слабости друг друга и сейчас били по самым больным местам. И тогда каждый решил идти ва-банк.

— Не можем договориться? Не нужен дом? Сейчас приедет бульдозер и сравняет все с землей. и вообще — кто вас звал на мою дачу? Дом мой по праву старшей сестры — заявила Анна.

— Да я лучше сожгу тут все!

— Девчонки, что вы творите!!!

Света притащила бутылку бензина, которую держали для культиватора и облила угол дома. Игорь бегал с ведрами и пытался смыть бензин. Аня схватила конфетницу, чтобы запульнуть ею в брата, и вдруг увидела на дне сложенный листок бумаги. Это было письмо. Странно, что его сразу не заметили.

***

Мария сидела в беседке. Третий день сердце сжималось так сильно, что дышать невозможно. Она дважды вызывала скорую, но молодая врачиха авторитетно заявляла, что это из-за за жары, велела не работать на грядках и беречь себя.

Руки потянулись за листочком, и вот, строчка за строчкой, на бумаге стали появляться слова.

«Солнышки мои любимые, я – самый счастливый человек оттого, что вы у меня есть. Мы с отцом мечтали о большой семье, о родовом доме, о том, чтоб проживем долгую и счастливую жизнь. Все так и вышло. Спасибо вам за то, что выросли такими замечательными людьми.

Анечка, ты меня удивила больше всех: ведешь такой сложный бизнес! Я уверена, что и семейное счастье у тебя будет. Помню о твоей беде, поэтому советую: подари любовь ребенку, который волей судьбы остался без родителей.

Игорь, ты оказался достойным сыном своего отца. Я горда тем, что ты вырос заботливым, внимательным, верным. Позаботься о сестрах. Они хоть и взрослые, но все же девчонки.

Светик, ты так тонко чувствуешь мир, его красоту, боли и радости людей, ты хороший психолог и великолепный художник. Не потеряй этот дар!

Дети мои, не ссорьтесь из-за дома. Это – то самое место, где вы можете быть собой. Я уверена, что вы найдете лучшее решение. Люблю вас. Ваша мама».

***

Все трое сидели молча и передавали друг другу письмо, снова и снова перечитывая последние мамины слова. Дачу решили не продавать.

Через год построили гостевой домик: когда у Светы были сложные пациенты, она приглашала их пожить на даче, и свежий воздух помогал вернуть спокойствие.

Аня вышла замуж за Ваню: они встретились на бизнес-форуме, и чувства вспыхнули с новой силой. Теперь у Ани есть дочь и сын, дети Ивана. Его жена погибла два года назад. И по секрету: у Анны появился шанс самой стать мамой, но это – пока секрет.

Игорь на даче постоянно ходит с инструментами: учит сыновей работать не только головой, но и руками. Мальчишки вместе с двоюродными братьями и сестрами так же, как и их родители когда-то, пекут картошку в костре, купаются, играют в казаки-разбойники, дышат и не могут надышаться красотой этого мира и берегут в сердце любовь друг к другу…

Нина остановилась и оглянулась. Её догоняла та самая молодая женщина, что заглядывала в кабинет Алексея.
Нина пришла с работы, переоделась и выпила чаю. Ужин готовить ещё рано, успеет. Алексей придёт часа через два. Она взяла книгу, прилегла на диван и блаженно вытянула ноги. Находилась за день на каблуках.

Нина работала учителем начальной школы. Выглядела подтянутой, с аккуратной стрижкой. Одевалась в строгие костюмы и неброские платья. Это школьный дресс-код учителей. Ежедневно приходилось встречаться с кем-то из родителей учеников. А они разные, с разным достатком. Она старалась не выделяться на фоне небогатых из них, и не теряться среди более успешных. За время работы в школе научилась говорить чётко и правильно, не повышая голоса. Дети и родители её уважали.

Через несколько страниц глаза Нины начали слипаться. Она прикрыла их и незаметно задремала. Проснулась от звука упавшей на пол книги. Нина села и потёрла глаза. Наклонилась поднять книгу, и в это момент в дверь позвонили. У Алексея есть ключ, да и рано ему ещё. Звонок повторился, робкий, короткий.

Нина посмотрела в прихожей в зеркало, поправила сбившуюся причёску и открыла дверь.

На пороге стоял Николай, друг и коллега Алексея.

— Здравствуй, Нина.

— Здравствуй, Коля. А Алексей ещё не пришёл с работы, — сказала она.

— Знаю. Я, в общем-то, к тебе. – Николай переминался с ноги на ногу.

— Проходи. – Нина и отступила в сторону, впуская Николая.

Он снял пальто, повесил его на крючок вешалки, шарф сунул в рукав. Потом скинул ботинки. Нина смотрела на него, думая, что могло привести его к ней. Уж не случилось ли что с Алексеем?

Николай одёрнул пиджак и посмотрел на Нину, ожидая приглашения пройти в комнату.

— Проходи на кухню, — сказала Нина.

Как известно, лучше всего вести беседы на кухне.

Николай прошёл первым и сел за стол. Нина подошла к плите и включила конфорку под чайником. Он тут же зашумел.

— Чай или кофе? – спросила Нина, оглянувшись к Николаю.

— От чая не откажусь, — сказал он.

Нина достала из шкафа чашку. Вазочка с конфетами и печеньем уже стояла на столе. Неостывший чайник почти сразу закипел, предупредив об этом звонким свистом.

Нина налила в чашку чай и пододвинула к Николаю вазочку с конфетами. Села напротив.

— А ты не будешь за компанию? – спросил Николай, явно чувствуя себя не в своей тарелке.

— Ты ведь не просто так пришёл. Что-то случилось? С Алексеем? – вместо ответа спросила Нина.

— Жив и здоров твой Алексей.- Николай опустил глаза, делая вид, что выбирает конфету.

— Рассказывай, — нетерпеливо попросила Нина.

— Давно хотел тебе сказать… — Николай взял конфету и стал разглядывать фантик. — Ты женщина видная, умная, хозяйка что надо… — начал Николай, разворачивая конфету. — Не хотел вмешиваться в вашу семью. Но вынужден открыть тебе глаза на Алексея, — Николай положил в рот конфету и стал жевать.

— Ну? Мне клещами из тебя тащить? – Нина теряла терпение.

— В общем, мне неприятно тебе говорить… — Николай с шумом отхлебнул из чашки.

— Говори, — с нажимом сказала Нина.

— У Алексея есть любовница, — выпалил Николай и закашлялся, подавившись конфетой.

Нина привстала, перегнулась через стол и постучала Николая по спине. Потом села и засмеялась.

— Ты не поняла, что я сказал? Не веришь? Или знала? – расстроенно спросил Николай.

— Уф, а я-то подумала, что что-то страшное случилось, — отсмеявшись, сказала Нина.

Теперь настала очередь Николая удивляться.

— Ну и что? Алексей мужик видный, в самом соку, — сказала Нина. — А тебе какая забота? Вы же вроде как друзья, а друзья не предают. Сам-то, сколько раз на сторону ходил? – Нина холодно смотрела на Николая.

— Свою семью просрал, так теперь пришёл мою разрушить? – возмущенно сказала Нина и даже встала из-за стола.

— Я пришёл открыть тебе глаза. Ты для него всё делаешь. Готовишь, стираешь, пироги печёшь. Сама – лучше не бывает. А он не ценит тебя, — пролепетал Николай, раскрасневшись то ли от смущения, то ли от горячего чая.

— Попил? А теперь уходи. Алексей вот-вот придёт, — резко сказала Нина.

— Я пойду, только ты подумай над моими словами. Хорошо подумай. Предупреждён, значит…

— Иди, иди, благодетель, — поторопила его Нина.

Николай быстро ретировался в прихожую. Завертел головой в поисках обувной ложки. Не найдя, с кряхтением наклонился и стал надевать ботинки. Нина стояла, скрестив на груди руки и прислонившись плечом к дверному косяку. Смотрела холодно и нетерпеливо.

Николай кое-как обулся, сорвал с вешалки пальто и подошёл к двери. Долго возился с замком, наконец, отпер дверь и вышел на площадку. За ним по полу тянулся шарф, свесившийся из рукава пальто. Он обернулся, хотел что-то сказать, но Нина захлопнула перед ним дверь.

Она вернулась на кухню, поставила чашку с недопитым чаем в мойку и тяжело опустилась на стул.

С Алексеем они познакомились в драмтеатре. В антракте в буфет выстроилась очередь. Нина с подругой пристроились в самом хвосте.

— Ужас, как пить хочется. Думаешь, успеем? – заволновалась подруга.

— Стой здесь, — сказала Нина и пошла в начало очереди.

Перед самым прилавком увидела двух парней. Нина подошла к ним и тихо просила купить ей бутылку воды.

Один из парней согласно кивнул. Он попросил воду у буфетчицы и отдал пластиковую бутылку Нине, отказавшись от предложенных ею денег. Нина поблагодарила его и отошла к подруге. Девушки встали у стены и по очереди пили прямо из бутылки.

Пробираясь на своё место в зале, Алексей вертел головой, высматривая Нину. Их взгляды встретились, и Нина смущённо опустила глаза. Весь второй акт Алексей то и дело оглядывался на неё.

Когда после спектакля Нина с подругой вышли на улицу, парни уже ждали их у выхода.

— Понравился спектакль? – спросил тот, что купил Нине воду.

— Да, — сказала она.

— Я Алексей, а это Сергей, мой друг.

Девушки тоже представились. Они шли по пустеющим улицам. Дневная жара спала, на город опустились прохладные сумерки. Сначала шли все вместе, обсуждая спектакль. Потом разделились по парам.

Алексей уже два года работал после окончания института, а Нина только что окончила педагогический.

Она не могла сказать, о чём они говорили в ту первую встречу. Но хорошо запомнила чувство радости, волнения и счастья, которые испытывала, идя по вечернему городу рядом с Алексеем.

У подружки с Сергеем ничего не получилось, а Алексей и Нина больше не расставались. Весной они сыграли свадьбу. Им дали комнату в семейном общежитии от предприятия, где работал Алексей. Через год у них родился сын, а ещё через два дочка. Руководство выделило им в этом же общежитии двухкомнатную квартиру с маленькой кухней. Это было счастье.

Очереди на получение бесплатных квартир ушли в прошлое, но зато разрешили приватизировать комнаты в общежитии. Что они и сделали. Потом продали жильё в общежитии, и не без помощи родителей купили большую квартиру. Они были молоды, легко преодолевали трудности, ссорились и мирились, и были счастливы. Казалось, так будет всегда.

Сын после института уехал работать в Москву. Строил карьеру, не спешил обзаводиться семьёй. А вот дочь вышла замуж рано, будучи студенткой. Не захотела жить с родителями, снимали с мужем квартиру, обзаводиться детьми не спешили.

Застывшим взглядом Нина смотрела в одну точку. Они с Алексеем давно притёрлись друг к другу, стали одним целым. Дети выросли, живут самостоятельно. Теперь жить и жить. Молодые ещё, пятидесяти нет.

Но пришёл Николай и всё разрушил. Позавидовал их счастью. Им многие завидовали. Друзья разводились, женились снова, а Нина с Алексеем были счастливы вместе.

Николай развёлся с женой лет десять назад. Раньше дружили семьями. Зоя, жена Николая, была бойкой и весёлой. Она нравилась Нине. Но после развода не захотела видеть в их доме Николая с разными женщинами. Он и к Нине подбивал клинья. Она раз и навсегда отшила его.

«Может, помнит обиду и мстит? А может, не было ничего? Откуда Николай знает? Свечку держал? Флирт, симпатия – это ещё не измена. А даже, если и было что? Ну увлёкся мужик кем-то, не факт, что серьёзно. Нет, нельзя рубить с плеча. Мне ведь тоже нравится внимание мужчин. А отец одной ученицы недавно признался в любви. Но это игра, флирт, а не измена. Нет, я не позволю разрушить нашу семью. А дети? Они любят отца. Я ведь не смогу без него жить. Не представляю как. Столько лет вместе…»

И Нина приняла решение не говорить ничего Алексею, не показывать вида, что что-то знает или подозревает. Пока. А дальше будет видно.

Нина приготовила ужин на скорую руку, как раз к приходу Алексея. Всё, как всегда, ничего необычного, кроме неприятного разговора с Николаем. Есть не хотелось. Нина поковыряла вилкой картошку и отставила тарелку в сторону.

— Ты в порядке? – спросил Алексей.

— Да, просто устала.

Алексей поблагодарил за ужин, ушёл в комнату. Вскоре до Нины донёсся звук работающего телевизора.

Она вымыла посуду, села за стол и окинула взглядом уютную кухню, стены которой за много лет видели слезы радости и печали, слышали крики ссор и слова примирения. А сколько детских секретов слышали эти стены? И всё? Разве можно всё это перечеркнуть, забыть, выбросить из жизни и заметь чем-то или кем-то другим?

Несколько дней Нина боролась с собой, пыталась убедить себя, что всё в их жизни по-прежнему. Алексей вёл себя, как обычно. Если и задерживался после работы, то ненадолго, всегда звонил и предупреждал.

Однажды она не выдержала и поехала к мужу. Зачем? И сама не знала. Дети ведут себя по-разному дома, в школе и на улице. Может, и мужчины так же? Тогда она всё поймёт или, наконец, успокоится. Отменила последний урок к радости учеников и поехала к Алексею на работу.

— Нина? Почему ты приехала? Что-то случилось? – беспокойно всполошился Алексей, когда увидел в офисе жену.

— Нет, просто отменили уроки. Ты уже обедал?

— Да. Только что, — ответил Алексей, всё ещё не оправившись от сюрприза.

— А я думала, что пообедаем вместе. Я заходила в магазин, тут недалеко. Хотела платье себе новое выбрать на день рождения. – На секунду в глазах Алексея мелькнуло чувство вины. Или Нине это только показалось? «Он забыл о моём дне рождения», — догадалась она.

— Вот и забежала к тебе. Что хочешь на ужин? – торопливо спросила, пытаясь скрыть за словами своё волнение.

Ответить Алексей не успел. В кабинет заглянула молодая невысокая женщина. На долю секунды их с Ниной взгляды встретились. «Это она», — промелькнуло в голове Нины.

— Вы заняты, Алексей Викторович? Я зайду позднее, — женщина закрыла за собой дверь.

Нина сразу сникла.

— Я пойду. Не буду тебе мешать, — сказала она и направилась к двери.

— Нина! — окликнул её Алексей, но она махнула ему рукой и вышла из кабинета.

Нина шла по коридору и ругала себя, что приехала.

— Подождите! – раздался голос за её спиной.

Нина остановилась и оглянулась. Её догоняла та самая молодая женщина, что заглядывала в кабинет Алексея.

— Вы же Нина, жена Алексея… Викторовича, — не спросила, а сказала она.

Нина молчала и ждала.

— Я хотела поговорить с вами. В соседнем доме есть кафе, мы часто там обедаем. Наши сотрудники, — поправилась женщина.

В кафе почти все столики был свободные. Обеденный перерыв давно закончился, а до вечерних свиданий было ещё далеко. Они сели за дальний столик в глубине зала.

Нина специально не разглядывала женщину, но заметила яркую помаду на губах, тщательно подведённые чёрным карандашом глаза. Вишнёвая кофта с глубоким вырезом красиво обтягивала пышную грудь. Полнота была ей к лицу.

— Заказать кофе? – спросила она.

— Нет. Я вас слушаю, — сказала Нина.

— Я представляла вас другой, — произнесла женщина.

— Какой?

— Вы же учительница? Думала, вы нервная, жёсткая. Сухарь, одним словом. А вы симпатичная. Вам неприятно будет услышать, но я люблю Алексея. Я как увидела его…

— А он вас? – перебила её Нина.

Она растерянно моргнула, не ожидала такого вопроса.

— Я знаю, у вас двое детей, вы двадцать пять лет вместе. Но дети уже взрослые, у дочери своя семья. Видите, я много знаю о вас. Со временем чувства остывают, мужчины ищут их на стороне. Отпустите его, — с отчаянием вдруг сказала женщина.

Нина не ожидала такого поворота.

— Я не держу. Но, как вы правильно заметили, у нас семья, дети, которые любят своего отца. Вы думаете, что можете прийти и забрать его, будто он вещь? А если он окажется не тем, кого вы себе придумали? Он храпит по ночам, любит вкусно поесть, чтобы к его приходу был готов обед или ужин. А когда болеет, становится капризным, как ребёнок, лежит и умирает при малейшем подъёме температуры и насморке.

Нина достала из сумочки несколько фотографий. Года три назад она попала в больницу с тяжёлой формой ковида. Болезнь не изученная, кто знает, как всё обернётся? Взяла с собой эти снимки, как напоминание, что её ждут, она нужна и должна обязательно поправиться. Так и получилось. С тех пор носила их всегда с собой, как талисман.

— Вот, посмотрите. Это мы на море. Разве Алексей выглядит несчастным? Смотрите, как дети обнимают его. И вы решили, что всё это он забудет, выбросит из своей жизни ради вашего пышного тела? Не все женатые мужчины уходят из семьи, а если и уходят, то часто возвращаются назад. Ничего у вас не выйдет. Счастье нужно заслужить, терпеливо вырастить, как капризный цветок. Не получится стать счастливой, отняв его у другой. – Нина встала из-за столика.

— Вы ошибаетесь. Я не держу его. Если захочет, пусть уходит к вам. Но он не уйдёт, – сказала Нина и направилась к выходу, чувствуя спиной взгляд соперницы.

Ей хотелось сорваться и скорее убежать отсюда, но она медленно, не оглядываясь, шла через весь зал.

«Я не смогу без него. Я не хочу жить без него. Просыпаться и засыпать одной, есть, пить и ходить на работу… Зачем? Я не смогу…» — повторяла она про себя всю дорогу до дома, глотая слёзы.

Дома, не раздеваясь, она подошла к шкафу и стала рыться в нём. Нашла помаду и чёрный карандаш. Перед зеркалом в прихожей накрасила губы и нарисовала неровные стрелки у глаз. Ужаснулась своему виду. Ей всё это не шло, как той, другой. Она даже не спросила, как её зовут. Какая разница? Нина вернулась в комнату, легла на диван и уставилась в потолок.

— Нина, почему ты лежишь в пальто? Ты заболела? – Алексей подошёл и склонился над ней. – Что ты сделала с собой? Тебе не идёт.

Он ушёл, но вскоре вернулся с мокрым полотенцем и стал стирать косметику с её лица.

— Не надо, отстань… Мне больно, — Нина села, замахала руками, отбиваясь от Алексея. Пару раз она ударила его по лицу.

Алексей отбросил полотенце, крепко прижал к себе упирающуюся Нину. Она обмякла. Словно прорвав плотину, из глаз её хлынули слёзы. Она вздрагивала от рыданий, прижималась к Алексею, повторяя снова и снова:

— Я не смогу без тебя. Не хочу… Не хочу жить…

Когда рыдания стихли, Алексей снял с неё пальто и полусапожки, уложил на диван, и накрыл пледом.

Несколько дней они оба избегали говорить об этом. А в воскресенье друг за другом приехали дети. С утра Нина и Алексей вместе готовили, накрывали на стол в большой комнате, в центре которого красовался огромный букет красных роз, подаренный ранним утром Алексеем.

Когда сели за стол, разлили вино, сын встал с бокалом вина.

— Мам, ты всегда спрашивала меня, когда я женюсь. Отвечаю сейчас — когда встречу такую, как ты. Ты лучшая мама и женщина на свете.

— Согласен, — поднялся с бокалом вина зять. – Я люблю Светлану, но решил жениться на ней, когда узнал вас, Нина Михайловна. За вас! Желаю вам здоровья и счастья на долге годы.

— Спасибо, мальчики, — Нина протянула к ним свой бокал.

Последней Нина чокнулась с Алексеем.

— Мам, мы не стали покупать всякую ерунду, сбросились и решили подарить вот это. — Сын поставил на стол пустой бокал, достал из кармана пиджака конверт и протянул Нине.

— Что это? – она осторожно открыла его и достала два авиабилета.

— Мы дарим вам с папой поездку на Канары. Там круглый год весна. Мы всё рассчитали. У тебя будут зимние каникулы, а отцу придётся договориться на счёт отпуска на работе. Отказы не принимаются. Хоть раз в жизни вы должны отдохнуть по-человечески.

Алексей пожал плечами и невинно улыбнулся, мол, для него это тоже сюрприз.

Потом, проводив гостей, Алексей с Ниной убирали со стола, мыли посуду.

— Я знаю про ваш разговор с Надеждой, — неожиданно сказал Алексей.

Нина замерла с салатником в руках.

Между нами ничего не было. Я давно замечал, что она ко мне неравнодушна. Однажды она попросила починить ей дверь. Я пришёл к ней, но с дверью оказалось всё в порядке. Тогда она сказала, что давно любит меня, стала раздеваться… Я уже стар для таких игр. Не увольняться же мне из-за неё. И никуда я не собираюсь от тебя уходить.

— Правда? – Нина внимательно посмотрела на мужа.

— Николай только и ждёт, чтобы я оставил тебя. Ничего у них не выйдет. Сын прав, ты самая лучшая.

Алексей забрал у неё салатник, поставил его на стол и обнял Нину…

«Жена не шкаф, подвинется», — говорит вероятная любовница, пытаясь втиснуться между каменной стеной и полной семейных ценностей стенкой» Елена Ермолова

«- Знаете, каков единственный способ понять, насколько вы любите человека? — Нет. — Потерять его» Жоэль Диккер «Правда о деле Гарри Квеберта»

После окончания института я какое-то время работала в своем провинциальном городе. Но потом мне по наследству досталась квартира в центре столицы от тетки. Я не могла поверить своей удаче.

Сразу же я переехала и нашла работу в большом городе. Я стала устраивать свою жизнь, строить планы.

На работе я познакомилась с Мишей. Он работал в другой фирме, которая сотрудничала с нашей. Мы стали встречаться, у нас завязался роман. Уже через полгода после его начала Миша сделал мне предложение.

Я его приняла, мы стали готовиться к свадьбе. Настроение у меня было хорошее до тех пор, пока не произошло знакомство с Верой Сергеевной, матерью Миши.

Она все время ко мне придиралась. Она меня критиковала, говорила, что я не так одеваюсь, не так стою, не так сижу.

После свадьбы Вера Сергеевна стала еще активнее меня атаковать.
— Ты бы научилась суп нормальный варить, а то так мой сын скоро дистрофиком станет.

Я молчала, терпела все это. Иногда свекровь меня доводила, я начинала жаловаться мужу. Но он не видел проблемы в происходящем.

Когда я забеременела, я расслабилась, у меня появилось ощущение, что с появлением малыша свекровь смягчится. Но этого не случилось.

Вера Сергеевна, когда Оля родилась, буквально поселилась у нас. Она помогала мне с ребенком, но при этом она не оставляла свою манеру меня поучать.

— Ты не так держишь ребенка. Я тебе покажу, как надо, дай сюда.

С кормлением, одеванием была такая же ситуация. Нервы у меня постепенно начинали сдавать. Но Миша не видел никакой проблемы.

Окончательно я разозлилась, когда Оле было 2 года. Тогда Вера Сергеевна стала мне говорить, что я не так воспитываю дочь, поэтому она капризничает.

Хватит! – сказала я. – Не надо со мной так разговаривать в моем доме. Я тут сама буду устанавливать порядки. И я буду решать, как мне воспитывать дочку.

— Не забывай, что половина квартиры принадлежит моему сыну, — сказала Вера Сергеевна. – И я найду способы, чтобы доказать, что он вложил много денег в эту квартиру.

— Я покупала эту квартиру до брака, поэтому она принадлежит мне.

— Это суд решит, — сказала свекровь, после чего ушла.

— У вас не выйдет ничего, — сказала я свекрови.
Вечером я решила поговорить с Мишей. Я сразу ему рассказала о том, что у меня произошло с его матерью. И он стал прятать глаза. Я стала настаивать на том, чтобы муж сказал мне правду.

— Понимаешь, мне надо с юристом посоветоваться. Мама считает, что имущество у нас общее, потому что мы женаты. Мама меня убедила, что я должен отстоять свои интересы.

У меня на глаза навернулись слезы. Я не могла поверить, что слышу все это от Миши, которому еще недавно верила безоговорочно.

Я не стала вечером продолжать разговор, а пошла спать. Утром же я проснулась от того, что услышала голоса. Говорили муж и свекровь.

— Ты должен подать на развод и попробовать отсудить часть квартиры. Не будет это лишним. Твоя жена – не пара тебе.

— Мама, но квартира же Жанне принадлежит. Как у меня получится ее отсудить?

— Я тебе помогу, — сказала Вера Сергеевна.

Не знаю, что мною руководила, но это я записала на диктофон. И оказалось, что не напрасно.
В тот же день Миша ушел от меня, сказал, что будет подавать на развод. А через несколько часов после его ухода в дверь позвонили. Пришла Вера Сергеевна и какой-то мужчина, который представился риелтором. Я не пустила их в квартиру. И тогда свекровь стала мне грозить судом.

Я не испугалась, сказала, чтобы она подавала иск. Через некоторое время мне пришли бумаги на развод.

В суде свекровь пыталась меня очернить. Она говорила, что я – плохая мать, что я кричу на ребенка. А Миша все это подтверждал. Хорошо, что я пришла не одна, а с адвокатом. И Марина Викторовна помогла мне отстоять мои права. Она и запись с диктофона представила в качестве доказательства того, что свекровь просто настроила против меня мужа, и документы на квартиру показала.

Суд вынес решение в мою пользу. После заседания я отправилась домой. Там меня ждала дочка.

Через несколько месяцев после развода мне стал звонить Миша. Он вымаливал у меня прощения, говорил, что все осознал, что с матерью вообще не общается. Но только я не готова ему поверить. Не думаю, что он смог измениться и оторваться от Веры Сергеевны так быстро.

Сашка терпеть не могла дни, когда в детский дом приходили потенциальные усыновители! Потому что за семь лет, что она прожила здесь, её ни разу так и не выбрали.

Раньше, когда она была совсем маленькой, она ждала этих дней. Как завороженная смотрела на красивых тётенек и дяденек. Они казались ей волшебниками, которые заберут её к себе в замок! И новая мама будет целовать её на ночь. А новый папа будет катать её на плечах. И ещё у неё будет своя комната. И не нужно будет каждый день видеть этого противного Витьку. Он всё время норовил подергать её за косичку и обзывал Зябликом.
Сашка не знала, что значит это слово. Но оно казалось ей очень обидным. А Витька знай твердит:
-Зяблик! Зяблик! —
Ей было пять лет, когда она попала в детский дом. Родители её погибли в аварии. Сашка всё никак не могла понять, почему мама и папа не приходят. И почему они её оставили.

С годами она осознала, что их больше нет. И постепенно стала забывать их лица. Они стёрлись из памяти. Забылись их голоса. Забылись запахи. Забылся дом, в котором они жили вместе.
Сашке так хотелось, чтобы однажды её выбрали! Но чуда не случалось, а она росла и начала понимать, что её никогда не выберут. Просто девочка была дурнушкой. А выбирали всегда красивых девочек с бантиками в роскошных волосах и с милыми улыбками на лицах.
Витька продолжал её доставать. Только теперь Сашка знала, что зяблик это птичка.
В этот день снова пришли усыновители. Всех девочек нарядили, заплели банты в косы. А Сашка взяла и обкорнала себя под мальчишку. Ей больше не хотелось , чтобы её кто-то выбрал. Она решила, что в своей жизни всё и всех будет выбирать сама!
Увидев её с короткой стрижкой, воспитатели ахнули, а Витька, как обычно бросил ей в спину :
-Зяблик!

Сашке исполнилось двенадцать. Витька же был старше её на три года.
В тот день её не выбрали. Уж очень устрашающе выглядели её неровно остриженные волосы, да и глаза девочки метали громы и молнии.
Через три года из детдома выпустился её заклятый враг Витька. Попрощавшись со всеми, он вдруг подошёл к Сашке.
-Пока что ли, Зяблик? —
-Пока — пока, — равнодушно ответила Сашка.
-Ты тут держись! Недолго осталось! Три года всего! А потом я тебя к себе заберу! — твёрдо сказал Витька.
— Ещё чего! Кто тебе сказал, что я тебя выберу? Дyрак ты! — нагрубила она в ответ.
Витька посмотрел на неё долгим странным взглядом и ушёл, ни разу не обернувшись.
***

Зaкрыв за собой дверь детдома, Сашка вышла на улицу и вдохнула воздух свободы и взрослой жизни. За эти годы она из гадкого утёнка превратилась в прекрасного лебедя. Роскошные волосы по пояс, огромные зелёные глаза, точеная фигурка. Она направилась в родительскую квартиру. И вдруг услышала :
-Здравствуй, Зяблик! —

Обернувшись, она увидела перед собой Витьку.
-Чего припёрся? — спросила она.
-Я же обещал тебя забрать. Вот и пришёл, — Витька подошёл вплотную.
-А я тебе сказала, что сама буду выбирать! — Сашка посмотрела на него снизу вверх. Витька за это время сильно вытянулся и раздался в плечах.
-А ты выбери меня, Сашка! — попросил он.
-Я подумаю, — и Сашка зашагала к своему новому дому.
Витька шёл за ней до самого подъезда. Подождал, когда она войдёт внутрь, и ушёл. С того дня приходил он под её окна каждый вечер. На скамейке у дома сядет и сидит, пока Сашка свет в квартире не погасит.
Лето красное сменилось дождливой осенью. За осенью пришла зима. А Витька всё ходил и ходил. Однажды Сашка подошла к нему. Присела рядом, спросила :
-Не надоело тебе? Холодно наверно сидеть?
-Ничего. Я потерплю. Ты только выбери меня, пожалуйста! — снова попросил он и посмотрел на Сашку долгим, нежным взглядом.
Сашка подскочила со скамейки, как ошпаренная и убежала к себе. Смотрела через тюль, как Витька глядит на её окна.
***

31 декабря Сашка торопилась домой после работы. Нужно ещё стол накрыть, новое платье надеть, скоро Новый год! Витьки на скамейке не было. Сeрдце пропустило удар…Может случилось что?
Через час Сашка закончила все праздничные хлопоты и налила себе шампанского. Подошла к окну, Витьки не было. В грyди противно заныло от дурных предчувствий… Страх начал закручиваться в животе в тугую спираль…
-Что делать? Искать? Но где? Я же не знаю ни адреса, ни телефона! Дyра! Какая же я дyра! — ругала себя Сашка.
И в это мгновение за окном что — то вспыхнуло!
-Уже cтрeляют, — подумала девушка и подошла к окну, посмотреть на салют.
На снегу огромными огненными буквами полыхала надпись :

-ВЫБЕРИ МЕНЯ, САШКА!!! —
А Витька сидел на скамейке, смотрел на её окна и махал ей рукой…
ИНЕТ.

На столе грязь и посуда, возле чайника лужа чая, в раковине тоже не пойми что… Из спальни слышны звуки «эпичной» битвы. Это муж так ищет новую работу. Он всегда так ищет новую работу. За четыре года совместной жизни это уже пятые поиски. Вера заглянула в холодильник, а там как всегда пусто. Она открыла морозилку, вынула пакет со самосборным овощным набором, кинула его на сковородку и начала убирать кухню. ………… О, Веруньчик, а что у нас на ужин? — Степан судя по его хорошему настроению всё же победил в своей «эпичной» битве.

-На ужин были котлеты с рисом, которые ты съел единолично. Больше ничего на ужин нет.
-А это что? — Степан открыл крышку сковородки.
-А это мой ужин. Ты свой уже съел.
-Тебе для меня еды жалко? Права была мама. — Степан сделал обиженное лицо, но Веру это уже больше не трогало.
-Если она была права, то и езжай к ней ужинать.
-Ну и поеду! — Степан громко лопнул дверью.
На это Вера и рассчитывала. Она достала из сумки контейнер из местной кулинарии. Шикарные куриные оладьи. Но с этим нужно что-то делать.

В субботу у Веры с подругам была назначена посиделка. Идти туда не хотелось. Но они и так редко встречаются. Обязательный один раз в месяц. Чаще не получалось. У одной дети, у другой дача родителей и прочие женские дела. Так что обязательно раз в месяц для успокоения души.
Все уже собрались, когда пришла Тома.
-Это невыносимо. Нормальные мужики кончились. Этот болван оказался маменькиным сынком и нюней. — Тома своим присутствием заполнила всё пространство.
Вера не любила Тому. Точнее в вопросах, касающихся мужчин, у них были серьёзные разногласия. Тома была беспринципной женщиной. Её не останавливало ни наличие законных супруг, ни детей. Если она хотела заполучить мужчину, то не останавливалась ни перед чем.
Тома не прекращала свой монолог, не давая никому ни слова сказать. Вера смотрела на неё и в голове возникла идея. Когда Тома наконец выговорилась, то Вера решила начать свою игру.

-Ой Томочка, что же тебе не везёт с мужиками. Послушаю тебя и так рада, что у меня есть Стёпа. Для него дом прежде всего. Ни друзья не нужны, ни кабаки, даже к маменьке бегает редко.
-Верка, не трави душу.
С этого дня Вера стала приглашать Тому встретиться где-нибудь, или зайти к Вере в гости. А главное мужа при Томе то нахваливала, то жаловалась.
-Ну понимаешь Том, он у меня заботливый. Сейчас работу меняет. Ушёл со старого места, потому что там платили мало.
-Ну и правильно, чего за копейки работать.
-Вот. Он специалист серьёзный, ему нормальная работа нужна.
При следующей встрече жалуется, что Стёпа достал её. Она с работы приходит, ей полежать хочется, а Степан её то кино смотреть тянет, то ещё какой романтик.
И главное, чтобы Тома со Степаном встречались почаще.

Подруги всё чаще намекали Вере, что зря она так активно с Томой общается. Добром это не закончится. Только Вера отмахивалась, то мужу доверяет, а с Томой ей весело. Сейчас она женщина свободная и у неё есть время на подругу.
Расчёт оказался верным. Через три месяца Стёпа заявил, что нашёл себе более достойную женщину и уходит от Веры. Надо отдать Вере должное, она не побежала сразу открывать припасённую бутылочку. Вера позвонила всем подругам, поплакала им, что Стёпа и Тома предатели, рaзбили сeрдце, разрушили доверие к дружбе. А на следующий день побежала на развод подавать, ну чтобы уж точно — с глаз долой, из сeрдца вон.
И только когда свидетельство о разводе на руках было, она открылась подругам.
-Ну не ушёл бы он от меня сам. Со мной ему удобно. Зарабатываю хорошо, квартира своя, по дому всё делаю, потому что сама не смогу в грязи жить. Да и куда он пойдёт? К матери в её малогабаритную однушку? Не смешите. А Томка сама виновата. Зачем на мужа подруги позарилась?
Подруги. отмечали развод Веры. Под этим предлогом все перестали общаться с Томой. Её и так не очень любили, за характер и поведение, но уводить мужа подруги как-то низко.
Прошло пол года. Вера жила новой жизнью. У неё появился ухажер. Жизнь обретала новые горизонты. Эта была суббота. Вера готовилась к свиданию, поэтому гостей не ждала. Особенно Тому.
-Здравствуй Тома. — Вера смотрела на бывшую подругу, которая стояла в дверях.

-Забери своего мужа назад. — Тома была раздражена. — Он пол года сидит дома и даже не собирается искать работу. А ещё он постоянно разбрасывает вещи по квартире и опустошает холодильник.
-Тома, ты сама его решила у меня увести. Вот и радуйся.
-Но ты говорила, что он самый лучший, ты обманула меня! — Тома уже понимала, что Вера бывшего мужа не заберет.
-Это для меня он был самым лучшим. Но ты это не я. Какой он у тебя оказался меня уже не касается. Ты сама чужого мужа увести из семьи решила. Ко мне какие претензии? Я с уходом мужа смирилась. Даже тебя простила, но теперь то ко мне какие вопросы?
-Ты это специально сделала? Да? Специально? Он же не уходит! Обвиняет меня, что я его семью разрушила и не уходит. — Тома сорвалась на истерику.
-Тома, это теперь не моя проблема. И не беспокой меня больше. У меня новая жизнь. — Вера зaкрыла перед Томой дверь.
Та ещё какое-то время звонила в дверь, потом по ней стучала, что-то кричaла и успокоилась, когда вышел сосед и разогнал её. А Вере не стыдно. Тома сама захотела чужого мужа. Вот и получила что хотела.

Ведь то, что хорошо для одной, для другой не всегда счастье…

Пряхин приехал с работы домой трезвым и голодным. Жены, обычно возвращавшейся из своего офиса на час раньше и успевавшей к появлению Стаса разогреть ужин, дома в этот раз почему-то не оказалось.
Пряхин включил телевизор и, меланхолично жуя кусок копченой колбасы, который нашел в холодильнике, бездумно уставился на экран. Там шло очередное постановочное судебное заседание с неискренними переживаниями участников процесса, на которых сердито стучал деревянным молоточком тучный брюзгливый судья в траурной мантии.

А Вика все не возвращалась. Странно. Такого за ней не водилось. Никогда. Прождав еще с полчаса и сломив таки мужескую гордыню, Пряхин сначала набрал Викин мобильник. Тот молчал. Потом он позвонил в офис, в котором Вика числилась каким-то там менеджером. Кажется, рекламным. Трубку никто не брал. Наконец, в ней послышался раздраженный старушечий голос:
— Ну и чего ты все звОнишь да звОнишь? Нет тут никого.
— Как нет? А где все? – тупо переспросил Пряхин.
— По домам разбежались. Еще пару часов назад. Пятница же, святое дело, — глумливо прохихикала бабуля. – Ладно, не мешай мне, я пошла дальше убираться.

Пряхин растерянно положил трубку на рычаг. Выходит, рабочий день жены закончился уже три с лишним часа назад. Куда же девалась Вика? Может, к матери своей зачем-то заехала? Но тогда бы она позвонила обязательно! А вдруг с ней что случилось? Машина там сбила или хулиганы напали?

Пряхин, забыв даже о том, что он голоден, стал нервно накручивать диск телефона. Он все же позвонил сначала к теще, но та обеспокоено сказала, что Вики у нее нет. Пряхин как мог успокоил ее, пообещав незамедлительно сообщить, как только Вика обнаружится. Потом обзвонил все больницы их, в общем-то, немаленького областного города, все морги, страшно оскорбился на милицию, когда ему ехидно посоветовали: «Сидите и ждите. Нагуляется и сама придет. А не придет – тогда к нам. Но не раньше через три дня». Был у Стаса еще номер подруги Вики, но та сказала, что не знает, где Вика. Пряхин растерянно посмотрел на время. Шел уже второй час ночи. А жена, его тихая и верная жена, все не объявлялась, ни под каким видом. Ни живая, ни мертвая. Ни трезвая, ни…И тут Пряхин даже сквозь бормотание телевизора расслышал чью- то неуверенную возню ключом в замке в двери прихожей. Дверь явно кто-то пытался отпереть, но у него это не получалось.

Пряхин щелкнул внутренним запором и дверь, наконец, распахнулась. А за ней оказалась она, жена Стаса, Вика Пряхина, нерожавшая еще красавица тридцати лет от роду. Но в каком виде! Разлохмаченная, растрепанная, пошатывающаяся, с идущим от нее сильным запахом алкоголя и табака…

Скорее растерянный, чем разгневанный, Пряхин посторонился, пропуская жену в дом. Вика процокала на подламывающихся каблуках, оставляя за собой грязные следы на полу, в гостиную и плюхнулась на диван.
— Н-ну и что, п-подумаешь, жена немного задержалась на работе! – развязно выговорила она заплетающимся языком, предвосхищая вопрос начинающего багроветь от злости Стаса. – И… ик! Имею право!
— Ты где была? Я все телефоны оборвал! – неожиданно даже для себя противным фальцетом взвизгнул Пряхин.
— Г-где была, т-там меня уже нет! – все еще явно напрашиваясь на скандал, захохотала Вика.

— Я тебя сейчас убью, дрянь! – затрясся от злости Стас и даже подскочил к дивану и замахнулся на жену.
— Ну, бей, бей пьяную беззащитную женщину! – вызывающе подалась грудью навстречу разгневанному и, похоже, обманутому мужу Вика. – И нечего т-так орать! Я всего лишь к подружке зашла. Н-ну, выпили мы с ней немного, покурили, поболтали о том, о сем. А что, н-нелья? Могут я разок посидеть с друзьями после на… напряженного трудового дня.
— Это у какой же подружки ты была? – смутно улавливая в происходящем между ним и Викой диалоге до боли знакомые нотки, повороты и даже целые фразы, но еще толком не осмысливая их, с подозрением прищурился Стас. – Небось, у Наташки?
— Н-ну да, у Наташки, — тут же попала Вика в ловушку. – Слушай, И.. Игорек, кончай задавать дурацкие вопросы. Пойдем лучше, вы…выпьем, да в постельку.
-К-как ты меня назвала? – теперь заикаться начал уже Стас.- Какой еще Игорек?! А чей это рыжий волос у тебя на плече, а?!! Игорька, да?

— Д-да какой там еще Игорек! – пренебрежительно махнула рукой Вика. – Он никакой. И ты никакой. Все вы, мужики, ни…никакие! А Игорек, между прочим, лы… лысый. И вообще, помоги лучше жене раздеться. Я так устала, и спать хочу. А все расспросы за…завтра!
Поняв, что от Вики сегодня ничего добиться не удастся – такой она была пьяной, — Пряхин, скрипя зубами, помог ей раздеться и уложил на диване. Потом принес подушку и сердито подсунул ее жене под голову, набросил плед.
— Ну, спи, спи! – пробормотал он, удивленно разглядывая открывшуюся ему сегодня совершенно с неожиданной и далеко не самой приятной стороны, негромко посапывающую под пледом жену. – Завтра поговорим. Еще как поговорим!

Потом он ушел на кухню, поставил чайник, закурил и погрузился в тягостные размышления. Черт, неужели Вике так надоели его последние нередкие загулы с друзьями, постоянные задержки на работе с его невразумительными потом объяснениями, ее слезами и увещеваниями насчет «когда же ты угомонишься?», что она решила ответить ему той же монетой? И как ее вразумить не поступать так дальше, если он сам-то совершенно отбился от Викиных рук.
Вика и рожать-то от него не хочет – говорит, не желает оставаться одна с ребенком на руках. Дескать, при таком образе жизни Стаса они все равно рано или поздно разведутся. А тут впору самому подавать на развод, после такого Викиного финта. Если она войдет во вкус, ее же потом будет просто не остановить.

Ну, не бить же ее? При всем своем нигилистичном отношению к семейным обязанностям Стас все же продолжал любить жену и руки на нее никогда не поднимал. И не поднимет. Тогда что остается?
Тяжко вздохнув, Пряхин сходил за мобильником, вернулся с ним на кухню, прикрыл за собой дверь и набрал номер своего закадычного дружка Вована Кутышева. Телефон долго молчал. Наконец в трубке послышалось недовольное:
— Стас, у тебя, что крыша съехала? Ты посмотри, который час!
— Это, Вован… ты вот что, — негромко сказал Пряхин. – Ты меня извини. Но в сауну завтра сходи без меня, ладно?
— Как это без тебя, как без тебя? – растерянно зашептал Вован. – Все же было решено. Нас двое, и бабцов две штуки заказано. Ты что, кайф мне обломать хочешь, да?
— Наоборот, — сказал Пряхин. – Все же тебе одному достанется.
— Нет, я не понял, — не сдавался Вован. – Ты почему это соскочить хочешь, а? Так дружбаны не поступают. Я вот, например, уже подготовил свою, что мы с тобой на рыбалку завтра едем. Вернее, уже сегодня. А ты что, а?
— Не хочу я больше на такую рыбалку, — буркнул Стас. – Мы с Викой завтра идем в этот… как его… в зоопарк. Или нет, в кино… Да какая разница, на фиг! Я выходные решил с женой провести, и все тут. Имею право!
— А я? – жалобно спросил Вован. – Мне что, тоже свой выходной испортить, что ли?
— Как хочешь, — жестко сказал Пряхин. – Пока!

И он захлопнул мобильник.
Вика в это время, накрывшись пледом с головой, думала: «А не переиграла ли я?». Но тут она вспомнила ошеломленное и даже испуганное лицо Стаса, и решила: «Нет, в самый раз. Должно сработать!». И заснула по-настоящему…

Вера не сводила глаз с вывески «Операционная». Буквы расплывались в глазах от многочасового ожидания, сердце бешено колотилось. Вера непрерывно теребила в руках любимую машинку Ванечки, её четырёхлетнего младшего сына: пластмассовый красный трактор с ковшом. Ванечка, конечно, сначала хотел синий трактор, как в мультике, но со временем прикипел всем своим пoкaлeчeнным природой сердечком к этой, подаренной любимым папой игрушке.
Наконец за мутными стеклами показался мужской силуэт, двери распахнулись, и в коридоре показался уставший врач. Вера вскочила с места и бросилась к нему:
— Доктор, ну как? Как всё прошло? Как Ванечка?
Врач виновато опустил голову, сняв маску с лица:
— Вера Павловна, я сожалению… Мы сделали всё, что смогли…

***
Вера лежала на кровати сына, свернувшись калачиком. Подушка ещё хранила запах Ванечки. На зеркале напротив ещё был виден отпечаток его испачканной в печенье ладошки. Как же хорошо,
что она не успела вытереть зеркало! Ведь он больше никогда не испачкает его. И никогда не склонит свою уставшую головку на подушку.
По обветренной щеке Веры скатилась очередная солёная слеза. Горе выжгло её сердце изнутри. Здоровое сердце. То, чего не было у Ванечки, её младшего ребёнка. Старший, Матвей, был здоров
и уже относительно самостоятелен — ему было 18 лет и он учился в университете . А Ванечка… Её нечаянная поздняя радость, которая обернулась огромным горем. Всю бepeмeннocть обследования показывали, что всё хорошо, и лишь перед родами абсолютно случайно обнаружили сложный порок сердца… Именно при радикальной коррекции что-то пошло не так и теперь больше нет её Ванечки…

***
Вера закрыла глаза, забывшись тревожным, беспокойным сном. И вот снова, как и все последние дни, она очутилась на солнечной полянке, усеянной разноцветными, ароматными цветами всех форм и размеров. Вдалеке стоял её Ванечка, улыбающийся своей неизменной улыбкой, в его любимой рубашке с машинками. В руках у Ванечки был большой букет из ромашек.
— Ванечка! Сынок! — воскликнула Вера, но Ванечка словно не слышал её, задумчиво перебирая лепестки ромашек.
Вера бежала по цветущему полю, раскинув руки для объятий. Но сколько бы она не бежала, Ванечка не становился ближе. Более того, он всё отдалялся и отдалялся от неё. Вера кричала от отчаяния, тянула руки, но достичь цели не могла. Вдруг Ванечка поднял на неё свои глазки, улыбнулся и растворился в воздухе. И только облако из лепестков ромашек медленно опускалось на землю…
Вера добежала до места, куда опустились лепестки и посмотрела себе под ноги.
Какой -то адрес был выложен аккуратными, ровными буквами из белых лепестков на зелёной траве.

***
Проснулась Вера от телефонного звонка. Она посмотрела на экран смартфона: Матвей.
— Да, сынок, — хрипло ответила Вера.
— Мамочка, я сегодня приеду, приготовь мне что-нибудь!
Вера натянуто улыбнулась. Хватит. Прошло почти три месяца с тех пор, как не стало Ванечки, но ведь у неё есть ещё старший сын! Пора хотя бы попробовать взять себя в руки и жить дальше.
— Конечно, сынок, что ты хочешь? Испечь блинчиков?
— Было бы круто, мам! Жди, я уже в автобусе, скоро буду!
Матвей старался приезжать каждый выходной, чтобы отвлечь мать и отца. Он понимал, каково им, ведь и у него самого всё болело внутри при мысли о младшем братике. Но жизнь продолжалась, и они должны были пережить горе все вместе. На то они и семья.
Вера через силу поднялась на ноги и побрела на кухню. Она открыла холодильник, пошарила по полкам, и, обнаружила, что дома нет молока. Её муж Виталий сидел на кухне и паял какую-то микросхему в ноутбуке. Он поднял на Веру глаза и спросил:
— Ты что-то хотела? Сходить в магазин?
— Матвей позвонил. Он едет, просил блинчики, — спокойно сказала Вера, — Молоко закончилось. Но я лучше сама схожу, развеюсь немного.
Виталий удивленно приподнял очки с переносицы. «Оживает потихоньку!» — подумал он.
Вера неспеша оделась и вышла из дома. Лёгкий весенний ветер приятно дул в лицо. Пели птицы, ветви деревьев приобрели салатовый оттенок, готовые вскоре покрыться молодой, сочной листвой. Природа оживала после зимней спячки. Вера вздохнула: «Эх, не увидел Ванечка своей пятой весны!».
Она тряхнула головой, отгоняя мрачные мысли, и пошла в сторону магазина.

***
Взяв с полки молоко, любимые конфеты Матвея, хлеб и курицу, Вера направилась к кассе. Внезапно из параллельного ряда, за полками, послышался знакомый смех. В груди у Веры всё сжалось от тоски: так смеялся её Ванечка. Она бросилась в ту сторону, откуда услышала смех, но успела заметить только скрывшуюся за полками детскую фигурку. Вера, прекрасно понимая, что этого не может быть, всё же направилась вслед за скрывшейся фигуркой ребёнка, по дороге сбив картонную вывеску с рекламой какого-то акционного товара.
Она наклонилась, чтобы поднять вывеску и обомлела: на вывеске, на белом фоне красными буквами красовалась надпись с тем самым адресом из её сна.
— Ванечка, что же ты хочешь мне сказать? — прошептала Вера.
Домой Вера вернулась с мыслями о том, что всё это неспроста. Ванечка что-то хочет донести до неё, но что? Нужно посмотреть этот адрес в интернете. Но не сегодня. Сегодня приедет её единственный теперь сын, нужно встретить его как следует, и постараться держать себя в руках.

***
Вечер прошёл на удивление тепло и приятно, Вера даже находила в себе силы улыбаться, слушая студенческие истории сына. Матвей аппетитно уплетал домашнюю стряпню, а Вера и Виталий с умилением смотрели на него: ведь он их перевенец, и теперь единственный ребёнок. Наконец все разошлись по комнатам, ночь полностью вступила в свои права.
Утомленная насыщенным днём, Вера очень быстро уснула. Проснулась она среди ночи от того, что отчётливо услышала, как из ванной комнаты раздаётся приглушенное пение. Сердце заколотилось, дыхание перехватило: она никогда и ни с чем не перепутает голос Ванечки. Он напевал свою любимую песенку из мультфильма про синий трактор…
Вера судорожно сглотнула слюну, встала с кровати и потопала в направлении ванной, стараясь идти тихо, чтобы не спугнуть «Ванечку». Как можно тише она открыла дверь, но, как и следовало ожидать, в ванной никого не оказалось. Слёзы покатились из её глаз.
«А чего я ждала? То, что Ванечка окажется в ванной? Ванечки больше нет! Это всё моё больное воображение!» — разозлилась на себя Вера.
Она подошла к раковине и включила воду, чтобы умыться и привести себя в чувство. Нет, пора прекращать мучить себя! Ради Виталика, ради Матвея! Вера умылась и взглянула на себя в зеркало: на неё смотрело её осунувшееся, бледное лицо с синяками под глазами.
Со злости Вера намылила руку и провела мыльной пеной по зеркалу, сама не зная, для чего. Вера смотрела на струйки пены, которые стекали вниз, совершенно неведомым образом принимая очертания букв с адресом… За спиной повеяло холодком. Вера отчётливо услышала тонкий, детский голосок:
— Я жду тебя, мама…

***
— Ты чего не спишь? — Виталий приподнялся в кровати, разбуженный светом от экрана ноутбука.
Вера сидела в кресле, держа на коленях ноутбук и пялилась в экран.
— Виталик, подойди… Если ты почувствуешь то же, что и я, значит всё, что со мной в последние дни происходит, не бред…
Виталий, кряхтя, встал с кровати и подошёл к жене. Сердце его гулко забилось, он почувствовал невероятное тепло, когда взгляд его скользнул по фотографии маленького мальчика примерно четырёх лет.
Зиновьев Егор, 4 года — гласила надпись над фотографией. Родители Егора погибли в результате ДТП три года назад, воспитывался бабушкой. Полгода находится в детском доме, так как бабушка умерла.
— Этот адрес преследует меня в последние дни, — пояснила Вера, — его передает мне наш Ванечка…
Вера рассказала мужу о сегодняшнем сне, происшествии в магазине и в ванной комнате. Виталий после недолгих раздумий твёрдо сказал:
— Вера, мы едем …

***
Екатерина Алексеевна, директор детского дома , вела Веру и Виталия по длинному, светлому коридору учреждения, непрерывно оборачиваясь и без умолку пытаясь объяснить ситуацию:
— Когда Егорка к нам попал, мы думали, что ненадолго. Он мальчик социализированный, развитый, воспитывался в благополучной семье, хоть и бабушкой. Его трижды пытались усыновить, но он при виде потенциальных усыновителей замыкается в себе и не идёт на контакт. Я не знаю, как в других детских домах, но у меня совесть не позволяет насильно отдавать ребёнка туда, куда он ни в какую не хочет. Он говорит, что за ним придут его мама и папа и он их узнает. А в последние месяца три у него появился воображаемый друг, Егор называет его Ванечка. И вот этот Ванечка будто бы недавно ему сказал, что мама и папа скоро придут за ним.
Вера и Виталий переглянулись. Неужели их умерший сын решил помочь несчастному сироте?
— В общем, не знаю. Посмотрите, познакомьтесь. Может, вы растопите его сердечко, — резюмировала Екатерина Алексеевна, распахнув дверь в игровую комнату.
Вера сразу узнала его. Маленький, худенький, он сидел на коленках в окружении других детишек и собирал башню из кубиков, напевая любимую песню Ванечки… Егорка обернулся, бросил кубики, вскочил на ножки и бросился к Вере и Виталию с криком:
— Мама, папа!!! Я знал, что вы придёте!!!

***
Ускорению процесса усыновления поспособствовала сама Екатерина Алексеевна. Она была искренне рада тому, что Егорка наконец пошёл на контакт с семьёй Веры и Виталия. К тому же
когда она узнала о смерти их сына, она ещё сильнее растрогалась. Уже через месяц Вера, Виталий
и Матвей приехали за Егоркой, чтобы забрать его навсегда. Перед выходом Егорка внезапно выдернул свою ладошку из рук Веры и сказал:

— Мама, подожди! — мальчик оглянулся куда-то вдаль, в конец коридора, — Там Ванечка, он хочет с нами попрощаться!
Сердце Веры в очередной раз сжалось от грусти. Но теперь это была светлая грусть, с пониманием, что ничего изменить нельзя, но нужно жить дальше. Тем более, теперь от неё зависит судьба маленького Егорки, который пустил их с Виталием в своё хрупкое, ранимое сердечко. Она никогда не забудет своего Ванечку, всегда будет его любить — но сейчас у неё появился ещё один человечек, ради которого она должна быть сильной.
Егорка побежал в конец коридора, к окну, постоял там немного, обернулся и побежал обратно, к своим маме, папе и старшему брату. А за тем окном, где стоял Егорка, с широкого оцинкованного отлива откуда ни возьмись взвился красивый белый голубь. Он облетел здание, покружился над головами Егорки, Веры, Виталия и Матвея у улетел ввысь, растворившись в облаках.