Роза сидела на рынке в свой выходной и с надеждой посматривала на проходивших мимо неё людей.
На маленьком столике перед девушкой были разложены самые разные фигурки из папье-маше, раскрашенные вручную акриловыми красками. Маленькие зверушки, птички, сценки из детских сказок — всё это регулярно привлекало к себе внимание потенциальных покупателей.
Только вот, узнав цену, они сразу же отворачивались со словами:
— Че это так дорого-то? Да мой Васька такую ерунду за пару минут слепить может. А уж раскрасить и того быстрее. За что такие деньжища-то?
Роза в ответ на это лишь смущенно поджимала губы. Она просила-то всего ничего. Но жители их провинциального городка, привыкшие так экономить почти на всем, не желали выкладывать за труд её отца-инвалида даже и этого.
Роза пыталась торговать фигурками на вокзале, в надежде, что кто-нибудь из столичных туристов сможет оценить эти творения по достоинству. Но её оттуда очень быстро выигнали.
Ей сказали, мол, или процент плати, или проваливай. Роза и не против была бы заплатить за свое рабочее место, но сумма, которую ей назвали тамошние рэкетиры, оказалась просто издевательской.
— Десять тысяч в день? — переспросила она бугая в спортивном костюме, что не стеснялся при ней вовсю дымить вонючей сигаретой. — Да откуда же мне взять такие деньги? Я за месяц, дай бог, если хотя бы половину этого заработать сумею.
Мужчина с наслаждением выдохнул сигаретный дым в лицо девушке, после чего ехидно улыбнулся:
— А ты как хотела, крошка. Это, между прочим, большой бизнес. Но если желаешь, всегда можно оплатить место натурой.
Мужчина окинул девушку с ног до головы, отчего Розе в тот же миг захотелось помыться.
— Не надо, — мрачно проговорила она, опустив взгляд. — Нет. Я тогда сейчас соберу всё и пойду.
Мужчина разочарованно хмыкнул:
— Ну, как знаешь, а могли бы договориться.
Мерзавец протянул к Розе свою большую пропахшую табаком лапищу, однако девушка, резко отшатнувшись в сторону, предупредила.
— Я сейчас закричу или позову на помощь полицию. Только попробуйте ко мне притронуться.
Качок опустил руку, на секунду зависшую в воздухе, в сантиметре от Розиного лица, а потом усмехнулся и произнёс игриво:
— А ты не глупая совсем и красивая, зря ты в нашу компанию не хочешь, ты бы шмоток себе прикупила нормальных, а то ходишь как бомжиха в последнем тряпье.
— Я с бандитами не якшаюсь, — серьёзным тоном ответила ему девушка, и начала складывать свою нехитрую кладь в небольшую спортивную сумку, выданную ей отцом.
Она хотела покинуть территорию, когда бандит неожиданно перегородил ей дорогу своим огромным торсом. Он смотрел на нее сверху вниз, точно на какую-то букашку, и при этом противно улыбался.
— Дайте пройти, — буркнула, не глядя на него девушка. Б
угай в ответ нагнулся к ней поближе и тихим голосом произнёс:
— Ты подумай, как следует, Роза, тебе бы лучше быть со мной поласковее, это в твоих же интересах. Ты же почти школу закончила, да? А дальше куда? Знаешь, какие у меня в этом городе подвязки имеются? Да мне стоит только слово сказать, и тебя никто на работу не возьмёт, даже уборщицей, так что карьеру своей мамаши тебе продолжить не удастся, об этом я позабочусь.
— Обо мне уже есть кому позаботиться, — смело взглянув негодяю в глаза, ответила девушка. — Я сказала, что не приду сюда больше, пропустите меня, или я сейчас действительно позову полицию.
— Это ты про своего однорукого папашку, что ли? — усмехнулся тот, давя бычок носком своего кроссовка. — Он тебе не поможет, если что. Да и полиция тут, считай, что вся на меня работает.
Мужчина огляделся по сторонам и коротко добавил:
— Короче, я тебе всё сказал. Ну, вздумаешь кому что вякнуть или ментам на меня донести, устрою тебе в этом городишке сладкую жизнь, не сомневайся.
Роза, которой в начале этого года исполнилось 17 лет, действительно выглядела немного старше своего возраста. Подтянутая, благодаря ежедневным пробежкам и помощи матери с уборкой в магазинах, и в то же время стройная, как тростинка, Роза невольно вызывала восхищение практически всех парней в школе.
Однако из-за низкого социального статуса ее семьи никто, кроме таких вот уголовников, каким был этот бугай, не рассматривал девушку в качестве любовницы или жены. Роза и сама никогда не искала романтических приключений, и всё своё свободное время посвящала исключительно помощи родителям. Но даже если бы этот негодяй оказался вдруг последним мужчиной на земле, она никогда бы не согласилась стать его пассией.
Девушка видела пару раз, как возле единственного на весь их городок ночного клуба подобные ему бандиты уезжают в обнимку с молоденькими, размалеванными и одетыми в короткие юбки девицами. Розе не нужно было гадать, кто это такие. Она уже была достаточно взрослой, чтобы понимать, как непросто устроена реальная жизнь. Но даже в самом страшном сне девушка не могла себе представить, что ее ждет такое постыдное будущее.
Стоя перед неприятным типом, Роза начала ощущать, как её медленно, но верно одолевает страх. Она ведь находилась на вокзале совсем одна, и защитить её было некому. К счастью, в тот момент у негодяя запиликал сотовый телефон, и Роза, воспользовавшись тем, что он отвлёкся, поспешила улизнуть из поля видимости бандита. Вернулась она в тот день домой в подавленном состоянии и без копейки денег.
На календаре стояло последнее воскресенье мая, а это значило, что впереди её ждала самая долгая и ужасная неделя перед выпускным.
Все её одноклассницы только и будут болтать о том, кто и какое платье наденет, и какую прическу и маникюр выберет для этого важного праздника, а парни попытаются как можно быстрее пригласить самых симпатичных девочек школы на бал.
И только Розу, естественно, никто не пригласит провести время на последнем школьном вечере в её жизни. Равно как и не будет у нее никакого платья, туфель и маникюра.
— Милая, с тобой все в порядке? — осторожно поинтересовалась мать девушки, Ольга Арсеньевна. — Ты сегодня вся какая-то бледная. Совсем не получилось ничего продать, да?
Роза закрыла глаза руками, не в силах сдержать готовых вот-вот пролиться слез.
— Девочка моя, да что случилось-то? Тебя кто-то обидел? — прижимая к себе плачущую дочку, вновь спросила женщина.
— Я не хочу, не хочу идти на этот дурацкий выпускной, — наконец смогла проговорить, пытаясь справиться с рыданиями, Роза.
Ольга Арсеньевна погладила дочь по мягким, темно-русым, блестящим волосам и заглянула в ее чудесные золотисто-карие глаза.
— Дорогая, но ведь выпускной — это один из самых важных дней в жизни любой девушки. Ты уверена, что хочешь пропустить столь важное событие? Второй раз ничего подобного в твоей жизни уже не будет, — предупредила её мать.
Роза лишь пару раз всхлипнула, а потом села на кровати и принялась тщательно вытирать платочком свои глаза.
— И хорошо, что не будет. Чего я не видела на этом празднике? Все только и будут, что хвастаться своими дорогими платьями друг перед другом, да пить дешёвое красное вино, пока классная руководительница и директор обсуждают самые громкие сплетни года в уголке спортзала.
Ольга Арсеньевна улыбнулась дочери, но Роза увидела в этой улыбке лёгкую грусть.
— Неужели ты так переживаешь из-за того, что тебе нечего надеть? — спросила она ласково. — Я уже отложила немного денег тебе на платье, а туфли, туфли ты можешь взять мои. Помнишь, голубенькие такие? Я еще в них за твоего папу замуж выходила.
Глаза матери затуманились, наполнившись приятными воспоминаниями.
Иногда Роза удивлялась тому, насколько сильно любят друг друга ее родители, даже несмотря на долгие годы, что они прожили вместе и выпавшие на их долю тяжкие испытания.
Ольга Арсеньевна приехала в этот городок из далекой деревенской глуши, где воспитывалась бабушкой вплоть до своего совершеннолетия. К сожалению, поступить куда-то, чтобы продолжить учебу, Ольга так и не смогла.
Знаний, полученных ею в деревне, едва хватало для того, чтобы не умереть с голоду. Молодой, тогда ещё девушке, предлагали исключительно работу уборщицы или, что было ещё хуже, предлагали откровенно непристойные предложения. Чтобы как-то зацепиться в этом месте и свести концы с концами, мать Розы устроилась работать техничкой в офис одного таксопарка, расположенного неподалёку от вокзала.
Там-то она и познакомилась с Фёдором Степановичем, своим будущим супругом. Фёдор работал таксистом уже несколько лет и вполне неплохо зарабатывал. Ему сразу же приглянулась скромная миловидная уборщица, приехавшая в их городок из провинции. Её чистота и открытость тронули сердце мужчины, так что вскоре таксист пригласил девушку на их первое свидание, после которого они с Ольгой начали официально встречаться.
Примерно через год пара сыграла свадьбу, после чего молодые люди счастливо прожили в браке без малого 10 лет. За это время у них родилась Роза, очаровательная дочка, имя которой Ольга дала из-за большой любви к цветам.
Всё это время женщина продолжала работать в таксопарке, а её муж возить в пригород пассажиров.
Зарплата, получаемая Ольгой, была невелика, но благодаря Фёдору их маленькое семейство стойко держалось на плаву, имея возможность пусть не шиковать, но покупать всё необходимое для жизни. Однако в тот год, когда маленькой Розе исполнилось одиннадцать, в их дом без стука пришла беда.
Фёдор Степанович вёз одну пожилую пару из деревни обратно в город. Погода в ту осень стояла очень сырая, постоянно шли дожди, из-за этого на мокрой дороге водителю приходилось быть вдвойне внимательным, следя за тем, чтобы вписаться в очередной поворот или вовремя затормозить на светофоре. Пожилые люди, которых вез Фёдор Степанович, как назло оказались очень болтливыми и излишне эмоциональными.
Они постоянно были чем-то недовольны и грозились написать на таксиста жалобу. Из-за этого отец Розы то и дело отвлекался от дороги, пытаясь усмирить вредную пару. В один из таких щекотливых моментов мужчина упустил предупреждающий знак и, не справившись с управлением, пробил железное ограждение, вылетев вместе с пассажирами в кювет. Машина несколько раз перевернулась на крутом склоне, прежде чем окончательно остановилась.
По счастливому стечению обстоятельств пожилая пара практически не пострадала, отделавшись лишь парой царапин, в то время как жизнь Фёдора Степановича в буквальном смысле висела на волоске. Правая его рука была так сильно повреждена, что мужчина рисковал умереть в любой момент из-за огромной кровопотери.
Врачам чудом удалось спасти его жизнь, но изуродованную руку, увы, пришлось ампутировать.
Когда таксист пришёл в себя, он долго не мог поверить в случившееся. Как же так? Он ведь был кормильцем семьи. Что же теперь будет с его женой и дочерью? Ольге Арсеньевне с огромным трудом удалось его успокоить и заверить.
— Жизнь продолжается. Что бы ни произошло, мы всегда будем вместе.
И она сделает со своей стороны все необходимое, чтобы они могли пережить эти тяжелые времена. С тех пор матери Розе пришлось работать в три раза больше, беря дополнительные смены в единственной городской больнице, а также в той самой школе, где училась её дочь.
Фёдор, хотя поначалу и впал в кратковременную апатию, достаточно быстро смог взять себя в руки, в конце концов с одной рукой или с двумя, но он продолжал оставаться главой этой семьи и не мог допустить того, чтобы его целиком содержали жена и дочь. Роза к тому моменту уже вовсю помогала своей матери. Мужчина стал активно разрабатывать левую руку и искать способы заработка.
Ни о какой работе в такси, естественно, речи больше не шло. Спустя еще полгода он довольно хорошо освоил искусство создания фигурок из папье-маше и плетения лыковых корзин, для чего сам лично ездил в ближайший лес, где и собирал подходящую для ремесла древесину.
Сильный духом Фёдор Степанович готов был и сам продавать плоды своего творчества. Но к этому занятию все местные мужики, в лицо знавшие отца Розы, относились не то чтобы с презрением, но скорее с лёгкой иронией.
Мол, вот был нормальный мужик, людей возил, а теперь опустился до того, что корзинки да свистульки на улице продаёт. Тогда-то Роза и предложила отцу посидеть вместо него на оживленной торговой улочке их городка.
— Э, дочка, хватит с тебя и того, что ты с матерью коридоры моешь! — отказывался поначалу отец. — Так тебе не сладко приходится. Я ведь понимаю, как из-за этого на тебя твои однокашники смотрят.
Роза смутилась, но попыталась отмахнуться, хотя отец к глубокому её сожалению, был абсолютно прав.
— Ну и черт с ними, — ответила ему, улыбаясь девушка. — Я же это делаю не для того, чтобы их развлечь, а потому что нам деньги нужны. Ты и так вон столько времени тратишь на это плетение и фигурки. А у женщин такие вещи куда охотнее покупают.
— А учёба твоя как же? — с сомнением взглянул на неё отец.
— А что учёба? Учёба никуда не убежит, — просто ответила ему Роза.- Я в выходные торговать буду. На площади сначала попробую или на рынке, потом на вокзал схожу. Там людей много за день проходит. Глядишь и заработаем что-нибудь.
Фёдор Степанович украдкой смахнул из уголка глаза крупную слезу. Он благодарил Бога каждый день за то, что тот подарил ему такую прекрасную и поддерживающую друг друга во всем семью. Вряд ли он мог мечтать в своей жизни о чем-то большем. Разве что без руки ему приходилось и впрямь туговато.
— А так… Ну, ладно, — согласился он. — Но только после работы сразу домой. Ещё не хватало, чтобы ты из-за этого по предметам отставать начала.
— Не беспокойся, — рассмеялась в ответ дочь. — Я быстро новый материал усваиваю. Так мне учителя говорят. Всё у нас будет хорошо.
Роза ободряюще пожала руку отца, а сама подумала о том, как же сильно любит она свою семью. Ради этих людей девушка готова была выдержать любые трудности, только бы они все были здоровы, сыты и имели возможность с радостью встречать каждый новый день.
Фёдор Степанович не зря переживал на счёт отношения одноклассников к своей дочери. Как бы дружелюбно ни пыталась вести себя с ними Роза, они наотрез отказывались её принимать. Хотя девушка оказалась самой привлекательной, сильной и ловкой в классе и регулярно получала по физкультуре лишь отличные оценки, другие, более успешные одноклассницы только и делали, что стремились подколоть девочку при каждом удобном случае.
— Что, Алексеева, снова готовишься к своей продлёнке? — издевательски посмеивалась над ней в раздевалке Вика, первая красавица класса. — Дай-ка, угадаю, у тебя сегодня дополнительные занятия по тасканию вёдер с водой? Или нет, постой, наверное, тренировка по бегу с препятствиями. По лестнице через швабру скачешь, да?
Вика заливалась истерическим, неприятным смехом.
Девушка стремилась избегать школьных разборок.
Но это вовсе не значило, что она готова была терпеть подобные к себе отношение до самого выпускного.
— Вика, ты бы лучше заканчивала принимать свое супер средство для похудения, — спокойно произнесла Роза, завязывая на ногах старенькие кроссовки.
Смех одноклассницы резко осёкся. «
— Я серьёзно! У тебя от него уже окончательно мозги расплавились. Смеёшься, как помешанная.
Лицо Вики мгновенно поменялось.
Роза поняла, что угадала.
Вика на протяжении последних нескольких месяцев пыталась похудеть, чтобы влезть в дизайнерское платье, которое ей обещали родители на выпускной. Одна беда — размерный ряд таких нарядов заканчивался исключительно на сорок втором размере.
— Ах ты, маленькая дрянь, — прошипела она, — поломойкино отродье. Тебе-то всё равно никогда не выйти замуж с такой поганой родословной. Так что зря ты себя тренировками изводишь и бегаешь по пять километров в день. Да хоть по десять, — выпалила она в гневе. — Максимум, кем ты можешь стать в этом городе, это элитной девкой по вызову. Да и то, если кто не побрезгует спать с девкой, которая со школы возится в грязи, как свинья.
Вика со всей силы бросила в Розу грязную тряпку, которую оставляла в раздевалке уборщица, чтобы не ходить далеко за сменной.
Кусок ткани с громким шлепком упал на голову Розы, и все находившиеся тут же девушки разом прыснули со смеху.
— Так её, Викуля, — науськивали подруги, — Покажи этой выскочке, где её место. Ишь ты вздумала ещё открыть здесь свой помойный рот!
Розу всю трясло, словно в лихорадке.
Никогда ещё она не чувствовала такой ненависти к себе со стороны окружающих. Больше всего на свете ей сейчас хотелось исчезнуть, раствориться. Она сама не понимала, как в сердцах выкрикнула всем этим зазнавшимся клушам.
— Ну и подавитесь вы своей злобой. Только и знаете, что парням кости перемывать, да друг другу. Никаких интересов, кроме денег и тряпок у вас в жизни нет. Ненавижу вас всех, пустышки надутые!
Роза не понимала, как она выскочила из раздевалки. Девушка пронеслась мимо всех остальных учеников и выбежала по коридору прямо на улицу, затем на школьный стадион.
— Алексеева, эй, Алексеева, урок еще не начался, куда ты понеслась? — кричал ей в спину учитель физкультуры, Борис Иванович, но девушка его не слушала.
Она пробежала пять кругов подряд, прежде чем сердце смогло снова биться, как обычно. Роза не знала, откуда у нее такие способности к бегу, но была уверена, все в жизни человеку дается неспроста. И если есть у нее возможность эту способность развивать, значит, нужно ей пользоваться. Тем более, что бег был единственным средством, помогавшим ей успокоиться и привести свои мысли в порядок.
Пытаясь восстановить дыхание, Роза подошла к своему классу. Мальчишки, выстроившиеся в ряд и не знавшие о том, что недавно произошло в женской раздевалке, с удивлением, а некоторые с откровенной завистью, смотрели на свою одноклассницу.
— Смотрите и учитесь, — махнул рукой в сторону Розы физрук. — Три километра за десять минут. Да её бы в олимпийскую сборную включить. Не то что вы, раздолбаи. Ну-ка, налево, бегом, марш!
Раздался громкий свисток, и одноклассники Розы с унылыми лицами побежали отрабатывать свои стандартные шесть кругов.
— Молодец, Алексеева! — похлопал ее по плечу Борис Иванович. — Отдохни пока, я за последние пять лет впервые такие результаты, как у тебя вижу. Настоящий талант.
Учитель физкультуры покачал головой и отправился следить за старшеклассниками, пока Роза сидела на низенькой спортивной лавочке и размышляла над его словами. Конечно, спортивную карьеру ей начинать уже поздно, но можно ли было применить этот талант в более продуктивном русле? Ответ на этот вопрос девушка для себя пока так и не нашла.
Именно из-за случая в раздевалке и ещё из-за серии регулярных мелких издевательств со стороны других девушек, Роза не хотела идти на выпускной. Однако Ольге Арсеньевне всё же удалось уговорить дочь не пропускать столь знаменательное событие.
— В конце концов, лучше сразу забрать у них свой аттестат, чтобы уже не приходить туда повторно, — подмигнула ей понимающая мать. — Но нельзя ни в коем случае показывать им, что ты испугалась. А если ты не придёшь на выпускной, то именно это ты им и покажешь. Давай не будем давать им повод для новых сплетен, хорошо?
Роза тяжело вздохнула, но всё-таки согласилась:
— Ладно, пусть это будет моим последним боем.
Ольга Арсеньевна помогла выбрать для дочки самое прелестное платье, какое только они смогли найти в недорогом секонд-хенде. Простого кроя, но в то же время очень элегантное и изысканное. Платье-футляр в оттенке сапфир великолепно подчеркивало стройную фигуру Розы и прекрасно оттеняла благородный и при этом совершенно натуральный цвет волос девушки.
Свадебные туфли, которые женщина одолжила дочери, идеально сочетались с нарядом и высокой прической Розы, которую та тоже сделала себе самостоятельно.
— Жаль только, что у меня совсем никаких украшений нет, — посетовала Ольга Арсеньевна с грустью, глядя на праздничный образ девушки.
— Почему это сразу нет? — неожиданно присоединился к сборам Фёдор Степанович и хитро улыбнулся своим любимым женщинам.
— Пап, ты что? — неуверенно посмотрела на него Роза, и в её глазах Фёдор Степанович прочёл тревогу и переживание. — Только не говори, что ты что-то купил для меня, — закончила с печальной улыбкой Роза.
— Купил, — кивнул отец и достал из кармана рубашки маленькую бархатную коробочку.
Розе было невероятно стыдно. Мало того, что мать купила ей просто волшебное, по меркам самой девушки, платье, так еще и папа умудрился выкинуть энную сумму денег ради одного вечера.
— Ну зачем? — спросила Роза виновато.
Однако Федор Степанович уже протянул к ней руку и вложил ей в ладонь это маленькое чудо.
— Открой, — попросил он.
И Роза с замиранием сердца откинула крышечку.
На белой бархатной подушечке лежал крохотный золотой кулон в форме звезды. Пятиконечная красавица гордо раскинула свои лучи, несмотря на то, что по размеру была не больше ногтя на указательном пальце Розы. Каждый луч звезды оканчивался крохотным сияющим кристаллом, и когда свет падал на камни, те зажигались огоньками.
— Боже, красота-то какая! — почти одновременно выдохнули мать и дочь.
Фёдор Степанович довольно улыбнулся и сказал девушке:
— Роза, я хочу, чтобы ты знала, ты для меня всегда будешь путеводной звездой, что мне с правильного курса сбиться не даёт. Ты и мама — две мои самые яркие звёздочки.
С этими словами мужчина обнял одной рукой сначала жену, а потом и дочь прижалась к сильному и надежному плечу своего отца.
— Спасибо тебе, папочка, — проговорила сквозь слезы благодарности Роза. — Я никогда его не сниму. Всегда буду носить, как талисман.
Фёдор Степанович договорился с дочкой, что заберёт её вечером от школы после того, как праздник закончится. Темнело в их краях рано, а напившиеся подростки — та ещё морока, никогда не знаешь, чего от них ожидать. Вот отец и решил подстраховать девушку на случай, если нетрезвые одноклассники вдруг захотят позволить себе лишнего.
Когда же Роза вошла в актовый зал, где проходило мероприятие, многие из её одноклассников притихли, не сразу узнав девушку. Она огляделась по сторонам, решая, куда лучше всего можно было сесть, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. На горизонте неожиданно появилась Вика.
Королева никогда не прогуливается одна, почему-то подумалось в тот момент Розе.
Первую красавицу класса сопровождала собственная свита, состоящая из трех девчонок и двух парней, и вся эта компания направлялась прямиком к ней. Роза про себя отметила, что желанного платья от известного дизайнера Вика так и не надела. Видимо, не смогла подогнать себя под пресловутые стандарты красоты именитого бренда.
Вместо этого Вика облачилась в совершенно облегающее, экстремально короткое кожаное платье, чья расцветка была где-то посередине между телесным оттенком и цветом бронзовой пудры.
— Хорошо хоть не сливается с телом полностью, — подумала Роза. — Иначе можно было бы подумать, что она пришла совсем без одежды.
— М-м, вот и наша Золушка пожаловала, — произнесла Вика. — Симпатичное платьице. Что, в секонд-хэнде брали? Ничего, ничего. Один разок можно надеть. В нем потом еще удобно будет полы мыть.
Роза стиснула зубы, чтобы не высказать ей все, что она думает по поводу ее провокационного наряда. В этот момент Вика заметила у нее на шее золотой кулон.
— О, какая прелесть! — алчно вспыхнули глаза одноклассницы, и Вика протянула руку, пытаясь прикоснуться к украшению.
— Не трогай! — отбросила ее пальцы Роза. — Это папин подарок.
Вика скривилась и по губам ее расползлась едкая усмешка:
— Да больно надо, — презрительно выгнув бровь, произнесла она. — Все равно это всего лишь дешевка, купленная на распродаже. Если я попрошу, мне родители десяток таких подарят.
Вика развернулась и поманила за собой других ребят, которые неохотно последовали вслед за своей предводительницей. Роза тихонько усмехнулась.
Похоже, превосходство «королевы Виктории» начало утомлять даже самых преданных ее поклонников.
После церемонии вручения аттестатов началась самая настоящая дискотека.
Под действием хорошего настроения, бодрящей музыки и горячительных напитков каждый отплясывал, что называется, кто во что горазд.
Роза не танцевала. Она хотела сразу уйти, получив документы, однако директриса попросила ее остаться и побыть с ребятами еще немного. Мол, в последний раз мы все вместе все-таки. Роза хоть и не особо горела желанием продолжить вечер, но просьбе директора все же уступила.
Когда же зазвучал медленный танец, и зал осветился мягким розовато-лиловым светом, девушка увидела, как к ней кто-то приближается. Фигура, выступившая из розового дыма, оказалась Виталием Степновым, парнем самой Вики.
— Роза, — томно улыбаясь начал Виталий. — Ты сегодня отлично выглядишь. Можно пригласить тебя на танец?
Роза смутилась.
Она понимала, что что-то здесь не так. С чего бы парню Вики приглашать на медленный танец. Да и где сама Вика?
— А возлюбленная твоя не рассердится? — попыталась отшутиться девушка. Ей не верилось, что самый красивый мальчик школы хочет с ней потанцевать. По лицу парня пробежала лёгкая грусть.
— Нет, не расстроится. Она мне ужас как надоела, ты бы только знала. — Только и слышу каждый день «Виталя, а я красивая, Виталя, а я точно похудела? Весы, кажется, что-то не то показывают». Ну и так далее. Невозможно стало с ней общаться.
Роза сдержала смех. Так живо Вику еще никто не изображал.
— Да, она очень себя любит, — кивнула девушка. — Ладно, но только один танец. Мне уже скоро пора домой.
— Как скажете, прекрасная леди. — улыбнулся парень и, сделав элегантный жест, предложил девушке свою руку.
Роза танцевала медленный танец первый раз в своей жизни.
Это было удивительное, ни на что не похожее чувство. Виталий смотрел на неё так внимательно, словно ему действительно было интересно.
А что на самом деле представляет из себя Роза Алексеева? Какой она человек? Что ей нравится?
Погруженная в свои романтические мысли, Роза не сразу заметила, как позади нее промелькнула какая-то тень.
— На-ка, хлебни сочку!
Роза не успела отреагировать, когда сильные руки Виталия резко схватили её за плечи и развернули лицом к богатой однокласснице. В следующую секунду Вика со всей силы выплеснула на неё огромную порцию томатного сока из бумажного пакета.
Роза задохнулась от противного солоноватого вкуса, в первую минуту испугавшись, что та вылила на неё настоящую свиную кровь, как это было в популярном ужастике.
— Пей, пей, поломойкино отродье!
Вика продолжала поливать несчастную одноклассницу соком.
— Жалкая дура! Ты что, и правда поверила, что Виталик с тобой просто так потанцевать хотел? Подумала, небось, что ты ему понравилась?
Вика запрокинула голову и принялась гоготать, как ненормальная. Жутковатое зрелище усугублял ещё и дымчатый свет, из-за которого казалось, что Розу облили чем-то чёрным, наподобие смолы.
— Хватит, прекрати! Вика, ты точно чокнутая! — закричала ей в ответ Роза, параллельно пытаясь вырваться из сцепкой хватки Виталика.
Тот выпустил девушку, и она принялась стряхивать с себя остатки сока. Платье было безнадежно испорчено, как и прическа. И что было самым трагичным — мамины свадебные туфли.
— Господи, как можно быть таким монстром, Вика?» — спросила в отчаянии Роза. — За что ты так меня ненавидишь?
Вика снизошла до ответа, улыбнувшись во все свои тридцать два зуба.
— Вот ещё радость какая — ненавидеть тебя. Я тебя просто презираю, Алексеева, за то, что такие, как ты, всегда пытаются высунуться из своей грязной норки, словно мыши, ожидающие, что кто-нибудь да оставит для них снаружи сыр. Место своё знать надо и не высовываться. Что думаешь, я не видела, как ты своими ногами сверкаешь перед нашими мальчишками на физкультуре?
— Что? — осипшим от шока голосом попыталась произнести Роза. — Вика, очнись, я просто отлично бегаю и только. Никто не виноват, что ты не можешь остановиться, когда пачками пожираешь картошку фри.
Видимо, это последнее замечание окончательно выпустило из Вики всё зло и пакость, что сидели в ней до того момента.
Замахнувшись на одноклассницу, Вика резко схватилась за цепочку на шее Розы, сорвала с неё подаренный Фёдором Степановичем кулон.
— Думала, сможешь стать лучше меня? — шипела Вика, сжимая в кулаке золотую звезду. — Но у меня есть деньги и положение в обществе, а у тебя только твоя швабра облезлая да грязная тряпка, которой ты будешь каждый день до конца своей жизни вылизывать полы в стенах этой школы или какой-нибудь захудалой больницы на окраине.
Роза рванулась к негодяйке, но Виталий и тут схватил ее за руки, не давая сопротивляться Вике.
— Отдай! Отдай немедленно! — со слезами на глазах закричала девушка. — Ты не имеешь права даже прикасаться к нему. Ты самый отвратительный человек, которого я когда-либо знала. Верни мне кулон!
— Запомни! — Вика поднесла кулон к лицу Розы, прекрасно осознавая, что та не сможет его у нее забрать, после чего выпустила из пальцев цепочку, и маленькая звездочка закачалась перед носом у девушки, точно маятник гипнотизера.
— Ты — жалкая дочь уборщицы, и ты никогда не сможешь даже приблизиться к тому, чтобы стать нормальным человеком! — низким голосом произнесла Вика, — Повторяй за мной.
— Я знаю своё место, Вика, я — жалкая дочь технички!
— Пошла ты к чёрту, Вика, — с ненавистью глядя на блондинку в кожаном платье произнесла Роза.
Обида захлестнула её с головой.
— Повторяй, или больше никогда свою побрякушку не увидишь, — вновь прошипела ей Шатурова.
И хотела уже бросить кулон на пол, чтобы раздавить его каблуком, но в этот момент ярко вспыхнул общий свет, и подростки увидели, что на них, со всей строгостью, на которую только она была способна, смотрит директриса, Раиса Игнатьевна.
— Это что тут такое происходит, Шатурова? — гневно спросила она богатую выпускницу, после чего грозно взглянула на Виталика, и тот моментально выпустил Розу.
Девушка не стала больше сдерживать своих чувств и влепила этому ухажёру внушительную пощёчину.
— Мерзкий прихвостень! — сквозь зубы произнесла Роза.
А потом протянула раскрытую ладонь к Вике.
— Верни, что взяла, немедленно!
— Вика! — с укором смотрела на неё директриса.
Та сконфуженно положила кулон обратно в ладонь Розы, стараясь при этом не дотрагиваться до неё, а после демонстративно вытерла свои руки о платье.
— Раиса Игнатьевна, можно мне пойти домой? — дрожа от унижения и обиды, спросила её Роза. — Меня уже, наверное, снаружи папа ждёт.
Она понимала, что в этот момент стала абсолютным посмешищем на глазах у всех учеников и преподавателей своей школы. Раиса Игнатьевна взглянула на девушку с искренним сожалению и коротко произнесла.
— Конечно, дорогая, иди. Счастливой тебе жизни после школы, — запоздала-добавила она.
Но Роза уже закрывала за собой дверь в актовый зал, а заодно и в эту чудовищную часть своего теперь уже прошлого.
После выпускного Роза была в ужасном состоянии почти месяц. Не желая ни выходить на улицу, ни обсуждать случившееся с родителями.
Когда Фёдор Степанович встретил её у школы и увидел, в каком моральном и физическом состоянии находится его дочь, мужчина готов был рвать и метать.
— Дочка, просто скажи мне, кто те мерзавцы, что сделали это с тобой? Это твои одноклассники, верно же?
— Какая разница, — отмахнулась Роза, — Забудь, пап. Просто какие-то дураки надо мной вот так подшутили. К счастью, больше я не обязана общаться ни с кем из них. Вообще, видеть эту школу не могу, пойдем домой.
Растерянный отец как мог успокоил дочку, но домой вернулся в совершенно растрепанных чувствах. Его святой обязанностью было защищать родную кровиночку. А тут такое!
И ведь Роза, светлой души человек, наотрез отказалась раскрывать имена негодяев. Не мог же Федор Степанович при всем желании ворваться в школу и вытрясти эту информацию из учителей.
Ольга Арсеньевна успокоила мужа, мол, раз дочка не хочет об этом говорить, то и не надо к ней лезть. Значит, ей нужно с этим справиться самостоятельно.
— К тому же, — заверила она супруга, — Розочка всегда знает, что мы рядом и всегда поможем ей всем, чем только нужно. Наша дочь очень сильная. Если ей нужна будет наша помощь, мы с тобой об этом знаем, поверь.
Роза тем временем лежала ничком на своей кровати, сжимая в руке порванную цепочку от кулона. Обиднее всего было даже не из-за платья и тех гадких слов, что наговорила ей Вика. Больше всего Розу распирала злость за испорченный подарок отца. Девушка понимала, что цепочку можно починить, но не хотела обременять этим родителей, сказав им, что просто сняла подвеску и положила к себе.
Роза размышляла о своем будущем.
Теперь, когда школа окончена, девушка могла впервые осознанно выбрать, что ей делать со своей жизнью дальше. Она понимала, что перспектив в этом городе у нее никаких. Но и для поступления в хороший вуз в столице требовались немалые деньги.
А откуда их взять обычной хорошистке из захолустья? Да и не могла Роза вот так взять и бросить своих родителей. Им нужна была помощь, в том числе и материальная. Девушка перечисляла у себя в уме то, что умела делать лучше всего, но, увы, список был не так уж и велик. Бег, готовка и способность до блеска натирать полы.
— Господи, — подумала Роза, — Неужели Вика всё-таки была права, и мне с такими возможностями в этой жизни ничего не светит?
По щекам Розы потекли горькие слезы. Получалось, что ее одноклассница, сама того не ведая, предсказала ей будущее. Однако Роза была не из тех, кто позволяет обстоятельствам так легко взять над собой верх. А потому девушка решила поступить следующим образом.
Она хотела поработать весь будущий год, чтобы скопить достаточную сумму денег. После этого девушка намерена была отправиться попытать счастье в крупный региональный мегаполис. Там она хотела пойти на курсы поварского дела и, может быть, после их прохождения найти для себя в центре хорошую работу с достойной оплатой. Роза понимала, что путь ей предстоит пройти непростой, но готова была выдержать все, лишь бы заставить свою жизнь течь по другому руслу, избавившись тем самым от уничижительного предсказания Шатуровой.
Рассказав родителям о своих планах, Роза с облегчением вздохнула. Те были не против, чтобы девушка попыталась найти для себя приличную работу.
Фёдор Степанович же с супругой очень радовались тому, что их дочка наконец-то начала выходить из того ужасного состояния.
Роза пообещала, что будет и дальше помогать матери с отцом, но ей нужно подумать и о собственной судьбе.
Девушка очень хотела, чтобы мама с папой ею гордились и намерена была приложить для этого столько усилий, сколько потребуется для достижения ее мечты. Спустя пару дней Роза отнесла свое резюме в агентство по найму персонала. Она предлагала свои услуги в качестве горничной и, если это потребуется, могла также выполнять функции повара, готовя несложное блюдо.
К её удивлению, позвонили ей после этого довольно быстро. Всего через неделю девушка уже сидела перед сотрудницей по подбору домашнего персонала в богатые дома. Женщина внимательно ознакомилась с её характеристикой, а потом пристально посмотрела Розе в глаза.
— Как на счёт вашей стрессоустойчивости? Нестандартные ситуации нормально переносите?
Девушка несколько опешила. Такое у нее спрашивали впервые, но все же ответила:
— Смотря, что вы подразумеваете под словом «нестандартное».
Кадровик вздернула идеально тонкую, словно ниточка, бровь и начала загибать пальцы.
— Ну, к примеру, если вас вдруг необоснованно, с вашей точки зрения, начнут оскорблять, повышать на вас голос, или же наоборот, будут проявлять к вам особенное внимание, может быть, даже с элементами лёгкого заигрывания.
Роза аж поперхнулась от изумления.
— Простите, вы меня хотите горничной устроить или, при всём уважении, продать меня в не очень приличное заведение?
Девушка понимала, что после таких слов работа ей, скорее всего, точно не светит. Однако ничего не могла с собой поделать. Что бы там ни было, а унижать себя она больше никому не позволит. Никогда.
Сотрудница в это время коротко кивнула головой и пометила что-то в своем блокноте. После этого она вновь подняла глаза на Розу.
— Что ж, отвечаете вы более-менее вежливо, да и реакция у вас вполне адекватная. Я сообщу об этих моментах своему руководству, чтобы они могли принять окончательное решение. Поймите, до вас с этого места уволилось уже три горничных, и каждая считала своим долгом в красках расписать мне, что её не предупреждали о том, насколько всё будет плохо.
— Это предупреждение? — переспросила на всякий случай Роза.
— Считайте, что да, — кивнула ей кадровик. — Ожидайте в течение трёх дней. Если за это время с вами свяжутся, значит, вы приняты. Остальные детали своей работы вы узнаете непосредственно на месте. И да, чуть не забыла, на время контракта вы обязаны будете проживать на территории работодателя.
Роза согласно кивнула. Всё это было очень странно, но тем более волнительно. Розе очень хотелось, чтобы её приняли на эту должность. Зарплату здесь обещали более чем щедрую. Как раз будет, чем родителям помочь.
А если даже и возникнут по ходу дела эти нестандартные ситуации, она себя в обиду не даст.
Спустя два дня мобильный телефон Розы радостно зазвонил, извещая девушку о том, что её приняли горничной в дом богатого бизнесмена.
— Мама, папа, ура! У меня теперь есть работа! — объявила Роза родителям. — Они сказали, что за мной заедут через четыре часа. Побегу собирать вещи.
Ольга Арсеньевна облегчённо выдохнула и перекрестилась. Супруг нежно обнял её уцелевшей в аварии рукой, и мать девушки медленно опустила свою голову мужу на плечо.
— Вот наша девочка и отправляется во взрослую жизнь, — медленно проговорила она. — Господи, хоть бы у неё там всё получилось.
— Не волнуйся, Оленька, — прижал её к себе Фёдор Степанович. — Помнишь, ты мне сама говорила, наша дочка — очень сильная личность. Она со всем справится.
Когда пришло время уезжать, не обошлось без слёз. Родители провожали Розу со всей нежностью и душевным теплом, ожидая, что та непременно приедет к ним на следующих выходных, поделиться впечатлениями от новой работы. Розу забрал от ее родной панельной девятиэтажки огромный черный внедорожник бизнес-класса.
Когда девушка в него забралась, ей показалось, что она находится внутри круизного лайнера, настолько огромным было пространство автомобильного салона. Водитель оказался не сильно разговорчивым мужчиной средних лет, который спокойно довез ее до места назначения. Выйдя из машины, Роза не поверила своим глазам.
Перед ней стоял гигантских размеров четырехэтажный особняк, выполненный в современном стиле. Роза невольно подумала о том, что хозяин этого дома должно быть очень любит торговые центры, раз решил поселиться в одном из них. Она, конечно же, не стала никому озвучивать эти свои мысли, а вместо этого послушно проследовала за главной домработницей и экономкой, которая проводила ее к бассейну, по пути рассказывая детали.
— Старайтесь не смотреть в глаза Дмитрию Петровичу, когда он вас о чём-то спрашивает. Лучше сразу опустите взгляд и отвечайте строго по делу.
Если же случится так, что вы занимаетесь уборкой в каком-то помещении, а туда вдруг вошёл хозяин, вы не должны суетиться и вообще делать вид, что как-то замечаете его присутствие. Просто выполняйте свою работу дальше. Дмитрий Петрович привык, что вся прислуга двигается и работает почти бесшумно. Вы часть этого дома, и в какой-то мере обязаны сливаться с ним и со всем, что здесь происходит.
Зачастую мы не обращаем внимания на некоторые маленькие прихоти хозяина, охрану вызываем, только если понимаем, что это может угрожать его жизни и здоровью.
Роза молчала, но чувствовала себя так, будто попала в какую-то современную сказку про заколдованный замок, где все молчат и не могут сказать ни слова своему жестокому королю, управляющему этим современным королевством. Последняя фраза экономки, однако, несколько удивила Розу.
— Простите, вы, кажется, сказали что-то о прихотях? Позвольте уточнить, что именно имеется в виду?
Женщина остановилась и посмотрела на девушку таким взглядом, точно пыталась просветить ее мысли насквозь невидимыми рентгеновскими лучами.
— Вас ведь не предупредили в агентстве о возможных нестандартных ситуациях, верно, я понимаю? — сухим тоном спросила она.
— Нет, почему же? Мне объяснили, что имеют место быть какие-то особенные обстоятельства, но что именно? — женщина элегантно приподняла брови. — Ну что ж, значит, вы скоро сами всё увидите.
Женщина подвела ее к большому прямоугольному бассейну, на мраморной террасе которого сидел, вальяжно раскинувшись в шезлонге, молодой человек. На нем были большие солнечные очки, ярко-красная гавайская рубашка и белые шорты до колен. На вид парню можно было дать около 25 лет.
Судя по его расслабленности и тому, как спокойно он перелистывал лежащую у него на коленях газету, это был сын хозяина.
— Прошу вас, — кивнула ему экономка, — Роза Алексеева, наша новая горничная, прибыла ровно десять минут назад, как и просил хозяин.
После этого дама молчаливо удалилась, оставив девушку и молодого человека наедине.
— Здравствуйте, — вежливо поздоровалась с ним Роза. — Извините, а вы не знаете, долго нам еще ждать Дмитрия Петровича?
Мужчина замер, задержав газету наполовину открытой, а потом удивлённо посмотрел на девушку из-под переливающихся стёкол своих очков.
— Не понял? — только и смог спросить он.
— Простите, но вы же, наверное, сын хозяина этого дома? — вопросом на вопрос ответила Роза. — Просто я всё не могу привыкнуть к тому, сколько здесь всяких правил, вот и хотела у вас узнать о них немного перед встречей с Дмитрием Петровичем.
Молодой человек продолжал с немым изумлением смотреть на горничную. Она же, не зная, как ей поступить и что делать в такой щекотливой ситуации, просто стояла и смотрела на него в ответ. Наконец мужчина не выдержал и громко рассмеялся. Роза почувствовала себя невероятно глупо, но все же смогла выдавить из себя ответную слабую улыбку.
— Честное слово, такого у меня еще не было. — сквозь смех проговорил он и подошел вплотную к Розе.
Девушка моментально покраснела, не зная, можно ли ей отступить от него хотя бы на пару шагов. Сын хозяина подошел так близко, что Роза чувствовала своей рукой ткань его развивающейся рубашки.
— Роза, вас ведь так зовут? Марина Ильинична все правильно сказала? — спросил он с игривой улыбкой.
— Да, все верно.
Снова подняла она на него глаза.
— Так вот, Роза, хозяин дома не придет сюда по той простой причине, что он уже стоит перед вами. Я Дмитрий Петрович Ведовский.
Роза как стояла, так и замерла с приоткрытым от изумления ртом. Молодой человек же, не произнеся больше ни слова, надвинул на глаза обратно свои очки, после чего плавной походкой удалился в сторону лестницы, ведущей в его личное крыло. Напоследок он бросил ей, не оборачиваясь.
— Вы мне понравились, Роза. Теперь вы определённо приняты. Скажите, пожалуйста, об этом Марине Ильиничне. А ещё попросите её заглянуть ко мне, когда выдастся свободная минутка.
С этими словами он исчез, оставив Розу в полуобморочном от волнения состоянии.
Роза сообщила домработнице, что хозяин ждёт её. Та в ответ жеманно поджала губы и проводила девушку в подсобное помещение, где выдала ей всю необходимую одежду и ключ от ее комнаты.
— Запомните, подъем у нас в шесть утра. Чтобы вы не увидели и не услышали, и как бы вас это не смущало, вы должны продолжать выполнять свою работу. Вам понятно?
— Понятно, — пробормотала вконец смутившаяся Роза и отправилась переодеваться в свою комнату.
Очень скоро Роза поняла, что имела в виду Марина Ильинична, когда говорила о прихотях Дмитрия Петровича.
Тот, оказалось, обожал проводить у себя большие костюмированные вечеринки с обилием громкой музыки, красивых женщин и дорогих напитков.
Помимо самой Розы в доме работало еще порядка пятнадцати человек, и все они вели себя так, будто являются точно такими же вещами в особняке молодого миллионера, как какая-нибудь напольная ваза или картина, висевшая на одной из стен. Девушку, конечно, очень смущало, что все работники дома ведут себя ниже травы, тише воды. Ведь Дмитрий Петрович явно дал ей понять, что может общаться с ними, как нормальный человек.
Однако Марина продолжала настаивать на многочисленных правилах поведения, даже после того, как хозяин вызвал её на разговор. Что ж, Роза не могла ей перечить.
В первый месяц работы на карточку девушки пришёл солидный аванс, часть которого она тут же отправила своим родителям.
Дмитрий Петрович оставался для неё загадкой. Он мог запросто подойти и поцеловать одну из молодых садовниц, что работали у него в паре. Это были сёстры-близнецы, ухаживающие за невероятно красивым зимним садом. Но в то же время никогда не позволял себе в её или их адрес каких-то заигрываний конкретного рода. Для этих целей у Ведовского имелись куда более опытные девушки, которых можно было смело назвать любовницами.
Среди них особенно выделялась одна по имени Марианна Перевалова. Длинноногая, рыжеволосая красотка больше всего времени проводила с Дмитрием, а он, в свою очередь, все чаще применял к ней определения невеста, из чего весь персонал дома делал вывод, что скоро у молодых людей состоится свадьба и их хозяин обзаведется законной супругой.
Однако была у этого эксцентричного богача и совсем иная сторона. Очень часто, особенно в вечернее время суток, Роза заставала молодого мужчину с головой погруженного в дела его компании. Тот часами просиживал за документами, и порой, в этом Роза была уверена, он работал всю ночь напролёт.
При всём этом девушка ни разу не слышала, чтобы он хоть кому-то из домашних сказал грубое слово, а если кто-то из работников и допускал серьёзные ошибки, Дмитрий Петрович всегда разговаривал с ним наедине, закрывшись от посторонних глаз в своём кабинете.
Вот только невеста его, Марианна, отнюдь не разделяла подобного мирного сосуществования с сотрудниками дома. Она постоянно ко всему цеплялась, кричала на всех, а молоденьких горничных, в том числе и Розу, так и вовсе всё время пыталась довести до слёз.
— Почему вы разгуливаете тут в рабочее время? — кричала она на девушек. — Вам что, больше заняться нечем? Вы посмотрите, кругом пыль, грязь. А ну, живо за работу, дармоеды! Ну ничего, вот сейчас мы с Димочкой поженимся, и я за вас всерьёз возьмусь. Сколько вас Марина Ильинична не учила уму-разуму, всё как об стенку горох, как я вижу. Почему в глаза смотрим, когда я разговариваю?
Марианна рычала на них, словно дикая тигрица, уже воображая себя полновластной хозяйкой дома. Горничные держались из последних сил, не зная уже, как вытерпеть этот её ужасающий крик и визг.
— Не дай бог, Дмитрий Петрович на этой мегере и вправду женится, — жаловалась ей на кухне одна из горничных, Мила. — Тогда нам всем точно конец придёт.
— Да что она вам сделать может? — с улыбкой спрашивала её Роза. — Она же ещё не жена его, рано паникуете.
Мила посмотрела на девушку и с горечью в голосе произнесла:
— Ты просто её не знаешь, Розочка. Это не женщина. Это сама ревность и жадность вместе взятые, только на шпильках. Поувольняет она нас всех, как пить дать. Она же хозяина к каждой тарелке ревнует. Недавно претензию ему выкатила, что мы слишком симпатичны у него, ходим по дому и очаровываем его своими метелками да швабрами.
Мила с Розой дружно рассмеялись, отлично понимая, насколько абсурдна эта ситуация, особенно если речь идет о таком человеке, как их хозяин.
— Мне нельзя эту работу терять, — с грустью продолжила Мила. — У меня сын маленький в деревне. У мамы моей остался. Я вот работаю здесь и деньги им посылаю, чтобы Юрочка мой ни в чем не нуждался.
— Понимаю, — откликнулась Роза. — У меня самой в другом городе родители. Мы всегда очень скромно жили, так что это место для меня настоящий шанс в люди выбиться.
Мила взглянула в окно на висевшую над горизонтом полную луну и мечтательно улыбнулась.
— Дмитрий Петрович наш очень хороший, — пробормотала она Розе как бы по секрету. — Он, конечно, со своими тараканами, но совсем не такой жестокий, как о нем Марина Ильинична говорит. Я так подозреваю, что она ему специально среди нас такой имидж придумала, чтобы мы больше работали и не расслаблялись.
— Он действительно немного странный, — согласилась Роза и поспешила отвести взгляд от Милы, чтобы та не могла прочесть в нем тех чувств, что Роза испытывала каждый раз, стоило ей вспомнить, как близко стоял к ней тогда Дмитрий Петрович. — И он очень молодой для владельца такой огромной компании. Как он всего этого добился? — спросила Роза вторую горничную.
Вопрос был задан из чистого любопытства, однако Роза не могла не признаться самой себе, что в глубине души восхищается работоспособностью и талантом человека, сумевшего создать столь масштабное дело.
— Так он же наследство получил три года назад, — просто ответила Мива. — С того момента у него и начали проявляться эти странности в виде то кутежей до упаду, то работы до последней циферки.
— Неужели? — искренне удивилась Роза.
— Ну да, отца его, Петра Борисовича, отравили прямо на одном из деловых обедов. Полиция так и не смогла вычислить того, кто именно это сделал. Можно сказать, преступник так и ходит на свободе. И Дмитрий очень боится, что в любой момент может стать следующим.
Роза была поражена до глубины души. Она даже не представляла себе, что в жизни этого, внешне всегда лёгкого и весёлого человека, могла случиться такая трагедия.
— Я так думаю, — продолжала Мила, — что все эти вечеринки и фобии, типа того, что он всегда на время поездок в другие города берёт с собой нашего повара Лёню и одну из горничных, — Всё это способы отстраниться от этой личной драмы. Дмитрий он же очень сильно отца любил, вот и не может, видимо, до сих пор смирится с его потерей. Да ещё и негодяи эти, кто Петра Борисовича на тот свет отправил, так и не получили по заслугам.
— Да, похоже, всё это слишком сильно по нему ударило. — задумчиво пробормотала себе под нос Роза.
Кто бы мог подумать, что у богачей проблемы бывают гораздо серьёзнее, чем у простого люда. Всю следующую ночь Роза по какой-то непонятной причине не могла уснуть. Вроде бы всё было и неплохо, но в голове её время от времени крутились мысли о Дмитрии.
Вот бы узнать, какой он человек на самом деле.
Быть может, это всего лишь маска, а за ней скрывается кто-то более ранимый, кто-то, кому она, возможно, могла бы помочь.
Спустя пару недель случилось именно то, о чем ей рассказывала Мила.
Дмитрий засобирался в одну весьма важную для его бизнеса командировку, и, как это всегда бывало, взял с собой Леонида, его давнего повара и горничную. Последней к своему огромному изумлению оказалась сама Роза.
— А что вас так удивляет? — спросил ее с легкой усмешкой Дмитрий Петрович. — Мне требуется свой человек, которому я могу на сто процентов доверить уборку моего номера и контроль той пищи, что я буду есть во время поездки. По-моему, ничего особенного.
— Да, но вы же совсем меня не знаете, — возразила Роза. — Я же не так давно у вас работаю, вдруг я не справлюсь?
Лицо молодого человека приняло серьёзное выражение, после чего он ответил девушке таким голосом, от которого у Розы по спине от страха побежали мурашки.
— Что ж, если вы не справитесь… Значит, нам с вами придётся расстаться. Или можем сделать это прямо сейчас, если вы не уверены в том, что готовы к командировке. Потому что для вас это и есть командировка. Ну так как?
— Нет, что вы, конечно же, я поеду с вами, — поджав губы, произнесла Роза.
И как она могла быть такой глупой, чтобы думать, будто у этого расчётливого бизнесмена может быть душа? Если Мила и права по поводу его переживаний насчет смерти отца, то он или очень хорошо их скрывает, или ее подруга просто-напросто ошиблась.
Потому что как может быть переживающим человек, готовый за две секунды уволить другого человека, стоящего перед ним в этот самый момент? Нет, покачала головой Роза, выходя из кабинета начальника.
Дмитрий Ведовский может быть кем угодно, но он уж точно не человек, страдающий от тяжелой утраты и нуждающийся в утешении.
Когда все вещи были уже собраны, Роза с Леонидом садились в один из двух больших джипов, в одном из них ехали они с поваром, а во втором сам Дмитрий Петрович и его охранник.
Леонид с доброй улыбкой сказал Розе:
— Да вы не переживайте так, моя дорогая Розочка. Я уже не первый год таким макаром с хозяином езжу, и всегда все нормально было. Это ж на пару дней всего, волноваться тут не о чем.
Роза ответила повару спокойной, но несколько отстраненной улыбкой.
Саму ее словно кололо что-то изнутри. Какое-то нехорошее предчувствие мучило молодую горничную.
Вдруг, посмотрев на верхние окна особняка, девушке показалось, что она увидела, как в кабинете Дмитрия промелькнул какой-то знакомый силуэт. На крошечную долю мгновения Розе даже привиделось, что она явственно различила в окне чьи-то огненно-рыжие волосы. Но ведь этого просто не могло быть.
Марьяна уехала на днях на какой-то заграничный курорт и планировала вернуться оттуда не раньше, чем через неделю.
— Наверное, это всё твоё воображение разыгралось, — сказала самой себе Роза. — Надо поменьше на ночь детективов читать.
С этими мыслями девушка села в автомобиль. Поначалу дорога была хорошая, и путь, пролегавший через густой лесной массив, показался девушке даже живописным.
Но постепенно, чем ближе они подъезжали к широкому каменному мосту, тем больше кочек встречалось на их пути. Водитель объяснил Розе, что дорога в этих местах давно не ремонтировалась, а потому здесь следовало быть особенно осторожными.
— Можете мне не объяснять, — кивнула ему девушка, памятуя о трагедии, случившейся с ее собственным отцом.
Водитель хотел сказать Розе что-то еще, но внезапно его привлекло нечто необычное, что происходило впереди с машиной самого Дмитрия Петровича. Его автомобиль бизнес-класса, считавшийся одним из самых надежных в мире, Вдруг начал петлять по дороге, то и дело занося своего водителя в сторону.
— Что там у них за чертовщина творится? — только и успел произнести водитель джипа с поваром и горничной, когда машина, ехавшая впереди, на полной скорости вылетела за ограждение моста и с громким всплеском упала в воду.
— Дмитрий Петрович! — только и смогла в отчаянии воскликнуть Роза.
Однако тут и их машина начала выворачивать такие же кренделя.
— Что случилось? — в ужасе спросил Леонид, чьи огромные голубые глаза стали теперь совсем уж огромными. — Мы что, все разобьемся сейчас?
— Типун тебе на язык, Леонид Иванович, — крикнул ему водитель, пытаясь удержать руль. — Не пойму, я же только на прошлой неделе полный техосмотр делал, что же за…
Договорить он не успел, так как их джип точно так же не смог затормозить и на полном ходу отправился в реку за автомобилем Дмитрия Петровича. Роза плохо помнила, как именно она оказалась под водой.
Просто сработал защитный рефлекс, и девушка распахнула глаза, будучи уже на несколько метров погруженной в глубокую пучину.
Салон был полностью затоплен. Это она поняла сразу же. Рядом с широко открытыми глазами сидел Леонид. Из раны на его виске сочилась кровь, и Роза с горечью осознала, что бедный мужчина, очевидно, ударился при падении машины.
Он был мёртв, как и водитель, который почти сразу же захлебнулся от мощного потока воды. Будучи отличной бегуньей, Роза имела хороший объём лёгких, поэтому ей удалось достаточно быстро выбраться из джипа. Девушка огляделась, пытаясь отыскать в мутной воде второй автомобиль. Наконец она его увидела. Автомобиль Дмитрия увяз в иле по самый капот, опустившись на самое дно реки.
Проплыв еще несколько метров, она увидела самого Дмитрия Петровича, вернее, его безвольно парящие в водном пространстве руки, за которые тут же и схватила его, и начала тащить мужчину наверх, прочь из затопленной машины. С огромным трудом Розе удалось не только вытащить своего начальника наверх, но и дотащить его до берега, оттуда к ближайшей дороге.
Там Роза смогла остановить первый попавшийся автомобиль и вызвать скорую. Пока медики не приехали, девушка оказывала пострадавшему весь необходимый в таких случаях комплекс первой помощи.
Она еще на берегу пощупала у Дмитрия пульс и, убедившись, что он жив, попыталась откачать у него из легких большую часть воды. Но сознание он так и не пришёл.
Из-за чего Розе пришлось буквально нести его на себе до ближайшего шоссе. У самой Розы лёгкие горели так, словно их жгли. Ноги девушки подкашивались, но она была полна решимости спасти Дмитрия. Когда скорая, наконец, приехала, Роза описала им всю ситуацию. А те, догадавшись, что тут дело нечисто, вызвали ещё и полицию.
Розу с Дмитрием забрали в больницу, где и оказали им всю надлежащую помощь. Так как девушка почти не пострадала, она смогла через несколько долгих часов, показавшихся ей целой вечностью, навестить Дмитрия. Мужчина, к тому времени уже пришедший в себя, горячо поблагодарил девушку.
— Ну вот. А вы говорили, что не справитесь, — хриплым голосом проговорил он. — Вы не просто справились. Благодаря вам я ещё жив. Не представляю, что вам пришлось пережить, пока вы тащили меня по этому лесу. Простите меня, Роза. Мне очень стыдно, что я тогда так некрасиво вам указал на ваше место.
— Бросьте, Дмитрий Петрович, — отмахнулась Роза. — Самое главное, что вы дышите. Мне учителя в школе говорили, что у меня талант к бегу.
Вот он мне и пригодился, наконец-то. Если бы я так много не бегала, я бы вас вытащить не смогла. Вот только…
— Что? — мрачно спросил её Дмитрий.
— Мои коллеги, Леонид, Виктор, Семён, они все погибли, — с тяжёлым сердцем произнесла Роза.
Дмитрий кивнул:
— Я вообще не понимаю, что произошло. Машины были совершенно исправны, в этом я уверен! Роза…
Дмитрий Петрович пристально взглянул на свою молодую спасительницу.
— Что такое? — встревожилась девушка. — Вам плохо? Позвать врача?
— Нет, — остановила Дмитрий, — нет, дело не в этом.
Молодой мужчина потянулся к своему пиджаку, висевшему на стуле, и вытащил из кармана толстый блокнот в непромокаемой обложке, внутри которого уже лежала заранее приготовленная ручка.
Вот, он что-то написал на крохотном клочке бумаги и, оторвав, вручил его Розе. — Теперь вы единственная, кому я могу доверять.
Роза, ничего не понимая, приняла у него из рук листок. На нем были написаны какие-то цифры, которых девушка насчитала целых десять штук.
— Но что это? — спросила она.
— Это код. Не волнуйтесь, не от сейфа, — пошутил Дмитрий. — Всего лишь от моего рабочего ноутбука. Компьютер стоит у меня в кабинете, и я хочу попросить вас об одной необычной услуге. Пожалуйста, это поможет мне многое понять и решить.
Роза кивнула и, выслушав просьбу начальника, поехала обратно домой.
В палату к Дмитрию пожаловал следователь. Опросил пострадавшего и заверил его, что они сделают всё возможное, чтобы как можно быстрее найти злоумышленников.
— Злоумышленников? — не поверил своим ушам Дмитрий. — Так значит, это не было несчастным случаем.
— Боюсь, что нет, — покачал головой полицейский. — Мы подняли машины на поверхности, и, судя по предварительному осмотру, утешить мне вас нечем, кто-то намеренно подрезал вам тормозной шланг, зная, что вы будете передвигаться в очень непростых дорожных условиях.
Дмитрий медленно откинулся обратно на подушку.
— Значит, они и до меня добрались, — тяжело выдохнул он.
— Вы о конкурентах вашего отца? — уточнил полицейский. — Простите, но я наслышан об этом деле. Насколько я понимаю, виновных в смерти Петра Борисовича так и не нашли, — Дмитрий коротко кивнул.
— Думаю, это одни и те же люди, — слабо проговорил он, чувствуя, как к горлу подступает уже знакомое чувство страха, которое молодой человек все эти годы так успешно заливал выпивкой.
Тем временем Роза приехала в особняк Дмитрия Петровича и как можно незаметнее поднялась в его кабинет.
Она понимала, что ее, скорее всего, уже засняли все камеры в доме, однако надеялась, что в случае, если служба охраны потом будет ею недовольна, хозяин особняка как-нибудь ее перед ними защитит. Девушка загрузила компьютер, после чего ввела все десять цифр, написанные для нее Дмитрием, в поле пароля.
Секунду на экране крутилось голубое колесико, а затем открылся доступ к рабочему столу хозяина дома, щелкнув по папке с надписью «Камеры» Роза выбрала соответствующую дату и вкладку «Гараж», после чего стала ждать, когда же нужное ей видео загрузится. Буквально через несколько секунд Роза увидела помещение гаража, а потом…
Девушка сначала не поверила своим глазам.
В гараж вошли двое. Рыжеволосая красавица в дорогих туфлях и начальник службы безопасности. Человек, который был призван защищать Дмитрия Петровича, быстро оглянулся по сторонам и повредил оба тормозных шланга в тех самых машинах, в которых они сегодня ехали.
После этого последовала не менее отвратительная сцена. Рыжеволосая бестия, которой, как и думала Роза, оказалась Марианна, подарила своему напарнику поцелуй, после чего оба неспешно покинули гараж. Роза скопировала запись на флешку, выключила и закрыла компьютер. И только после этого позвонила в полицию. Когда следователь и спецназ приехали к особняку, начальник службы безопасности уже паковал вещички, рассчитывая убежать со своей пассией за границу.
Однако Марианна, думая, что их коварный план воплотился в жизнь и Дмитрий погиб, вовсе не намерена была делиться своей добычей с любовником. Марианну взяли в аэропорту, когда она пыталась покинуть страну. Следствию позже удалось выяснить, что Марианна действительно работала на тех же людей, кто убрал Петра Борисовича Ведовского, отца Дмитрия.
Конкретно она никого не убирала, но ей обещали крайне жирный процент от богатств Ведовского-младшего в том случае, если он погибнет, не доехав до места проведения своих следующих переговоров. Вот Марианна и очаровала ближайшего к нему человека и вбила ему в голову мысль о том, что они с ним смогут стать абсолютно счастливы, если устранят его своенравного хозяина.
Теперь Марианне и начальнику службы безопасности грозит большой тюремный срок.
Кроме того, бывшая невеста Дмитрия без зазрения совести сдала следствию своих собственных хозяев, ведь сделка с полицией гарантировала ей уменьшение срока, в то время как ее любовник из охраны получит максимальный. На главарей той самой конкурирующей компании, что заказал отца Дмитрия, очень быстро вышли, благодаря признанию Марианны.
Как выяснилось, это были давние враги Ведовского старшего, всю жизнь мечтавшие прибрать к рукам его грандиозное дело.
Дмитрий, выйдя из больницы, многое осознал и полностью переосмыслил свою жизнь и отношения к людям. Молодой человек первым делом навсегда завязал с вечеринками.
Кроме того, Дмитрий навсегда отменил все глупые правила и уволил запугавшую всех Марину Ильиничну, после чего взял на работу совершенно другую, добрейшей души женщину, которая могла не только отменно вести всё его хозяйство, но и со всеми его сотрудниками и сотрудницами общалась как с родными. Роза продолжила свою работу в этом доме, но теперь они очень тесно сдружились.
Общая история спасения жизни Дмитрия сплотила их. И это было только начало.
15 лет спустя, перед школой, где когда-то училась Роза, негде было яблоку упасть. Парковка оказалась забита под завязку. Так много людей мечтали увидеться друг с другом, и все они когда-то были одноклассниками.
Виктория, теперь уже Тырьева, а некогда Шатурова, стояла посреди зала под руку с мужем. Седеющий мужчина средних лет явно не понимал, зачем его сюда притащили, но не мог противиться воле своей богатой жены. Вика стала выглядеть еще более объемной и пухлой, чем прежде, но если раньше ее полнота была практически незаметной и придавала ей некоторые обаяния аппетитных форм, то теперь все указывало только лишь на усугубившиеся проблемы со здоровьем, которые Вика, впрочем, или отрицала, или не считала нужным решать. Женщина еле смогла втиснуться в тонкое сверкающее платье, ожидая, как видимо, незабываемого вау-эффекта от своих старых школьных подруг.
Однако и те, кто восхищался Викторией, и кто просто делал вид, что восхищается, чтобы к ним не приставали, не смогли по достоинству оценить сей кутюрный наряд, ибо многочисленные пережатые складки делали Викторию подозрительно похожей на сардельку.
Тут к зданию школы подъехал сверкающий чистотой огромный черный автомобиль.
Все, кто находился в актовом зале и активно поглощал соленые крендельки, разом бросились к окну. Им было любопытно, кто же в нем находится.
Когда двери роскошного кожного салона распахнулись, оттуда показалась изящная, стройная, подтянутого вида ножка, обутая в графитово-серый сапожок из мягчайшей замши. Вслед за этим из машины вышла прекрасная молодая женщина, тонкая, как стебель бамбука, но и не слишком худая. Ее тело словно излучало здоровье и молодость, а скромная улыбка на красивом лице невольно притягивала все взгляды точно магнит.
— Что там у вас? На что это вы все так уставились? — нетерпеливо произнесла Виктория, проталкиваясь сквозь столпу.
Выглянув в окно, женщина громко ахнула, после чего лицо ее перекосилось от зависти и злобы. Через несколько минут в зал вошла Роза, прекрасная и цветущая, как цветок, в честь которого её назвали.
Одноклассники ошарашенно взглянули на её великолепный костюм-тройку из английского твида, на безупречные волосы и неброский, но качественный макияж. Никто даже представить себе не мог, что Роза, над которой они все так подло издевались в юности, не только не утратит своей природной красоты и обаяния, но, напротив, превратиться в самую успешную женщину из них всех.
— Ну, привет, Алексеева! — уперев руки в бока, вышла вперёд Вика. — А я смотрю, ты неплохо так устроилась, да? Сколько своему косметологу платишь? Или всё по старинке огурцом протираешься?
Вика расхохоталась, довольная своей шуткой, однако кроме неё никто больше не издал ни звука.
— Привет, Вика! — спокойно поприветствовала её Роза. — Я только на пару минут зашла, хотела повидаться с вами со всеми, взглянуть на свое прошлое еще раз, в последний раз убедиться, что я ничего не потеряла.
Роза сделала еще несколько шагов в сторону Виктории и указала ей рукой на свою шею. Там, как и прежде, висел отцовский подарок — кулон в форме звезды, который девушка починила с первой же своей зарплаты.
— Знаешь, Вика, а ты так ни капли не изменилась, — сказала ей женщина, наслаждаясь тем, как ее мучительницу буквально распирает от зависти. — Все такая же глупая, и шутки у тебя тоже дурацкие.
Роза оглядела Шатурову с ног до головы, и в последний раз, окинув взглядом толпу из своих серых, каких-то полинявших от злости, скуки и времени одноклассников, медленно отправилась обратно к выходу, напоследок произнеся.
— Вот видите, жизнь она всегда знает, кто сколько добра и зла совершил.
Кто-то выбирает идти за своей звездой и получает возможность стать одним из её лучей, а кто-то так на всю жизнь и остаётся пустым блестящим фантиком, с которого вся фольга со временем, увы, осыпается. Счастливой всем вам жизни, ребята!
Роза спустилась к дверям школы. Одноклассники тут же хлынули обратно к окну.
Из автомобиля, что ждал ее снаружи, вышел сначала Дмитрий, все такой же высокий и статный, как и раньше, только теперь носивший на переносице изящные очки для коррекции зрения. Вслед за ним вышел сначала мальчик лет двенадцати на вид, а потом и девчушка лет семи. Дети счастливо обняли Розу, а Дмитрий с улыбкой потрепал по голове своих отпрысков. Роза повернулась, и Дмитрий подарил ей долгие, полные нежности и любви поцелуй.
Тогда, после всей этой истории с рухнувшими в реку автомобилями, он неожиданно понял, как сильно эта девушка отличалась ото всех женщин, с которыми ему когда-либо приходилось встречаться. Смелая, сильная, несгибаемая, как стебель бамбука, она всегда точно знала, чего хотела, и решительно шла к своей цели.
И одновременно, нежная и застенчивая, чистая, как лепесток самой прекрасной розы, она подарила ему все то, чего он искал в этом мире, и даже больше. Когда он сделала ей предложение, она ответила ему «да». Это был самый счастливый день в его жизни. Когда же спустя полгода после свадьбы Роза сообщила ему о том, что они ждут ребенка, Дмитрий окончательно почувствовал, что он больше не одинок в этом мире.
Теперь у них обоих появился шанс прожить именно такую жизнь, какой они оба были достойны. И ничто на целом свете не могло им более помешать. Когда автомобиль Ведовских уезжал, они не видели, как долго после этого билась в истерике Вика, как рвала она на себе свои искусственные волосы и как проклинала всё на свете, не понимая, почему именно Роза, Роза Алексеева, дочь технички, смогла получить в этой жизни всё то, что должно было принадлежать ей.
Вместо этого у неё были лишь деньги, так и не сделавшие Вику счастливой, да муж-алкаш, женившийся на ней только чтобы получить хорошее место в компании ее отца. Время не пощадило ее внешность, а жизнь не добавила ей мудрости.
И все это Виктория поняла лишь сейчас, когда уже поздно было что-либо изменить.
