Home Blog Page 2

Ты почему так рано? — ошарашенно протянул муж, совсем не ожидая

0

Марина открыла дверь квартиры своим ключом, вошла и зажгла в прихожей свет.

Первое, что бросилось ей в глаза – красные женские туфли, стоящие в прихожей. Она их сразу узнала, это были туфли…

Утром на работе Марине стало плохо. Она почувствовала резкую тошноту и головокружение.

В последние пару дней она уже испытывала легкое недомогание, но старалась не обращать на это внимания. А сейчас ей стало по-настоящему плохо.

— Что случилось? – обеспокоенно повернулась к Марине соседка по кабинету, Аня.

— Да что-то вдруг затошнило, и голова закружилась, – расстегивая воротник блузки и проводя ладонью по вспотевшему лбу, отозвалась Марина.

— А ты часом не беременна? – хитро улыбнулась Аня.

— Да, ну нет, скажешь такое! – отмахнулась Марина. – Скорее всего, съела что-то несвежее.

— Что ты могла съесть несвежее, если ты ярая сторонница здорового питания? – захихикала Аня.

Марина задумалась. А что, если она и вправду беременна? Да нет, не может быть. Или все-таки может…

— Слушай, Ань, я все-таки хочу провериться. Вдруг и правд. Я в аптеку сгоняю.

Марина встала со стула, вышла из кабинета и быстрым шагом направилась к выходу из офиса…

Через десять минут она стояла в офисном туалете и не могла отвести взгляда от двух полосок на тесте.

Она беременна!

Марина не знала, радоваться ей или огорчаться. Они с мужем Андреем были пока не готовы к детям. Но раз уж так получилось… Вдруг это судьба?

Мысли путались. Марина поняла, что сегодня ей уже не удастся нормально поработать и пошла к начальнице, Ирине Ивановне, чтобы отпроситься домой.

Начальница, узнав в чем дело, ласково улыбнулась:

— Конечно, Мариша, иди домой. Отдохни, приди в себя, а завтра я жду тебя на работе.

Домой Марина не шла, а летела. Ей не терпелось поделиться новостью с мужем. Он сегодня выходной. Вот сюрприз будет, когда она неожиданно появится на пороге, да еще с таким известием!

Марина открыла дверь квартиры своим ключом, вошла и зажгла в прихожей свет.

Первое, что бросилось ей в глаза – красные женские туфли, стоящие в прихожей. Она их сразу узнала, это были туфли ее подруги Аллы.

— Что Алла делает у нас дома, да еще в такое время? – удивленно подумала Марина, входя в зал.

В зале никого не было, а из спальни доносились голоса.

Уже начиная подозревать неладное, Марина быстро прошла на звуки, распахнула дверь и замерла на пороге…

Андрей и Алла увлеченно о чем-то беседовали.

Марина ахнула от неожиданности, и парочка испуганно повернула головы в ее сторону.

— Марина-а-а? – растерянно протянул Андрей. — Ты почему так рано?

Алла ничего не говорила, только куталась в одеяло и испуганно хлопала глазами, глядя на подругу.

Что было дальше, Марина помнила с трудом.

Кажется, она кричала, швыряла вещи, выгоняя мужа и подругу из квартиры, потом упала на кровать и долго надрывно рыдала.

А затем сидела на полу, уставившись в пустоту.

Когда она пришла в себя, на улице уже стемнело. В квартире стояла тишина.

***
Пять дней спустя Марина шла в частную клинику, чтобы записаться на аборт.
За эти дни она приняла твердое решение…

Андрей пришел домой всего один раз и то, только затем, чтобы забрать свои вещи и сообщить Марине, что они разводятся.

Оказалось, что они с Аллой встречались уже полгода и это любовь.

Марина не стала сообщать Андрею о своей беременности. Она уже поняла, что муж всерьез настроен на развод и не хотела удерживать ребенком человека, который ее больше не любил.

Она долго думала, сохранять ей беременность или нет, и решила, что не хочет, чтобы ее хоть что-то связывало с предателем, даже ребенок.

К тому же, она понимала, что не потянет малыша сама. А помочь некому: родители живут в другом городе, а зарплаты на няню не хватит.

Вспоминая все события прошедшей недели, Марина добрела до клиники. Она села в кресло перед кабинетом, дожидаясь своей очереди.

Через несколько минут вышла пациентка, и из-за двери раздался голос врача:

— Заходите!

Марина вошла. Врач оторвался от бумаг и взглянул на нее.

— Антон?! – удивленно вскрикнула она. — Неужели это ты?!

Антон был ее одноклассником и первой любовью. В одиннадцатом классе Марина была тайно влюблена в него, но так и не решилась признаться в своих чувствах.

На выпускном он пригласил ее на танец, а в конце вечера робко поцеловал в щеку.

Сердце замирало от счастья, но она так смутилась, что даже не позволила парню проводить ее домой, о чем впоследствии долго жалела.

После выпуска Антон уехал в другой город поступать в медицинский, и с тех пор они больше не виделись, хотя Марина часто вспоминала о нем.

И вот сейчас он сидел перед ней – взрослый, возмужавший и все такой же красивый.

— Маришка! Вот это встреча!

Антон явно был рад ее видеть.

Он встал из-за стола, подошел и обнял ее.

Эта неожиданная встреча так удивила Марину, что она на время забыла о своих бедах.

Минут десять бывшие одноклассники оживленно беседовали.

Внезапно Антон спохватился:

— Ох, что ж это мы болтаем! Ты же у меня на приеме! Рассказывай, с чем пришла?

Эта фраза вернула Марину в реальность и ее лицо снова погрустнело.
Она тяжело вздохнула и рассказала бывшему однокласснику обо всем: об измене мужа, о предательстве подруги, о неожиданной беременности.

— И ты решила из_бавиться от ребенка? – внимательно посмотрел на нее Антон.

— Да! – твердо сказала она.

После осмотра Антон предложил бывшей однокласснице:

— Марина, а давай сегодня вечером сходим в кафе, посидим, поговорим. Все-таки аборт – это серьезное решение, его нельзя принимать вот так сразу. Ты не против?

— Хорошо.

Ей хотелось пообщаться с Антоном, побольше узнать о его жизни.

***
Вечером Марина и Антон сидели в маленьком кафе и говорили обо всем на свете. Вспоминали школьные годы, шутили и смеялись.

Впервые за последнюю неделю Марина почувствовала себя хорошо. Ей нравилось общаться с Антоном и не хотелось уходить.

Внезапно Антон завел разговор о беременности Марины. Он стал уговаривать ее оставить ребенка, говорил, что она пожалеет, ведь малыш не виноват в предательстве ее мужа.

— А у тебя у самого есть дети? – перебила его Марина. — Ты вообще женат?

— Был… Но я не могу иметь детей. Жена ушла от меня, когда узнала об этом. – тихо проговорил Антон и опустил глаза.

Повисла пауза. Антон отвел в сторону глаза. Когда он вновь взглянул на Марину, по ее щекам текли слезы.

— Знаешь, – прошептала Марина, — а я ведь в душе хочу этого ребенка, но боюсь, что не справлюсь.

— Ну что ты! Конечно справишься! А если будет трудно, я всегда рядом. – с улыбкой заверил ее друг и ободряюще погладил по руке.

Беседа закончилась тем, что Антон предложил Марине стать ее личным врачом и вести беременность…

***
Впервые за последние дни, Марина спала спокойно. С души будто камень упал.

— Эх, была бы я посмелее, тогда, на школьном выпускном, возможно мы с Антоном сейчас были вместе… – засыпая, думала она.

Следующим вечером в квартире Марины раздался звонок. Она открыла дверь и замерла от удивления. На пороге стоял Антон с пакетом свежих фруктов в руках.

– Пришел навестить свою пациентку! – немного смущаясь, улыбнулся он. – Можно?

— А как ты узнал мой адрес? – растерянно спросила Марина.

— Он же указан в твоей медкарте! – рассмеялся друг.

— Ну тогда заходи! – улыбнулась хозяйка.

Марина и Антон сидели на кухне, пили чай и разговаривали.

— Знаешь, Мариша, — внезапно сказал Антон, — а я ведь был влюблен в тебя в школе. Но боялся признаться. Тогда, на выпускном, когда мы танцевали, я решил, что у меня есть шанс. Но ты убежала от меня.

— Ох, если бы ты знал, как я потом ругала себя за это! – с жаром ответила Марина. — Я ведь тоже была влюблена в тебя, но очень стеснялась. Я часто тебя вспоминала потом, жалела, что ты уехал в другой город.

Несколько минут Антон молчал, что-то обдумывая. Затем посмотрел Марине прямо в глаза и серьезно сказал:

— Мариша, а может быть еще не все потеряно? Может быть, судьба дает нам второй шанс?

— Но я ведь беременна… от другого мужчины. — растерянно сказала Марина. — Зачем тебе чужой ребенок?

— Ну и что? Своих детей у меня все равно никогда не будет, а папой стать хочется. — тепло улыбнулся Антон.

— Я согласна. — смущенно произнесла Марина и вновь почувствовала себя влюбленной старшеклассницей.

Антон придвинулся к ней, обнял и поцеловал. Марина крепко прижалась к нему. По ее щекам потекли слезы. Но на этот раз это были слезы счастья.

Толстушку уволили из-за фигуры «чтоб покупателей не отпугивала». Но ей удалось отомстить обидчику

0

Антонина была одной из таких, пышущих здоровьем, красавиц. Девочка родилась в провинции в семье двух трудоголиков, влюбленных в сельский образ жизни. С детства Тоню приучали к труду и говорили, что она должна уметь все, и мужскую работу, и женскую.

Продукты у семьи всегда были свои. Картошка с огорода, яблоки с дерева, сало, домашний творог и сметана не переводились. Мяса было вдоволь. Тяжелая физическая работа требовала усиленного пятиразового питания, поэтому Тоня ни в чем себе не отказывала. После школы девочка пасла коров, чистила курятник, помогала матери взбивать масло… Дел было невпроворот.

В школе Тоня училась хорошо, особо от своих сверстниц не отличалась. В деревне все с широкой костью, но Тоня была пошире некоторых. Отец девочки был настоящим богатырем, эдаким Ильёй Муромцем. Антонина фигурой пошла в отца. Крупная, мощная, с крепкой широкой спиной, большой грудью и крупными скулами. Как говорят в деревне, кровь с молоком.

Над фигурой Тони в деревне никто не потешался. Всем она была по душе. Парни за ней увивались — нравилась страшно. Такая работящая жена всем нужна. Тоня еле успевала отказываться от свиданий, как ей назначали новые. Красавица была нарасхват.

Был у Антонины один ухажер, который каждый день приходил к дому и сидел на скамейке, ждал, пока та не выйдет. Если она не выходила к нему навстречу, он всю ночь сидел под окнами и ждал. Чего ждал, непонятно. Когда наступили холода, Тоня прогнала молодого человека со скамейки.

— Ну-ка иди отсюда! Простудишься, потом я виновата буду! Не хочу я с тобой на свидание идти.

Кавалер не собирался сдаваться. Он приходил каждый день, носил полевые цветы, шоколадки из сельского магазина. Тоня не выдержала и рассказала ему правду.

— Да не ходи ты сюда. Меня все равно скоро тут не будет. Я после школы в город собираюсь. Нечего мне тут делать.

Парень обиделся, начал носком землю ковырять, сказать-то нечего. Потом, как сдуру ляпнет: «Больно ты там в городе нужна такая. Там худые в цене. А ты по их меркам не очень уродилась. Толстовата и большевата для города. Здесь хоть я тебя люблю, а там кому ты нужна будешь такая?»

Тонины щеки резко вспыхнули. Она повернулась к парню, сверкая глазами. Большая толстая коса перекинулась через плечо, распушившись на конце.

— Ах, я толстовата, значит? А ну пошел отсюда!

Молодой человек попятился, чуть не споткнувшись о бугор.

— Иди-иди! Ишь, расселся тут, ухажер! Да у меня таких ухажеров, как ты, вагон и маленькая тележка, понял? Чтобы я тебя больше здесь не видела.

Хлопнув калиткой, Тоня зашла во двор и побежал прямиком в курятник, плакать от обиды. Потом она украдкой пробралась в родительскую спальню, чтобы в большом зеркале рассмотреть свою фигуру.

— Вроде не совсем уродина. Попес как у Дженнифер Лопес. Ну ноги толстоваты, да. И грудь бы поменьше, тогда точно все будет идеально.

Горестно вздохнув, Антонина закрыла дверь в спальню и пошла за очередной порцией пирожков с картошкой. Надо же было как-то скрасить свое горе.

Когда девушка сдавала экзамены в школе, внезапно от инсульта не стало ее отца. Мужчину нашли на рабочем месте в местной агрофирме. Он упал в поле и уже не поднялся. Смерть отца семейства стало ударом для Полины Сергеевны и Антонины. Они долго не могли поверить, что любимого человека не стало.

На нервной почве мама слегла, стала часто хворать. Понадобилось много лекарств. Антонина понимала, что ей нужно устроиться на работу, чтобы помогать матери. Девушка успешно сдала экзамены, получила аттестат и отправилась искать работу в город. Мать осталась одна, но под присмотром тетки Дарьи.

Приехав в город, Антонина была шокирована. Она не могла привыкнуть к городскому ритму, страшно боялась скопления таксистов и переживала, что у нее умыкнут сумку. Приходилось глядеть в оба, как мать ее учила. Сняв в маленькую комнатку у хозяйки, Тоня начала поиски работы. Она купила газету с объявлениями, обзванивала все фирмы подряд. Девушка уже устала ходить на собеседования, но ее никуда не брали. Обещали перезвонить, но тишина.

Антонина совсем загрустила. Казалось, что зря она приехала в город и ей придется вернуться назад. Городской ритм жизни ей понравился, но здесь всё было такое крупное, чужое, далёкое. Дома в деревне все было под рукой, а здесь большие расстояния, но и большие возможности.

Когда Тоня уже отчаялась искать работу, её вдруг взяли уборщицей в престижную фирму, которая занималась полиграфией. Заместитель по кадрам нанял ее, легко поморщившись при виде Тониной фигуры. Но так как компании срочно была нужна уборщица, он взял ту, что была под рукой.

Директор в это время был в отъезде за границей, поэтому с новой уборщицей познакомиться не успел. Зарплата была мизерной, но Тоня не жаловалась — для деревни это большие деньги. На таких простушках фирма и экономила. Им мало платили, они молчали и работали.

Работала Антонина на совесть. Так, как привыкла в деревне. Трудолюбивая и исполнительная уборщица наводила чистоту на «ура». Все блестело у хозяюшки, никаких претензий. Но отношений с сотрудниками не сложилось. В офисе над девушкой потешались, смеялись над ее лишним весом, даже прозвище обидное придумали — «жируха».

Тоня часто слышала, как сотрудницы перешептываются между собой, смеясь над её немодной причёской или слишком обтянутой одеждой. Антонина всё терпела, молчала, мыла полы. На них даже не глядела. Что-нибудь ляпнешь, так еще с работы выгонят. Кто маму лечить будет?

Однажды офисные крысы совсем вывели ее из себя. Узнав, что у Тони день рождения, они купили ей в подарок самый жирный торт в магазине, с намеком: «съешь его дома одна». Плюс в пакете подарили платье. Когда Тоня пошла его примерять, она поняла, что девушки нарочно купили самый маленький размер, чтобы она расстроилась, что не влезет. Расплакавшись, побежала на улицу, чтобы успокоиться. Её еще никто так не обижал.

У офисных сотрудниц хохма удалась. Они еще неделю обсуждали случившееся. А Тоня со слезами на глазах терла пыль на их компьютерах, представляя, как бьёт всех этих мразей грязной тряпкой, пачкая их дорогущие шмотки.

Однажды, когда рабочий день почти подходил к концу, Антонина убирала офисы, энергично размахивая тряпкой. Она задумчиво что-то насвистывала себе под нос, смахивая косу с одного плеча, на другое. В этот момент к офису подъехал директор. Он вошел в здание с компаньонами и направился к своему кабинету.

Увидев Антонину, мужчина воскликнул: «Очуметь! Месяц меня не было, а такой бардак в кадрах! Кто эту корову на работу взял? Вы, что там, совсем очумели? Ей только дояркой в колхозе работать, а не в престижной компании. На неё клиент глянет — его вырвет. Да и как такая свиноматка может нормально мыть полы? Она же чисто физически этого сделать не может!»

Партнеры весело посмеялись, услышав слова директора. Никто даже и не подумал защитить девушку. Все смолчали — перед директором выстелились.

Антонина робко огрызнулась на обвинение. Смолчать не смогла.

— Работу свою я знаю. Вот посмотрите, как полы блестят.

Директор Антонину даже слушать не стал. Он вошел в раж, начал кричать, руками размахивать, даже пнул ведро ногой.

— Как ты смеешь тут огрызаться? Ты кто такая тут? Никто! Кто тебя такую наглую на работу взял?

И снова за Тоню никто не вступился. Стояли мужчины смирненько, пол носками туфель ковыряли.

Директор заявил Тоне, что она уволена и приказал ей написать заявление. Девушка бросила тряпку прямо на пол и пошла в отдел кадров. На этом ее карьера в городе закончилась.

Выйдя из офиса, девушка заплакала. Она не жалела о потерянном рабочем месте. Здесь было совсем не сладко. Жалко было мать, которая осталась без лекарств, и своего потраченного времени. От стыда у Антонины горело лицо, сердце было не на месте. Девушка была готова провалиться сквозь землю, только чтобы никому не рассказывать о том, что ее уволили из-за фигуры.

Тоня пришла в свою комнату и начала собирать вещи. Хозяйка заметила, что Антонина шуршит пакетами и зашла спросить, что случилось.

— Тонечка, куда собираешься? Что произошло у тебя? Лица на тебе нет. Что случилось?

Тоня хмуро посмотрела на хозяйку.

— Уезжаю я из города. Уволили меня сегодня. Не могу больше и тут оставаться.

Хозяйке стало до слез жалко наивную простушку, ведь добрее, чем Антонина, она никогда и никого не встречала. Она решила ей помочь и предложила девушке пойти работать к ее сыну в торговую палатку за малую долю. Сказала, что парню всегда нужны рабочие руки.

— Такая работа лучше, чем без дела сидеть.

Вытерев слезы, Антонина согласилась попробовать поработать. Она разложила обратно собранные вещи и легла спать, с нетерпением дожидаясь утра.

Встав за прилавок на следующее утро, Тоня поняла, что у нее явно есть талант в коммерции. Она чувствовал себя, как рыба в воде. Отлично считала и обслуживала клиентов с улыбкой. Парню-владельцу палатки понравилась Антонина. Они сработались и начали торговать вместе. Николай Тимошин оказался очень честным и порядочным, а что самое невероятное — абсолютно не жадным.

Прошло время. Тоня работала с Колей уже не первый год. Бизнес его пошел в гору. Молодые люди открыли еще несколько палаток, а Тоня была подспорьем во всех делах. Мать у девочки поправилась, и теперь все деньги можно было тратить на себя, а не только на лекарства.

Николай давно начал подозревать, что Антонина — сокровище, а не девушка. Присмотревшись к ней, мужчина осознал, что жить без нее не хочет. У них завязались отношения. Через годы совместной работы партнеры поняли, что нужны друг другу как семья. Николай сделал Тоне предложение, и она ответила согласием. Они сыграли скромную свадьбу. Позвали деревенских родственников. Те после свадьбы еще месяц в деревне рассказывали, как все было и что видели в городе.

Тимошины расширили свой бизнес, купили новые торговые точки. Антонина подарила мужу сына. Отец был на седьмом небе от счастья. Когда ребенку исполнилось пять, супругов можно было уже назвать одними из самых успешных бизнесменов города.

Как стали они зажиточными, так сразу открыли офис в центре города, все так же занимаясь торговлей. Антонина изменилась и расцвела, стала выглядеть намного лучше, чем раньше. Теперь она постоянно посещала салоны красоты, делала маникюр, ходила на массаж и обертывание, занималась с тренером в фитнес клубе. Её было не узнать. Она не стала стройняшкой, но ухоженное тело и умело подобранная одежда сделали из неё пышную красотку.

В офисе её называли Антониной Михайловной.

Однажды к ним в компанию пришел устраиваться менеджером мужчина. Посмотрев на него, Тоня сразу узнала. Он оказался тем директором, который выгнал ее с работы из-за лишнего веса. Оказалось, что мужчина обанкротился, и фирму пришлось закрыть. Стал он простым менеджером и теперь работал за небольшие деньги, как все.

Вот она, встреча на Эльбе, подумала Тоня.

Он совершенно не узнал Тоню в роскошной женщине, что его собеседовала. Пока бывший директор расхваливал свое резюме, Антонина нажала кнопку охраны. Когда плечистые парни вошли в кабинет, она сказала: «Ребят, выводите отсюда этого мямлю! Он такой тощий, что папку с документами не поднимет. Как он будет работать, как образцы товара носить? Еще и в костюме этом копеечном с барахолки. Клиентов нам распугивать? Хоть бы оделся поприличнее, не туалеты же мыть устраивается!»

Бывший директор всмотрелся в лицо Антонины и внезапно узнал её. Он вдруг изменился в лице и побеждённо вышел из кабинета. Антонина окликнула его.

— Стойте-ка. Если вам нужна работа, могу предложить вакансию дворника. Зарплата небольшая, но на жизнь хватит. Метла не тяжёлая у нас.

Мужчина оглянулся и покачал головой, отказываясь.

Довольно улыбнувшись, Антонина собрала вещи и отправилась в кафе неподалёку от офиса полакомиться обедом из трёх блюд.

Аня с нами будет Новый год встречать! – заявил муж, приведя в дом незнакомую женщину…

0

Людмила весь день кружилась по кухне, готовя праздничный ужин. Ей хотелось удивить мужа, порадовать его, ведь последние пару дней он работал без продыху. Даже тридцать первого числа пришлось ехать на работу, потому что там был аврал, и важно было успеть разгрести всё. Мила посмотрела на часы и тяжело вздохнула. Муж звонил ей несколько часов назад и сообщил, что задержится допоздна. Когда уже это прекратится? Работа была хорошей, но порой так хотелось, чтобы он уволился и нашёл что-то попроще. Всех денег всё равно ведь не заработать, а вот семья страдала. Людмиле всегда не хватало внимания любимого. Даже дома Егор умудрялся работать, а его телефон порой не замолкал от входящих звонков. Это ужасно раздражало. Казалось, что даже в выходные всё внимание мужа было приковано к работе.

Постелив яркую новогоднюю скатерть, Людмила начала красиво сервировать стол в гостиной. Этот Новый год они решили отметить вдвоём с
Егором, а родственников поздравить на следующий день. Хотелось семейного единения хотя бы в такой светлый праздник. Красиво расставив свечи, Людмила склонила голову. Уже было десять часов, а она ещё не сняла бигуди и не надела своё новенькое вечернее платье. Людмила спохватилась и поспешила в комнату. Она нанесла лёгкий макияж, отдав в этот день предпочтение естественности, распустила волнистые волосы, подцепив только пару прядок справа заколкой, и надела платье насыщенного синего цвета, переливающееся на свету.

В квартиру позвонили. Людмила улыбнулась и поспешила встретить мужа. Он как раз уже должен был приехать. Однако радость быстро сменилась смятением. Улыбка сползла с губ, потому что Егор приехал не один. Людмила даже отшатнулась, удивлённо глядя на незваную гостью.

— Здравствуйте, — улыбнулась миловидная незнакомка.

— Здравствуйте… а вы кто?

— Аня с нами будет Новый год встречать, — поспешил объясниться Егор. – Она моя коллега. Я говорил тебе, что мы несколько месяцев работаем над одним проектом. Ань, давай уже свой пуховик и проходи в гостиную.

Пока Егор вешал верхнюю одежду коллеги в шкаф, а та юркнула в гостиную, Людмила ошарашено смотрела на супруга. Она сама не понимала – хотела услышать объяснения или проснуться и понять, что это всего лишь сон?

— Прости, но что всё это значит? Ты заявляешься почти в одиннадцать и говоришь, что твоя коллега будет отмечать Новый год с нами? Ты не забыл, что это семейный праздник? Или может, ещё в нашу постель её пригласишь? – сорвалась Людмила, слегка повысив голос.

— Мила, да ты что за глупости такие говоришь? В какую постель? Так получилось. Мы с ней на работе вдвоём до талого сидели, только сейчас закончили. Аня пропустила последний рейсовый автобус в свою деревню. Такси ты сама знаешь, как трудно сейчас вызвать, да и цены до небес взлетели. Я хотел её отвезти, но сорок минут туда и сорок обратно – понимаешь же, что я не успел бы до полуночи, — оправдывался Егор. – Я попросил Аню составить нам компанию. Мы в двенадцать шампанское откроем… я, правда, водичку или сок попью. Отвезу её, а потом вернусь, и мы с тобой отметим. Прости, что так вышло. Непредвиденный форс-мажор.

Нижняя губа Людмилы дрогнула. В голове совершенно не укладывалось происходящее. Муж притащил в дом коллегу… словно он должен был решать чужие проблемы. И ведь мог бы спросить у неё, позвонить, предупредить. Ком сдавил горло, и женщина отшатнулась от мужа, когда он хотел обнять её.

— Только не устраивай сцен, пожалуйста. Я страсть как устал. Ты даже не представляешь, какая нагрузка сегодня была. Но мы справились. Завтра не придётся никуда ехать. Правда, Аньке пришлось жертвовать собой. Новый год не с семьёй встретит, а с чужими ей людьми. Будь с ней чуточку обходительнее, пожалуйста.

— Я должна её пожалеть? Это не проблема ли вашего начальства? Почему она не у начальника твоего Новый год встречает? Почему у нас? Мы впервые планировали провести время вдвоём в такую ночь… Я сюрприз приготовила, а ты притащил какую-то Аньку… Я старалась, готовила целый день, хотела порадовать тебя… в итоге получила новогодний подарочек. Все планы насмарку?

— Ань, я тебя прошу!..

— Я не Аня! – строго отчеканила Людмила.

Женщина ушла в комнату, чувствуя, что вот-вот расплачется от обиды. Мало того, что притащил другую в их квартиру, так ещё и жену назвал её именем, словно забыл, с кем общался. Можно было списать всё на усталость, но отчего-то в это мгновение думать и искать оправдания поступку мужа хотелось меньше всего на свете.

Людмила услышала голос мужа из гостиной. Он что-то говорил своей коллеге. Кажется, предлагал ей поужинать? Внутри всё взбунтовалось, ведь этот ужин женщина готовила не для незнакомой гостьи. Хотелось пойти и прогнать их обоих, но что-то не позволило этого сделать. Людмила ведь никогда не была истеричкой. Она была уверенной в себе женщиной. Мужа в изменах никогда не подозревала. Возможно, не следовало реагировать настолько остро? Не стал бы он притаскивать в дом свою любовницу – это факт. И всё равно обидно было.

— Мил, ну что ты ушла? Пойдём к нам? Мы голодные, как волки. С утра маковой росинки во рту не было. Аньке тоже непросто сейчас. Она мне очень сильно помогла. Когда все остальные коллеги слились, она осталась и до последнего помогала найти ошибку в документации. Она даже хотела в офисе остаться переночевать. Ей неловко было ехать сюда, но я же не зверь какой-то оставить человека, который мне помог? Ну не обижайся, Мил… Я устал. У меня просто сейчас нет сил. Я чувствую себя виноватым, но не понимаю, в чём. Вообще ничего не понимаю. И слова правильные подбирать тяжело. Мозг вообще отказывается соображать.

Людмила стиснула зубы и поднялась с кровати, на которую успела плюхнуться. Она решила, что поведёт себя достойно. Не всегда наши ожидания сходятся с реальностью. Они пару месяцев мечтали с мужем, как будут встречать этот Новый год, Людмила несколько раз меняла меню. И всё равно всё пошло не по плану. Следовало ли расстраиваться? Если всё было так, как говорил Егор, то стоило поблагодарить Анну за то, что помогла ему, и муж вообще приехал домой к полуночи.

Вместе с мужем Людмила вошла в гостиную. Анна выглядела взволнованной. Она ёрзала в кресле и опасливо поглядывала на хозяйку дома.

— Анна, Егор рассказал мне, как вы его выручили. Спасибо, — выдавила из себя Мила, хоть и тяжело дались ей эти слова. Анна всё ещё казалась лишним человеком в их доме.

— Ну что вы. Не следует меня благодарить. Это ведь наша работа. Правда, в последнее время кажется, что нужно искать что-то попроще. Начальство нас вообще не щадит, а здоровье своё хочется пожалеть.

— Аня увольняется после новогодних, когда нам премию хорошую за этот проект выплатят, — добавил муж.

— Ага…

— Присаживайтесь к столу, — кивнула Людмила.

Женщина подошла к ёлке и включила гирлянду. Зелёная красавица озарилась яркими огнями, наполняя комнату уютом, хоть от новогоднего настроения не осталось и следа. За окном в медленном танце кружились снежинки, время от времени небо озаряли огненные шары фейерверков. И всё равно романтический настрой испарился. Уже хотелось, чтобы всё закончилось как можно скорее. Встретить Новый год и лечь спать.

Людмила ушла на кухню. Она готова была разрыдаться от сложившейся ситуации, однако следовало взять себя в руки. Мудрая женщина никогда бы не стала закатывать истерику. Мила считала себя мудрой. Она поговорит с мужем позднее, если будут на это силы и желание, конечно же. Взяв ещё один комплект посуды, Людмила вернулась и шокировано уставилась на мужа и его коллегу. Егор задремал прямо за столом, а Анна посапывала в кресле. Просто прекрасно!.. Не праздник, а тоска сплошная. Сердце сжалось. С одной стороны жаль было людей – устали ведь, а с другой – хотелось послать всё куда подальше и уехать к подруге, которая звала её отметить этот праздник вместе. И ведь ещё успела бы. Сильный взрыв фейерверка с детской площадки рядом с их домом пробудил Егора и Анну.

— Простите… так устала. Не думала, что засну. Вам, может, помочь как-то? – забеспокоилась девушка.

— Не нужно, спасибо. Садитесь к столу. Полчаса до Нового года. Поедим горячее пока.

Настроения зажигать свечи не было. Людмила даже хотела убрать их, а потом решила, что пусть остаются, как декорация. Лень было делать какие-то лишние движения. Она тоже устала и была голодна.

Егор всё-таки пошёл за женой на кухню, чтобы помочь ей отнести горячее. Он обнял Людмилу со спины и прошептал ей на ушко:

— Ты у меня самая лучшая и понимающая. Прости, что всё так вышло. Я тебе обещаю, что следующий…

— Не загадывай больше! – строго отчеканила Людмила. – Мы уже достаточно планов настроили… если бы не они, не было бы сейчас такого разочарования. Уж пусть всё идёт своим чередом.

Едва они сели за стол, как кто-то начал настойчиво звонить в квартиру.

— Ещё твои коллеги? – спросила Людмила у мужа.

— Да нет. Зачем бы? Я сейчас проверю.

Мужчина вышел, а Людмила впервые за вечер искренне улыбнулась Анне.

— Вы не переживайте. Всё в порядке. Конечно, гостей я не ждала, но уж как случилось.

— У вас большое сердце. И у вашего мужа тоже. Мне неловко нарушать ваше единение. Если бы я только могла уехать, но цены на такси просто космические.

Егор вернулся в комнату озадаченный. Он посмотрел сначала на свою жену, а потом на коллегу.

— Ань, а это к тебе гости… – кивнул Егор.

Из-за его спины показался высокий симпатичный парень. Он был одет в армейскую форму и прижимал к груди успевший подмёрзнуть букет роз.

— Витя! – воскликнула Анна, подскочила из-за стола и бросилась к парню на шею.

— Я тебе сюрприз хотел сделать, отпуск получил на две недели. Когда твоя мама сказала, что ты не приедешь до утра, скорее всего, сразу же попросил пацанов отвезти меня. Пришлось поплутать. Хорошо, что сторож ваш на работе сказал, куда ты поехала. Поначалу думал, что шею сверну мужику, который тебя увёз… Потом поразмыслил, что разобраться сначала нужно в этой ситуации. Как же я скучал, Анютка!..

Анна всхлипывала, прижимаясь к своему возлюбленному.

— Ну, поехали домой? Там ребята в машине, ждут.

Людмила смахнула со щеки слезу. Молодые выглядели счастливыми. Неужели под Новый год произошло не одно маленькое чудо?..

— Может, за стол тогда сядете? Новый год встретим, а потом и поедете? И ребят зовите! – предложила Людмила.

— Спасибо вам, если можно, то не откажусь. Голодный, с поезда ведь недавно.

Людмила порадовалась, что не умела готовить маленькими порциями, и еды теперь точно хватит на всех. Двое молодых парней поднялись к ним в квартиру. Они выглядели смущенными и всё спрашивали, нужно ли как-то помочь. Егор вместе с женой поставил ещё несколько комплектов посуды на стол, и хоть тот был маленьким, но все сумели разместиться. Встречать Новый год с чужими людьми – то ещё удовольствие, но ведь не выгонять их праздновать в машине? Не по-человечески это как-то было.

За суетой никто и не заметил, как куранты начали бить двенадцать, а небо стало слишком ярким от вспышек салютов. Самые разные огни взмыли в небо, освещая его. Виктор достал коробочку с кольцом и протянул Анне.

— Ты выйдешь за меня, Анютка?

Анна расплакалась и закивала. От усталости не осталось и следа. Девушка светилась и выглядела самой счастливой.

— Ну, раз уже время дарить подарки… — Людмила протянула мужу маленькую коробочку.

— А мой подарок для тебя в комнате, — прошептал Егор.

— Я знаю. Прятать ты совсем не умеешь, но не переживай: я не открывала коробку. Сделаю это позже, сначала ты посмотри.

Егор развязал бантик, достал тест на беременность и долго не мог поверить собственным глазам. Они с Милой полтора года пытались и, наконец, такие желанные две полоски.

— Милка! – обнял мужчина жену.

— Ура! – закричали парни, открывая бутылочку безалкогольного игристого.

Супруги планировали встретить Новый год вдвоём, но получилось не менее весело. Ребята ещё какое-то время посидели с ними, а затем попрощались и поехали домой, взяв с Милы и Егора обещание, что те обязательно приедут на их свадьбу. Егор же пообещал жене, что поговорит с начальником, и если условия труда не будут урегулированы, то найдёт себе другую работу. Он понял, что не может пропадать на работе, ведь теперь его жена ещё больше нуждалась во внимании, которое он планировал дать ей.

Все в автобусе хватаются за животы от смеха, а мама краснеет за ребёнка

0

В трамвае едет мама с дочкой. Девочка сидит очень насупленная, то ли настроение такое, то ли мама что сказала неприятное. Перед ними садится живчик-старичок и, узрев лицо девочки, спрашивает: «Ты чего такая смурная?» В ответ полный игнор. Старичок недоумённо спрашивает у мамы: «Она совсем не разговаривает?» И вдруг раздаётся: «Мне. Мама. С мужчинами. В транспорте. Знакомиться не разрешАет!!»

Приветствую всех заглянувших! Перед вами новые смешные детские высказывания из моих воспоминаний и комментариев читателей. Они объединены общей дорожной темой. Держите свои животики!

Читательница пишет: «Моя дочь на весь троллейбус прочитала стишок: «Папа был сегодня зол, он узнал, что он осел». Хорошо, что папы рядом не было».

В самолете по прилету пассажиры встали и ждут выхода. Сиденья дерматиновые, брюки чуть влажные. Мальчик 3 лет обнял бабушку за ногу и громко, с укором объявил: «Бабуля, ты напи*ала прямо в штаны!» Хохот пассажиров, у всех поднялось настроение. А бабушке некуда деться от стыда.

Ещё от читательницы. «Шли с сыном мимо роддома, я говорю: «Видишь дом за забором? Ты в нем родился». Через некоторое время идем мимо, он громко спрашивает: «Я под этим забором родился?» «Не под забором, а в доме за забором». А мимо люди идут, смеются».

Эта история помогла мне вспомнить перл совсем не от малыша, а от взрослой женщины. Еду я в автобусе, рядом двое подростков, брат и сестра. Девочка громко разговаривает по телефону по громкой связи:

— Мам, на какой остановке выходить? Тут не объявляют!

— У роддома выходите. Брат вспомнит его. Он там родился.

Я стою и думаю: «Ну и как он его вспомнит?»

«В метро напротив нас сидел мужчина совершенно лысый, безбровый, но с большими черными усами, сын не нашел ничего лучшего, как сказать: «Посмотри, куда у дяди бровки упали.» На беду в это время поезд остановился, в вагоне было тихо, а сказано было громко. Пришлось извиниться. Хорошо, что пассажир оказался с чувством юмора».

«Дочь в самолете громко: «А мы живем на сереве, и у нас большие макары кусучие».

Бабушка с внуком учат цвета. Идут с ним по тротуару, бабушка спрашивает: «Трамвай какого цвета проезжает?» Он отвечает: «Синий«. Потом спрашивает: «А трава какого цвета?» А он в ответ: «Синий«.

Со своей дочкой тоже еду как-то в детский сад и спрашиваю:

— Солнышко какого цвета?

— Зелёнова.

— Как же, «зелёного»? Жёлтое оно! Вот и одуванчики, смотри, такого же цвета. Какого цвета одуванчики?

— Зеленова.

А люди вокруг улыбаются.

«Как-то давно ехали в автобусе с дочкой. Она сидела на коленях у бабушки, я стоял рядом. Была глубокая осень. Проезжали мимо парка, там росли елки. Вот она на весь автобус: «Ого, какие ёфки!» Рядом были простые деревья, и она опять выдаёт: «А это одни пафки».

«А моя четырехлетняя когда-то на весь автобус, показывая пальчиком на улицу: «Мама, а мы с папой вооон в эту пиньюшку ходили«.

«Едем с трехгодовалой дочкой в автобусе. На остановке входит старушка, сгорбленная, седая, с клюкой. Дочка показывает на нее и говорит: «Мама, Бафка Лёшка (Ёжка)». Старушка глуховата, переспрашивает: «Что-что?» Пришлось сказать «извините, она ошиблась».

«Дочь в 3 года на весь автобус: «А почему остановка называется «босой труп» (Бассейн Труд).

Соседка с 5-летним ребенком взяла у моей мамы проездной на троллейбус. Когда кондуктор стала спрашивать деньги на билет, ребенок сказал: «Мы платить за проезд не будем, мы взяли проездной у тети Люды«.

«Моя подруга зимой садится с сыном в трамвай. Сыну года 4, он закутан в комбинезон, неповоротлив… Подруга затаскивает его через переднюю дверь в переполненный трамвай. Девушка на переднем сиденье уступает ему место. Он чинно садится. Подруга говорит ему в сердцах: «Ты бы хоть «спасибо» сказал, чучело!» Мальчик поворачивается к девушке и громко говорит: «Спасибо, чучело!«

«А меня сын так опозорил в троллейбусе. Ехал он со своим любимым зайцем, которого ему папа подарил. А дома у него был ещё один заяц — мой, которого мне тоже в детстве папа мой подарил. И сын это знал. Я ему говорила: «Вот тебе папа зайчика подарил, а мне вот этого мой папа, когда я была такая же, как ты». И вот какая-то бабушка в троллейбусе похвалила зайца, которого вёз сын. А тот давай рассказывать, что ему папа этого зайца подарил. А потом: «У меня ещё один заяц есть, его тоже папа подарил, но не этот папа — другой«. Пассажиры сочувственно на меня посмотрели. Я не стала оправдываться. Просто улыбнулась, потому что сын (было ему чуть больше трёх) очень старался сформулировать расклад про пап и зайцев, но у него ничего не получалось».

«Моя доча в 2 годика увидела в подъезде велосипед и сказала: «Когда я вырасту мальчиком ,то мне тоже велосипед купят».

Строитель полюбил простенькую повариху, а та оказалась наследницей состояния

0

К 24-м годам Алексей освоил профессию строителя. Только его услуги в сельской местности не пользовались большим спросом. Он собирался жениться на девушке, с которой несколько лет состоял в серьезных отношениях, но не на что ему было свадьбу играть. Ни гроша за душой. Сам еле концы с концами сводит, а тут потребуется торжество.

Его отец умер два года назад, но наследство оставил старшему брату Ивану. Они жили на юге, и первенцу старика отошли виноградники, ферма, крупный рогатый скот, поля, а Алексей впал в немилость и остался обделенным. Братья с детства не ладили, отец поощрял только старшего, поэтому парень почти не удивился, когда ему ничего не досталось.

— Я ведь всегда говорил, что ты неудачник, — дразнился брат, став владельцем всего хозяйства и завидным женихом для местных девушек. — Нечего здесь крутиться. Иди делом займись, собирай на жилье, а то придется под мостом жить.

— Никакие богатства тебе не дадут ни душу, ни мозги, — отвечал Леша, игнорируя провокации брата.

Он и не надеялся, что тот из-за родственных связей предложит помощь или одолжит денег. Родители Лешиной невесты видели, что жених непутевый, и запретили молодым играть свадьбу. Они свою дочь прямо у него на глазах сосватали за местного фермера, который и на внешность был не красавец, и обделен манерами.

Алексей обивал пороги дома возлюбленной, умолял ее родных опомниться и дать ему шанс. Но его прогоняли. Свадьба состоялась в следующем месяце. Сердце брошенного парня ныло от горя. Все близкие люди его предали и покинули, а сельские только смеялись — их роман ведь развивался на глазах у всех и так же оборвался.

Лёша не мог больше находиться в этом гиблом месте, решил уехать в столицу, попытать счастья и доказать всем, чего он стоит. Парень собрал скромные пожитки и занял денег у односельчан, потому что своих на жилье и дорогу не было. Родной брат отказался пожертвовать из своего кармана, да еще и рассмеялся в лицо упрямцу, будто он тюфяк и ничего у него жизни сложится, только людей насмешит. Но Алексей не стал его слушать и покинул родные земли.

Город поразил его шумом и размахом. Повсюду толпы людей, все куда-то спешат, у всех дела, встречи, пробки, невозможно никуда успеть вовремя. Парень стал сразу искать работу, чтобы не примкнуть к бродягам и попрошайкам, но поначалу ему не везло — везде отказывали. В охранную организацию Алексея не взяли, потому что в армии не служил, а работа грузчиком на складе стройматериалов показалась ему настоящим адом — без доплат за переработки, регулярных выходных и с начальником-самодуром.

Однажды случай свел его с прорабом. Тот заметил старательного парня и предложил работу.

— У тебя образование подходящее есть. Пошли ко мне работать. Проект крупный. Там мужская сила не помешает. А ты, я посмотрю, способный. Что скажешь?

— Почему бы и нет? Работы не боюсь, а деньги лишними не бывают. К тому же, здесь руководят крохоборы, на всем экономят.

Так Леша попал на грандиозный ремонт старого особняка, где, не разгибая спины, работала тьма людей.

Раньше в доме жил старый миллионер, но после его кончины он отошел во владения жены Аллы на 20 лет моложе него. У неё был сын от первого брака, в прошлом году окончил школу и учился в университете. Все сессии сдавал за деньги.

Родственники и соседи почившего бизнесмена знали, что вдова досматривала старика и ждала, когда тот отправится в мир иной и оставит ей все свое огромное состояние. Теперь Алла стала владелицей миллионов и тратила их направо и налево, не жалея. Женщина решила и дом под себя переделать, вот и затеяла полную перепланировку. Велела сделать все по-другому, чтобы не осталось и духу старческого дизайна.

У старика миллионера осталась дочь Ирина, только она ему была не родной. Они с первой женой оба были нездоровы и не могли иметь детей, поэтому девочку взяли из детского дома. Жена старика умерла пять лет назад, а он — несколько месяцев назад. Люди говорили, что это молодая Алла свела его в могилу.

Когда муж привел ее в дом в качестве новой хозяйки, она командным тоном установила над прислугой свои порядки, распорядилась, чтобы все визиты гостей, все покупки и прием лекарства мужа согласовывались с ней. Падчерице Ирине при ее власти нелегко приходилось. Алла девушку на дух не переносила и всегда жаловалась пожилому супругу, будто Ира её не признает и высмеивает, чтобы опозорить перед работниками дома. А сама гнобила бедную девушку, оскорбляла и заставляла прислуживать ей.

— Папочка, послушай меня, — плакалась старику дочка. — Неужели ты не видишь, какая она грымза двуличная? Это она при тебе по струнке ходит, а стоит тебе отвернуться, может и тапком в меня запустить.

Но старик был ослеплен вниманием молодой для его возраста жены и лелеял её. Он не верил, что такая прекрасная и добрая женщина, как его Аллочка, скверно обращается с его кровиночкой. Он считал, всему виной — женская ревность. Ира просто не желала делить внимание своего отца с другой.

— Не выдумывай, Ира. Милая, я понимаю, что двум хозяйкам под одной крышей сложно ужиться, но ты уж постарайся для меня. Вы обе мои последние радости в жизни. Не лишайте меня их. Вы еще притрётесь, вот увидишь. Станете как родные, — снисходительно отвечал Ирине отец, но потом отправил девушку в Англию учиться, чтобы не спугнула своими истериками его молодую жену.

Тогда Алла смогла свободно заправлять всем хозяйством. Вскоре старик скончался, а дочь узнала об этом только после похорон, поэтому даже не смогла попрощаться с ним.

Когда она вернулась на родину, чтобы заявить о своих правах на наследство, наглая Алла показал ей завещание, по которому именно она стала наследницей всего многомиллионного состояния скончавшегося бизнесмена.

— Это неправда, — плакала обделенная девушка. — Этого не может быть. Я не верю! Папа не мог так со мной поступить!

— Так ты ведь приемная. С чего ему делать тебя наследницей? — злорадствовала мачеха, нарочно раскрыв тайну ничего не подозревающей Ирине. — Кстати, за колледж твой в Англии платить я не собираюсь. Всё, отучилась.

Ира была шокирована. Родители никогда не говорили о ее происхождении.

— Смирись со своим положением и принимайся за работу, — скомандовала Алла. — Тогда позволю тебе остаться в доме.

Доверчивая Ира поверила женщине на слово и стала выполнять по дому всю черную работу, обслуживая мачеху и сводного брата Виктора в качестве горничной.

Пока шел ремонт в особняке, Ира готовила обеды на всю бригаду рабочих, простаивая перед плитой целыми дни. Нелегко ей приходилось. Накрывать стол на такую ораву, а потом перемывать за ними всю посуду, да еще и успевать выполнять другие поручения Аллы, чтобы не лишиться денег.

Алексей, как впервые заметил красавицу Иру, тут же потерял голову. Она редко говорила с мужчинами пока те обедали. Многие из них были грубыми и неотёсанными, поэтому она старалась держаться в стороне во время обеда. Но были у нее и поклонники, которые делали комплименты её стряпне и доброму сердцу. Алексей стал одним из тех, кому удалось завести с девушкой крепкую дружбу.

Поначалу он не знал, кто такая Ирина и кем приходится покойному миллионеру, но со временем друзья сблизились и поделились друг с другом своими грустными жизненными историями. Выяснилось, что обоих предали родные люди. И это только сблизило их.

— Вы, оказывается, родственные души, — подначивал Алексия прораб. — Смотри, такая умница, как Ирочка, не каждому достается. Поэтому бери быка за рога, как говорится, а то здесь на неё много желающих.

Девушка, слыша подобные речи, краснела и избегала разговоров с Лёшей, дожидаясь, когда они смогут остаться наедине.

— Жизнь к нам несправедлива, — с грустью в голосе говорил Алексей, когда ему удавалось уединиться с Ирой.

С недавних пор он стал замечать, что девушка больше не ведет себя с ним, как с другими, а тоже испытывает симпатию. Поэтому решил перейти к активным действиям.

— Когда ремонт закончится, давай уедем вместе. Я не пропаду. Ты же знаешь, я не боюсь труда. Да и ты мастерица на все руки. Ну его, это наследство. Мы свое богатство наживем.

— Я согласна, — застенчиво ответила Ира. — Я так надеялась, что ты предложишь не расставаться. Я привязалась к тебе. Вместе нам никакие испытания не будут страшны, правда ведь?

Лёша пообещал, что позаботится о возлюбленной, и на душе у обоих потеплело.

Последнее время, убираясь в комнатах, Ирина заметила, что сын Аллы Виктор постоянно крутится рядом. То коснется её талии, то плеча, то разговоры странные заведет.

— Мы ведь, Ирка, с тобой даже не родственники, — говорил он важно, расхаживая вокруг без рубашки. — Что нам мешает быть вместе. Ты девчонка заметная, я тоже не урод. Может попробуем?

— Что попробуем? — уставилась на него сестра с покрывалом в руках, которым собиралась застелить кровать неряшливой мачехи.

— Ну, быть вместе.

— Еще чего?! Ты хоть себя слышишь? Нашел к кому клинья подбивать. Уйди с дороги, — толкнула его девушка и сбежала вниз по лестнице, где были люди.

В тот раз ей удалось избежать приставаний спятившего Виктора, но однажды вечером, когда Ира мыла посуду после ужина, парень застал ее врасплох. Он прижал ее к стене и лез с поцелуями. Под руку девушки тогда попалась сковородка, которой она огрела наглеца. Тот съежился от боли и отпустил её.

— Берегись, Ирка, — обозлился Виктор. — Я этого так не оставлю. Все равно будешь моей.

В один из дней, когда Алексей в одиночку работал в бывшем кабинете хозяина и штукатурил стены он простукивал их, и вдруг обнаружил пустоту. Для верности парень еще раз постучал по тому месту и решил проверить, что там внутри, ведь других глухих мест в комнате не было. Он в любой момент мог заделать дыру, которую собирался проделать, поэтому ни о чем не переживал.

Каково же было удивление Лёши, когда он обнаружил внутри тайник — плоскую деревянную коробку, а в ней папку с документами. Ими оказалось подлинное завещание покойного владельца особняка, отца Ирины. Выяснилось, что он никогда не предавал её и завещал ей все свое имущество и активы фирмы.

Старик еще при жизни подозревал Аллу в том, что она замыслила свести его в могилу, подсыпая что-то в еду или заменив его лекарства другими препаратами. Старик не хотел вмешивать в эту Иру — единственного невинного члена их семьи. И отослал подальше от дома, чтобы супруга не навредила ей. Но старик не успел обнародовать завещание — слишком быстро скончался. Его воля, записанная на бумаге, осталась лежать в тайнике.

А Алла с помощью денег и связей смогла создать правдоподобный документ, словно написанный рукой покойного миллионера, в котором объявила наследницей себя и своего сыночка.

Алексей спрятал папку под рабочую одежду и побежал разыскивать Ирину. Он позвал ее в ванную и заперся с девушкой изнутри.

— Смотри, что я нашел в стене кабинета твоего отца.

Он достал папку и протянул встревоженной возлюбленной. Она внимательно прочитала завещание и тут же расплакалась, повиснув на парне.

— Ты понимаешь, что это значит? — с восторгом говорил Лёша. — Твоя жизнь изменится. И твой папа тебя любил, не оставил тебе без гроша. Это все ведьма Алла.

— Спасибо тебе, любимый. Что бы я без тебя делала?

Девушка все еще находилась под контролем чувств, но ощущала не только облегчение, но и злость. Ей хотелось воздать противной мачехе по заслугам. Девушка вытерла слезы и с решительным видом позвонила юристу и в полицейский участок.

В тот же вечер Аллу вывели из особняка в наручниках, арестовав за подделку документов, а Ирина стала полноправной и единственной владелицей состояния отца. Она сказала, что любит Алексея и готова стать его женой, даже если его смущает нынешнее положение дел.

Свадьба состоялась, когда ремонт в особняке был закончен. Парень твердил, что для него деньги невесты не имеют никакого значения. Он любил ее по-настоящему, и Ира ему верила. Свидетелем на свадьбе пара назначила прораба, который предложил Алексею работу в особняке и свел вместе две родственные души.

Приемная дочь

0

— Лена Соколова! Опять опоздание?! — голос математички разнесся по притихшему классу.

— Простите, Марина Викторовна… Транспорт подвел.

Лена проскользнула за парту, чувствуя на себе любопытные взгляды одноклассников.

Рядом сочувственно вздохнула лучшая подруга Ксюша.

— Родители все еще не выходят на связь? — шепнула она, пока учительница писала на доске формулы.

— Нет… Там же боевые действия, — Лена отвела взгляд. — Им нельзя часто звонить.

Очередная ложь далась с трудом.

Каждый раз, выдумывая новые подробности о родителях-военкорах, Лена чувствовала, что когда-нибудь все узнают правду..

На самом деле её отец, Николай Петрович, в это время готовился к ночной смене на овощебазе.

Высокий, с натруженными руками и добрыми глазами, он был простым человеком.

Слишком простым для амбициозной дочери-подростка.

А мама…

Татьяна Сергеевна пекла свои знаменитые пирожки с капустой, напевая старые песни.

Её больное сердце не позволяло работать, но любви в нем было для десятерых.

После школы Лена брела домой, волоча тяжелый рюкзак.

В подъезде пахло жареной картошкой и капустой.

— Леночка! — мама выглянула из кухни. — Я тут пирожков напекла…

— Опять?! — раздраженно бросила дочь. — Сколько можно кормить этими пирожками…

— Но ты же любила…

— В детстве любила! А сейчас… сейчас все нормальные люди суши едят и смузи пьют!

Мама тихо вздохнула.

Она не понимала, когда её девочка стала такой колючей.

В последнее время каждый разговор превращался в конфликт.

— Кстати, антресоли надо бы разобрать, — осторожно начала Татьяна Сергеевна. — Поможешь?

— Позже… — нехотя согласилась Лена. — Только homework сделаю.

Вечером они вдвоем перебирали старые вещи.

Пыльные коробки, старые игрушки, альбомы с фотографиями…

— Мам, а это что за папка?

Сердце Татьяны Сергеевны ёкнуло.

Та самая папка с документами…

— Потом посмотрим, — попыталась она забрать бумаги, но Лена уже открыла первый лист.

«Свидетельство об усыновлении»… Строчки плыли перед глазами. «Биологическая мать — Анна Викторовна Рогова»… «Отец неизвестен»…

— Что это? — голос Лены дрожал. — Я… я что, не ваша?! Вы мне не родные?!

— Доченька…я сейчас все объясню…

— Не называй меня так! Ты же мне не мать, как оказалось!! Вы… вы всё врали?!

Она выбежала из комнаты, хлопнув дверью.

Всю ночь просидела в интернете, выискивая информацию.

Анна Рогова… Окраина города… Старые бараки…

Утром собралась рано, пока родители спали.

— Куда ты? — мама появилась на пороге кухни.

— В библиотеку. Проект делать, — соврала Лена.

Дорога заняла больше часа.

Старый барак нашелся в самом конце улицы.

Облупившиеся стены, разбитые окна…

Лена долго стояла перед обшарпанной дверью. Наконец решилась постучать.

— Кого там черти принесли?! — раздался хриплый женский голос.

Дверь открылась со скрипом.

На пороге стояла женщина лет сорока, но выглядевшая на все шестьдесят.

Спутанные седые волосы, опухшее лицо, затравленный взгляд.

— Вы… Анна Викторовна?

— Ну я. А ты кто?

— Я ваша дочь. Лена.

Женщина прищурилась, разглядывая девочку.

— Дочь, говоришь? — она хрипло рассмеялась. — У меня их много было. Всех забрали… Заходи уж.

В комнате царил хаос.

Грязные обои, пустые бутылки, на продавленном диване храпел небритый мужчина.

— Петька! — Анна пнула его. — Вставай, к нам гости!

Мужчина что-то промычал и перевернулся на другой бок.

— Присаживайся, — Анна махнула на шаткий стул. — Рассказывай, как живешь-то?

Но Лену вдруг накрыло волной воспоминаний: холодная комната, пустой желудок, лай огромной собаки за окном… Она отчетливо помнила этот страх.

— А я ведь тоже детдомовская, — продолжала Анна, разливая мутную жидкость по стаканам. — Меня дворник Виктор подобрал, фамилию свою дал — Рогова. Хороший был мужик…

В горле встал ком. Лена попятилась к двери.

— Куда ты? Посиди с мамкой!

— Нееет, Вы… вы мне не мамка.

Выскочив на улицу, она долго бежала, не разбирая дороги.

В кармане телефон с десятком пропущенных от родителей…

Дома её ждал удар — мама лежала на диване, держась за сердце.

— Доченька… — прошептала она. — Прости, что не сказали раньше…

— Скорую! — закричала Лена. — Папа, «скорую» вызывай!

В больничной палате пахло лекарствами.

Лена держала маму за руку, глотая слёзы.

— Я такая дура…мам. Простите меня. Вы — мои настоящие родители. Только вы.

Татьяна Сергеевна слабо улыбнулась:

— Мы так боялись этого момента. Хотели дождаться, пока повзрослеешь…

— Я уже взрослая, мам. Сегодня поняла.

Через месяц Лена случайно узнала — у Анны есть ещё одна дочь.

Восьмилетняя Маша жила в том же детдоме, откуда когда-то забрали Лену.

— Пап, мам… Можно с вами серьёзно поговорить?

— Конечно, доченька.

— Помните дядю Сашу с тётей Ирой? Они ведь давно хотели ребёнка…а моя сестра сейчас в том же детдоме, что и я когда-то, может они захотят ее взять…?

Николай Петрович понимающе кивнул:

— Я завтра же им позвоню.

В школе тоже всё изменилось. Ксюша первая заметила перемены в подруге.

— А как там твои родители-журналисты?

— Знаешь… Я соврала. Никакие они не журналисты! И никогда ими не были! Мой папа – простой сторож на овощебазе. А мама – мама самая лучшая в мире. И я ими очень горжусь.

Прошло пятнадцать лет.

Лена выучилась и стала психологом, помогая семьям с приемными детьми.

Маша, сестра ее, выросла прекрасной девушкой в семье дяди Саши, и поступила в медицинский.

Каждое воскресенье вся семья собиралась за большим столом.

Мамины пирожки, папины истории с работы, смех детей…

А Анна… Лена помогла ей встать на путь лечения. Не из чувства долга — из сострадания. Ведь она тоже когда-то была маленькой девочкой, которую нашёл добрый дворник.

— Знаешь, — часто говорила Татьяна Сергеевна, — родителями становятся не от крови, а от любви.

И Лена знала — она самая богатая: у неё два комплекта родителей

К матери троих детей сел в такси мужчина, выглядящий как её погибший муж

0

Инна тяжело вздохнула, в очередной раз пролистывая газету. Ни одной вакансии, которая могла бы подойти для подработки. Да и вообще, она уже давно подумывала сменить работу. Постоянные смены оставляли детей одних на целые сутки, а зарплаты едва хватало на самое необходимое.

В дверь позвонили. Денис поспешил открыть, а Инна отправилась за ним. Время было уже 8 вечера — поздновато для гостей.

— Инка, привет! — на пороге стояла улыбающаяся Марина, её подруга.

Кто же ещё мог появиться так поздно? Марина уверенно прошла на кухню, неся с собой пакет с гостинцами. Дети сразу же увязались за ней, а она умудрялась одновременно раздавать сладости и расспрашивать их о делах в школе и детском саду.

— Марин, ну зачем ты? Меня всегда поражает твоя способность тратить деньги на всякие глупости, — укоризненно заметила Инна.

— Это не для тебя, хотя и для тебя кое-что есть, — не отставая, ответила Марина, ставя на стол бутылку и отправляясь мыть фрукты.

— Сегодня, подруга, мы празднуем твой переход на новую работу!

Инна в изумлении уселась за стол.

— Какую ещё новую работу? Почему я ничего об этом не знаю? Хотя, с тобой неудивительно — ты всегда в курсе раньше меня самой, — с усмешкой произнесла она.

Марина, не обращая внимания на её слова, продолжала накрывать на стол. Когда всё было готово, она наконец присела.

— Ну что, давай выпьем. Я сейчас всё расскажу. Завтра у тебя выходной, так что расслабься, не смей хмуриться, — с улыбкой добавила подруга.

Инна засмеялась:

— Марин, ну сколько лет тебя знаю, до сих пор не могу привыкнуть, что ты как тайфун — ворвёшься и всё сносишь на своём пути.

— Я просто не умею по-другому, — ответила Марина, пожав плечами.

Через минуту она начала рассказывать:

— У меня есть знакомая, мы редко общаемся, но тут случайно встретились. Когда она рассказала, где работает, я сразу подумала о тебе и предложила её начальству твою кандидатуру. В общем, они тебя ждут.

— И что за работа? Расскажи уже! — нетерпеливо воскликнула Инна.

— Такси, — произнесла Марина, поднимая бокал.

— Такси? И что я должна там делать?

— Что за вопрос? У тебя же машина без дела простаивает. Скоро бензин заправлять будет не на что, а ты спрашиваешь, что тебе там делать, — Марина чуть не засмеялась.

Инна чуть не упала со стула:

— Ты серьёзно предлагаешь мне таксовать?

— Да, именно так! Наконец-то дошло! И это не просто подработка — там можно зарабатывать приличные деньги.

— Я не уверена… — Инна покачала головой.

— У них работают две женщины. Одна сначала тоже думала, что просто подработает, а теперь только этим и занимается — основную работу бросила.

— Не знаю, мне это вряд ли подойдёт, — задумчиво ответила Инна.

***

Прошло две недели. Инна уверенно заехала во двор многоэтажки, где у подъезда её ждала пожилая женщина.

— Здравствуйте, — вежливо поприветствовала она.

— Ой, здравствуй, милая! Первый раз вижу женщину за рулём такси, — удивилась бабушка, усаживаясь на сиденье.

— Какая у тебя красивая машина! Это, наверное, твоего мужа?

Как Инна устала от этой дремучести! Можно подумать, в стране запрещено продавать машины женщинам. Если за рулём — точно муж замешан.

— Это моя машина, — спокойно ответила Инна. — Мужа у меня нет. Умер.

Старушка внимательно посмотрела на неё:

— Ну, ничего. Эта работа обязательно принесёт тебе удачу, увидишь, — сказала она с теплотой.

Инна улыбнулась в ответ. С каждым днём ей становилось легче после смерти Валеры. Хоть она и старалась держаться, но внутри была словно закрыта от всех. На работе почти ни с кем не разговаривала, да и из дома редко выходила. А теперь, каждый день — новые люди, улыбки, и это помогало ей постепенно снова начать жить.

Инна сразу после первого дня работы в такси подала заявление на увольнение со старого места. За один вечер она заработала столько же, сколько на основной работе за целую неделю.

Сегодня она закончила смену пораньше, потому что завтра вместе с детьми они поедут на кладбище. Прошло три года с тех пор, как не стало Валеры. Денис, старший сын Инны, был единственным, кто по-настоящему понимал, что отца больше нет и зачем они ходят на кладбище. Ромка пока не придавал этому значения, а маленькая Света, которой было четыре с половиной года, вообще не понимала. Для неё кладбище было просто ещё одной прогулкой, а папу она знала только по фотографиям.

— Мам, ты сегодня дома будешь? — спросил Денис, помогая маме убирать траву в оградке.

— Пока не уверена, сынок. Думала, что останусь дома, но увидела, что у Светы босоножки совсем сносились, да и твои кроссовки уже старые. Сегодня выходной, так что думаю, будет много работы, — ответила Инна.

— Не страшно тебе? — продолжил Денис.

— Пока ночью не работала. А днём нет, не страшно.

Ближе к вечеру Инна позвонила на базу. Там подтвердили, что заказов много, а машин не хватает. Решив не откладывать, она начала собираться. Работы было так много, что времени на передышку не оставалось. Даже кофе не успела выпить. Только позвонила Денису, чтобы узнать, как дела дома. Сын успокоил её: Света уже спит, а они с Ромкой тоже скоро лягут.

— Ладно, сынок. Буду работать, может, до самого утра.

После двух часов ночи усталость неожиданно отступила, словно открылось второе дыхание. Заказов стало меньше, и таксисты стали шутить между собой на волне облегчения, когда не было пассажиров. Инна пока никого не знала, кроме диспетчеров и нескольких водителей, с которыми пересекалась на базе.

Только она освободилась, как зазвонил телефон.

— Здравствуйте, Инна. Мне диспетчер Наташа дала ваш номер. Я тоже работаю в такси, меня зовут Григорий, — раздался мужской голос.

— Привет, Григорий.

— Я сейчас занят, за городом. Мне позвонили постоянные клиенты, просят отвезти. Этот пассажир часто ездит и платит хорошо. Может, возьмёшь его заказ?

— Конечно, говорите адрес.

Инна уже знала, что у опытных таксистов есть свои постоянные клиенты, которые предпочитают звонить напрямую, минуя диспетчерскую службу.

Она подъехала к гостинице и остановилась. Григорий сказал, что мужчина приезжий и всегда останавливается в этом отеле, затем ездит по городу по своим делам. В такси обычно не принято задавать лишние вопросы, и пассажир обычно тоже молчал.

Через минуту мужчина сел на заднее сиденье.

— Добрый вечер. Вас Григорий прислал? — спросила Инна.

— Да. Поехали в Гвоздово, — спокойно ответил пассажир.

Инна в недоумении посмотрела в зеркало заднего вида. Ей сразу вспомнилось, как они с Валерой когда-то тоже ездили в Гвоздово. Тогда её муж пытался найти там родственников, но ничего не вышло — от деревни почти ничего не осталось. Но сказать она ничего не успела. На заднем сиденье сидел… её Валера. Мужчина, которого она недавно похоронила.

На мгновение ей показалось, что она вот-вот потеряет сознание. Сердце бешено заколотилось, а по спине пробежал холодок страха.

— Девушка, с вами всё в порядке? — встревоженно спросил пассажир.

Собрав волю в кулак, Инна выдавила:

— Кто вы?

Мужчина, слегка нахмурив брови, удивился:

— А это имеет значение?

— Да, — твёрдо ответила Инна.

Не выдержав, она выскочила из машины и жадно стала глотать свежий воздух. Мужчина тоже вышел, его лицо выражало беспокойство.

— Вам плохо? — спросил он.

Когда рассвет начал пробиваться на горизонте, Инна поняла, что перед ней стоит не Валера, а человек, просто удивительно похожий на него. Он был настолько похож, что она, жена, прожившая с Валерой больше десяти лет, не сразу смогла отличить их друг от друга.

— Простите… Я вам сейчас всё объясню, — пробормотала она.

— Да уж, объясняйте, а то как-то неуютно с вами ехать, — буркнул пассажир, с нотками недовольства в голосе.

Инна достала из кошелька фотографию. На снимке были они с Валерой и их дети.

— Вот, посмотрите, — сказала она, показывая фото.

Пассажир взглянул на снимок, и его лицо немного смягчилось.

Мужчина взял фотографию, внимательно разглядывал её некоторое время, затем поднял взгляд на Инну:

— Я так понимаю, это ваш муж, верно? Мне срочно нужно было с ним встретиться. Дело в том, что я ищу своего брата, которого, предположительно, потерял в детстве. Меня усыновили, когда мне было три года. Лишь недавно, перед смертью, моя приёмная мать рассказала мне правду. Я знаю лишь, что родом я из детского дома, который находился в этом городе, и что мои корни, скорее всего, из Гвоздова. Больше никаких следов.

— К сожалению, встретиться с Валерой не получится… Он умер, — тихо сказала Инна.

— Как это — умер? Но этого не может быть, я не успел… — голос мужчины задрожал от разочарования.

Инне стало жаль его, и она грустно улыбнулась:

— Знаете, Валера тоже говорил, что чувствует, будто у него есть родной человек. Не мог только понять — брат или сестра. Он говорил, что у него сильное ощущение, что он пришёл в этот мир не один. Но в детском доме после пожара не осталось никаких документов тех лет. Он тоже пытался найти свои корни, ездил в Гвоздово, но там почти никого не осталось, да и оставшиеся ничего не помнят.

Мужчина тяжело вздохнул:

— Значит, все эти годы поиска — впустую? — Он посмотрел на Инну с надеждой: — Можно ли съездить к вам? Я бы хотел познакомиться с Валерой хотя бы через ваши воспоминания. Мне почему-то кажется, что именно он был моим братом.

— Приходите вечером, — согласилась Инна.

***

Инна готовила праздничный ужин, когда в кухню заглянул Денис:

— Мам, чем так вкусно пахнет? У нас кто-то в гости идёт?

— Ты прав, сынок, у нас будут гости. Но послушай внимательно: к нам придёт человек, который выглядит очень похожим на папу.

— Как это возможно?

— Просто очень похож, даже я вначале подумала, что это твой отец, — объяснила Инна.

Денис смотрел на мать с расширенными глазами, но не успел ничего сказать, как в дверь раздался звонок. Инна сняла фартук и пошла открывать. Дети, услышав звонок, выбежали в прихожую. Мужчины за дверью сначала и не было видно за кучей пакетов и коробок, которые он держал в руках.

— Принимайте гостей! — с трудом протиснувшись в дверь, он опустил на пол подарки.

Денис от неожиданности отступил назад:

— Меня зовут Павел, я брат вашего отца. А вы, выходит, мои племянники! Так что разбирайте подарки!

Как только Павел заговорил, Денис ощутил облегчение. Теперь стало понятно, что это не отец, просто человек, невероятно похожий на него. Ромка бросил быстрый взгляд на старшего брата, и Денис кивнул, давая понять, что всё в порядке.

Лишь спустя час все сели за стол. Подарки были распакованы, Света расцеловала Павла за шикарную куклу и буквально повисла на нём, обняв с игрушкой.

— Светочка, отпусти дядю, — попыталась урезонить её Инна.

Павел весело рассмеялся:

— Всё нормально, нам так очень удобно. Знаете, это странное чувство… У меня никогда не было детей, а тут сразу трое, и все как родные.

Когда дети доели и убежали играть, Павел, провожая их взглядом, тяжело вздохнул:

— Завидую вам. Вы потеряли мужа, но у вас осталась семья — крепкая, дружная. Расскажите мне, пожалуйста, о Валере. Почему его не стало так рано?

Инне всегда было тяжело говорить о смерти мужа, но она собралась с силами:

— Это была обычная простуда. Валера отказывался лечиться, даже на больничный не уходил — всё работал. Простой насморк перерос в пневмонию, и буквально за несколько дней его не стало. Врачи уже ничего не могли сделать. Я чувствую вину, что не смогла настоять на том, чтобы он обратился к врачам раньше… — голос Инны затих.

Павел с легкой грустью улыбнулся:

— Знаете, я тоже не люблю врачей и всегда откладываю визиты до последнего момента, когда уже совсем нельзя тянуть. Простите, что расстроил вас. А как вы справлялись все эти годы? Валера провел всю свою жизнь в детском доме?

— Он считал, что его родители — настоящие. После усыновления они уехали из этого города, и там, где мы жили, никто не знал, что он приёмный. Его приёмные родители были обеспеченными людьми, и Валера никогда не испытывал недостатка ни в чем. Отец ушёл первым, а мать, которая сильно его любила, прожила без него всего год. Перед смертью она рассказала Валере, что у него был брат в детском доме. Она очень сожалела, что они не взяли обоих детей, но в девяностые жизнь была другой, и они боялись, что не справятся с двумя. Она просила у Валеры прощения. С тех пор я и приезжаю в этот город, надеясь что-то узнать.

— Я останусь здесь на неделю. Можно ли приходить к вам? Я мог бы сводить детей в цирк или зоопарк, — предложил Павел.

Инна, вытирая слёзы, тихо ответила:

— У нас здесь нет ни цирка, ни зоопарка.

— Тогда что-нибудь найдём. А потом, возможно, вы приедете ко мне в гости, у нас всё это есть.

Павел начал расхаживать по кухне, словно повторяя движения Валеры, который также нервничал или рассказывал что-то важное.

Он сдержал своё слово. Дети побывали в цирке, зоопарке и посетили множество других интересных мест. Инну он убедил оставить работу в такси, сказав, что ей лучше быть рядом с детьми, а все финансовые заботы он возьмёт на себя. И сделал это. Но его помощь была не только материальной.

Через год Инна и Павел поженились. Дети быстро привыкли к нему и вскоре начали называть его папой. Для них это было словно возвращение Валеры, который будто вернулся из долгой командировки.

Умершая дочь предупредила маму о своей замене, что придет к ней

0

Вот это ливень, так ливень прошёл, июньский, тёплый. А потом выглянуло солнышко и всё вокруг засияло чистотой, зелень стала ещё ярче, а крыши домов заиграли своими красками: бордовые, зелёные, серебристые. Наташка попала под ливень, но не побежала прятаться, а шла тихонько по тротуару и наслаждалась, она любила грозу. Жаль быстро дождь закончился, но она дышала озоном.

И тут неожиданно всю прелесть происходящего нарушила пожилая женщина. Она шла ей навстречу, Наташа видела её так, мимолётно. Она не присматривалась к идущим навстречу или обгоняющим её людям. И когда они поравнялись, женщина вдруг покачнулась и стала валиться прямо на неё, вцепившись в последний момент, чтобы не упасть, за руку.

Наталья автоматически подхватила, а потом глянула внимательно в лицо. У женщины начали синеть губы, хорошо, недалеко стояла лавочка и Наталья подтащила её туда. Тут же позвонила в скорую. Пока она ехала, Наталья спросила:

— Вам с сердцем плохо?

Женщина слегка кивнула, тогда она достала из сумочки валидол, который всегда носила с собой, и поднесла к её рту.

— Откройте рот, это валидол — она послушно открыла.

Подъехала скорая, фельдшер сказала водителю, чтобы принёс носилки, а у Наташи спросила:

— Кем вам приходится эта женщина?

— Никем, просто прохожая.

— Вам придётся проехать с нами, расскажите в приёмном покое врачу, как это всё было.

— А что было, она стала на меня валиться, я увидела…

— Пожалуйста, проедемте с нами.

Наташа хотела отказаться, но глянула на женщину, у неё был такой жалкий вид, аж сердце почему-то защемило от жалости и вдруг поняла, она не может её бросить и согласилась. В больнице подробно рассказала, что произошло, а когда спросили женщину, есть ли у неё родные, она заплакала и отрицательно покачала головой.

— Так, только не расстраиваемся, вас сейчас отвезут в первую палату в кардиологию и с вами всё будет хорошо.

Наташа подошла к ней и спросила:

— Можно, я вас навещу, Вера Ивановна? — она назвала её именем, которое записали в больнице.

Какой надеждой и радостью полыхнули глаза женщины, она даже улыбнулась сквозь слёзы:

— Если вам не составит труда, пожалуйста, вот ключ, адрес вы слышали, там Тошка, кот остался, чтобы он от голода не умер. Корм есть, главное — он, а ко мне не надо, здесь за мной будут смотреть.

— Хорошо, я сегодня же схожу к нему, не переживайте.

— Ой, а я даже не спросила, как вас зовут?

— Наталья.

— Всё, верно.

— Что верно?

— Да нет, это я себе сказала.

— Ну я побегу, а завтра после работы навещу вас.

— Спасибо тебе, ты очень добрая и чистая душой.

Наташа смущено кивнула и пошла домой. Она сегодня должна отдать хозяйке квартиры долг за прошлый месяц и за этот. Слава Богу, директор салона, где она работала парикмахером, отдал деньги сразу за два месяца. В том месяце он дал всем небольшой аванс и всё, сказал, что заплатил налоги, ещё там что-то. Девчонки смеялись — заплатил налоги, теперь спит спокойно, а в следующем месяце если не выплатит нам долг и зарплату, то уйдём все вместе, и он перестанет спать вообще. Предупредили — выплатил.

Хозяйка обрадовалась, лето, отпуск, деньги нужны. Потом Наталья зашла в магазин, купила покушать себе, потому что в холодильнике было уже пусто. Купила в кулинарном отделе готовые два разных салата, на ужин и так, всего по мелочам, занесла домой и пошла домой к Вере Ивановне. Она оказывается, жила в трёх кварталах от неё, в старинном трёхэтажном, красивом доме, на втором этаже.

Открывая дверь, она слышала, как кричит кот. Только она открыла дверь, он сразу к её ногам, начал тереться, а потом отошёл, сел и уставился на неё не мигая.

— Тоша, привет. Давай знакомиться, я Наталья и пока твоя хозяйка будет выздоравливать, я за тобой буду присматривать. Пойдём, ты покажешь, где тут у вас кухня и я тебя накормлю.

Квартира была большая, двухкомнатная, высокие потолки, очень уютная. Правда уборки генеральной видимо, давно не было, ну и немудрено, при её здоровье – подумала Наталья. Кухня вообще оказалась большой, таких в многоэтажных домах, не встретить. И она тоже требовала уборки, в высоких углах висела паутина.

— Так, где твоя пища? Вера Ивановна сказала, что ты ешь домашнюю и сухой корм, разнообразное меню.

Она открыла холодильник, там на верхней полке стоял контейнер с варёной рыбой, рядом баночка со сметаной. Помыла его чашки, положила рыбы и сметанки, пока Тоша ел, она нашла в ванной швабру, намотала на неё тряпку и сняла с потолка паутину, а также в коридоре. Затем в шкафу нашла и корм в пачке – сухой. Снова помыла чашку после рыбы и насыпала туда побольше корма, налила воды в глубокую чашку.

— Ну вот, до завтрашнего вечера тебе должно хватить. А можно тебя погладить?

Кот, словно понял её, подошёл и присел рядом с ногой.

— Умница какой – Наталья погладила его по голове – прости, а сейчас мне пора идти. Давай друг мой, до завтра. Ой, а горшок-то я не проверила.

Она заглянула в туалет, в горшке всё было чинно и чисто. Наталья помахала коту рукой и пошла домой, поужинать салатиком и спать. На следующий день после смены Наталья забежала в овощной магазин и взяла по одному, пять разных фруктов, просто она ведь не знала, что любит Вера Ивановна, в павильоне печенье с кремовой начинкой и пошла в больницу.

Женщина очень обрадовалась, увидев её и, вновь у неё на глазах навернулись слёзы.

— Нет, так дело не пойдет, если вы будете расстраиваться каждый раз, как я вас навещаю, то не буду приходить до вашего выздоровления.

— Прости, Наташенька, можно я тебя буду так называть? – Наташа кивнула — Просто я давно не встречала в своей жизни такого искреннего участия.

Наташа погладила её по руке и улыбнулась:

— Отчитываюсь – Тошка накормлен, горшок у него чистый, вот. А как вы себя чувствуете?

— Хорошо, Наташенька, очень хорошо, особенно после вашего визита. Знаете, как приятно, когда о тебе заботятся. Даже одно это человека может на ноги поставить.

— Вера Ивановна, а где ваша семья, родственники, простите за вопрос.

— Муж умер двадцать лет назад. Была у меня дочь, тоже Наталья, она после университета, осталась работать на кафедре, потом перевелась в научный институт. Когда ей было двадцать девять лет, её послали с группой учёных в Африку. Точно не помню, с какой целью, но это её судьба была, ведь ничего в нашей жизни не происходит просто так. Там она и погибла в авиакатастрофе, «кукурузник африканский» упал, взорвался и пять человек погибли, в том числе она со своим молодым человеком. Родных у меня нет, я детдомовская, а родственники мужа со мной отношений не поддерживают. Вот так я и осталась совсем одна.

— Грустная история.

— А ты Наташенька, замужем? Детки есть? А родители живы?

— Мама умерла, отца не знаю, ушёл от нас, когда мне было два года, говорят где-то на Севере погиб. Нет, уже не замужем, разошлись, детей у меня нет, не получилось, два выкидыша было, врачи сказали, что у нас с мужем несовместимость по крови. Я приехала из посёлка, работы у нас там нет, перспектив для будущего тоже. Снимаю квартиру и работаю в салоне красоты – парикмахером. Работа нравится, люблю делать людей красивыми. Вот если бы у меня были деньги, я бы открыла свой салон, где цены поставила поменьше, чтобы все женщины смогли сделать себе и маникюр красивый, и педикюр, и причёску. Ну это так, моя маленькая мечта, извините.

— Наташенька, а сколько вам лет?

— Через месяц двадцать девять.

— Я хочу рассказать тебе сон не сон или это видение было. Когда доченька меня покинула, я очень скучала по ней, плакала, без конца бегала на могилку. И вот как-то ночью я вроде бы проснулась от небольшого шума, возле кровати стояла Наталья и она мне сказала:

«Мамочка, перестань плакать, меня не вернуть, а тебе надо жить. К тебе придёт моя замена, встретишь её на улице, она тебе поможет. Звать её будет Наташа, ей будет столько же лет, как и мне и она будет тебе, как дочь». Всё так и произошло, поэтому я тогда и сказала — всё, верно. А теперь я хочу предложить тебе, переехать ко мне, будешь спокойно жить и работать, найдёшь своё счастье. А я рядышком с тобой, чтобы мне не так одиноко умирать было. Когда покину сей бренный мир, квартира останется тебе, ну как, не откажешь старой и одинокой женщине, не буду я тебе помехой?

Наталья была просто ошарашена, всё это так неожиданно, даже неправдоподобным, казалось. Вера Ивановна смотрела на неё с надеждой, что она решит, вдруг встанет и уйдёт, зачем ей такая обуза. Наталья взяла её за руки и сказала:

— Мне от вас не нужно ничего, я перееду к вам, вы мне замените ушедшую маму, а я вам дочь и будет нам с вами не так одиноко.

Женщины в порыве нежности обнялись. Наталья переехала к Вере Ивановне, перед её выпиской сделала генеральную уборку, квартира без всей пыли и выглядеть по-другому стала. В первый вечер они дружно пили чай на кухне с пирогом, который испекла Наталья в честь возвращения хозяйки домой и обе наслаждались обществом друг друга, они характерами сошлись – обе добрые, спокойные и отзывчивые, а это много значит для совместного проживания.

Как говорил Вильям Шекспир:

– Твоей жене пора узнать, что я беременна от тебя, – говорит моя родная сестра

0

— Моей сестре пора узнать, что я беременна от тебя, Клим! — сестра одной единственной фразой убивает все мои надежды.

Дышать становится невозможно. В горле как будто встал ком и не пропускает кислород. Впиваюсь пальцами в коробку с приглашениями. Мне кажется, что она поможет мне не упасть. Не даст грохнуться на пол прямо здесь и сейчас. Но кое-что все-таки падает. Мое сердце. Оно катится в пятки на огромной скорости, и в следующую секунду разлетается на мелкие осколки, потому что я без сомнений слышу голос мужа.

— Нужно еще немного подождать, — слова мужа разбивают мою надежду на ошибку, — не капризничай.

Горло как будто кто-то сдавливает пальцами. Я хватаю ртом кислород, но его как будто нет.

Это без всяких сомнений голос Клима. Таким тоном он обычно разговаривал со мной, когда я обижалась.

— Я не собираюсь рожать ребенка не в браке, Клим! Либо ты решишь этот вопрос, либо…

— Мне так нравится, когда ты злишься, — голос мужа становится хриплым и я чувствую, что меня сейчас вывернет.

Пальцы немеют, и я не могу найти ключи, которые спрятала в карман. Я хочу уйти. Сбежать. Мне срочно нужно на свежий воздух. Это все сон. Дурной сон. Кошмар. Кажется, что вот-вот и я открою глаза. Это не может быть правдой. Мой Клим… который меня безумно любит? Муж, который постоянно твердит как сильно хочет от меня ребенка?

Перед глазами все плывет и только сейчас я понимаю, что плачу. Слезы градом скатываются по щекам. В грудной клетке что-то больно сдавливает и тянет.

— Тебе больше не удастся уйти от этой темы! — Голос сестры больше не звучит так возмущённо. Он становится хриплым, с нотками флирта. А тошнота все сильнее и сильнее подкатывает к горлу.

— Я разведусь с ней в течение месяца, обещаю, — на этих словах Клима из моей руки выпадает коробка. Она с грохотом падает на пол. Пальцы настолько онемели, что я не смогла ее удержать.

— Что это?! — Сестра выкрикивает, а я в это время пытаюсь занемевшими пальцами найти в кармане ключи. Бросаюсь к двери, но чертовы ключи все никак не могу достать. Перед глазами все расплывается, я слышу собственные всхлипы. Но в следующую секунду замираю на месте.

— Мира! — Голос мужа как будто меня парализует, ноги врастают в пол, и я не могу пошевелиться.

Не поворачиваюсь. Не могу и не хочу видеть никого из них. Мне сейчас настолько больно, что хочется выть. Но внутри все еще живет маленькая надежда на то, что всему этому есть объяснение. Что то, что я услышала, неправда. Галлюцинации.

Я силой заставляю себя обернуться. Хочу увидеть сестру. Посмотреть ей в глаза. Она ведь не могла так со мной поступить, правда? Мой родной человек. Родная сестра. Вот только Лера даже не думает проходить дальше. Она стоит в коридоре в пол оборота, обнимает себя руками за плечи и смотрит под ноги.

— Мира, что ты здесь делаешь? — Голос мужа звучит с раздражением. Судя по всему, он выбрал тактику нападения. Оправдываться он явно не намерен. Но я продолжаю смотреть на сестру, которая даже не оборачивается в мою сторону. Не смотрит на меня.

Взгляд машинально скользит к ее выпуклому животу. Я судорожно пытаюсь вспомнить на каком она месяце. Эта информация совершенно вылетела из головы. Она носит его ребенка. Ребенка от моего мужа! Моя родная сестра и любимый мужчина. Предатели.

Шестой. У нее шестой месяц. Живот уже очень хорошо видно. В висках пульсирует. Он с ней уже минимум как шесть месяцев. С моей сестрой. Наверное, сейчас, самое время истерически засмеяться. В груди до боли что-то сдавливает. Я снова перевожу взгляд на мужа.

— Судя по всему, это и есть твои очень важные переговоры? — грустно усмехаюсь, голос дрожит. Это от слез, которые катятся по моим щекам.

Я никогда не понимала выражения «жизнь рушится на глазах». Сейчас же я его прекрасно понимаю. У меня на глазах рушится все. Счастливый брак, хотя таким он, кажется, был только в моих мечтах. Все мое будущее, которое я успела нарисовать в своей голове.

— Мира, все не так как ты…

Вот сейчас из горла вырывается истерический смех. Громкий. Страшный. Он решил пойти стандартным путем.

— Конечно нет, моя сестра беременна не от тебя, да?! — Я повышаю голос, от чего муж кривится.

— Давай спокойно поговорим? — Клим делает ко мне шаг, а я в ужасе отпрыгиваю назад. От одной мысли, что он может ко мне прикоснуться, меня начинает тошнить.

— Мне жаль, что ты узнала все так… — Лерин голос звучит глухо, она все также не подходит. Стоит в стороне. Прячется за спиной моего мужа. МОЕГО! Никогда не думала, что Лера не знает, что чужое трогать нельзя!

— Тебе жаль? — Из груди снова вырывается истерический смешок.

— Мира, я могу все объяснить, — Клим снова делает шаг, а я сильнее сжимаю ключи в пальцах. Отступаю назад.

Глаза снова находят сестру. Ее живот. Шестой месяц. Их ребенок скоро появится на свет. Он был с нами одновременно. Пытался завести со мной ребенка, когда сестра уже была беременной. Мерзко и тошно. Именно так я сейчас себя ощущаю.

— То, что она родит, ничего не изменит между нами. У меня просто будет ребенок на стороне.

Мои глаза распахиваются от дикого шока.

— Просто ребенок на стороне? — Шепчу, потому что голос охрип.

— Ты совсем вообще?!

Муж оборачивается на голос сестры, а я пользуюсь случаем и открываю дверь ключом. Выбегаю в подъезд. Перед глазами все плывет из-за слез.

— Мира, стой! Подожди! — Клим кричит мне вслед, и я тут же бросаюсь к лестнице. Быстро сбегаю вниз. Цепляюсь ногой и только чудом не скатываюсь по ступенькам.

Я вся дрожу, слезы продолжают бежать из глаз. На душе так плохо, что хочется выть. Как он мог? Как он мог так со мной поступить?! За что? За что он так со мной?

Выбегаю на улицу. Погода как будто чувствует, насколько мне плохо и плачет вместе со мной. На улице идет дождь. Сильный. Пока бегу к машине, слезы смешиваются с каплями дождя. Вздрагиваю от громкого раската грома и крика мужа.

— Мира, остановись!

Обернувшись, я вижу, что он бежит за мной. На секундочку. Всего лишь на одну секундочку. Мне хочется поддаться слабости. Остановиться. Дать ему подойти. Уговорить меня. Заставить поверить в его ложь. Не убивать все то, что есть между нами. Но я не позволяю себе поддаться этой слабости. Добегаю до машины, отрываю дверцу и тут же забираюсь в салон. Блокирую все двери изнутри. Клим буквально через несколько секунд стучит в стекло. Что-то кричит. Но я даже не смотрю в его сторону. Просто сжимаю руль и позволяю себе наконец выпустить все эмоции. Громко кричу. Настолько громко, что уши закладывает. Пальцы сжимают руль до боли. Но эта боль не сравнится с той, которая убивает меня изнутри. Режет на части. Не оставляет от меня и живого места.

Завожу машину, включаю фары и когда уже хочу нажать на газ, то замираю в нерешительности. Я припаркована так, что выехать могу только поехав вперед. И Клим тоже это прекрасно понимает, именно поэтому он становится на моей дороге. Расставляет руки в стороны, давая понять, что проехать я смогу только если собью его. От злости сжимаю руль еще сильнее. Я уже не чувствую пальцы от того, насколько сильно сжимаю руль. Появляется соблазн. Кажется, муж совершенно не понимает на что я способна в таком состоянии.

Я настолько его сейчас ненавижу, что в голове и правда проскакивают мысли выжать газ. Поехать вперед. В суде же, наверное, возьмут во внимание мое состояние аффекта? Господи, о чем я вообще думаю?

Всхлипываю, смахиваю слезы с ресниц. Резко дергаю машину вперед. Ровно настолько, чтобы муж понял, что я не шучу. Он резко отпрыгивает вперед, а я грустно улыбаюсь. Ну, конечно, это все было красивой игрой. Клим слишком себя любит, чтобы стать жертвой.

Он еще что-то кричит, пытается броситься к машине, но я выжимаю газ и вылетаю со двора. Не хочу слышать его голос, не хочу его видеть. После всего увиденного хочется глаза с хлоркой промыть.

Как Лера могла?! Как могла родная сестра так со мной поступить?! Она ведь всегда его ненавидела. Всегда говорила, что он недостойная партия. Бабник. Человек, на которого нельзя положиться. Всегда поддевала меня по поводу того, что я наивная дурочка и просто не хочу замечать реальность. В памяти всплывают воспоминания о том, как Лера сдала меня отцу. Как рассказала о моих отношениях с Климом. Я-то с ней делилась и считала, что она будет хранить мои тайны. А она пошла и все рассказала отцу. Рассказала все в подробностях.

Отец тогда так кричал. Такой устроил скандал. Говорил, что я опозорила семью, связавшись с таким как Высоцкий. Как я же рыдала и кричала, что его люблю. «Он ведь тобой просто пользуется. Наивная дурочка, которая повелась на его сказки». Это Лера бросила через плечо, когда я кричала, что никогда ей не прощу. И ведь она правда считала его недостойным. Она даже кривилась от мысли, что он может породниться с нашей семьей. И самое главное, она считала, что он меня бросит. Не станет объясняться с отцом. Просто бросит меня в этой ситуации.

Я хорошо помню ее лицо, когда Клим приехал и забрал меня. Отец не дал ни копейки на нашу свадьбу. Высоцкий все сам. Устроил праздник, который я хотела. У меня было шикарное белое платье. Такое было только в одном экземпляре. Только у меня. Оно до сих пор висит дома. Я всегда улыбаюсь, когда на него смотрю. Ведь оно хранит столько радостных воспоминаний. Хранило. Потому что сейчас я хочу в клочья его порвать.

— Ненавижу, — выдаю хрипло, потому что от слез голос охрип.

У нас же все было хорошо. Идеально. Никаких проблем в личной жизни. У нас были общие интересы. Он всегда делился со мной своими идеями. Советовался как поступить в бизнесе. Какое решение лучше принять. И я советовала. Даже придумывала для него интересные идеи, и он их воплощал. Я не понимаю, в какой момент все пошло не так. Не представляю.

На весь салон раздается звонок моего телефона. Перевожу красные от слез глаза на экран. Я была уверена, что это сестра или Клим. Но нет, звонит Яна. Несколько секунд я нахожусь в полной прострации. Не понимаю почему она звонит. И только потом вспоминаю, что она же делает подарок. Подарок для негодяя, который спит с моей сестрой. Для того, кто подло вставил нож мне в спину.

— Да, — голос хрипит. Я включаю громкую связь.

— Так, с тебя шоколад, потому что я все закончила. Красиво оформила и даже упаковала. — Подруга сообщает это радостным голосом. Она старалась. Для меня. Спешила сделать все вовремя и красиво.

— Хорошо, спасибо, — всхлипываю.

— Мир, случилось что-то? — Яна молчит несколько секунд, а после аккуратно начинает прощупывать почву. Я же снова всхлипываю и слезы с новой силой начинают катиться по щекам.

— Я… я… — Голос дрожит, я не могу выговорить ничего разборчиво. — Она… он… я туда… а они… — Перед глазами все расплывается, слезы полностью застилают глаза.

Сжимаю руль сильнее. Сейчас я совершенно не осознаю, что нахожусь за рулем. Лечу по трасе. Это как будто отошло на второй план. На первом плане адская боль. Мне так больно, что больше ни о чем думать не получается.

— Мира, слышишь меня?! Ты где?! — Подруга начинает кричать, потому что последние несколько секунд я просто громко вою.

Я всхлипываю, пытаюсь успокоиться, отрываю бардачок, чтобы достать салфетки и наконец промокнуть слезы, как тут яркая вспышка меня ослепляет. Громкий звук, который закладывает уши, свет настолько яркий, что я зажмуриваюсь, а после сильный удар. Меня дёргает вперед, голова больно ударяется о руль

— Мира!!! Мира!!! — Истерический крик подруги — это последнее, что я слышу перед тем, как погрузиться в полнейшую темноту.

Божья коровка, полети на небко

0

— Люди! Помогите! Тут женщина на дороге! Вызовите скорую! — кричали прохожие, не обращая внимания на плачущую девочку, стоящую в стороне.

Девочка лет пяти пыталась пробраться сквозь кольцо зевак, что замкнулось между ней и матерью, но все её усилия были тщетны.

— Мама, мамочка-а, — девочка села прямо на асфальт и заплакала.

Мать успела вытолкнуть её с пешеходного перехода на обочину, когда прямо на них из-за угла вылетела иномарка. «Быстрее!» — это было последнее, что сказала мать перед тем, как мощный удар автомобиля подбросил её в воздух, как тряпичную куклу.

А Маша от толчка упала и сильно ударилась рукой о ствол дерева. Машина, сбившая мать, скрылась, не сбавляя бешеной скорости. Люди окружили пострадавшую, не замечая маленького ребёнка под кроной плакучей берёзы. А теперь её не пускали к маме…

— Это, наверное, её дочь, — сказала какая-то женщина, прижав руки к сердцу, — Такая малышка и уже без матери. Знать, такая судьба…

Люди расступились.

— Мама! — Маша подбежала к матери и стала платочком вытирать ей лицо от грязи, — Тебе больно?

Мать была ещё жива. Она, не двигаясь, смотрела на своего ребёнка, из последних сил цепляясь за его образ. Вскоре жизнь в её глазах угасла…
Подоспевшие врачи «скорой помощи» лишь развели руками…

Когда Роман забирал дочь из детского отделения больницы, где ей оказали первую помощь и успокоили, он был бледен, как полотно.

— Как ты, Машуля? — треснувшим голосом спросил он у дочери, — рука сильно болит?

— Уже нет, там большая царапина была, но я не плакала, — радостно сообщила Маша.

— Ты у меня молодец, дочка, — Роман отвернулся, чтобы скрыть слёзы. Ему было так тяжело, словно из него высосали жизнь.

— А маму когда заберём? Ей тоже забинтовали? Пошли к ней, я расскажу, что я совсем не плакала, только чуть-чуть, — по-детски наивно спросила Маша.

Отец остановился, как будто его ударили. Он посмотрел на дочь, взял её на руки и сказал:

— Мамы больше нет, она улетела на небо. И больше не вернётся. Остались мы с тобой вдвоём.

— Она улетела на небко, как «божья коровка» что ли? — удивилась Маша.

— Можно сказать и так, — сдавленным голосом сказал отец.

— А ей больше не больно?

— Не больно.

На прощание с матерью Машу не взяли, чтобы не трaвмировать пcихику ребёнка. Роман предпочёл сохранить легенду про «божью коровку». Знакомым и родственникам было строго-настрого запрещено говорить с Машей об её умeршей матери. А сам он с головой окунулся в свой маленький бизнес.

Когда-то они с женой мечтали иметь собственный магазинчик. С большим трудом, но они исполнили эту мечту.

Роман жалел, стоя по вечерам за прилавком, что его жена не видит, как дела потихоньку идут в гору: выручка росла, а долги таяли. Маша после садика часто была рядом с отцом. Ей нравилось помогать в магазине: она деловито протирала несуществующую пыль с полок, поливала цветы из маленькой леечки и развлекала посетителей, невольно заставляя их купить больше.

— Покупайте, покупайте, дяденька, вот эти конфетки самые вкусные, — нахваливала Маша, — И молочка купите своей кошечке. Мой папа продаёт хорошее молоко. Это наш магазин.

— Но у меня нет кошки, — улыбнулся мужчина, но коробку с молоком всё же взял.

— Так заведите, или Вам мама не разрешает? — участливо спросила Маша.

— К сожалению, у меня уже давно нет мамы, — вздохнул покупатель.

— Тоже на небко улетела, как и моя? Наверное, они там уже познакомились.

Мужчина остановился, посмотрел на Машу, потом вздохнул:

— Я совсем забыл, мне нужно домой ещё много чего купить. Показывай, хозяюшка, где тут у вас самая вкусная колбаса. Думаю, с этого дня я буду вашим постоянным покупателем.

Маша сияла от восторга, а Роману было радостно за дочь, которая невольно стала талисманом их маленького магазинчика.

Отец Маши работал, не покладая рук, без отпуска и выходных. Спустя семь лет он уже ходил по собственному торговому центру. Боль от потери жены притупилась настолько, что он снова готовился к свадьбе. Его избранницей стала красавица Анжела, с которой он познакомился три месяца, выезжая с парковки. Тогда она упала перед его машиной, сломав высоченный каблук.

— Девушка, Вам помочь? — спросил Роман.

— Это всё из-за Вас! Я испугалась и споткнулась, думала, ваша машина сейчас меня собьёт!

Анжела хныкала и никак не могла подняться. Роману пришлось усадить её в машину и отвезти в ближайший магазин, где он купил ей туфли взамен испорченных. Возможно, ему стало жаль девушку, а может, эта сцена напомнила ему об его погибшей жене.

Туфлями Роман не отделался. Уже через неделю он познакомил новую знакомую с дочерью, а через месяц Анжела поселилась в особняке Романа.

— Ты — такая милашка, — сказала Анжела Маше, — Ты не против, если я буду с вами жить?

— Конечно, нет, — Маша улыбнулась и потянула Анжеле руку, — Пойдём, я все тебе здесь покажу, а то ты только в гостиной была.

Прошёл ещё месяц. Дело шло к свадьбе. И Анжелу словно подменили. Но эту перемену замечали только Маша и Светлана, помощница по хозяйству. При Романе новоиспечённая невеста вела себя, как смирная овечка.

— Папа, Анжела плохо со мной обращается и тётю Свету обижает, — не раз жаловалась Маша отцу, — Не женись на ней, она плохая. Очень плохая…

— Тебе кажется, дочка, — успокаивал отец Машу, — просто Анжела нервничает перед свадьбой.

Маша вздыхала и уходила в свою комнату. С тех пор, как в доме поселилась Анжела, Маша стала реже появляться в гостиной. Влюблённый отец не замечал переживаний дочери. Подруги и те перестали бывать в гостях у Маши.

— Твоя Анжела, как мачеха из сказки про «Золушку», такая злая, — говорили они.

А в последние дни, Анжела и вовсе, как с цепи сорвалась.

— Что это за стряпня?! — кричала Анжела на молодую домработницу, — мы не в колхозе, мои друзья такое есть не станут! Приготовь, как я просила!

— Но я не знаю французскую кухню, да и Роман Петрович утром просил ухи и запечённой картошечки к ужину. Салат, как Вы просили, я приготовила, а вот остальное у меня не получилось. Кроме того, я готовилась к приходу гостей, весь дом убрала. Времени на готовку совсем не было. Может, поможете мне, вместе что-нибудь да сообразим?

— Не собираюсь я с тобой ничего «соображать»! Позови на помощь Машу, пусть овощи чистит!

— Но она же ещё ребёнок, может и пораниться, это недопустимо, — спорила Светлана.

— Тогда ты уволена!

Светлана бросила передник под ноги будущей хозяйке. Её терпение лопнуло. Она попрощалась с Машей, взяла сумку и ушла, громко хлопнув дверью.

— Тетя Света, не уходи! — Маша бежала вниз по лестнице.

Она хотела было выбежать на улицу, но Анжела ловко поймала её за шиворот.

— А ты куда собралась? Не хватало, чтоб вы разбежались, как тараканы! Господи, как же вы мне все надоели!

Анжела поволокла упирающуюся Машу за руку на кухню.

— Больно! Уходи из нашего дома! Ты больше мне не подружка, — плакала Маша, потирая запястье.

— А я ею никогда и не была, нашлась подруга сопливая! — зло засмеялась Анжела, — Думаешь, легко мне было сюда попасть? Пришлось каблук подпилить и разбить коленку, чтобы твой глупый папашка меня заметил! Долго я терпела твои выходки и эту смазливую Светку.

— У мамы из шкатулки пропали красивые сережки. Это ты их взяла? — Маша вдруг успокоилась и стала увереннее, — Если тебе нужны они, забирай их и уходи!

— Ну, я взяла и что ты мне сделаешь? Как докажешь? Я скажу, что их горничная сперла, — усмехнулась Анжела, — А когда я выйду замуж за твоего отца, здесь все будет моё. А тебя я отправлю в закрытый пансионат куда-нибудь подальше, чтобы под ногами не вертелась. У меня буду свои дети.

— Ты злая! Я всё папе расскажу! — Маша смотрела куда-то за спину Анжелы.

— Да кто тебе поверит, — прошипела Анжела, — Твоей любимой Светочки тут нет!

— Я, я поверю. — Роман стоял в дверях столовой и слышал каждое слово.

— Ой, Ромочка, ты давно пришёл? А мы тут болтаем по-дружески, — пролепетала Анжела, как ни в чем не бывало.

— Поэтому на руке моей дочери синяк? — чеканя каждое слово, спросил Роман.

— Но я…

— Знать тебя больше не хочу, подлая лицемерка. Собирай вещи, и чтобы духу твоего в моем доме не было!

— Пф, — фыркнула Анжела, — Мелкий торгаш, а возомнил из себя олигарха! Носишься со своей дочкой, как курица с яйцом! Я и получше себе мужика найду! Счастливо оставаться, неудачники!

Когда входная дверь за Анжелой захлопнулась, Роман обнял испуганную Машу:

— Прости меня, дочка, что не верил тебе. Как мне загладить свою вину?

Маша поцеловала отца в щеку и обняла за шею:

— Для начала вернём тётю Свету.

Тетю Свету вернули и более того, через полгода сыграли свадьбу. Молодожены не отходили друг от друга, но счастливее всех, кажется, была Маша. Два ее самых близких человека — папа и Света теперь были всегда рядом.

— Мамочка… Я знаю, ты все видишь. У нас теперь живет Света, она хорошая, любит меня и папу. Она бы тебе бы понравилась. Но мы любим и помним тебя и будем помнить всегда. И я, и папа… — говорила Маша, подняв глаза к темному, ночному небу.

А там, далеко-далеко, вдруг блеснула яркая, неизведанная звезда. Это сияние длилось всего лишь несколько секунд, но Маша понятливо улыбнулась — ее услышали и все у них будет хорошо. Они это заслужили…