NEWS 2SWEET

Марина наблюдала, как её сын примеряет новый костюм перед зеркалом. Высокий, стройный, с темными волосами — завтра этот молодой человек станет мужем, и осознание этого казалось нереальным.

Илья внимательно изучал своё отражение, поворачиваясь в разные стороны. Наконец, он удовлетворённо кивнул:
— Костюм сидит идеально. Модно, стильно, дорого выглядит.

«Дорого, это точно,» — подумала Марина, но вслух произнесла:
— Рада, что тебе понравилось. На свадьбе я обязательно расплачусь, увидев тебя таким нарядным.

Илья резко обернулся:
— Мам, мы же договорились, что тебя на свадьбе не будет.

— Договорились? — переспросила она, стараясь скрыть удивление. — Я думала, ты просто шутил.

— Какие там шутки? — Сын начал нервно ходить по комнате. — Ты забыла, кто такие Викины родители? Только представь: там сплошная элита. А ты… Мам, я буду за тебя волноваться. Ты же почувствуешь себя там лишней. Пожалуйста, не порти мне такой важный день.

Он сел рядом с матерью, взял её за руку:
— Представь, как ты будешь смотреться среди всех этих наряженных дам. Я просто умру от стыда. Лучше приезжай после церемонии. Мы вместе выпьем чай или шампанского, ты нас поздравишь, вручишь подарок.

Марина ощутила острую боль в груди. Её собственный сын так сильно стесняется её, что готов притвориться безродным сиротой на собственной свадьбе.

— Почему я буду выглядеть убого? — возразила она. — Я записалась к хорошему парикмахеру, сделаю маникюр, надену приличное платье.

— Приличное? — фыркнул Илья. — Это твоё старое голубое платье? Не смешно!

Он встал перед матерью, его голос стал жёстким:
— Если ты не понимаешь намёков, скажу прямо: я не хочу видеть тебя на свадьбе. Мне стыдно, что моя мать работает уборщицей. Я не позволю тебе опозорить меня перед Викиной семьёй. Теперь всё ясно?

Марина была потрясена. Слова сына словно холодный ветер пронзили её до костей. Илья молча схватил рюкзак, гордо повернувшись в новом костюме, и направился к выходу. На пороге он обернулся:
— Я серьёзно, мам. Там никто не будет рад тебя видеть.

Илья уехал несколько часов назад. За окном сгустились сумерки, а Марина всё ещё сидела на диване, оцепеневшая от шока. Слёзы пришли позже, когда она включила свет и достала из комода старый семейный альбом.

Листая страницы, Марина погружалась в прошлое. Первая фотография — двухгодовалая девочка с голубыми глазами, сосредоточенно глядящая в камеру. Её платьице было явно из чужого гардероба, а рядом стояла странная женщина с рассеянным взглядом и неестественной улыбкой. Даже на этом плохом снимке было видно, что женщина находилась в нетрезвом состоянии.

Марине было два с половиной года, когда мать лишили родительских прав и исчезли из её жизни навсегда. Взрослея, она никогда даже не пыталась найти свою биологическую мать. Зачем?

Следующее фото — групповое. Десятилетняя Марина с непослушными золотистыми кудрями стоит во втором ряду, третья слева. Это был детский дом — место, где жизнь была суровой и бескомпромиссной. Здесь повара воровали продукты, воспитатели позволяли себе грубости, а директриса закрывала глаза на издевательства старших детей над младшими.

На следующем снимке три молодые официантки позируют перед покосившейся вывеской кафе «У дороги». После школы Марина быстро нашла работу, не особо задумываясь о карьере. Хотя зарплата была невелика, щедрые чаевые помогали сводить концы с концами. Двенадцатичасовые смены выматывали, но ей нравилась свобода. В маленькой комнате коммуналки она чувствовала себя хозяйкой своей жизни. Соседи, пожилая пара, были доброжелательными. Марина научилась создавать стильные образы из вещей из секонд-хенда, превращая их в модные предметы гардероба.

Ещё одна фотография — летняя поляна в лесу. На ней счастливая Марина в цветочном венке сидит на траве, обнимаемая симпатичным парнем в таком же венке. Прошло много лет, но каждый раз, глядя на этот снимок, её сердце замирало.

Марина трудилась в кафе уже около года, когда судьба свела её с Максимом. В тот летний день заведение неожиданно наводнили посетители. Она металась между столиками, стараясь успеть обслужить всех, и внезапно споткнулась, пролив томатный сок прямо на светлую рубашку молодого человека у окна. Красное пятно стремительно растекалось по дорогой ткани.

Её охватил панический ступор — такая оплошность могла стоить работы. Но прежде чем она успела что-либо сказать, администратор Стас уже подлетел к их столику, грозя ей увольнением.

— Зачем переживать? — спокойно усмехнулся парень, протягивая ключи от машины. — Я еду на дачу к родителям. В багажнике есть запасная футболка. Не могли бы вы достать её из рюкзака?

— Разрешите, я сам! — поспешил вмешаться Стас, выхватывая ключи. — Эта особа ещё что-нибудь сломает в вашей машине!

Оставшись один на один с клиентом, испуганная Марина наконец нашла в себе силы извиниться:
— Простите, это первый случай за всё время. Обещаю возместить ущерб.

— Да ладно, не стоит волноваться, — отмахнулся он. — А как вас зовут?

— Марина.

— А меня — Максим.

Он протянул руку для рукопожатия, и только тогда она осмелилась взглянуть ему в лицо. Перед ней стоял высокий, спортивного телосложения юноша с серыми глазами и обворожительной улыбкой.

Стас принёс рюкзак и проводил Максима в подсобку переодеваться. Проходя мимо Марины, он шепнул с издёвкой:
— Что застыла? Смена закончилась!

В этот момент она принимала оплату от молодой пары, когда услышала знакомый голос:
— Марина, можно минутку вашего времени?

Обернувшись, она увидела Максима, теперь в новой синей футболке, который сидел за своим прежним столиком.

— Примете заказ?

— Конечно.

Пока она обслуживала его, щёки Марины горели от смущения. Стас лично проводил клиента до выхода, а потом подмигнул девушке:
— Не обижайся, я нарочно повысился, чтобы он не стал требовать компенсации за рубашку. Она дороже твоей месячной зарплаты.

— Откуда ты знаешь этого парня? — удивилась она.

— Это же Макс Скворцов, сын нашего мэра. Его в городе знает каждый.

К вечеру Марина была так вымотана многочасовой работой, что забыла обо всём произошедшем утром. Единственное, чего она хотела, — это лечь в кровать. Уже стемнело, и автобуса пришлось ждать долго. Вдруг рядом с кафе остановился светлый автомобиль. Она невольно отступила назад, но, присмотревшись, узнала машину Максима. Что забыл здесь сын мэра?

Максим вышел из иномарки с букетом белых роз в руках и направился прямо к ней:
— Рабочий день закончился? Извини, не знал, какие цветы тебе нравятся, поэтому выбрал эти. Но обещаю, следующий букет будет именно с твоими любимыми.

Марина растерялась:
— Зачем это?

— Как зачем? — рассмеялся он. — Я, кажется, ухаживаю за тобой. Кстати, сегодня такая чудесная ночь, может, съездим куда-нибудь?

Сонливость мгновенно прошла. Всё казалось сном, словно страницами из книги сказок. Однако она вспомнила свой внешний вид: старые джинсы и простая футболка.

— Спасибо, но я слишком устала, — с сожалением ответила она.

— Тогда завтра? — не сдавался он.

— Завтра, — эхом повторила Марина.

На следующий день они встретились и больше не расставались. Это была любовь с первого взгляда. Максим учился на экономическом факультете и только что успешно завершил летнюю сессию. Они начали проводить вместе каждую свободную минуту. Он свозил её в десятидневное путешествие в Сочи — единственный раз, когда ей пришлось оформлять загранпаспорт не понадобился.

Максим представил её друзьям по университету. Вместе они часто отправлялись на природу — купаться и готовить шашлыки. Это были самые яркие, беззаботные и счастливые дни в жизни Марины.

Они уже строили планы на будущее, обсуждали свадьбу, но осень нарушила все их надежды. Двоюродная сестра Максима заметила их вместе и немедленно сообщила отцу. Для семьи Скворцовых их отношения стали настоящим скандалом. Единственный сын и девушка из детского дома — такое сочетание вызвало бурю негодования.

Мать Максима начала бесконечно звонить, осыпая Марину угрозами и оскорблениями, требуя прекратить встречаться с сыном. Двоюродная сестра даже явилась в кафе и устроила там грандиозный скандал. После этого к Марине начали подходить соседки, предупреждая, что какие-то люди расспрашивали о ней.

— Недавно одна дамочка, — начал Яков Иванович, сосед по квартире, — предлагала нам с женой приличные деньги, если мы подтвердим, что ты наркоманка и ведёшь аморальный образ жизни. Я, конечно, её выставил за порог.
Марина молчала. Она не рассказывала жениху о происходящем. Знала, что сейчас решается вопрос о его поездке за границу по программе студенческого обмена. Видимо, на него тоже давили — в его глазах всё чаще мелькала тревога. Порой он пристально всматривался в её лицо, словно пытаясь разгадать что-то, но, встретив её спокойную улыбку, немного успокаивался.

За две недели до отъезда Максима в квартире Марины зазвонил телефон.
— Это Николай Борисович, — раздался в трубке жёсткий, почти металлический голос. — Я отец Максима. Ты должна порвать с моим сыном до его отъезда. Скажи ему, что у тебя появился другой. Если проигнорируешь мои слова, пожалеешь.
Не дожидаясь ответа, он бросил трубку. Марина замерла. Она готова была на всё ради Макса — как она могла отказаться от человека, которого так сильно любила?

Когда Максим улетел в Лондон, жизнь Марины превратилась в кошмар. Стас, её начальник, подкупленный городским главой, внезапно обвинил её в крупной недостаче. Девушку арестовали.
Она была настолько шокирована предательством, что даже не подумала о защите. Когда дело передали в суд, она верила, что правда скоро выяснится и обвинения снимут.

Суд оказался настоящим фарсом. Адвокат, предоставленный государством, едва мог держать глаза открытыми. Обвинитель же работал с удвоенной энергией. Марина каждый день ждала, что появится Максим и спасёт её, но подруга сообщила, что парень, по слухам, решил остаться в Англии для продолжения учёбы.

Марину приговорили к трём годам. Уже в тюрьме она узнала, что беременна.

О годах, проведённых за решёткой, она старалась не вспоминать — слишком тяжело. Перелистывая страницы семейного альбома, она остановилась на фотографии своего темноволосого, сероглазого малыша. Марина нежно провела пальцем по снимку. Какой же он был ласковый и смышлёный. Только ей известно, чего стоило вырастить его одной.

После полутора лет заключения Марина вышла на свободу. Ей повезло — ребёнка у неё не отобрали. Но на воле её ждали новые испытания. Никто не хотел брать на работу молодую женщину с ребёнком и судимостью.

Благодаря Якову Ивановичу, который через своего знакомого устроил Илюшку в ясли, Марина смогла работать. Она убирала в ресторане, мыла полы в офисах, подрабатывала на автомойке, а ночами шила наволочки и пододеяльники.

В прошлое она не оглядывалась — зачем бередить старые раны? Пока она была в тюрьме, все связи оборвались. Однажды она случайно встретила бывшую подругу, которая рассказала, что Стас обанкротился, мэр Скворцов переехал в Москву, получив повышение, а его сын женился на столичной красавице.

Марина проплакала всю ночь, но утром вытерла слёзы и пошла на работу. Теперь её единственной заботой и радостью был сын.

За окном начинало светать. Неужели она провела всю ночь за альбомом? Марина легла в кровать, но мысли о сыне не давали покоя. Она всегда старалась дать ему всё самое лучшее — дорогие игрушки, вкусную еду, модную одежду. Готова была на любые жертвы, лишь бы он был счастлив. Если Илье требовался новый гаджет, он просто говорил об этом, зная, что мать найдёт способ достать деньги, даже если придётся взять дополнительную работу.

Теперь она понимала, что в его эгоизме была и её вина. Она никогда не жаловалась на усталость, не брала больничных, всегда отдавала ему самые вкусные кусочки. Неудивительно, что сын не задумывался, какой ценой достаются эти деньги. А теперь он стыдится её и не хочет, чтобы она, как уборщица, присутствовала на его свадьбе.

— Поняла, — тихо сказала Марина, глядя на портрет Ильи на стене. — Сынок, я двадцать пять лет жила ради тебя, но в этот раз поступлю по-своему. Прости.
Она встала с кровати, достала из тумбочки шкатулку с накоплениями. На карточке лежала её зарплата за месяц — на новый наряд, причёску и визит к косметологу хватит.

Появление Марины в загсе вызвало настоящий ажиотаж.

Она всегда выглядела моложе своих лет, а после визита в салон красоты и вовсе казалась женщиной, которая сбросила добрый десяток лет. Гости, особенно мужчины, украдкой бросали восхищённые взгляды на светловолосую женщину в элегантном синем платье. Во время церемонии мать, смахивая слёзы, с гордостью смотрела на своего серьёзного, слегка растерянного сына и его очаровательную невесту. Как хорошо, что она решила прийти.

После завершения церемонии все гости начали поздравлять молодожёнов. Илья, протиснувшись сквозь толпу, подошёл к матери и тихо прошептал:

— Значит, моя просьба для тебя ничего не значит? Надеюсь, в ресторан ты не пойдёшь?

— Не пойду, — спокойно ответила Марина. — Я уже увидела всё, что хотела.

— Здравствуйте! — к ним подбежала раскрасневшаяся от волнения Вика. — Марина Анатольевна, вы выглядите просто потрясающе! Родители приглашают вас присоединиться к ним в ресторане.

— Спасибо, но мне уже пора.

— Как пора? — удивилась Вика. — Илья, что происходит?

— Мам, куда ты торопишься? Это же свадьба твоего единственного сына, — с натянутой улыбкой Илья попытался уговорить мать остаться.

Когда настало время родителям произнести поздравления, Марина взяла микрофон:

— Дети, будьте счастливы, любите друг друга всю жизнь…

Её короткая, но искренняя речь тронула всех гостей до глубины души, и зал взорвался аплодисментами. Спускаясь с маленькой сцены, Марина едва не столкнулась с высоким мужчиной в дорогом костюме. Его лицо показалось ей знакомым.

— Не может быть, — произнёс он, преградив ей путь. — Маришка, это правда ты? Что ты здесь делаешь?

— Максим? — Марина не могла поверить своим глазам.

— Отец невесты — мой деловой партнёр, вот и пригласил на свадьбу. У тебя замечательный сын, — Максим, слегка волнуясь, взял Марину за руку. — Может, подойдём к окну, поговорим? Ты одна, без мужа? Я вот уже десять лет как разведён, да и детей нет.

Они проговорили целый час. Максим рассказал, как его отец, прилетев к нему за границу, сообщил, что Марина встретила другого и уехала с ним в Москву. Шокированный Макс не хотел верить, но, боясь унизить возлюбленную подозрениями, решил сначала узнать правду от лучшего друга. Тот съездил в придорожное кафе, но не нашёл там Марину. Хозяин и официантки в один голос подтвердили слова отца.

— Я тогда чуть не сошёл с ума от горя, остался в Англии ещё на полгода, а потом вернулся в Москву. Отца повысили, а я женился. Был ли я счастлив все эти годы? Ни минуты. Только с тобой, в молодости. Ну а ты как жила всё это время?

— Давай не будем о грустном, — мягко прервала его Марина. — Всё-таки свадьба. Я тебе потом всё расскажу, а сейчас пригласи меня потанцевать.

Гости не могли оторвать глаз от этой красивой пары. Илья смотрел на мать и не узнавал её. Он вдруг осознал, что его мама — невероятно привлекательная женщина, которая в молодости отказалась от личной жизни ради него. Впервые в жизни Илью охватило чувство глубокого стыда.

Тут он заметил, что мама под руку с каким-то состоятельным мужчиной направляется к выходу. Парень бросился за ней и догнал уже на крыльце.

— Мам, ты куда?

— Ухожу. Ты же этого так хотел, — напомнила она.

— Мам, прости, но куда ты идёшь с этим мужчиной?

— Я с ним готова идти хоть на край света, — искренне призналась Марина. — Кстати, познакомься, это твой отец, Максим.

Илья замер, ошарашенно глядя на мать. Она выдержала паузу, а затем с лёгкой улыбкой добавила:

— Да, похоже, нам предстоит очень долгий разговор. Но не сегодня. Сегодня свадьба!

Только Татьяна успела сменить форму, как к моргу подъехала машина «скорой помощи», а следом за ней — целый свадебный кортеж. Все её коллеги выбежали на улицу: такое зрелище — когда свадьба направляется в морг — явление крайне необычное. К счастью для Татьяны, в этот момент как раз менялись смены, и большинство людей ей были незнакомы.

Она отошла в сторонку. Работала здесь совсем недавно и ещё не чувствовала себя частью коллектива. Да и стремиться к этому не хотела. Коллеги знали, что она была заключённой, хотя и не спрашивали деталей. Для них важнее было то, что теперь она честно моет полы, а не занимается воровством. Однако её срок был связан не с кражей. Татьяна убила мужа. Замужество продлилось всего год, но уже на второй день после свадьбы она поняла, что связала свою жизнь с настоящим монстром, который скрывал своё истинное лицо до поры до времени.

Год издевательств над ней прошёл без свидетелей — Татьяна выросла в детском доме и не имела близких. В конце концов, её терпение лопнуло. Когда он снова поднял на неё руку, она схватилась за нож. Семья мужа, влиятельная и многочисленная, требовала для неё максимального наказания. Но судья, пожилая женщина, сделала замечание: «За такие поступки нужно не сажать, а благодарить». Ей дали семь лет, а через шесть освободили условно-досрочно.

Никто не хотел брать её на работу, но однажды, прогуливаясь мимо морга, она заметила объявление о вакансии санитарки. Заработная плата оказалась выше, чем ожидалось. Татьяна рассказала свою историю, готовясь услышать отказ, но её приняли. Поначалу работа казалась невыносимой, но старый патологоанатом Ефремович, заметив её страх, добродушно произнёс:

— Живых бояться нужно, девочка, а эти уже никому не причинят зла.

С тех пор, через несколько смен, она научилась относиться к своей работе спокойно и больше не вздрагивала при каждом случайном звуке.

Из «скорой» вытащили носилки с невестой, рядом стоял жених. Его состояние было тяжёлым: он словно растворился в собственной боли, не замечая окружающих, лишь безмолвно глядел на лицо любимой. Родственники долго пытались его отвлечь; он рыдал, метался, и его почти силой увели.

Позже Татьяна услышала разговор санитаров: невесту отравила её бывшая подруга прямо во время торжества. Оказалось, что жених некогда встречался с этой самой подругой, но встретил невесту и влюбился в неё. Подруга не смогла смириться с потерей, и теперь, хотя её арестовали, девушка всё равно ушла из жизни.

Пройдя мимо носилок, Татьяна не смогла не остановиться. Невеста была удивительно красива, даже сейчас, с мирным выражением лица, будто просто спала.

— Татьяна, закончи там в боксе, помой здесь и закрой всё, — раздался голос Ефремовича.

— Вы сегодня не будете вскрывать? — спросила она.

— Нет, мне нужно уехать срочно. Приду завтра пораньше и начну, — ответил патологоанатом. — Я тоже живой человек, у меня бывают дела, которые нельзя откладывать.

— Понятно, — кивнула она.

— Отлично, — сказал он. — Эти могут немного подождать, они уже никуда не спешат.

Когда Ефремович скрылся за углом, Татьяна задумалась. Возможно, работа среди мёртвых действительно делает людей более философскими.

Закончив уборку, Татьяна закрыла бокс и вышла наружу, чтобы подышать свежим воздухом. В сумерках она заметила чью-то неподвижную фигуру на скамейке неподалёку от морга. Приглядевшись, поняла — это жених. Его застывшая поза и безмолвие тревожили её, но она всё же решилась подойти.

— Может быть, вам нужна помощь? — тихо спросила она.

Он повернул к ней затуманенный взгляд и долго молчал, прежде чем ответить:

— Вы можете провести меня к ней?

Татьяна покачала головой:

— Нет, не могу. За это меня сразу уволят. И потом, других мест для работы мне уже не найти.

Молодой человек лишь равнодушно кивнул, будто слова её не имели значения.

— Почему вас не берут на работу? — поинтересовался он, скорее чтобы просто заполнить паузу.

Татьяна задумалась на мгновение, затем решила, что откровенность может хоть немного отвлечь его:

— Только недавно освободилась из тюрьмы. Сидела за убийство мужа. Год издевательств, а потом… я просто не выдержала.

Он снова кивнул, его лицо оставалось бесстрастным.

— Печально. Её ещё не вскрывали?

— Нет, всё запланировано на завтра.

— Я не хочу уходить. Посижу здесь, а после её похорон… сам последую за ней.

— Не говорите так! — воскликнула Татьяна. — Это тяжело, но нельзя…

— Знаю, — перебил он. — Но решение принято.

Его тон был окончательным, и Татьяна поняла, что переубедить его не в силах. Единственное, что могла сделать, — сообщить его родным о состоянии. Они должны были скоро прибыть за телом невесты.

Она вернулась внутрь, чтобы закончить свою смену. Убирая помещение, Татьяна обратила внимание на необычный цвет лица невесты. Он был слишком живым, слишком естественным для человека, который должен был умереть. Она осторожно дотронулась до её руки, чтобы выпрямить её, и внезапно замерла: рука была мягкой и тёплой, несмотря на холод помещения.

Татьяна достала из своей сумочки маленькое зеркальце, единственное, что могло помочь проверить её догадку. Поднеся его к лицу девушки, она обнаружила, что поверхность запотела. Сердце её забилось быстрее.

Она бросилась к выходу, чуть не столкнувшись с Валерой, молодым санитаром. Он учился в медицинском колледже и славился среди коллег своим умением быстро принимать решения.

— Что случилось? — удивлённо спросил он.

— Валера, быстрее, помоги! — выдохнула она, не давая ему времени на расспросы.

Подойдя к невесте, Татьяна продемонстрировала своё открытие:

— Взгляни, она дышит!

Валера моментально схватил стетоскоп, который всегда носил с собой, и склонился над девушкой. Его глаза расширились, когда он услышал сердцебиение.

— Таня, звони Петру Ефремовичу, сейчас же! — воскликнул он. — А я займусь подготовкой.

Татьяна торопливо набирала номер старого патологоанатома, пытаясь объяснить ситуацию, пока Валера искал необходимые инструменты. Когда она наконец дозвонилась, голос Петра Ефремовича прозвучал нетерпеливо:

— Сердцебиение есть, хоть и очень слабое. Вызываю «скорую»! — воскликнул Валера, уже доставая телефон.

Таня выбежала наружу, чтобы успокоить жениха, который всё это время оставался на скамейке. Подбежав к нему, она выдохнула:

— Ваша невеста жива!

Его глаза расширились от изумления.

— Вы шутите? — он схватил её за руку, словно боялся, что это лишь галлюцинация.

В этот момент подъехала «скорая», прервав их разговор. Жених рванул к дверям морга как раз тогда, когда оттуда выносили девушку на носилках. Доктор следовал за ней, держа капельницу.

— Я должен быть с вами! — закричал он.

— Вы кто такой? — строго спросил врач.

— Её муж… Мы сегодня поженились…

Доктор коротко кивнул:

— В машину, быстро. Каждая секунда важна.

Скорая умчалась, а Таня и Валера остались стоять у входа, провожая её взглядом.

— Похоже, сегодня ты спасла человеческую жизнь, — нарушил тишину Валера. — Доктор сказал, что если бы не холод в морге, она могла бы не выжить. Оказалось, что яд был не смертельным — просто мощным снотворным, которое создало видимость летального исхода.

Таня вытерла внезапно появившиеся слёзы и прошептала:

— Жизнь за жизнь: одну забрала, другую вернула.

Валера услышал её слова и мягко улыбнулся.

— Таня, может быть, выпьем чаю? Не в морге, конечно.

Она удивлённо посмотрела на него, но согласилась. Они отправились на ту самую скамейку, где раньше сидел жених.

В полутьме Таня заметила, что Валера совсем не тот молодой человек, которым казался на первый взгляд. За очками скрывалось лицо человека с опытом. Он рассказал ей, что после службы в армии работал в госпитале, где наблюдал, как врачи иногда ошибаются, но чаще творят настоящие чудеса.

— Знаешь, Таня, — продолжил он, — мне интересно, что привело тебя сюда?

Она замолчала, размышляя, стоит ли рассказывать. Но его внимательный взгляд и искренний интерес побудили её поведать свою историю. Валера слушал молча, ни разу не перебивая.

— И не стоит терзаться из-за того, что случилось, — произнёс он, когда она закончила. — Иногда судьба даёт нам второй шанс.

Таня удивлённо взглянула на него.

— Это первый раз, когда кто-то видит во мне не убийцу, а человека, заслуживающего нового начала.

На следующее утро Таня покинула морг и направилась к автобусной остановке. У самой остановки притормозила машина Валеры.

— Садись, подвезу, — предложил он, открывая дверцу.

Она замерла. Почему он так делает? Ведь остальные стараются избегать её. Обернувшись, она заметила, как санитары курят у входа, явно обсуждая происшествие. Валера, словно прочитав её мысли, улыбнулся:

— Разве мнение других имеет значение? Главное — правда, которую ты знаешь сама.

После минутного колебания Таня села в машину. Спустя пару недель таких поездок Валера неожиданно для неё спросил:

— Таня, а может, сходим куда-нибудь? Например, в кино или кафе?

Она покачала головой.

— Зачем вам это? Вы же знаете моё прошлое…

— А я воевал, стрелял не в тире, а в реальности. Поверь, твоё прошлое — это детские игры по сравнению с тем, что довелось пережить мне. Так что давай без предрассудков, ладно?

Таня улыбнулась, чувствуя, как внутри что-то потеплело. Она ещё не ответила на его предложение, но каждый вечер, убирая помещение морга, думала о том, как сильно хочет начать новую жизнь. Жизнь, где она сможет быть просто Таней, а не тюремной осуждённой.

— Валера, ты что, совсем рехнулся? Зачем тебе это нужно? Решил поиграть в благородство? — донеслось из комнаты отдыха санитаров.

— Это моё личное дело, и оно никого не касается, — твёрдо ответил Валера.

— Да ты понимаешь, кто она такая? Она ведь была за решёткой! Зачем связываться? — продолжал настаивать один из коллег.

Через минуту Валера появился в коридоре, разминая кулаки:

— Если ещё одно слово против Тани с вашей стороны — станете пациентами морга. Ясно?

Санитар фыркнул, но отступил:

— Вы все здесь чудите… С ума сошли!

Таня наблюдала за этой сценой, а Валера решительно схватил её за локоть.

— Так больше нельзя. Таня, ты мне действительно дорога. Нужно что-то менять, — произнёс он, глядя ей прямо в глаза.

Она растерянно приоткрыла рот, собираясь задать вопрос, как вдруг раздался незнакомый голос:

— Как что менять? Вам нужно пожениться! Мы вам свадьбу устроим, отпразднуем на всю катушку!

Таня опешила: неужели это очередной бред? Валера только что сделал какой-то невероятный намёк, а теперь к ним обращались какие-то люди. Она повернулась и увидела того самого жениха и его невесту. Девушка, хоть и слегка бледная, выглядела прекрасно. С улыбкой она добавила:

— Вы просто обязаны согласиться. Вы идеально подходите друг другу, и мы хотим вас отблагодарить за всё.

Но Валера и Таня решили отказаться от пышного торжества. Они были слишком практичными, да и круг общения у них был ограничен. Тогда молодожёны предложили им нечто более ценное — билеты на двоих в свадебное путешествие к морю. Для Тани это стало настоящим подарком судьбы: она никогда раньше не видела океана.

После свадьбы она решила уволиться из морга. Валера заверил её, что найдётся занятие по душе, а пока его задача — заботиться о жене и показывать ей красоту мира. Он держал своё слово, и вскоре Таня забыла про холодные стены морга, начав новую главу своей жизни.

После тренировки, Вика спешила домой, обещала мужу сварить уху. Зайдя в квартиру, она увидела, как её супруг Леонид сидит на кухне и пьёт вино.

— Ого, в одно лицо, значит.. Лёнь, терпения не хватило меня дождаться? Давай закуску хоть приготовлю..

— Не надо, сядь, разговор есть..

Вика таким мужа ещё не видела. Расстроенный, потерянный. Господи, что случилось — то?

— Не знаю даже, с чего начать.. Ай, скажу, как есть.. Моя секретарша Катя беременна от меня, я ухожу к ней..

— Надо же.. Как в плохой мелодраме прям.. И давно ты с ней?

— С год примерно. Она сразу, как пришла, начала оказывать знаки внимания, ну, я и не устоял. Молодая, красивая, весёлая, прям, как ты в молодости.. Влюбился, как мальчишка! Хотел сразу тебе честно признаться, да не хватило смелости, жалко тебя..

А теперь деваться некуда, станем скоро родителями. Ты же понимаешь, что мне всегда хотелось своего ребёнка.. Твой Игорь мне как родной, но не по крови.. А мне наследник нужен, дело своё передам ему, понимаешь? И с ней мне хорошо, становлюсь будто моложе..Наверное, кризис среднего возраста меня настиг, слышала о таком?

Викуль, я подлец, конечно. Но тебя и Игоря я не обделю. Квартира, машина, всё вам оставлю, помогать деньгами буду, не переживай. За учёбу буду оплачивать, как и обещал. Я купил уже новый дом, на Катю оформил, всё — таки она будет матерью моего ребёнка.

— Понимаю, Лёнь, тяжело устоять перед такой красоткой, как Катя, а ты же у нас настоящий мужик.. И ребёнка ты бросить не можешь, это благородно. За денежную помощь спасибо, не откажусь, хочу начать путешествовать, буду жить для себя.

Ты когда съезжаешь? Может вещи помочь собрать?

Леонид с недоумением смотрел на жену. Такая спокойная.. Это даже и к лучшему, никаких скандалов и истерик.

— Ну, прощай, муженёк, спасибо за прожитые вместе годы, мне было хорошо рядом с тобой! Но, у жизни свой сценарий.. Может и я кого полюблю и буду счастлива с новым мужчиной. Ну, всё, иди, а то Катя переживает, наверное, думает, я клещами в тебя тут вцепилась..

Леонид торопливо схватил чемоданы, неловко улыбнулся и пошёл к лифту.

Закрыв дверь, Вика пошла на кухню. Достала бутылку шампанского из холодильника, открыла её, налила полный бокал и выпила. Её бросил муж. Как же нелепо это звучит.

Никогда она даже подумать об этом не могла. Ведь все эти годы они жили мирно, пусть бешеной любви не было, но была привязанность, привычка, уважение.

Ладно, нечего сопли распускать. Новая жизнь, новые правила! Она найдёт, чем заняться, а платить будет муж. Глупо отказываться от денег, с ними возможностей больше. Но, надо привыкнуть к новому статусу брошенки..

И Вику закружило в вихре новых впечатлений. Она записалась на танцы, ходила после работы. По выходным ходила в музеи, кино, на тренировки. Благо, было с кем. Соседка Ирочка, одинокая, с радостью составляла ей компанию.

Сын Игорь учился в другом городе, приезжал редко. Вика была предоставлена сама себе. Готовила только то, что любит, не надо ни под кого подстраиваться. Занималась тем, что нравится, никто ей не мог ничего запретить. О новом мужчине она даже не думала, и и одной было неплохо.

Развод с мужем состоялся тихо и мирно. Мельком она видела Катю в коридоре суда, красотка, что тут скажешь..Хороший всё — таки вкус у её мужа!

Леонид переводил каждый месяц деньги, как и обещал. Вика была благодарна ему за такой щедрый жест. Она знала, что деньги у него есть, бизнес процветал, и он безболезненно может спонсировать её и Игоря. В благодарность за прожитые годы. Катя, видно, не знала об этом, вряд ли бы она одобрила.

Прошёл год. В жизни Вики ничего не поменялось, танцы, тренировки, пару раз за границу съездила. Помощь от Леонида перестала поступать, Вике было неловко спрашивать причину. Скорей всего, Катя запретила. Ну, ничего, проживёт. Игорь неплохо зарабатывал, учась в универе, за учёбу мог платить сам. Зарплаты ей хватало на свои нужды.

Выходной, никуда не надо спешить. Вика наслаждалась каждым днём. Сварив уху, обнаружила, что нет хлеба, а его она очень любила. Выскочила на улицу в булочную и столкнулась с Леонидом.

— Лёня, ты как тут?

— Викуся, привет. Да я это.. Живу тут недалеко.. Квартиру купил.

— Вот это новости.. А Катя как же? Ребёнок? Кстати, кто у вас родился?

— Дочка.. Да там такая история вышла.. Представляешь, Катя эта была подослана конкурентом. Втёрлась в доверие, я влюбился, дальше ты знаешь.. Потом она начала давить на меня, чтобы я переписал бизнес на неё, боялась, что я её брошу и оставлю ни с чем..

Я согласился, после рождения дочери, на эмоциях всё отписал ей. Себе оставил некоторую сумму на счёте, о котором она не знает. В итоге, она меня выгнала. Дочка оказалась не моя, бизнес отошёл конкуренту.. Вот в такой жопе я оказался.. Смешно, правда? Точно, как в плохой мелодрамы всё вышло..

Купил вот квартиру, нашёл работу, не бедствую, но и прежней жизни у меня уже не будет. И тебе вот не могу помогать.. Извини.. Ты теперь со мной общаться даже не захочешь, наверное, обидел так тебя, променял на эту..

Вике стало даже жалко его. Выглядел он не важно.. Вот же Катя аферистка какая! Он столько труда и сил вложил в бизнес!

— Дурак ты, Лёнька! Пойдём ко мне, я как раз уху сварила, твою любимую..

Они душевно поговорили на кухне, в которой столько лет встречались каждый день, обсуждали новости. Но теперь они были не муж и жена.

Периодически они созванивались потом. Речи о том, чтобы сойтись снова не было. У каждого своя жизнь. Вика на танцах познакомилась с мужчиной, вышла за него замуж и была счастлива.

Леонида она пригласила на свадьбу, он пришёл, и даже был рад за бывшую. На свадьбе он познакомился с сестрой жениха.. Через полгода уже Вика с новым мужем гуляли на его свадьбе..

Всё — таки жизнь непредсказуемая штука! Никогда не надо падать духом и ставить крест на себе, чтобы не случилось. Ведь никогда не знаешь, что произойдёт, надо просто жить и радоваться каждому дню!

Анна проснулась посреди ночи в холодном поту от кошмара и обрадовалась, что это всего лишь сон. Инстинктивно потянулась рукой к мужу, чтобы почувствовать рядом родное тепло и поскорее успокоиться.

Но с удивлением обнаружила, что супруга рядом нет. Более того, его половина постели была холодной, а это означало лишь одно — Геннадий давно уже встал и покинул спальню.

Всё это было странным. Потому что бессонницей её супруг никогда не страдал, а даже наоборот, спал всегда очень крепко и утром с трудом вставал по будильнику на работу. Дел у него тоже никаких ночью быть не могло. Не было привычки у Геннадия ни перекусывать по ночам, ни сидеть в компе, как это практикуют некоторые мужчины, скрывая от жены свои привычки игромана. И работать Геннадий ночью не мог. Да и необходимости такой у него никогда не было.

Аня встала, накинула лёгкий халатик и решила отыскать пропавшего в тишине квартиры супруга. Света нигде не было, что тоже было странным.

Женщина заглянула на кухню, но она была пуста. В туалете мужа тоже не оказалось. Аня уже было собралась отыскать свой сотовый и набрать номер Геннадия, чтобы наконец-то выяснить, что случилось и куда он делся в три часа ночи, даже не предупредив о том, что уходит.

Но, проходя мимо ванной комнаты, услышала какие-то звуки. Аня не спешила открывать дверь, чтобы понять, что там происходит.

Она прислонила ухо к щели между дверью и косяком и замерла.

Геннадий очень старался быть тихим, но Аня поняла сразу — супруг с кем-то полушёпотом разговаривает по телефону, сидя в темноте.

— Это невозможно… По крайней мере сейчас, — шептал кому-то Геннадий.

Затем воцарилась тишина. Вероятно, супруг в этот момент слушал своего собеседника. Или собеседницу?

«Это что за дела такие?» — растерянно подумала Аня и ещё плотнее прижала ухо к двери.

— Нет, наследственные дела ещё не завершены. Ты же знаешь всё сама. Сроки я тебе называл. Хватит нервничать, дорогая. Нужно всего лишь подождать. Да, набраться терпения и подождать. Ну не надо так, зайка. Я тоже скучаю, — продолжал беседу Геннадий.

«Дорогая? Зайка??» — удивилась Аня и едва сдержала себя, чтобы тут же не распахнуть дверь и не двинуть хорошенько этой дверью мужа по лбу.

— Зачем ты мне звонишь сюда? Это опасно! Если жена что-то заподозрит, она примет меры, которые всё испортят. Все наши планы сразу разрушатся. Я понимаю, что ты скучаешь. Знаю, как тебе сейчас одиноко. Но что же делать? Если мы хотим, чтобы всё получилось, нужно набраться терпения.

Геннадий опять замолчал, слушая собеседницу. Аня уже не сомневалась — у мужа есть лю.бов.ница. Но, судя по тому, что ей удалось услышать, это было не самым страшным обстоятельством. Сейчас она поняла, что супруг вознамерился не только уйти к другой, но и обогатиться за счёт жены.

«Вот он правильно сказал — я должна подстраховаться, принять меры, которые никогда и никому не позволят меня облапошить», — с горечью подумала Аня.

Геннадий между тем продолжал.

— Да нет, конечно! Не сплю. Как с ней можно спать, она же как ледяная баба. Вечно в своём трауре. Да и после тебя мне никто не нужен, — шептал он.

Аня не стала больше слушать, как её муж воркует с неизвестной соперницей. Того, что услышала, уже было достаточно.

Она вернулась в спальню. Нужно успокоиться, взять себя в руки и понять, как действовать дальше. Нельзя показывать Геннадию, что она всё знает. Теперь в зоне риска была не только её семейная жизнь, но и весь бизнес и недвижимость, что оставил ей отец.

Принять тот факт, что самый близкий человек оказался предателем, очень непросто. Но Анна всегда себя считала сильной. И когда мама покинула этот мир, не справившись с тяжёлой болезнью, двадцатилетняя Анна стойко вынесла тяжёлый удар судьбы. И когда отец несколько месяцев назад не вернулся из деловой поездки, сердце не выдержало напряжённого графика, она тоже держалась, знала — у неё есть надёжное плечо, близкий и родной человек, муж Геннадий.

А теперь получалось, что она одна в целом свете. Нет больше никого, кто мог бы служить ей поддержкой и опорой. Анна даже ребёнка не успела себе родить за пять лет брака, потому что Геннадий постоянно твердил, что ещё не время. Что нужно заниматься делом, развивать бизнес отца, помогать ему во всём.

Геннадий вернулся и тихонько, боясь разбудить жену, лёг рядом. Засопел сном праведника уже буквально через пять минут. Аня же так и не смогла больше сомкнуть глаз до самого рассвета.

— Надо же, какое хладнокровие. И цинизм, — грустно приговорила про себя женщина.

Её отец Андрей Петрович владел сетью строительных магазинов, и в последнее время бизнес отца только развивался. После свадьбы с Геннадием они оба стали работать у отца. Аня — юристом, а муж — в системе транспортной доставки товара покупателям. Отец был доволен тем, что дочь с зятем поддерживают семейный бизнес.

— Всё вам останется после моего ухода, поэтому старайтесь, вы работаете на своё будущее, — часто говорил Андрей Петрович супругам.

Аня с мужем стали строить загородный коттедж. Сейчас она подумала о том, что интуиция её не подвела. Что-то подсказало ей не переоформлять до поры до времени земельный участок на себя.

Когда-то давно его приобрёл Андрей Петрович, хотел построить на нём большой дом для своей семьи. Но его мечте так и не суждено было сбыться. Сначала заболела жена, Анина мама, а потом и вовсе эта идея потеряла свою актуальность.

— Стройтесь на моём участке, — предложил он дочери и зятю.

— Ань, давай землю переоформим на нас, чтобы всё было как положено, — предложил ей тогда Геннадий. — Всё-таки мы свои деньги и силы будем вкладывать. А земля не наша, вдруг твой отец захочет жениться, и тогда в случае его см.ерти плакал наш коттедж.

Но Аня всё тянула, сама не понимая, почему рука не поднималась это сделать. А теперь от души поблагодарила судьбу за этот подарок. Одной проблемой меньше.

— Анют, а когда ты уже вступишь в наследство? — начал за завтраком Геннадий.

— Мы, по-моему, об этом уже говорили. И ты прекрасно знаешь сроки. Что тебе так не терпится-то? — еле сдерживаясь, чтобы не показать мужу, что всё о нём знает, ответила Аня.

— Ты что, заболела? Бледная какая-то, может, тебе к врачу сходить? Вон и аппетита нет, к еде не притронулась, — заботливо проговорил Геннадий, проигнорировав её последние слова.

— Не надейся. Я здорова, — сухо ответила Аня.

— Ну зачем ты так? Если это юмор, то плохой. Такой мне не нравится, — обиделся муж. — Ты вот не думаешь о нашем будущем, а я уже подумал. И неплохой вариант, между прочим, нашёл.

— Да? И какой же? — Аня поняла, что сейчас муж начнёт её обрабатывать, чтобы после получения ею в наследство нескольких строительных магазинов отца и его большой квартиры в центре города она пошла на его условия.

— Вот смотри — бизнес отца процветал именно потому, что во главе всего стоял он сам — умелый бизнесмен и стратег. Уже сейчас мы видим с тобой, как упали продажи, чувствуется, что нет руководящей руки. Мы, Анечка, в этом плане дилетанты. Сможем ли мы вывести на прежний уровень этот бизнес — спорный вопрос, — начал издалека Геннадий.

— Ну-ну, интересная аналитика. Я пока не заметила, что что-то не так с бизнесом папы. И, честно сказать, собираюсь продолжить его дело. И если нужно будет, найму грамотных менеджеров. В чём проблема-то?

— А проблема в том, что мы с тобой должны сами построить свой собственный бизнес, а не пользоваться тем, что создал когда-то Андрей Петрович.

— Оч-чень интересно! И какой же наш с тобой бизнес ты видишь в будущем?

— Сеть автосервисов. Я уже сделал подборку предложений в этом сегменте. Анечка, ты знаешь, что я работал в этой сфере до встречи с тобой. Я в этом хорошо разбираюсь. Да и моё образование инженера тоже поможет мне.

— Сеть автосервисов, вот, значит, как. Интересно, интересно… А с квартирой отца что прикажешь делать? — продолжала Анна выяснять планы мужа на то, как прикарманить её собственное имущество.

— Ой, а с квартирой вообще всё просто. Мы её продадим и наконец-то достроим наш коттедж. Только я тебя прошу, давай уже оформим землю на нас.

— На тебя, например?

— Можно и на меня. Почему — нет? Я же муж, глава семьи. Буду непосредственно заниматься строительством, контролировать всё, — уверенным голосом продолжал Геннадий.

Судя по всему, он уже поверил в то, что всё у него выгорит. А добившись своего, оформит развод с Аней, получив половину всего, на что сейчас не имел никаких прав.

— Я подумаю, — сухо ответила она. — Тебе пора на работу. А я сегодня задержусь. Действительно, надо сходить к врачу. Что-то я расхандрилась совсем в последнее время.

Окрылённый и полный надежд Геннадий уехал на работу. А Анна приступила к выполнению своего плана.

Она набрала номер, который взяла из телефона мужа, пока тот был в душе. Благо, он от неё не скрывался и пароль в последнее время не менял. Абонент, которому супруг звонил в три часа ночи, был записан у него как «Борис рыбалка».

— К сожалению, не знаю твоего имени, поэтому назову тебя рыбка, — набрала она номер лю.бовницы Геннадия. — Я Аня, а точнее — ледяная баба, а ещё точнее — жена твоего Геннадия.

— Зачем звонишь? — казалось, та даже не растерялась.

— А сказать хочу тебе, рыбка, всё, он твой. Можешь его забирать. Мне он теперь без надобности. Только хочу предупредить, Геннадий гол, как сокол. С чем пришёл ко мне, с тем и уйдёт. С одним чемоданчиком.

— С чего это? Он имеет право на половину всего, что у тебя есть! — уверенным тоном объявила неизвестная Ане рыбка.

— Нет, не имеет. Даже, квартира, в которой мы с ним живём, является моей добрачной собственностью. Так что — зря надеялась, акула. А от себя добавлю — совет вам да любовь! — Аня отключилась.

Потом она подала документы на развод. Нужно было развестись до того, как Аня вступит в наследство. Чтобы у её наглого и бессовестного пока ещё мужа не возникло даже мысли посягнуть на её собственность.

Вечером уже знающий обо всём от своей зазнобы Геннадий увидел у двери свои чемоданы.

— Аня, давай поговорим. Прошу тебя, — попытался он спасти ситуацию.

— О чём? О том, как долго ты меня обманываешь? Или о том, что вы вместе со своей лю.бовн.ицей хотели меня оставить без наследства? Или о том, какая я ледышка в постели? О чём ты хочешь со мной поговорить? И стоит ли? Думаю, что нет. Ты свободен. Развод оформят очень быстро, я договорилась. Так что нас больше ничего не связывает.

Лети, птичка. Свободного тебе полёта!

— Мам, с днём рождения! Прости, что не получилось приехать. Надеюсь, подарок тебе по душе.

— Спасибо, родная. Ты же знаешь, для меня самое важное — твоё счастье.

Анна задумчиво опустила конверт и перевела взгляд на стильную упаковку, украшенную богатой бархатной лентой. Её дочь всегда отличалась безупречным вкусом в выборе подарков – она словно чувствовала, что может согреть сердце. Пятьдесят лет… Кто бы мог подумать, что время так незаметно пролетит?

Её руки едва заметно дрожали, пока она аккуратно развязывала атласный бантик. Под обёрткой оказались антикварные часы – именно такие, о которых она тайно мечтала для своей коллекции. Золотистый корпус с изящной гравировкой, стрелки застыли на 2:45. Впечатляюще, но… они не работали.

Из коробки выпала маленькая записка. Анна подняла её, предвкушая поздравления, но замерла, разбирая неровные буквы: «Тебе пора исчезнуть. Немедленно.»

—Какие странные шутки? – пробормотала она, поворачивая бумажку. Возможно, это просто ошибка? Или кто-то решил поиздеваться?

Часы завораживали своим видом. Что-то в них казалось необычным. За долгие годы работы с антиквариатом она научилась чувствовать, когда предметы хранят свои тайны. Её пальцы невольно потянулись к крышке механизма.

Внутри, свёрнутая в миниатюрную трубочку, находилась ещё одна записка. Два слова, лишившие её дара речи: «Он выходит.»

Анна отшатнулась, и часы упали на пол. Сердце колотилось как сумасшедшее. Лишь один человек мог быть связан с этим словом – тот, чьё имя она старательно стирала из памяти последние пятнадцать лет.
Виктор.

Дрожащими пальцами она включила ноутбук и проверила новостные порталы. Тишина. Никаких упоминаний о досрочном освобождении. Она набрала номер старой подруги из полиции.

—Лена? Привет… Слушай, ты ничего не знаешь о… – голос предательски подвёл её, – о Викторе Самойлове?

—Нет, а что? – в ответ прозвучало искреннее удивление. – Произошло что-то?

—Нет-нет, просто… показалось.

Попытка дозвониться до дочери оказалась безуспешной – телефон был недоступен. Конечно же, ведь она сейчас там, где связь работает раз в неделю.

Анна подошла к окну. Обычный весенний день. Соседка выводит собаку на прогулку, ребятишки идут из школы, продавщица цветов создаёт композиции. Все как обычно.

Но внутри всё сжималось от тревоги. Она отлично помнила, как Виктор искусно маскировал свои намерения под обычность. Как приветливо улыбался соседям за день до того, как сломал ей три ребра. Как угрожал «случайными происшествиями» с их дочерью, если она решится его покинуть.

Тогда судьба сыграла в её пользу. Когда его заподозрили в убийстве, она увидела возможность. Впервые в жизни она солгала в суде – и это была самая правдивая ложь за всю её жизнь. Следователь сомневался, доказательств было мало, но её показания решили всё.

Пятнадцать лет спокойной жизни. А теперь…

Её пальцы сами нашли номер тюрьмы. После длительных препирательств с администрацией она услышала то, чего боялась больше всего:

—Гражданин Самойлов Виктор Андреевич вышел на свободу неделю назад. За примерное поведение.

Неделя. У него была целая неделя, чтобы подготовить… что?
Взгляд упал на часы, неподвижно лежащие на столе. Стрелки все так же указывали без пятнадцати три. Анна моргнула. Что-то изменилось.
Секундная стрелка начала движение.
Часы заработали. Дочь не смогла связаться с ней, но отправила предупреждение – пора действовать.

—

Анна помнила каждую деталь того судебного заседания. Помнила, как дрожали ноги, когда она поднималась давать показания. Как Виктор смотрел на неё – спокойно, почти с улыбкой. Именно этот взгляд пугал больше всего.

—Вы уверены, что видели обвиняемого в ночь убийства? – голос судьи отдавался эхом в голове.

—Да, – соврала она тогда. – Я видела, как он вернулся домой. На его одежде были пятна.
Пятнадцать лет прошло, а воспоминания всё ещё преследовали её в кошмарах. Но сейчас было не время для раскаяния.
Руки двигались быстрее мыслей. Анна достала с антресолей старый рюкзак – тот самый, который когда-то готовила для побега, но так и не решилась использовать. Документы, наличные, смена одежды… Взгляд упал на фотографию дочери. Нет, лучше оставить – любая личная вещь может стать следом.
Антикварный магазин встретил привычным ароматом старого дерева и пыли. Здесь каждая вещь хранила свою историю, но сейчас они казались немыми свидетелями её страха. Старинное зеркало в углу отразило бледное лицо с широко распахнутыми глазами.

—Кого я вижу!
Анна вздрогнула. В дверях стояла Марина Петровна – постоянная клиентка, коллекционирующая винтажные броши.

—С днем рождения, дорогая! – затараторила старушка. – Шла мимо, думаю – загляну…

—Простите, – перебила Анна, – магазин сегодня закрыт. Технические проблемы.
Краем глаза она заметила чёрный седан, медленно проезжающий мимо витрины. Второй раз за последние десять минут. Совпадение?
Когда Марина Петровна наконец ушла, Анна заперла дверь и опустила жалюзи. В подсобке, за старым комодом, был тайник – место, куда она складывала часть выручки «на чёрный день». Теперь этот день настал.
Телефон завибрировал – сообщение от незнакомого номера: «Ты всё такая же красивая. Особенно в этом синем платье.»
Ноги подкосились. Она действительно была в синем платье. Значит, он уже здесь, уже наблюдает за ней.
Воспоминания накатывали волнами. Вот она маскирует синяки под тональным кремом. Вот объясняет врачу в травмпункте, что «неудачно упала». Вот дочь задаёт вопрос: «Мама, почему папа такой злой?»
А потом произошло то убийство. Молодая девушка, студентка из соседнего дома. Все улики были косвенными, но Анна знала – это сделал он. Знала по его довольной ухмылке, по тому, как он насвистывал любимую мелодию, читая новости об убийстве.
Второе сообщение пришло, когда она набивала рюкзак деньгами: «Думаешь, сможешь скрыться? Я ждал этого момента пятнадцать лет, сейчас мне нужно решить дела, но вскоре я найду тебя.»
На автовокзале было многолюдно. Анна купила билет до Новосибирска, но села на автобус до Казани. Старый трюк, но может сработать. В салоне пахло бензином и духами. Молодая мама укачивала ребёнка, пожилой мужчина читал газету, двое студентов оживлённо обсуждали какой-то сериал.
Обычная жизнь. Как давно она сама жила такой жизнью?
Автобус тронулся. Анна достала телефон – одноразовый, купленный в киоске возле вокзала – и набрала номер дочери. Гудки, гудки… Автоответчик.

—Милая, – голос дрожал, – знаю, у тебя там проблемы со связью. Просто… просто знай, что я люблю тебя. И спасибо за часы.
Часы. Она достала их из сумки. Теперь они работали безупречно, словно никогда и не ломались. Как будто кто-то…
Воспоминание ударило по мозгу. Виктор когда-то ремонтировал часы. Это было его хобби, его страсть. «Главное в часовом механизме – терпение,» – говорил он. – «Можно годами ждать нужного момента, а потом – тик-так – и всё встаёт на свои места.»
Она окоченела. Он знал, что она побежит. Знал, и теперь играл с ней, как кошка с мышью.
Телефон снова завибрировал. На этот раз это было фото – её дом, сделанное час назад. В окне горел свет, хотя она точно выключила его, уходя.

Кто-то уже успел добраться туда.
Следующее сообщение содержало одно единственное слово: «Близко.»
Автобус въехал в туннель, и салон погрузился во тьму. В стекле отражалось её лицо – бледное, напряжённое. Но в глазах появилось нечто новое.
Решимость.
Она больше не была той подавленной женщиной, которая терпела насилие и оскорбления. Не той растерянной свидетельницей на суде. Пятнадцать лет свободы научили её многому.
Анна достала блокнот и начала писать. План побега, список необходимых документов, возможные убежища. Если Виктор желает играть, она примет правила его игры. Но финал напишет сама.
Автобус выехал из туннеля. Впереди расстилалась ночная дорога – бесконечная лента асфальта, уходящая в темноту. Где-то там, в этой черноте, начиналась её новая жизнь.
Часы на запястье показывали полночь. Начинался новый день.

—

—Вам помочь? – спросила девушка за стойкой салона красоты.

—Да, – Анна положила на стойку фотографию из журнала. – Хочу именно такой оттенок.
Медово-русые волосы превратились в огненно-рыжие. Новые контактные линзы сделали карие глаза зелёными. Чужое лицо смотрело на неё из зеркала – лицо женщины, которой никогда не существовало.
Прошла неделя с того дня рождения. Семь дней постоянного перемещения. Анна меняла города, как перчатки, не задерживаясь больше суток нигде. Но сегодня всё должно было измениться.
Старые связи не подвели. Человек, которому она когда-то помогла найти редкую брошь XIX века, оказался не просто коллекционером. За определённую сумму он мог достать всё что угодно – от нового паспорта до целой биографии.

—Теперь вы – Елена Сергеевна Воронова, – сказал он, протягивая пакет документов. – Родились в Томске, последние десять лет жили в Праге. Вернулись в Россию полгода назад.
Анна кивнула, разглядывая своё новое удостоверение личности. Странное чувство – умирать заживо, стирать себя прежнюю.
Телефон завибрировал. Новая новость: «Разыскивается владелица антикварного магазина». Под заголовком – её фотография и комментарий Виктора: «Я просто хочу найти свою бывшую жену. Я изменился. Хочу попросить прощения.»
Она горько усмехнулась. Виктор всегда умел играть перед публикой. Добрый, кающийся муж ищет пропавшую супругу – какой прекрасный образ для прессы.
Но она знала правду. Знала по сообщениям, которые приходили каждый день:
«Я найду тебя.»
«Ты не сможешь скрываться вечно.»
«Помнишь, что случилось с той девушкой? С тобой будет хуже.»
Однажды утром она проснулась от странного предчувствия. Включила новости и замерла: её старый дом сгорел дотла. «Предположительно, короткое замыкание,» – говорил пожарный инспектор в камеру.
Анна знала – это послание. Виктор показывал, что от прошлого не должно остаться следа.
Что ж, она была согласна.
В тот же день она купила билет в Санкт-Петербург. Сняла квартиру в спальном районе, устроилась консультантом в магазин винтажной одежды. Елена Воронова начала свою жизнь.
А потом пришло письмо от дочери. Настоящее, бумажное, отправленное через старую подругу:
«Мама, прости за часы и записки. Я узнала о его освобождении случайно – моя подруга работает в системе. Я не могла рисковать, предупреждая тебя напрямую. Он контролировал все мои контакты. Надеюсь, ты в безопасности. Не пытайся со мной связаться – так будет лучше для нас обеих. Я люблю тебя.»
Анна прижала письмо к груди. Её девочка. Её умная, заботливая дочь.
Вечером она сидела в маленьком кафе на Невском. Те самые часы лежали перед ней – теперь они работали безупречно, отсчитывая секунды её новой жизни.
За соседним столиком молодая пара строила планы на будущее. Официантка напевала что-то себе под нос, протирая стаканы. В окно барабанил дождь.
Телефон завибрировал в последний раз. Сообщение с незнакомого номера: «Ты жива. Я знаю это.»
Анна улыбнулась и опустила телефон в чашку с кофе. Потом достала из сумки новый – с другим номером, другим именем, другой жизнью.

—Что-нибудь ещё? – спросила подошедшая официантка.

—Да, – ответила Елена Воронова. – Мне, пожалуйста, ещё один американо. И пирожное. Сегодня особенный день.
Часы на стене показывали начало шестого. Время новой жизни. Время без страха.
А где-то в другом городе Виктор продолжал свою охоту, не подозревая, что его добыча давно исчезла. Анна умерла в тот день, когда получила его первое сообщение.
Елена поправила рыжую прядь и улыбнулась своему отражению в витрине. У неё была целая жизнь впереди.
И эта жизнь принадлежала только ей.

Есения трудилась бухгалтером в небольшой строительной фирме, расположенной на окраине Москвы. Работа была обычная, зарплата — средняя, жизнь — предсказуемая. Но внутри неё тлела искра мечты: открыть собственное дело. По вечерам, как и многие другие, она погружалась в изучение курсов по финансовому менеджменту, читала бизнес-книги, составляла планы будущего предприятия.

Денис вошел в её жизнь случайно. Их познакомили общие друзья на дачном застолье. Он работал менеджером в автосалоне, хорошо зарабатывал и умел красиво ухаживать. Свидания, букеты цветов, походы в кино по выходным. Через год они сыграли свадьбу.

Первое время всё складывалось отлично. Есения продолжала работать и учиться, откладывая деньги на свой проект. Денис относился к её амбициям снисходительно: «Пусть играется в успешную бизнесвумен, лишь бы ужин был готов вовремя».

Но вскоре в автосалоне начались проблемы. Продажи упали, зарплаты сократились. Денис стал приходить домой раздражённым, срываясь по любому поводу. Есения делала вид, что не замечает этого. Она недавно получила повышение до финансового директора и теперь зарабатывала значительно больше мужа. Это стало для него настоящим ударом.

Каждый вечер превращался в немую пытку. Денис уединялся в гостиной со своим телефоном, демонстративно игнорируя жену. Если она пробовала рассказать о своих успехах на работе, он морщился и уходил на балкон покурить. Когда же она решила обновить ноутбук, он хлопнул дверью и отправился к друзьям. «Расточительство!» — выпалил он на следующее утро. «Это мои деньги, Денис. Я их заработала», — впервые ответила она. В ответ он швырнул чашку в раковину и уехал на работу.

Кульминацией стало приглашение на корпоратив. «Форма одежды — парадная. Явка обязательна, с супругами» — так значилось в письме из отдела кадров. Есения попыталась отказаться, уже предчувствуя неприятности. Однако Татьяна Петровна, её руководительница, настояла: «Теперь ты лицо компании, девочка. Нужно быть на высоте».

Корпоратив проходил в уютном ресторане на Чистых прудах. Компания арендовала весь второй этаж — тридцать человек, вместе с супругами. Есения волновалась. Для неё это был первый официальный вечер в качестве финансового директора. Она выбрала простое чёрное платье и удобные туфли без каблука — никогда не любила выделяться.

Денис всю дорогу ворчал: сначала про пробки, потом про парковку, затем про дискомфорт от галстука. Есения молча терпела его ропот — привыкла к его настроению за последние месяцы. С тех пор как дела в автосалоне пошли под откос, он стал раздражительным и нервным.

Вечер начался вполне благополучно. Генеральный директор Михаил Степанович произнес речь о достижениях компании, вручил награды отличившимся сотрудникам. Есении досталась особая благодарность за внедрение новой системы финансового учёта, благодаря которой компания сэкономила миллионы рублей.

— А теперь позвольте мне поднять бокал за нашего нового финансового директора, — обратился Михаил Степанович к присутствующим. — Три года назад Есения пришла к нам простым бухгалтером. Но её трудолюбие, интеллект и целеустремленность доказали, что она заслуживает большего. Поздравляю с повышением! И с новой зарплатой, — добавил он, подмигнув.

Аплодисменты раздались со всех сторон. Татьяна Петровна, главный бухгалтер, обняла Есению и прошептала на ухо: «Ты это заслужила, девочка». Коллеги улыбались искренне — в коллективе её всегда ценили и любили.

Но тут кто-то задал вопрос, который подлил масла в огонь:

— А какую зарплату теперь получает финансовый директор?

Михаил Степанович, слегка раскрасневшийся от вина, махнул рукой с бокалом:

— Приличную! Теперь наша Есения за месяц зарабатывает столько, сколько некоторые не видят за полгода!

Денис, до этого механически жевавший салат, внезапно выпрямился. Его лицо пошло пятнами — не от смущения, а от гнева.

— И что же здесь такого? — его голос звучал так громко, что привлёк внимание всех присутствующих. — Всего лишь перекладывает бумажки! А вот я в автосалоне…

— Дорогой, может быть, не стоит? — Есения нежно коснулась его руки.

— Надо! — он резко стряхнул её пальцы. — Почему все так преклоняются перед ней?

Есения заметила, как на его щеке напряглась мышца — знак надвигающейся вспышки. Именно так он выглядел, когда узнал о своем понижении в должности.

— Вы действительно считаете её особенной? — его слова были пропитаны едкой насмешкой. — Она просто умеет лебезить перед начальством! А я каждый день кровью истекаю, продаю машины, спорю с клиентами…

— Денис, прошу тебя… — попыталась она снова.

— Что, Денис? — он резко повернулся к ней. — Правда горькая? Посидела в своём комфортном офисе, покликала кнопки на компьютере — и вот ты уже звезда! — Он схватил бокал, едва не опрокинув вино. — А значит ли это, что я теперь никто? Просто пустое место?

Есения чувствовала, как коллеги буквально проваливаются в своих местах от неловкости. Но Денис словно потерял контроль:

— Может, мне совсем бросить работу? — его голос дрожал от ярости. — Все равно у меня есть своя собственная дойная корова!

Звук столкновения вилки с тарелкой прозвучал как выстрел. Татьяна Петровна побледнела, Михаил Степанович нахмурился, а молодой программист Димка, тот самый, что всегда шутил в курилке, встал:

— Вам стоило бы извиниться, сэр.

Денис стал еще краснее:

— Перед кем? Перед ней? — он презрительно указал пальцем на Есению. — Без меня она вообще ни на что бы не годилась! Это я научил её всему!

— Чему именно, Денис? — Есения говорила тихо, но её голос был услышан каждым. — Как молчать, когда сердце разрывается? Как улыбаться, когда внутри тошнота? Как притворяться счастливой, когда жизнь рушится?

Она встала, поправила платье и произнесла спокойно, но с оттенком горечи:

— Спасибо тебе. Правда, большое спасибо. Ты действительно многому меня научил. Например, тому, что некоторые мужчины видят в женщине не партнера, а удобную тряпку для своих грязных подошв.

Не оглядываясь, она направилась к выходу. За спиной раздался шум — кажется, Димка все-таки не выдержал и ответил Денису. Но Есения даже не дрогнула.

В такси она смотрела в окно, наблюдая за ночным городом. Глаза остались сухими, хотя мысли крутились вокруг одного: как же хорошо, что она не успела подарить этому человеку ребенка. Как правильно сделала, настояв на своем желании продолжать работать. И как важно было услышать те самые слова — «дойная корова» — чтобы наконец очнуться от иллюзий.

На следующее утро она молча сложила его вещи в пакеты и вышла из квартиры, не оглядываясь назад.

Развод состоялся быстро и без лишних эмоций. Есения полностью погрузилась в работу, забыв о прошлом. Через несколько месяцев Денис появился внезапно — вошел в офис без предупреждения.

— Послушай, тут такое дело… Меня сократили. Может быть, ты найдешь место для меня? Все-таки…

— Бывший муж? — Есения даже не подняла глаз от экрана ноутбука. — Прости, но у нас исключительно женский коллектив. Это часть нашей корпоративной политики.

Он замер на пороге еще некоторое время.

— Знаешь, я тогда перегнул палку. Ты действительно молодец, всего добилась сама…

— Спасибо, — она улыбнулась иронично. — Если что, дверь закрой, уходя. Резюме можешь отправить в отдел кадров — они всем отвечают.

В этот момент зазвонил телефон. Звонила её младшая сестра:

— Есь, ты не поверишь! Меня приняли! Теперь и я financial director!

— Отличная новость, малышка! — Есения широко улыбнулась. — Приготовься: работы будет много.

— Справлюсь! У меня есть лучшая учительница — ты!

— Обучу всему необходимому, — Есения взглянула на старую фотографию на столе, где они с сестрой запечатлены детьми. — Только помни одно: никогда не позволяй никому относиться к себе как к «доильной машине».

Сестра рассмеялась:

— Конечно! А может, нам объединить усилия? Что-нибудь свое создать? Бизнес, например?

— Может быть, — Есения взяла сумку. — Приезжай в выходные, обсудим детали.

По пути домой она наблюдала за людской суетой — каждый спешил куда-то, неся на себе груз своей жизни. Она знала: среди этих людей были такие же, как она когда-то — те, кто решился начать всё заново, поверил в себя и научился говорить «нет».

Дома первым делом скинула обувь, включила чайник и открыла ноутбук. Набросала план совместного дела с сестрой — что-то практичное и нужное, без лишнего пафоса. Возможно, курсы бухгалтерского учета для начинающих предпринимателей? Или консультационный центр для женщин, желающих открыть собственное дело?

За окном стучал дождь. Есения укуталась в теплый плед и задумалась. Завтра будет новый день, и он обязательно станет лучше предыдущего.

Вас заинтересует

Этот день тянулся бесконечно долго. Клара никак не могла понять, зачем Леонид затеял эту встречу на Набережной – том самом месте, где когда-то они познакомились. Что он задумал? В прошлом муж редко отличался романтичностью: максимум, на что он хватало, это подарить букет на праздник или духи на день рождения. А теперь вдруг решил удивить! Клара решила не упускать случая и подготовилась тщательно: сходила к парикмахеру, подобрала элегантный наряд, словно готовясь к первому свиданию – со всем вниманием к деталям.

Леонид уже ждал у фонтана с аркой, время от времени поглядывая на часы. Букета в руках не было – значит, встреча, видимо, не столь торжественна, как представлялось Кларе в ее размышлениях.

– Привет! – Она появилась внезапно, и Леонид непроизвольно вздрогнул.

– Привет, – коротко ответил он, но тут же добавил, явно нервничая: – Мы опаздываем, Клар. Пойдем быстрее.

Леонид даже не обратил внимания на преображение жены, не произнес ни единого комплимента о ее внешности. «Наверное, все впереди,» – успокоила себя Клара.

– Куда мы идем? – удивленно приподняла бровь женщина. – Что-то случилось? Это сюрприз?

– Что-то вроде того, – пожал плечами Леонид и потянул ее за собой.

Они пересекли площадь Набережной, прошли по мосту и свернули к новому высотному дому. За это время в голове Клары промелькнуло множество предположений. Когда Леонид остановился у подъезда и набрал код домофона, она решила больше не задавать вопросов – пусть будет сюрприз. Но сердце почему-то забилось тревожно.

Поднявшись в просторном лифте на тринадцатый этаж, Леонид пропустил Клару вперед, достал из кармана ключи и направился к самой дальней двери.

– Чья это квартира? – не выдержала Клара, войдя в стильную прихожую.

– Нравится? – вместо ответа спросил муж, указывая рукой на комнату. – Посмотри сама!

Клара обошла помещение: обои, которые она всегда любила, люстра, аналогичная той, что она недавно хотела установить в их спальне, но Леонид отговорил. Балкон открывал просто великолепный вид. Хотя квартира была небольшой, она казалась невероятно уютной. Клара уже представляла себя, как с чашкой любимого чая наслаждается видами с балкона.

– Здесь можно провести бесконечно много времени, – восхищенно повернулась она к мужу. – Представляешь, какой здесь будет волшебный вид вечером, когда реку подсветят, а фонари засияют!

– Я знал, что тебе здесь понравится, – наконец сказал Леонид, протягивая ей ключи. – И не стоит благодарить. Все для тебя!

– В каком смысле? – недоумевала Клара.

– В самом прямом, – кивнул он и снова бросил взгляд на часы. – Мне пора, я отправлю твои вещи позже машиной.

– Подожди! – Клара приложила руку к груди, почувствовав неладное. – Какие вещи? И куда ты торопишься?

– Клара, прекрати делать вид, что ничего не понимаешь! – раздраженно сказал Леонид. – Ты же прекрасно знаешь, что я ухожу от тебя, начинаю новую жизнь!

Клара открыла рот, чтобы ответить, но осознала, что не знает, что сказать. Ее вопросы лишь вызвали бы новые обвинения, а она действительно была совершенно ошеломлена.

– Да вот такая я, – наконец смогла вымолвить она, – но объясни, ради всего святого, что это значит?!

– Это значит, что эта квартира теперь твоя, – холодно ответил Леонид. – Документы лежат в комоде, на твое имя. Пользовался твоей доверенностью. А сегодня ко мне прилетает моя настоящая любовь, и я должен бежать в аэропорт. Прости, но на долгие прощания нет времени.

– Лёня, ты не шутишь? – прошептала Клара, чувствуя, как голос дрожит. – Как такое возможно? Вчера ведь все было нормально…

– Клара, я давно изменяю тебе! – взорвался Леонид. – И не говори, что ты не догадывалась! Я считал, что ты гораздо умнее – делала вид, будто ничего не замечаешь.

Клара почувствовала, как по щекам потекли горячие слезы. Она никак не могла поверить, что это происходит с ней. Разве их семейная жизнь была такой уж безупречной? Конечно, они редко ссорились. Когда сын был маленьким, Леонид никогда не задерживался после работы, а после его отъезда в столицу муж начал чаще уезжать в командировки. Но все равно они вместе отмечали праздники, проводили выходные дома. Да, последние годы командировки стали частыми, но он регулярно звонил, привозил сувениры из одного и того же города. Теперь стало ясно, где он встретил свою «любимую». А она сама? Значит, все это время она была только на вторых ролях?

Хотелось задать миллион вопросов, высказать все свои эмоции, но ком в горле не давал произнести ни слова. Клара лишь смотрела в глаза Леониду и тихо всхлипывала, понимая, что их мир рушится прямо на глазах.

– Ну, вот и все решено, – произнес Леонид, – квартира теперь твоя, а от своей доли в нашей общей недвижимости ты оформишь отказ. Я договорюсь с Линой, чтобы она устроилась, и тогда мы с тобой подпишем все документы у нотариуса. После этого займемся разводом.

Леонид резко захлопнул дверь, оставив Клару стоящей в прихожей новой квартиры, крепко сжимающей ключи в ладони. Его гулкие шаги еще долго эхом разносились по подъезду, пока окончательно не затихли. В наступившей тишине Клара почувствовала себя погруженной в пустоту – глубокую, бездонную. Она медленно огляделась вокруг: пространство, которое теперь принадлежало ей, вместо радости вызывало лишь горечь предательства. Как могла она так долго жить в иллюзии, совершенно не замечая другой жизни своего мужа?

Клара опустилась на диван, закрыв лицо руками. Ее мысли хаотично метались, пытаясь найти точку, где все начало рушиться. Но сколько бы она ни вспоминала, никаких явных тревожных знаков не находилось. Они были обычной семьей – без особых страстей, но и без серьезных конфликтов. Изредка возникавшее чувство отстраненности она списывала на усталость или будничность. А между тем пропасть между ними росла день за днем.

Ночь прошла в бессоннице. Клара перебирала в памяти годы их совместной жизни, пытаясь понять, когда и почему все изменилось. Леонид всегда был человеком замкнутым, немногословным, но она любила его за это – за его надежность и предсказуемость. А он? Когда он перестал любить ее? Эти вопросы крутились в голове, но ответы оставались вне досягаемости.

На следующее утро, когда первые лучи рассвета окрасили небо в бледно-розовые тона, Клара вызвала такси и вернулась в их старую квартиру. На пороге ее встретил Леонид, чье лицо выражало раздражение, а руки были сложены на груди.

– Что тебе здесь нужно? – холодно спросил он, преграждая ей дорогу.

– Я здесь живу, – удивив саму себя, спокойно ответила Клара и сделала шаг вперед, намереваясь войти.

Однако Леонид не позволил ей пройти, встав перед ней как непреодолимая преграда.

– Ты же понимаешь, что ставишь меня в крайне неудобное положение? Я купил тебе квартиру! Ты должна быть благодарна, что я позаботился о том, чтобы ты не оказалась на улице.

Клара усмехнулась, не поднимая глаз.

– Благодарна? За измену? За ложь? Нет, Леонид, я остаюсь здесь. Эта квартира принадлежит нам обоим, и я не собираюсь уходить.

Его лицо исказила гримаса напряжения.

– Ты не понимаешь, что я для тебя сделал? Я мог разделить эту недвижимость через суд, и после продажи твоя доля не хватило бы даже на комнату в общежитии! Но я позаботился о тебе, обеспечил достойную жизнь! Ты должна быть счастлива!

– Спасибо, конечно, но я решила сдавать вторую квартиру в аренду, – невозмутимо парировала Клара. – Здесь я остаюсь. Пока мы официально не разведемся, эта квартира – моя. Если хочешь, можешь попробовать забрать ее обратно, но помни: документы оформлены на мое имя, – добавила она, зная, что имеет полное право оставаться.

Лицо Леонида покраснело от ярости.

– Ты не имеешь права так поступать! Я рассчитывал на твой порядочность! Я был уверен, что ты согласишься на мои условия!

Клара посмотрела ему прямо в глаза, уже не испытывая ни страха, ни сожаления.

– Я остаюсь здесь. Если тебе что-то не нравится – можешь уйти сам.

Он застыл, не находя слов. Перед ним была совсем другая женщина – сильная, уверенная в себе. Та Клара, которую он знал раньше, давно исчезла.

Дни стали растягиваться в бесконечность. Теперь они оказались в странной ситуации: трое под одной крышей. Каждый день Клара демонстрировала свою власть над квартирой, занимая свое место за обеденным столом, готовя еду на общей кухне, сохраняя свои привычки, которые годами формировали этот дом.

Когда Леонид пытался устраивать «семейные» вечера с Линой, Клара всегда находилась рядом, явно давая понять, кто здесь настоящая хозяйка. Иногда она позволяла себе легкие, но колкие комментарии в адрес его новой подруги, наблюдая, как Леонид напрягается, а Лина опускает глаза.

Леонид пробовал смягчить Клару, уговаривая ее уйти, затем переходил к угрозам, но все было безрезультатно. Она заняла твердую позицию.

Через несколько недель Лина не выдержала. Однажды утром она собрала свои вещи и тихо ушла, не говоря ни слова. Леонид обвинял Клару, кричал, называя ее виновницей того, что она разрушила его отношения. Однако Клара оставалась спокойной, глядя на него с холодной решимостью. Этот брак давно прекратил существовать для нее, но она не собиралась отпускать Леонида без последствий.

Со временем Леонид начал меняться. Его прежнее упрямство, с которым он стремился к разводу и новой жизни, постепенно угасло. Однажды вечером, вернувшись домой после работы, он застал Клару на кухне. Она, как обычно, готовила себе ужин, погруженная в свои мысли. Подойдя ближе, Леонид произнес с неожиданной тяжестью в голосе:

– Я передумал разводиться.

Клара подняла глаза, явно удивленная его словами.

– Передумал? – повторила она медленно, будто проверяя их на вес. – И что же ты предлагаешь?

– Давай оставим всё, как есть, – сказал он, опускаясь на край стола. – Я понял, что совершил ошибку. Мы можем вернуться к прежней жизни, всё станет так, как было раньше.

– Как раньше? – Клара усмехнулась, но её взгляд уже не выражал прежней боли. – Ты действительно думаешь, что можно просто взять и стереть всё случившееся? Забыть о предательстве? Нет, теперь я настаиваю на разводе. И вот мое предложение: ты отказываешься от своей доли в этой квартире, а я переписываю на тебя новую. Это единственный способ, чтобы оба остались при своих.

Леонид задумался. Ему совсем не нравилось это условие, но он понимал, что других вариантов нет. Продажа общей квартиры привела бы к тому, что его доля едва ли хватила бы на что-то достойное, особенно учитывая, что все средства были потрачены на покупку второй квартиры для Клары. А новая квартира, хоть и скромная, всё же представляла собой более выгодный вариант. В конце концов, он согласился, выдвинув одно условие: сделка должна быть проведена одновременно, чтобы исключить риск мошенничества.

Документы были подписаны, и каждый получил то, чего заслуживал. Леонид, получив свою заветную свободу, осознал, что новая жизнь оказалась не такой радужной, как он представлял. А Клара вышла из нотариальной конторы с легкостью в сердце, чувствуя, что свобода станет для нее началом нового, светлого этапа жизни.

«Ты не мог бы хотя бы раз помочь с посудой?» — едва сдерживая раздражение, произнесла Маргарита, после того как провела у плиты полтора часа после рабочего дня.

«Даже не думай, сейчас важный матч начинается, времени совсем нет,» — отмахнулся Алексей.

«А что будет после игры?»

«После футбола у меня важное игровое событие в онлайн-клане,» — важно объявил мужчина. «И вообще, Рит, это же не мужская работа — возиться с мытьем посуды.»

«А что тогда мужское — ковыряться вилкой?»

«Зачем ты опять начинаешь? Почему нельзя просто поддержать хорошее настроение?» — разозлился он, швырнул тарелку в мойку и вышел из кухни.

«Леша, я еще не закончила!» — окликнула его Маргарита, но он сделал вид, что не слышит, и включил телевизор на всю громкость.

«Как обычно…» — пробормотала себе под нос женщина.

Маргарита познакомилась с Алексеем три года назад, когда обоим было уже за сорок пять. Оба были разведены и свободны. Она владела маленьким магазином напольных покрытий, а он работал паркетчиком.

Они встретились на работе.
Роман развился стремительно — Алексею не хватало женской заботы, а Маргарите хотелось чувствовать себя нужной.

Алексей активно ухаживал, встречал ее после работы, приглашал в театр и на выставки. Через несколько месяцев предложил жить вместе.

«Может, стоит подождать? Не слишком ли быстро?» — опасалась Рита.

«Нам ведь не восемнадцать, пора уже получать удовольствие от жизни,» — уговаривал мужчина.

«Но и не восемьдесят же…»

«Да ладно, нам далеко до старости!» — смеялся Алексей.
Рита согласилась переехать, и тут начались настоящие испытания.

В домашних делах она была идеалисткой. Не могла спокойно лечь спать, если посуда не вымыта или белье не развешано.

Алексей был гораздо менее требовательным — спокойно относился к вещам в стиральной машине, даже если они начинали пахнуть, просто запускал новую стирку. А потом забывал их достать снова.

Посуда скапливалась в раковине до последнего возможного момента. Однажды Маргарита была сильно удивлена, застав мужа за странным занятием.

«Почему ты ешь прямо из пакета?» — недоуменно спросила она.

«Это отличное решение проблемы мытья посуды — надеваешь пакет на тарелку, ешь, а потом просто снимаешь использованный пакет. Гениально, правда?»

«Леша, может, проще купить посудомоечную машину, если так не хочется мыть тарелки?»

«Да ладно!»

Все эти особенности характера Алексея проявились только после того, как он успел уговорить Риту выйти замуж. До этого он аккуратно скрывал недостатки, пользуясь услугами клининговых компаний, прачечных и ресторанов.

После регистрации брака молодожены отправились в медовый месяц в Турцию. Вернувшись домой, едва переступив порог квартиры, Алексей объявил:

Добро пожаловать в свои владения, госпожа хозяйка! Теперь ты здесь главная распорядительница. Где стирать и мыть посуду — ты знаешь, а швабра спрятана на балконе в шкафчике.
Рита рассмеялась:

Надеюсь, не собираешься оставить все заботы только на моих плечах?
А зачем мне этим заниматься? Это же женская прерогатива. Тогда это прозвучало как шутка.
Первое время всё шло гладко — Маргарите доставляло удовольствие ухаживать за мужем и готовить для него. Но затем начались перемены.

Сначала Алексей взял отпуск, а потом и вовсе решил отказаться от работы.

Как так? Ты же совсем недавно отдыхал? Опять решился на длительный отдых? — подтрунивала Рита.
Да я хорошо потрудился до этого, заслужил небольшой перерыв…
Вскоре он официально уволился и целыми днями предавался безделью, пока Маргарита продолжала работать. Каждый вечер она возвращалась в беспорядок из немытой посуды, грязного белья и отсутствия приготовленной еды. Алексей тем временем невозмутимо улыбался — дескать, раз согласилась, значит выполняй обязанности.

Уф, какой тяжелый день… Что это за хаос вокруг? Ты снова весь день бездельничал? — возмутилась Рита, оглядев помещение.
А что такого? Я ведь работаю — не отрываясь от экрана, бросил мужчина.
Ты уже месяц без работы! Я каждый вечер возвращаюсь в этот бардак. Посмотри вокруг — грязь, мусор, пустые упаковки…
Ну и что? Ты же теперь моя жена, твои обязанности — поддерживать чистоту и готовить.
Я тоже целый день трудилась! Когда мне успевать всё это делать? А ты сидишь дома и бездельничаешь! — воспротивилась Рита.
Я специально много работал раньше, чтобы позволить себе отдых. Перестань ныть и лучше приготовь что-нибудь вкусненькое — у меня уже живот сводит от голода! — повернулся к ней мужчина с победной улыбкой.
Знаешь что? Сегодня я поужинала в кафе неподалеку от работы. Так что, если проголодался, придется самому заняться готовкой!
Ты забываешь свое место? Я — твой муж!
И я — твоя жена, но не прислуга! Можешь сам позаботиться о своем ужине! — резко ответила Рита. — Иди на кухню.
Алексей обиженно замолчал и отвернулся, игнорируя жену весь оставшийся вечер. Без сил после рабочего дня Маргарита легла спать, принципиально отказываясь что-либо готовить. Она надеялась, что муж одумается и хотя бы ради собственного благополучия займется простыми бытовыми делами. Как же она ошибалась!

Будешь всю ночь играть в компьютерные игры на голодный желудок? — через пару часов осторожно спросила Рита.
А тебе-то что? Не выполнила свой «женский долг» — вот теперь радуйся, что муж страдает от голода. Счастлива? — зло пробурчал тот в ответ.
На следующее утро Маргарита смягчилась и решила встать пораньше, чтобы приготовить завтрак. К её удивлению, Алексей еще не ложился спать, продолжая увлеченно играть. Времени на сложные кулинарные шедевры не было — нужно было успеть на важную сделку. Поэтому она быстро соорудила глазунью — блюдо, которое Алексей всегда заказывал в кафе. Поставив тарелку на стол, она хотела наклониться для прощального поцелуя, когда он неожиданно отбросил тарелку в сторону.

И ты всерьез считаешь, что это достойная еда для мужчины? Это разве полноценный завтрак для здорового человека с женой? – неожиданно взорвался Алексей.
Но ты всегда выбирал именно глазунью, когда мы вместе завтракали… — недоуменно посмотрела на него Рита.
Выбирал… Потому что тогда у меня еще не было жены!
В этот момент из ванной донесся громкий шум. Открыв дверь, Маргарита обнаружила потоки мыльной воды, хлынувшие прямо к ней под ноги. Причиной была стиральная машина.

Почему именно сейчас? Почему ты вышла из строя именно сегодня, когда у меня столько важных дел? – растерянно бормотала она, расстилая полотенца, чтобы хоть как-то поглощать воду.
Леша! Наша машинка сломалась, помоги пожалуйста, мне нужно спешить! – крикнула она и выбежала в коридор.
Что я должен с ней делать? Я даже дома не могу нормально отдохнуть — ты постоянно требуешь чего-то от меня! Вызови сантехника, что тут сложного? – возмутился Алексей.
Такая наглость ошеломила Риту. Она безвольно опустилась на пуфик, сбросив сумку и туфли. Осознав, что решать проблему придется самой, она отправила голосовое сообщение заказчику с просьбой перенести встречу, а затем нашла контакт мастера в интернете. Голос на том конце линии заверил, что прибудет через полчаса. После этого она предупредила партнеров о возможной задержке.

Через обещанное время прибыл приятный мужчина.

Давайте осмотрим неполадку, — доброжелательно предложил он.
Прошу следовать за мной, — кивнула Рита.
Меня зовут Стас, — представился мастер.
А меня Маргарита, можно просто Рита, если вам так удобнее, — ответила она с улыбкой.
Через час ремонт был почти завершен, как вдруг из спальни показался Алексей.

Ну что, справились с проблемой? – сонно осведомился он.
Мастер поднялся и повернулся.

Леха? Трушкин Леха! Вот это да! Не ожидал встретить тебя здесь! Я Стас Кузьмин, помнишь, мы учились вместе в 41 школе?
Алексей узнал одноклассника, но радости от встречи не выказал. Наоборот, его поведение говорило о явном желании избежать контакта. Он быстро осмотрелся и вернулся к компьютеру, перед этим оставив жене очередные указания.

Рита! Зачем ты все еще крутишься вокруг него? Лучше бы уже накормила мужа и начала уборку! Вечно ты занята на работе, ничего не успеваешь!
Рите было крайне неприятно, что их семейные разногласия стали известны постороннему человеку. Она промолчала, но на ее лице появилась легкая грусть.

Рита, он всегда такой? – осторожно спросил Стас, когда Алексей скрылся за дверью.
Уставшая от постоянного хамства мужа, женщина не сдержалась и рассказала мастеру о некоторых моментах своей семейной жизни.

Хотите чаю? – предложила она.
Буду рад, — улыбнулся он.
Последнее время я совсем не узнаю того человека, за которого вышла замуж. Сначала всё было прекрасно – рестораны, путешествия, подарки, красивые ухаживания. Он буквально не отходил от меня ни на шаг. Но стоит только переступить порог этой квартиры, как всё изменилось.
Знаете, он всегда был таким… Очень сильно любил свою первую жену. Вы, должно быть, знаете о ней? Когда она ушла, Алексей больше никого не смог полюбить. Для него последующие отношения превратились исключительно в поиск идеальной домохозяйки. Больше ему ничего не нужно.
Лицо Риты изменилось. В нем не было и следа гнева, только глубокое отчаяние.

Так с вами поступать нельзя, вы это понимаете? Вы такая мягкая, хрупкая и невероятно добрая… Я это сразу заметил, — Стас осторожно коснулся её руки. После этого он быстро собрал свои инструменты и отправился на следующий вызов.
Спустя несколько дней на телефон Маргариты пришло сообщение с приглашением на ужин – это был Стас. Не задумываясь, она приняла приглашение. Той ночью она вернулась домой поздно, сияющая радостью, какой не была уже долгие месяцы.

И где ты пропадала?! Должна была быть дома гораздо раньше! – набросился на неё Алексей.
Я ничего тебе не должна… Ты создал себе бесплатную прислугу, но я больше так жить не намерена, — бросила ему Рита.
Такая реакция ошеломила супруга. Он ожидал слез, оправданий, но вместо этого понял, что потерял её, хотя они всё ещё находились под одной крышей. Ему стало страшно.

Риточка, милая, прости меня! Я ошибался… Ты мне необходима… Как же я без тебя жить буду?
Леш, слишком поздно… Это уже не имеет значения, — ответила Рита, не веря ни одному его слову. Она зашла в спальню, закрыла дверь и легла спать.
Утром вместе с первыми лучами солнца, пробивающимися через шторы, женщина почувствовала тонкий аромат цветов. Открыв глаза, она увидела рядом с кроватью огромный букет пионов. Из кухни доносился приятный запах чего-то вкусного. Рита бесшумно последовала за этим ароматом.

У плиты стоял Алексей – кто бы мог подумать! Все вокруг было идеально чисто.

Леш, ты когда-то действительно был таким? – удивленно спросила Маргарита, опускаясь за стол.
Да, с ней… Потом я забыл, как это – любить… А ты снова показала мне, как это делается. Теперь я очень сожалею, что не осознал этого раньше…
Говорят, человек должен потерять, чтобы начать ценить, – она больше не питала злобы к мужу, даже испытывала некую жалость, но знала, что не останется здесь.
После завтрака Маргарита начала собирать вещи. Алексей с печальным видом наблюдал, как она лихорадочно складывает их в чемодан. Его сердце сжалось от предчувствия.

Куда ты? – в голосе прозвучала надежда, хотя он уже догадывался о её решении.
Рита обернулась, её взгляд стал твёрдым и холодным.

К тому, кто будет меня уважать, а не использовать как служанку.
Алексей почувствовал, будто что-то оборвалось внутри. Ему стало трудно говорить.

Ты… к Стасу? – прохрипел он.
Маргарита лишь кивнула и продолжила сборы. Алексей опустился в кресло, его плечи поникли.

Один-одинёшенек… Ты отомстила, как и обещала, – едва слышно пробормотал он.
Рита замерла и нахмурилась.

Что значит «отомстила»?
Алексей на секунду застыл, а затем заговорил:

Помнишь, Стас упоминал мою первую жену? Она была его девушкой… Я увёл её у него. Тогда Стас поклялся отомстить. Похоже, сейчас он это сделал.
По щекам Алексея потекли слёзы.

Рита, пожалуйста, не уходи к нему! Не уходи…
Но Маргарита оставалась непреклонной. Сохраняя ледяное спокойствие, она закрыла чемодан и направилась к двери. Обернувшись, она произнесла:

Ни с тобой, ни с ним я не останусь. Разбирайтесь со своими детскими обидами и ревностью сами.
И решительно вышла из квартиры, оставив Алексея один на один с его раскаянием и горькими воспоминаниями.

— Мам, я хотела сказать, что не… — начала Алина, но мать тут же перебила её.

— Даже слушать отказываюсь! — Мать хлопнула ладонью по столешнице. — Понимаешь ли ты, в каких жилищных условиях они находятся сейчас? У них окна вообще не открываются! Твоя квартира для них станет настоящим спасением, а ты…

Отец, который сидел рядом, кашлянул, но предпочёл не вмешиваться. Он явно чувствовал себя неловко, оставаясь в своей привычной роли безмолвного наблюдателя.

— На какой срок они планируют там обитать? — строго спросила Алина, скрестив руки на груди.

— Алина, ты будто из другого мира! — продолжала мать, не замечая сарказма в вопросе дочери. — У Вити скоро пополнение в семье, это важнее твоих нереалистичных принципов. К тому же, ты сама ещё не создала свою семью. Что ты будешь делать одна в этой квартире?

— И кто сказал, что я намерена быть одна? — неожиданно бросила Алина.

Эти слова повисли в напряжённой тишине. Мать умолкла, прищурившись, а отец резко поднял голову.

— Какие это новости? — удивлённо протянула она после паузы. — Почему я не знала, что у тебя есть кто-то?

— Может, мне необязательно докладывать о каждом шаге? — Алина встала из-за стола, ощущая, как внутри разгорается гнев. — Возможно, я просто устала постоянно выслушивать, почему должна отдавать всё своё ради вашего «любимого сына»?

— Не смей так говорить! — голос матери зазвенел, как напряжённая струна. — Ты неблагодарная! Витя всегда заботился о тебе, старался помочь, а ты…

— Старался? Приведи хотя бы один пример, мама. Когда он старался? Когда просил у меня деньги на свадебное торжество? Или когда вы вместе решили, что моя квартира ему нужнее? — Алина пристально посмотрела на мать, впервые за долгое время проявив твёрдость.

— Ты не понимаешь… — начала было мать, но Алина уже отвернулась.

— Я высказалась. Больше не обращайтесь ко мне с такими просьбами.

Она направилась к выходу. Мать что-то кричала вслед, но фразы терялись в шуме, заполнившем голову.

На улице царила пронизывающая холодом тишина. Алина остановилась, вдохнула ледяной воздух и выдохнула облачко пара. Она осознавала, что теперь начнётся серьёзный конфликт.

Алина сидела на подоконнике своей маленькой, уютной кухни. За окном опустилась темнота, а морозные узоры на стекле блестели в свете уличных фонарей. Она вспоминала события вечера: крики матери, взгляд отца, полный извинений, но всё равно далёкий. Голова болела от чувства безысходности, и воспоминания начали всплывать одно за другим.

Ей исполнилось семь, когда появился Витя — крошечный, плачущий ребёнок, который сразу стал центром внимания. Алине тут же объяснили, что значит быть старшей сестрой: «Ты обязана уступать, быть мудрее, помогать брату».

— Алина, отдай Вите медведя, он ведь малыш! — говорила мать, забирая игрушку.

— Ты же умная девочка, позволь ему победить. — Отец обнимал Витю, а она сидела рядом, стараясь сдержать слёзы.

С возрастом ничего не менялось. Витя рос, уверенный, что мир принадлежит ему. Когда он не хотел убираться, этим занималась Алина. Когда не мог решить задачу, она проводила с ним ночи напролёт. А когда он провалился на экзаменах, родители нашли дорогого репетитора, хотя Алине ранее ответили: «Ты справишься сама».

Квартира бабушки стала для Алины первым настоящим подарком, который нельзя было отнять. Она отлично помнила, как мать, узнав о завещании, буквально застыла в ошеломлённом молчании.

— Знаешь, тебе следует продать её. Витя собирается жениться, а на свадьбу нужны деньги, — заявила та спустя несколько дней.

— Я не намерена расставаться с этой квартирой, — впервые твёрдо ответила Алина.

Это вызвало настоящий шок. Все привыкли к тому, что дочь безропотно уступала. Но тогда Алина поняла: если пойдёт на попятную, потеряет не только жильё, но и собственную личность.

Витину супругу Алина никогда особо не жаловала. Таня была обычной, неразговорчивой, но крайне хитрой особой. Алина до сих пор вспоминала их первую встречу, когда та, понизив голос, произнесла:

— Вы такая умная, Алина. Странно даже, что до сих пор не создали семью.

И, словно извиняясь за свою дерзость, добавила:

— Но это ведь нормально. Витя рассказывал, что вы полностью погружены в работу. Для вас это главное, верно?

Тогда Алина лишь улыбнулась, но внутри почувствовала глубокую рану.

Все эти воспоминания всплывали, пока она стояла у окна, глядя в темноту. После переезда к Тане Витя ни разу не позвонил. Их общение ограничивалось редкими семейными праздниками, где Алина ощущала себя чужой, словно ненужная декорация.

Но вот они снова обратились к ней за помощью. Мать, как всегда, применила свой проверенный метод: манипуляция чувством долга.

Алина подошла к комоду, где в красивой рамке хранилась старая фотография. Она стояла здесь ещё при жизни бабушки, и девушка не решилась её убрать. На снимке запечатлены трое: она сама, Витя и бабушка. Все трое смеются, сидя на скамейке у подъезда.

— Ты всегда отличалась силой духа, моя девочка, — часто повторяла бабушка. — Не позволяй никому сломить тебя.

Слова звучали как наставление. Но где взять эту силу сейчас, когда кажется, что весь мир против неё?

Она аккуратно вернула фотографию на место и глубоко вздохнула. У неё оставалось единственное пространство, где она могла чувствовать себя в безопасности. И теперь, похоже, даже его хотели отнять.

— Али, ты издеваешься! — Витя влетел в квартиру, даже не удосужившись поздороваться. Как обычно, он считал всё своим правом, игнорируя формальности. — Как ты можешь быть такой черствой?

Алина стояла у окна, скрестив руки на груди. Она предвидела этот визит, но всё равно почувствовала, как внутри закипает раздражение.

— Здравствуйте, Виктор. Интересно, везде ли вы входите в чужие дома, как к себе? — спокойно осведомилась она.

— Не начинай свои игры! — резко захлопнул он дверь. — У нас с Таней нет другого выхода. Ребёнок, понимаешь? Ребёнок! И что ты делаешь? Просто сидишь тут, притворяясь королевой!

— Я просто защищаю своё право быть хозяйкой собственной квартиры, Витя, — её голос оставался ровным, но в нём звенела сталь.

— Ты вообще думаешь о ком-то, кроме себя? — Витя шагнул ближе, пытаясь своим присутствием подавить её волю. — Так сложно помочь собственному брату?

— Помочь? — Алина повернулась и устремила на него прямой взгляд. — Это ты называешь «помощью»? Просто отнять то, что принадлежит мне? Знаешь, твоя проблема, Витя, заключается в том, что ты всегда считал меня лёгкой добычей.

— Да прекрати уже! — Он махнул рукой, словно отгоняя навязчивую мысль. — Сама понимаешь: нужно где-то жить с семьёй. А тебе-то какая разница? У тебя ведь даже мужа нет!

Его слова попали точно в цель, но Алина лишь крепче сжала кулаки.

— Спасибо за напоминание, но это не твоё дело, — холодно парировала она. — Может, стоит обратиться за помощью к родителям Тани?

— Таня — моя жена, а я — твой брат! — взорвался он. — Это твой долг!

— Мой долг? — Она прищурилась. — Интересно, когда же я успела взять этот долг на себя? Что ты сделал для меня, Витя? Сколько раз протянул руку помощи, хотя бы словом? Или ты действительно думал, что я этого не замечаю?

Витя замер, будто лишившись способности говорить. Он явно не ожидал такого отпора.

— Ладно, не хочу спорить, — пробурчал он, избегая её взгляда. — Пришёл нормально обсудить, а ты опять…

— Опять что? — Алина направилась к двери и распахнула её. — Знаешь, Витя, я устала быть той, кто всегда уступает. Отныне я буду заботиться только о себе.

Он несколько секунд стоял неподвижно, затем резко вышел, громко хлопнув дверью.

На следующий день Алине пришлось встретиться с Таней.

— Почему ты такая упрямая, Алина? — Таня нервно крутила чашку с кофе в руках. — Ну почему нельзя помочь? Мы же одна семья.

— Семья, которая видит во мне лишь инструмент, — спокойно ответила Алина.

— Мы не используем тебя, ты просто всё неправильно понимаешь, — вздохнула Таня. — Кстати, знаешь, почему ты до сих пор не вышла замуж? С таким характером…

— С моим характером? — Алина улыбнулась, но улыбка была ледяной. — Разница между нами в том, что я никогда не требую от других того, что мне не принадлежит.

Таня покраснела, но промолчала.

Алина встала.

— Я могла бы предложить финансовую помощь, — произнесла она твёрдо. — Но свою квартиру я никому не отдам.

Таня так и не подняла глаз.

Алина сидела напротив родителей. Комнату окутывал полумрак, единственным источником света служила настольная лампа на кухонном столе. Мать судорожно сжимала кружку с чаем, словно цепляясь за последний оплот силы. Отец молча уставился в одну точку, избегая встречаться взглядом с кем-либо.

— Твоё упрямство нас просто добивает, — наконец произнесла мать, её голос был едва слышен, но в нём звенела привычная обвиняющая нотка.

— Добиваю? — Алина наклонилась вперёд, скрестив руки перед собой. — А вы подумали, что своими действиями пытаетесь вытеснить меня из моей жизни?

— Перестань преувеличивать! — Мать резко ударила ладонью по столу. — Мы делаем всё ради семьи… ради Вити…

— Ради Вити, как обычно, — перебила Алина. — А обо мне хоть раз задумались? Или я для вас всего лишь бесконечный источник ресурсов?

— Да что ты несёшь! — Мать явно потеряла терпение. — Мы хотим, чтобы всем было хорошо. Ты одна, без семьи, без особых расходов!

— Именно потому что всю жизнь тратила своё время и средства на семью! — Алина резко поднялась. — На Витю, на ваши прихоти. А теперь, когда у меня наконец появилось что-то своё, вы, по старой привычке, решили, что имеете право распоряжаться этим.

— Никто ведь не собирается отбирать у тебя что-либо, — наконец вмешался отец, стараясь сгладить напряжение.

— Правда? — Алина перевела на него взгляд. — Тогда зачем вы постоянно возвращаетесь к этой теме?

Мать тяжело выдохнула.

— Ты не представляешь, как трудно сейчас Вите. Они скоро станут родителями. Разве это не первостепенно?

— Знаете что, мама, — Алина неторопливо обошла стол и остановилась перед родителями, — а может, вместо того, чтобы бесконечно решать его задачи, вы позволите ему самому научиться быть взрослым?

Эти слова прозвучали подобно грому среди ясного неба. Мать побледнела, но осталась без слов.

— Кстати, — продолжила Алина, — если вам действительно так не всё равно, почему бы вам с папой не перебраться ко мне? Я предоставлю вам одну из комнат.

Отец приподнял голову.

— Это… это кажется несколько необычным, — пробормотал он.

— Необычным? — Алина слегка усмехнулась. — Значит, когда речь идёт об отдать мою квартиру, это нормально, а вот ваш переезд ради сына уже кажется странным?

— Не горячись, Аля, — мягко произнесла мать. — Мы просто стремимся достичь соглашения.

— Соглашения? — голос Алины окреп, приобретя металлические нотки. — Ладно. Вот вам моё предложение: я помогу им финансово. Оплачусь им временное жильё. Допустим, на три месяца. Этого должно хватить, чтобы они смогли наладить свою жизнь. Но квартиру бабушки я никому не отдам.

Мать замерла, затем тихо ответила:

— Ты же понимаешь, что этого недостаточно.

— Понимаю, — резко отрезала Алина. — Но меня это больше не тревожит.

Отец внезапно поднял ладонь, останавливая их.

— Маша, довольно, — произнёс он неожиданно твёрдо. — Алина права. Мы не имеем права больше перекладывать проблемы Вити на её плечи.

Мать посмотрела на мужа, будто видела его впервые.

— Что, ты теперь на её стороне?

— Именно, — спокойно ответил он, удерживая её взгляд. — Алина взрослая, самостоятельная личность. И ей положено право на собственную жизнь.

В комнате воцарилась тишина. Мать опустила глаза, впервые за весь разговор выглядя растерянной.

— Спасибо, пап, — тихо проговорила Алина и схватила свою сумку.

Когда она вышла на улицу, воздух показался удивительно свежим. Она чувствовала, что всё изменится. Семья никуда не денется из её жизни, но теперь они знают: Алина умеет постоять за себя.

Её телефон завибрировал. Это была Таня. Алина глубоко вздохнула и отключила звук. Разговоры больше не были нужны.

— Три тысячи рублей, — произнес Павел, не отрывая взгляда от своих ног. — В «Санлайте» брал, там была хорошая скидка.

Вы тоже увидели это на своей стопе? Срочно читайте!
Brainberries
— Спасибо, — прошептала она, стараясь скрыть разочарование. — Очень красивое.

Марина почувствовала странную пустоту в груди. Конечно, она не ждала ничего особенного — какие уж тут бриллианты в их возрасте? Но эта обыденность, этот деловой тон… Будто он отчитывался о покупке хлеба.

Чудовища, обитающие на дне водоемов. Слабонервным не смотреть!
Весь вечер Марина провела перед зеркалом, придирчиво изучая новую стрижку. Нет, все-таки Люба перестаралась — слишком уж молодежный вариант. В пятьдесят семь лет пора уже забыть о таких экспериментах. Хотя парикмахер уверяла, что теперь она выглядит минимум на десять лет моложе.

«А кому это нужно?» — задала себе вопрос Марина, поправляя непослушную прядь. Раньше Павел всегда трогал ее волосы, говорил, что они пахнут летом. А теперь… Когда он вообще последний раз обращал внимание на ее внешность?

Сегодня они отмечали тридцатую годовщину свадьбы. Круглая дата. Марина特意 встала рано, чтобы приготовить что-нибудь особенное к ужину. Достала любимый фартук — белый, с маргаритками, подаренный дочерью много лет назад. И начала замешивать тесто для торта «Наполеон», без которого не обходился ни один семейный праздник.

Тридцать лет вместе. Как же быстро время пролетело. Кажется, только вчера они играли скромную свадьбу в заводской столовой, где работал Павел. Она в простеньком платье, сшитом мамой, он в зауженном костюме. Зато какими были планы! Они мечтали о дальних путешествиях, о большом доме, о том, как встретят старость вместе.

— Паш, помнишь, как ты когда-то обещал свозить меня в Париж на тридцатую годовщину? — спросила она нарочито легко, чтобы не выдать своих надежд.

Марина улыбнулась, рассматривая маленькое колечко в красной бархатной коробочке. Серебро, три фианита — скромно, но со вкусом. Именно такими стали последние годы их совместной жизни.

Павел что-то пробурчал в ответ, даже не подняв глаз от телефона. Его пальцы лихорадочно скользили по экрану — очередная рабочая переписка, должно быть. В последнее время телефон стал настоящей преградой между ними.

Марина хорошо помнила, когда началось это отдаление. Год назад Павел внезапно увлекся здоровым образом жизни: дорогой фитнес-клуб, диеты, новые костюмы, элитный парфюм и постоянные «деловые встречи» после работы. Поначалу она радовалась переменам — мужчине в его возрасте полезно следить за собой. Но постепенно стала замечать тревожные знаки.

«Главное, что не забыл про годовщину», — утешила себя Марина, примеряя колечко. Размер был идеальным — тридцать лет совместной жизни научили его точно угадывать такие вещи. Только камни как-то странно блестели в свете люстры. Марина внимательнее пригляделась…

— Три тысячи рублей, — произнёс Павел, всё так же не поднимая взгляда. — В «Санлайте» со скидкой приобрёл.

— Спасибо, — тихо ответила она. — Очень красивое.

В груди что-то болезненно кольнуло. Конечно, Марина не питала иллюзий насчёт бриллиантов — в их возрасте такие мечты казались нереальными. Но именно эта деловитость, этот сухой отчёт о покупке… Будто он докладывал о стоимости продуктового набора.

В памяти всплыло другое время. Двадцать лет назад Павел подарил ей простенький кулон, который купил в кредит, лишь бы порадовать её. Тогда они жили скромно, считали каждую копейку, но каждый четверг он приносил цветы — обычные гвоздики, но всегда свежие и трогательные. А сейчас, когда финансовая стабильность стала прочной основой их жизни…

Тот вечер они провели раздельно: у Павла были «срочные дела», требующие его немедленного присутствия на встрече. Торт остался нетронутым, а шампанское так и не было распечатано. Марина сидела за столом, машинально водя вилкой по остывшему плову.

Позже, после того как дом погрузился в тишину, она достала старый фотоальбом с потрёпанной кожаной обложкой. Его страницы пожелтели, некоторые фотографии поблекли, но воспоминания оставались яркими, словно только вчера случившимися.

Вот они — молодые, счастливые, на берегу моря. Их первый совместный отпуск, ради которого они scrimped and saved (сэкономили каждую копейку). На одном снимке Павел обнимает её за плечи, а она смеётся — в тот момент она случайно поймала медузу и испугалась до дрожи.

А вот их первая машина — старенькая «девятка», которая вызвала настоящий восторг. Ночами они работали на товарной станции, чтобы накопить на первый взнос. Как много планов они строили тогда!

Между страниц выпала записка, сложенная вчетверо. Развёрнутый почерк Павла, полный эмоций: «Люблю тебя, Мариша!»

Её телефон тихо пискнул. Сообщение от Тани:
«Быстро включи ‘Столицу’!»
Таня всегда была такой импульсивной. Раньше Павел ревновал её к этой дружбе: «Что вы там все время шушуетесь?» Теперь ему, кажется, вообще всё равно, с кем она общается.

На экране показывали репортаж о модных ресторанах столицы. Камера скользила по залу дорогого заведения, а голос диктора рассказывал о новом шеф-поваре. И тут она заметила его. Павел сидел за столиком у окна, в том самом бордовом галстуке, который она подарила ему на прошлый день рождения. Напротив него — эффектная блондинка средних лет, в красном облегающем платье. Она жестикулировала, явно увлечённая беседой. На её запястье мерцал золотой браслет.

«Стоп. Браслет.»

Марина придвинулась ближе к телевизору. Да, точно — такой же, как на фотографии в телефоне Павла. Она видела этот снимок месяц назад, когда искала документы для работы. Тогда он быстро схватил телефон: «Это просто реклама часов.»

Руки задрожали, в висках заколотилось. На экране Павел улыбался своей спутнице той особенной улыбкой, которую Марина не замечала уже долгие годы.

Новое сообщение от Тани:
«Это Виктория из фитнес-клуба. Ей тридцать восемь, она работает в косметической компании. Говорила всем, что её любовник подарил путёвку в Париж на майские.»

Майские. Через неделю.

Марина опустилась в кресло, крепко сжимая телефон. Одна мысль крутилась в голове: «Три тысячи. Со скидкой.»
А ей — Париж.

Когда Павел вернулся глубокой ночью, Марина ждала его на кухне. Перед ней стояла чашка остывшего чая.

— Почему не спишь? — попытался он поцеловать её в щёку, но она отодвинулась.

— Как прошла встреча? — спросила она, и её голос звучал слишком громко для её собственных ушей.

— Нормально. Только устал, — пробормотал он.

— В «Ла Маре»?

Он замер. На мгновение в его глазах промелькнуло что-то похожее на испуг, но затем вернулось привычное спокойствие:

— А, ты про репортаж? Да, там. Была деловая встреча.

— С партнёршей, — процедила Марина, поднимаясь. — Когда вы летите в Париж? На майские?

— Что за абсурд? Какой Париж?

— Не притворяйся, Паша, — её голос дрогнул. — Я знаю всё. Про Викторию. Про путёвку. Про всё.

Он помолчал. Затем тяжело опустился на стул:

— Ну и что теперь? Скандал? Истерика? В нашем возрасте это уже ни к чему.

— Поздно что? — её голос дрожал от возмущения. — Поздно уважать свою супругу? Поздно быть честным человеком? Три тысячи рублей, Паша! Ты потратил такие деньги на кольцо для своей жены, а любовнице даришь романтическую поездку в Париж?!

— А что ты ожидала? — впервые за долгое время он повысил голос. — Тридцать лет в одной квартире, в одной постели! Посмотри на себя — халат старый, бигуди постоянно на голове…

— Я растила твоих детей! Готовила тебе еду, стирала и гладила рубашки! — каждое слово она произносила с болью.

— Вот именно! — он резко поднялся, нависая над ней. — Ты была не женой, а домработницей! А Вика… Она видит во мне мужчину. С ней интересно разговаривать, она не говорит только о внуках или проблемах со здоровьем!

Марина молча смотрела на него. Тридцать лет её жизни превратились в одно короткое слово — «домработница».

— Знаешь что? — её голос стал удивительно спокойным. — Лети в свой Париж. Но перед этим подпиши документы на развод.

— Да ладно, Марин, — он попытался взять её за руку. — Ну погорячился немного. Прости меня. Давай забудем всё это?

Она решительно стряхнула его руку:

— Нет, Паша. Теперь уже нет.

Через месяц Марина сидела в уютном кафе с Таней. На безымянном пальце больше не красовалось ни то дешёвое колечко, ни обручальное кольцо.

— Представляешь, — рассказывала подруга, — эта самая Виктория вернулась из Парижа и сразу примчалась к нам в фитнес-клуб. В слезах! Оказывается, твой бывший всю поездку просидел за телефоном, общаясь по работе. В Лувр её даже не сводил — «дел много». И ресторан был всего один, да и тот какой-то захудалый.

Марина засмеялась:

— Да уж, настоящий романтик.

— А как ты? Справляешься?

— Знаешь, — задумчиво ответила Марина. — Первую неделю я плакала. Вторую — злилась. А потом… Записалась на курсы испанского языка. Давно хотела, но времени никогда не было. Теперь хожу в бассейн. И знаешь что самое странное? Кажется, я снова начала жить.

Она помолчала, глядя в окно:

— Вчера внучка спросила: «Бабуль, почему ты такая красивая стала?» А ведь действительно… Я сделала новую причёску, купила себе платье. Впервые за многие годы — просто ради себя, без всяких «для кого-то».

— А Павел?

— Что Павел? — Марина равнодушно пожала плечами. — Говорят, Виктория его бросила. Он недавно звонил, просился вернуться. Отказалась.

— Жалко его?

— Было жалко. А теперь… — она улыбнулась. — Знаешь, я купила билет. В Париж.

— Одна?!

— Одна, — её улыбка стала шире. — Давно мечтала. Мне всего пятьдесят семь — самое время начать жить для себя.

Впервые за многие годы она ощущала себя genuinely несвязанной и полной внутреннего лёгкости.

Спустя полгода на её пути появился Сергей — мужчина, потерявший супругу, который преподавал испанский язык. Их судьбы пересеклись на языковых курсах, где они завязали беседу. Однажды он предложил ей встретиться в уютном кафе.

— Слушайте, Марина, — произнёс он, пристально глядя ей в глаза, — а почему бы нам в следующий раз не отправиться вместе в Париж? Я как раз планирую посетить там профессиональную конференцию.

Она засмеялась в ответ:

— Договорились. Только не в мае — в этот период город слишком наводнён туристами.

Говорят, что после пятидесяти жизнь только расцветает. Теперь Марина знала это точно — это утверждение абсолютно верно. Главное — решиться открыть глаза и начать жить ради собственного счастья.

А то скромное колечко за три тысячи рублей она передала своей внучке — пусть играет с куклами. Найти лучшего применения для него было невозможно.